Анастасия Штука - Путь к Истоку

• Название: Путь к Истоку
• Автор: Анастасия Штука
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Юная колдунья Велислава, получает странный приказ от Главы магического Ордена. Она отправляется его исполнять и бесследно исчезает. Ее наставница — могущественная ведьма Яснина начинает поиски, отправляясь вслед за ней в Пограничье, на границу двух государств, куда была отослана ее ученица и подруга. И узнает, что Велиславу похищают, потому что она становится невольной свидетельницей намечающегося заговора, который может привести к войне между конфликтующими странами. Яснина волей судьбы спасает от гибели сестру мораввского князя, обретая могущественного союзника. Будучи не способной оставаться в стороне, пока из Иллирии проникают полукровки — наги, она вступает в борьбу с теми, кто стремится разрушить ее мир. Вот только меньше всего она ожидала, что ее врагами окажутся бывшие друзья, входящие в Орден. А его Глава будет стремиться захватить корону и власть. Но это противостояние позволяет ей встретить новых друзей, найти любовь, узнать свою настоящую семью, с которой ее разлучил маг, выкравший ее из родного дома в раннем детстве. Угрожающая со всех сторон опасность и назревающая война вынуждают ее вместе с чародеем, отказавшимся участвовать в заговоре, отправиться в Иллирию, чтобы найти настоящего виновника происходящего. В подземном городе нагов она получает ответы на свои многочисленные вопросы, понимая, что грядущее восстание готовят маги из Ордена, привлекшие на свою сторону полукровок. Здесь, в горах, находится легендарный Исток Силы, в существование которого она никогда не верила. Это открытие позволяет ей примириться со своей силой фейхары — Темного мага, которую она тщательно скрывает от окружающих, опасаясь подпускать людей или магов к себе слишком близко, потому что твердо уверена в собственной тьме. С детских лет она привыкла считать, что ее сила происходит из Темного Истока, превращая ее в фейхара. Ее жизнь меняется до неузнаваемости, когда Яснина узнает о том, что в мире существует только один — единый Исток, питающий силу всех магов. Единство Истока показывает ей, что все зависит лишь от самого человека, и оттого, по какому пути, Света или Тьмы, он пойдет по жизни, а не от того, к какому истоку принадлежит его магия.

---

В конце улицы замелькали огни факелов, кто-то стремительно бежал в их сторону. Не обращая внимания на звуки быстрых шагов, колдунья направилась к раненой твари, успевшей превратиться обратно в девушку. Она стояла на коленях в пыли, пытаясь зажать судорожно стиснутыми пальцами рану. Алая, горячая кровь стекала по коже, капая на землю, оставляя длинные потеки на белоснежном платье. Вскинув голову, она устремила на нее взгляд алых, не изменившихся глаз, хрипло выдохнув.

— Пойми, ведьма, у меня не было другого выхода…

— У меня — тоже…

Колдунья быстро преодолела разделяющее их расстояние, обхватила красивую голову ладонями и резко, до упора и характерного звука, свернула тонкую шею в сторону. За ее спиной раздался громкий и пронзительный крик, захлебнувшийся, словно кто-то зажал закричавшей от ужаса женщине рот. Яснина бросила равнодушный взгляд на быстро оседающее на землю тело, которое у ее ног опять начало менять свой вид, принимая истинный облик. Дружный выдох заставил колдунью криво усмехнуться. Да, не каждый день эта тварь позволяет простым людям любоваться своим хладным телом. Обычно все происходит в точности наоборот.

Подняв голову, она осмотрела собравшихся людей, в основном мужчин, едва одетых. Ее взгляд практически сразу встретился с встревоженным и потрясенным взглядом выцветших голубых глаз. Староста деревни, может, и хромал, сильно припадая на левую ногу, но оказался одним из первых, кто кинулся в ночь, потревоженный криком чудовища. Рядом с отцом стояли очень похожие друг на друга молодые мужчины, встрепанные со сна, но сжимающие в руках арбалеты. Она прищурилась, глядя на одного из них, Милослава.

— Неподалеку от деревни, вероятнее всего, в лесу, осталось ее гнездо. Детенышей нужно убить как можно скорее, пока они не набрались сил, чтобы начать охотиться самостоятельно.

— Так ведь там колдуны, — испуганно всхлипнул женский голос за ее спиной.

— Можете выгнать их ко всем демонам. Это не маги, а сборище каких-то жалких недотеп, раз они не смогли выследить и убить одну самку, которая нападала на людей для того, чтобы прокормить свой выводок.

Яснина не стала дожидаться благодарности, отходя от тела. Потрясенные увиденным, люди продолжали стоять, сгрудившись чуть в стороне от трупа поверженного врага, который терзал их, удерживая в постоянном страхе. Они все никак не могли прийти в себя от испытанного шока, но здесь она уже не могла им ничем помочь.

— Госпожа, — тихий голос окликнул ее, не позволив уйти. Староста быстро отдавал приказания своему второму сыну и подошедшим к нему мужчинам, приказывая немедленно начать осматривать окрестности, начиная с оврагов у реки. Он то и дело смотрел на нее, но направлялся сейчас к колдунье другой. Милослав остановился рядом, как-то странно глядя на нее, словно изучая. Яснина прищурилась, удивленная тем, как странно он держал себя. Конечно, вид убийства, тем более такого, не для слабонервных, но мужчина и не выглядел таким. — Мы все благодарны вам.

— Вам не за что меня благодарить. Это мой долг.

— И все же. Мой отец скажет это лучше, чем я, поэтому, — он протянул вперед руку, словно предлагая колдунье ее пожать.

Вскинув бровь, сбитая с толку, Яснина перевела взгляд на его бледное лицо, на котором застыло волнение и какой-то затаённый страх. Словно он переживал, что она откажется и не примет его руку. Пожав плечами, колдунья протянула свою, позволяя мужчине крепко сжать ее ладонь. Она вскинула на него взгляд, когда Милослав шагнул вперед, дрожащими пальцами с силой обхватывая ее руку, накрывая их второй. Гневный окрик одного из братьев заглушил дружный ошеломленный вздох, прокатившийся по толпе, когда теплое и яркое сияние охватило их соединенные руки, извилистыми волнами пробегая от ладоней к плечам, зажигая пожар в груди на уровне сердца.

— Я знал, знал, — сдавленно простонал мужчина, без сил оседая на колени возле ничего не понимающей колдуньи. Длинный рукав свободной рубашки, надетой на нем, от движения немного сдвинулся, позволяя ей увидеть край какого-то браслета. Колдунья резко вцепилась в ткань, поднимая ее вверх. Потрясенному взгляду предстала широкая и массивная серебряная полоса, покрытая вязью рун и символов, которая, без всякого сомнения, являлась родовым браслетом, передающимся из поколения в поколение. И то сияние, что вырвалось из него, окутывая их руки, могло быть только одним — подтверждением того, что колдунья состоит в близком родстве с обладателем этого браслета и принадлежит к его роду…

— Я же видел, — голос мужчины так сильно дрожал, что Яснина едва понимала, что он говорит, — своими глазами видел, как вы разговаривали с моей дочерью. Мама всегда говорила, что Златомира — точная копия нашей пропавшей сестры. Именно она настояла, чтобы мы после рождения девочки назвали ее так. Я ничего не заметил, когда увидел вас впервые, но, когда вы стояли рядом с ней, ваше сходство стало очевидным. Со стороны вы выглядели, как мать и дочь. Я сказал об этом жене, но она лишь отмахнулась от меня…

— Милослав! — Один из братьев решительно направился к ним, не понимая, как и остальные, что происходит. Он сильно хмурился, подходя к коленопреклоненному брату, который судорожно вцепился в безвольную руку бледной колдуньи, огромными и потемневшими от волнения глазами смотрящей на него. Обхватив руками плечи мужчины, продолжающего что-то неразборчиво говорить, видимо, слишком потрясенного случившимся, чтобы внятно и ясно объяснить свои мысли, он попытался поднять его с земли. И застыл, словно пораженный коварно брошенным со спины проклятием, впиваясь взглядом в тускло светящийся на запястье брата браслет. Угасающее сияние было теперь едва заметно в лунном свете и пламени факелов.

— Быть этого не может!!!

Глаза этого мужчины были светло-карими, с яркими вкраплениями, больше похожими на ее собственные, чем у Милослава. Он смотрел на нее, не моргая, словно отказывался поверить тому, что сам видел перед собой. Или боялся всего на секунду закрыть их, а затем открыть и уже не увидеть колдунью.

Яснина колебалась, отчаянно пытаясь найти выход из этой сложной ситуации. С одной стороны — ей больше всего хотелось в эту минуту оказаться как можно дальше от этого места или трусливо сбежать, ничего не объясняя. С другой — остаться, чтобы раз и навсегда все прояснить. Она сама хотела во всем разобраться, поэтому сейчас отступление было верхом глупости, хотя колдунья и не была уверена, что реакция ее предполагаемой семьи будет однозначной. Ведь прошло столько лет…

— Прокляните этих дураков, госпожа, — хрипло посоветовал староста, с трудом направляясь к ним, с силой опираясь на мощный посох. Видимо, ночная тревога не прошла для него даром, став тяжелым испытанием для его раненой ноги. На его лице отчетливо проступало смущение, словно ему было крайне неловко за поведение своих взрослых сыновей. И Яснина могла его понять — братья собой закрывали обзор всем любопытным, которые вытягивали шеи, чтобы рассмотреть, что же там происходит, поэтому со стороны казалось, что они сражены ею. Жуткое чудовище, все еще лежащее бездыханным на пыльной земле, медленно опустошающее деревню, было мгновенно забыто…

— Я не уверен, отец, что она станет это делать, — весело произнес хрипловатый, бархатистый голос, заставивший ее торопливо перевести взгляд на высокого и худого мужчину, одетого в одни подвернутые до колен кожаные брюки, который неслышно подошел к ним, останавливаясь почему-то рядом с ней. Темно-русые, прямые длинные пряди падали ему на лицо. Широкие шрамы пересекали сильно загорелую грудь и уходили на правую руку, словно большой волк изо всех сил рванул мощной лапой его плоть, впиваясь в нее острыми, как бритва, когтями. Лишь на мгновение приятное и волевое лицо исказилось от охватившего его волнения, а карие глаза смятенно впились в нее долгим и испытующим взглядом. Затем он хмыкнул, медленно поворачиваясь обратно, чтобы продолжить, — она еще недостаточно хорошо знает своих собственных братьев, чтобы насылать на нас проклятия. Вот когда узнает получше…

Староста застыл на том месте, куда только что шагнул, стремительно бледнея. Его и без того худое лицо еще сильнее осунулось, а черты словно заострились. Казалось, что он на глазах собравшихся, всего за пару мгновений постарел сильнее, чем за все предыдущие годы. Колдунья, не мигая, наблюдала за тем, как светлая прядь у его виска начинает стремительно наливаться серебром, быстро седея.

— Идиот, — хрипло и резко бросила она мужчине, стоящему рядом с собой, рывком освобождая ладонь из стискивающих ее рук, направляясь к замершему без движения мужчине, который почему-то смотрел не на нее, а на сына, без ума, ляпнувшего такое. Казалось, ему даже дышать было больно…

В толпе зароптали, желая болтуну всего самого хорошего свистящим шепотом, а к старосте торопливо шагнули несколько уже не молодых мужчин, чтобы в случае чего поддержать его. Стоящие немного в отдалении тревожно спрашивали у тех, кто хотя бы что-то видел, что происходит.