Виктор Зиновьев - Нижний горизонт

• Название: Нижний горизонт
• Автор: Виктор Зиновьев
• Издательство: Дальневосточное книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1988

Виктор Григорьевич Зиновьев родился в 1954 году. После окончания уральского государственного университета работал в районной газете Магаданской области, в настоящее время — корреспондент Магаданского областного радио. Автор двух книг — «Теплый ветер с сопок» (Магаданское книжное издательство, 1983 г.) и «Коляй — колымская душа» («Современник», 1986 г.). Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей.

Герои Виктора Зиновьева — рабочие люди, преобразующие суровый Колымский край, каждый со своей судьбой.

---

Вдруг на остановке — на какой, Маша не обратила внимания — входит в автобус парень. Ну, встал около них и пусть стоит, мало ли вокруг парней снует. Парень кашлянул тихонько и спрашивает:

— Это бегония?

Вот тогда Маша на него и глянула на свою голову. Сдержалась, чтобы не прыснуть, а потом смотрит — у него усы, как у «песняров», и даже на Пола Маккартни чем-то похож. Она вообще-то не уважала девчонок, которые при виде эстрадной звезды голову теряют. Обычно к чужой славе те примазываются, кто себя чувствует абсолютным нулем. Но с другой стороны приятно, когда из всех выбирают именно тебя. И Маша ответила:

— Бегония.

Он молчал-молчал, а потом и говорит:

— Когда нам выходить?

Не «вам», а «нам». Что ж, раз уж так жаждет… Вышли Маша с Зойкой из автобуса — и он за ними. Идут к общежитию — он не отстает. Чтобы не выглядело это смешным, Маша остановилась и предложила познакомиться. Представилась первой: «Маргинелла». Вообще-то она всем называлась Машей, а Маргинеллу, подарочек родительский, терпеть не могла, но здесь захотелось подурачиться. Парень никак не среагировал — это ее даже задело. Протянул руку и вежливо произнес: «Геннадий».

На вахте некстати сидела «выдра» — комендантша, старая дева и злая, как черт. Какое ее дело — может, он и вор, а она его перевоспитать хочет? Геннадий документы без возражений отдал и все ее грубости выслушал — спокойный парень, даже слишком. На таких обычно всю жизнь воду возят — как же он свою жену защищать будет? У Маши отец такой же — мать одна вечером и в кино идет, и на концерт, а он лежит спокойно на диване — разве это любовь?

Маша заскочила в комнату снять с веревки всякий шурум-бурум и сказала Ленчику:

— Закрывай бухгалтерию, мы тебе с Зойкой вот такого жениха привели! — и большой палец показывает.

Ленчик заморгала за своими очками испуганно:

— Какого жениха?

А Зойка впереди парня входит и говорит на ходу:

— Не снимайте туфли, я вечером полы мыть буду.

Маша музыку поставила — не Бетховена или Грига, конечно, а свою любимую «Хелло, Долли!», тоже присела. Все молчат, только Ленчик бумажками шуршит, какую-то отчетность составляет: «Лыжи 8 пар — 96 руб., грампластинки 6 шт. — 7 руб. 20 коп., посещение больных 1 чел. — 3 руб…»

Геннадий осмотрел комнату и говорит:

— Книг у вас сколько — «Поднятая целина», «Прощай, оружие», о, — Есенин! У нас ребята больше «Вокруг света» читают, ну, роман-газету еще…

Потом поглядел в листок Ленчику:

— А вы, наверное, самая тихая, раз в местком выбрали?

— Кстати, — не растерялась тут Маша, — познакомьтесь, его зовут Гена.

Вытащила Маша альбом, начала Геннадию фотки показывать — сначала разложила пачку, где с родителями на озере Рица снималась. Само озеро ей не понравилось, хоть она там и ничего на фотографии вышла. Хорошее озеро — это чтобы кувшинки росли, чтобы на берегу и полежать можно было, и в волейбол поиграть. Единственно, что ей в той поездке понравилось, — старинная колонна у одного абхазца в огороде.

Гена взял в руки фотку, где она в серапе стоит, — Маша думала, сейчас на память попросит или в карман сунет — а он вздохнул и говорит:

— Можно я в следующую субботу к вам еще приду?

— Вы и завтра прийти можете, — отвечает Ленчик — она с него все это время глаз не сводила. — Зачем же неделю ждать?

— Завтра с ребятами на рыбалку собрались, соскучились… Мы ведь в Оренбургской области газ ищем — только на выходные нас с буровых и привозят…

Тут он Маше окончательно разонравился. Другой бы жизни не пожалел, на свидание побежал, а он приглашение красивой девушки променял на выпивку с дружками. Нет, перевелись настоящие мужчины!

Зойка тем временем из коробки черепаху вытащила и вазелином начала намазывать — все стали на нее смотреть. Говорить-то больше не о чем. Черепаху Маша привезла — Зойка сказала однажды, что живой черепахи не видела, Маша прямо в институт отцу позвонила. Неизвестно где он ее отыскал — отец от черной икры до арабских духов все достать может — только к следующей поездке черепаха была. Маша ее сразу велела вазелином тереть, а то вся в трещинах, морщинах — бр-р, — страшная, как беззубая старуха!

Гость первый не выдержал и сказал:

— Пойду я.

Только Маша хотела ответить: «Всего хорошего!» — как Ленчик вскочила из-за стола:

— Куда вы? Музыку слушайте! А еще лучше, давайте погуляем все вместе!

И она начала собираться — вытащила брюки, которые надевала всего раз, новую кофту… Маше хотелось полежать, полистать журнальчик, но, чтобы сделать приятное Ленчику, она согласилась. Только напомнила:

— Сегодня в восемь репетиция!

Когда вышли на улицу, Маша жалеть перестала, что пошла, — под вечер воздух травой пахнет, над головой голуби, как натянутые луки, летают, а по асфальту девчонки в классы прыгают. Машина любимая игра в детстве — сколько лет прошло, а она правила помнила. Классы да еще танцы — они с подружками на все свадьбы и гулянки бегали, только бы под музыку поплясать. В кружок танцевальный ходили в Дом пионеров, каждый вечер танцевали до упаду и все мало казалось — а откуда силы брались? После репетиции забирались в комнату, где кукольный театр помещался, и начинали секретничать… Кому кто из мальчиков нравится, кто уже целовался… А из темноты Леший с Бабой-ягой смотрят — страшно! Замечательное время — детство, а сейчас что ни день, то забот больше — работа, да еще замуж надо выходить… Одна радость — танцевальный в Доме культуры, и особенно, когда испанский танцуешь. Маше нравились русские танцы, они свободные, как говорится, от души. Но в них все — только для участников, поэтому нет сложных движений. Испанский же — целая жизнь с любовью, переживаниями, страстью!

…Сначала выходит мужчина. Он, конечно же, хочет обратить на себя внимание дамы, идет прямо на нее, нетерпеливо перебирает ногами — движения рук скованы, он себя еще сдерживает, хотя внутри все бурлит… Наконец он не в силах сдержать кипящие чувства — резко отбивает дробь и взмахивает руками! Но дама по-прежнему безучастна, и он отходит, как натянутая струна. И тогда выходит дама. Она показывает, что такое настоящая страсть — всем телом, спиной, руками! Но только партнер делает движение к ней, дама снова ускользает, дразня взглядом и отворачиваясь. Теперь уже натянуты две струны! Он, трепеща, протягивает к плечу руку — она оборачивается, и он отдергивает руку, как от огня. Она со всех сил бросается к нему — объятия! Обе струны лопнули!

Маша с Ленчиком и Зойку в танцевальный заманили — что ей по вечерам одной дома сидеть, о Фариде своем тосковать? Сначала стеснялась, отнекивалась — не хотела идти, — а когда они ей трико и чешки купили, тут уже деваться некуда. В ансамбль Зойка вписалась неплохо — фигура у нее легкая, и паузу очень четко соблюдает. Только сначала смешно получалось. Ильгиз ее спрашивает: «Татарский танец умеешь?» Она отвечает: «Умею». В татарских деревнях сейчас шейк хорошо знают, а о национальных танцах помнят очень приблизительно. Вот и Зойка скороговоркой прошла по кругу, спела припевку и встала. А в кружке привыкли к другому «Татарскому танцу» — группа парней в военной форме ухаживает за девушками в национальных нарядах, в конце каждая дарит избраннику цветок, всего семнадцать фигур. Очень Зойка засмущалась, когда ей это объяснили. Но Ильгиз ее похвалил за «татарский шаг», и первый, и второй. Это сложное движение, исполняется только на полупальцах, и центр тяжести постоянно на одной ноге, — а ведь у нее еще ни техники, ни танцевальной грамотности!

Шли они по спокойной улице — идут не торопясь. Ленчик, конечно, возле каждой детской коляски останавливается, заглядывает. Смешно — ну разве мужика этим возьмешь? Неужели он о загсе или детях думает, когда к тебе подбирается? Геннадий Машу под руку взял — еле-еле, нет хватки. Это ведь женщина косметикой или тряпками может в заблуждение ввести, а мужчину по одному прикосновению узнаешь, есть хватка или нет. Вдруг толпа дорогу перегородила — пиво бочковое продают! В Аксу пока своего пивзавода нет и свежее пиво редкость.

В общем, решили вместе попить пива. Девушки втроем встали в очередь, а Геннадий побежал за посудой. Очередь продвигается еле-еле — у каждого ведь друзья, и все они вырастают перед самым краном. Не дай бог все в Аксу друзьями станут, тогда же не пробьешься никуда! Вокруг ханыг, конечно, предостаточно — как и везде, где что-нибудь с градусами продают. Один все оглядывался — оглянется и подмигнет. Это сначала нервировало, а потом внимания не обращали — хоть на голову пусть перевернется, у них другая забота. Пока Гену с бидоном ждали, очередь подошла. Оказалось, что у продавщицы пакеты полиэтиленовые есть. Взяла Маша с подругами пива в пакеты. Гены не видно — отошли, держат эти пакеты, как описавшихся детей. И вдруг ханыга, тот, что глазки строил, подходит.