Ричард Адамс - Шардик

• Название: Шардик
• Автор: Ричард Адамс
• Издательство: Азбука-Аттикус
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-389-08023-2

Ричард Адамс покорил мир своей первой книгой «Обитатели холмов». Этот роман, поначалу отвергнутый всеми крупными издательствами, полюбился миллионам читателей во всем мире, был дважды экранизирован и занял достойное место в одном ряду с «Маленьким принцем» А. Сент-Экзюпери, «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Р. Баха, «Вином из одуванчиков» Р. Брэдбери и «Цветами для Элджернона» Д. Киза.

За «Обитателями холмов» последовал «Шардик» — роман поистине эпического размаха, причем сам Адамс называл эту книгу самой любимой во всем своем творчестве. Изображенный в «Шардике» мир сравнивали со Средиземьем Дж. P. Р. Толкина и Нарнией К. С. Льюиса, и даже с гомеровской «Одиссеей». Действие начинается на острове Ортельга — дальней окраине могущественной Бекланской империи. Ортельгийцы поклоняются богу в медвежьем обличье и верят, что когда-нибудь Шардик Сила Божья вернется вызволить их из многолетнего изгнания. И вот однажды молодой охотник Кельдерек по прозванию Играй-с-Детьми находит исполинского медведя. Уверенный, что зверь этот не кто иной, как Шардик, он решается на, казалось бы, невозможное. Впереди у него — битва за империю, и трон короля-жреца, и неожиданная любовь, и мучительный поиск себя…

Перед нами разворачивается не просто панорама вымышленного мира, продуманного до мельчайших деталей, с живыми и дышащими героями, но история о поиске человеком бога, о диалоге с божественным, о вере и искуплении.

Современная классика — впервые на русском.

Знак информационной продукции 16 +

---

Вскоре они достигли места назначения. В тихой воде у берега стоял плот из толстых бревен, покрытый дощатым настилом; площадью около ста локтей, с острым носом или водорезом со стороны, обращенной к реке. Перил или иного рода ограждения на нем не имелось, но в середине торчали три столбика, закрепленные с помощью деревянных подкосов и железных скоб. На верхушке каждого находилось железное кольцо, прикрученное болтами, и сквозь все три был пропущен толстый канат — от кормы он тянулся на берег, где надежно крепился к железному столбу, вкопанному в землю. Но предварительно трос проходил через подобие небольшого загона, обвиваясь вокруг нескольких свободно опертых бревен. Сейчас трое мужчин с усилием вращали одно из них, увеличивая натяжение троса. Сиристроу, наблюдавший, как мокрый канат мало-помалу поднимается из воды за носом плота и потихоньку ползет назад сквозь кольца, с потрясением осознал, что он тянется наискось через реку до самого Зерая — а до него отсюда без малого четверть лиги, насколько можно судить. Вот от этого каната и будет зависеть их жизнь. Плот просто понесет через реку течением под очень острым углом.

Тивал подергал его за рукав:

— Прошу прощения, господин, они что, собираются перевезти нас на другой берег на этой штуковине?

Сиристроу мрачно взглянул на него и медленно кивнул два или три раза.

— Лошадей так не переправить, господин, и в любом случае для них там нет места.

— А хотя бы одну, как думаешь, Тивал? Здешний народ ничего не знает о лошадях, и мне все-таки хотелось бы прибыть с лошадью.

— Ну, один я, может, еще и рискнул бы, господин, но дело вот в чем: ежели плот начинает швырять — вода-то там бурная, как я погляжу, — а мы все теснимся кучей, и никаких поручней, ничего…

— Да, да, конечно, — поспешно сказал Сиристроу, которого и без всяких живописаний опасностей переправы подташнивало от страха. — Будет лучше, если со мной отправишься ты, Тивал, и ты, Бараглат… ты же не боишься, правда, Бараглат?.. ну конечно, не боишься, славный малый… а прочие останутся здесь с лошадьми. Завтра я вернусь… бог знает как, против такого-то течения… и обо всем позабочусь. Теперь насчет багажа — как нам его разделить? Нужно сказать Тан-Риону, чтоб приставил пару своих солдат к нашим людям, не оставлять же их наедине с этими разбойниками… и еще чтоб распорядился насчет хижины для них… мы шутить не любим… Тан-Рион, можно вас на минуточку?..

Метафизик не метафизик, но Сиристроу не испытывал недостатка в решимости и деловой хватке и пользовался доверием своих людей. Между неумением и нежеланием что-либо сделать существует большая разница, и король Луин никогда не ошибался в выборе, хотя зачастую принимал решения самые неожиданные. Через полчаса багаж был разделен; Тан-Рион, с готовностью согласившись на требование, оставил с людьми и лошадьми Сиристроу троих надежных йельдашейцев, один из которых говорил по-дильгайски; дильгайские офицеры получили распоряжения насчет жилья для гостей, а все, кто собирался переправляться через реку, погрузились на плот.

Кроме путешественников, на плоту находилась команда из шести дильгайцев, чья задача заключалась в том, чтобы стоять плечом к плечу и тянуть канат. Они взялись за дело с ритмичной монотонной песней, и плот начал двигаться к стремнине, развернувшись носом почти по течению.

Переправа стала тяжелейшим испытанием для нервов Сиристроу. Кроме каната и столбиков с кольцами, возле которых хватало места только для команды, держаться было не за что, а громоздкий плот, несомый почти прямо по течению, прыгал, точно крышка кипящего котелка. Сиристроу сидел на груде багажа, скрючившись и обхватив руками колени, и изо всех сил старался подать ободрительный пример своим смертельно напуганным спутникам. Тан-Рион стоял около него, широко расставив ноги и ловко удерживая равновесие на пляшущем плоту. По дощатому настилу катились потоки воды, словно из опрокинутых ведер. Из-за неумолчного пения дильгайцев и громкого плеска разговаривать было невозможно, и они лишь коротко перекрикивались время от времени. На середине реки холодный ветер взметал тучи брызг, и промокший до нитки Сиристроу хлопал себя по бокам, дабы никто не подумал, что он дрожит от страха, хотя дрожал он и от страха тоже. Даже когда стало ясно, что переправа закончится благополучно и они отделаются только испугом, Сиристроу все равно продолжал нервно кусать губы и напрягался при каждом крене плота, глядя на далекие, ужасно далекие берега, покачивающиеся вверх-вниз с обеих сторон от него. Одного из закалонцев, шестнадцатилетнего паренька, стошнило, но он со смущенным негодованием стряхнул со своего плеча участливую руку Сиристроу и пробормотал, стуча зубами: «Со мной все в порядке, господин».

— Что они поют? — прокричал Сиристроу, обращаясь к Тан-Риону.

— О, запевала прямо на ходу сочиняет — что в голову придет, лишь бы работе помогало. Хотя нет, эту песню я, кажется, уже слышал раньше.

— Шардик а молдра конвай гов! — пропел старший, и команда разом подалась вперед, чтобы перехватить канат.

— Шар-дик! Шар-дик! — откликнулись мужчины, с силой потянув дважды.

— Что это означает? — спросил Сиристроу, внимательно прислушиваясь к повторяемым слогам.

— Сейчас, дайте сообразить… Ну там «Шардик умер за детей, Шардик их нашел, Шардик их спас…» — в общем, любые слова, чтоб под нужный ритм подходили.

— А кто такой Шардик?

Плот в очередной раз резко накренился. Тан-Рион широко улыбнулся, беспомощно вскинул ладони и пожал плечами, давая понять, что не расслышал. Через несколько секунд он проорал:

— Все, почти прибыли!

Они вошли в полосу вялого течения, и последние локтей двести мужчины не пели и тянули плот без особых усилий. С пристани сбросили моток каната, и минуту спустя они пришвартовались. Сиристроу взялся за чью-то протянутую руку и впервые в жизни ступил на правый берег Варина.

Плот завели в подобие длинного дока, ограниченного толстыми столбами, вбитыми в дно на мелководье. Именно его с недоумением рассматривал Сиристроу с противоположного берега немногим ранее. Когда дильгайские перевозчики выбрались на сушу, на плот запрыгнули шесть-семь мальчишек не старше тринадцати лет, живо выгрузили багаж, а потом разомкнули железные кольца, вынули из них канат и, отталкиваясь от дна шестами, повели плот к такому же канату в другом конце дока. Сиристроу повернулся и увидел, что Тан-Рион стоит поодаль, показывая рукой на него и его спутников. Он разговаривал с черноволосым юношей, который определенно имел власть здесь на пристани, ибо внезапно прервал Тан-Риона, чтобы выкрикнуть какой-то приказ детям на плоту. На берегу собиралась толпа: очевидно, работники, строившие товарные склады поблизости, побросали свои инструменты и пришли поглазеть на иноземцев. Сиристроу в свою очередь уставился на них с нескрываемым удивлением: почти все они были совсем еще мальчишками. Но поломать голову на сей счет он не успел: к нему подошел Тан-Рион вместе с черноволосым юношей, который довольно ловко поклонился и протянул руку. Наружность он имел непривлекательную, даже отталкивающую — бельмо на глазу и родимое пятно во всю щеку, — однако держался вполне учтиво и доброжелательно, произнося приветствие на бекланском, явно не родном для него. Из-за акцента Сиристроу не разобрал ни слова, но с улыбкой кивнул и дружелюбно дотронулся пальцем до приколотой к груди юноши эмблемы с изображением медвежьей головы между двумя снопами.

— Этот молодой человек — старший по пристани, — сказал Тан-Рион. — Его имя Коминион, но все зовут его просто Горланом. Я уже отправил к губернатору посыльного с сообщением о вашем прибытии и просьбой предоставить в ваше распоряжение какой-нибудь дом. Как только мы узнаем, где вас решили разместить, Горлан доставит туда ваш багаж — вы можете без опасений доверить ему свои вещи. Разумеется, нам придется немного подождать, и я боюсь, вы найдете ваше жилище недостаточно удобным — все-таки это пограничный город. Но по крайней мере, я позабочусь, чтобы вы сытно поели и согрелись, пока ждете. Здесь неподалеку есть неплохая таверна, где вы сможете отдохнуть в спокойной обстановке, «Зеленая роща» называется. А ну-ка, расступитесь, ребятки! — гаркнул он. — Оставьте чужеземцев в покое и возвращайтесь к работе.

Радуясь хотя бы тому, что после стремительного сплава на плоту под ногами у него снова твердая земля, Сиристроу повел своих спутников следом за провожатым через широкий берег, по направлению к городишку, шумному и беспорядочному, как гнездовье грачей.

«…был вынужден оставить лошадей на восточном берегу и по своем возвращении туда намереваюсь отправить данное послание с двоими или троими верховыми, хотя мне будет жаль расставаться с ними, ибо все до единого люди из моего сопровождения прекрасно проявили себя в трудных походных условиях, и я рекомендую их благосклонному вниманию Вашего Величества.