Владимир Пронский - Стяжатели

• Название: Стяжатели
• Автор: Владимир Пронский
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012

---

ВЛАДИМИР ПРОНСКИЙ СТЯЖАТЕЛИ РОМАН

Никто в Княжске не заметил, когда первое сентябрьское похолодание перетекло в спелую осень, разукрасившую городской парк. Но с приходом осени жизнь не замерла. Через парк по–прежнему спешили горожане, гуляли молодые мамы, облюбовавшие со своими чадами песочницу, дважды в день кружились на поляне собачники, укрытые бузиной и сиренью; молодежь частенько собиралась у вагончика, где располагался тир, но стреляли парни редко, а более пили пиво. По утрам в парке нарезал круги любитель бега трусцой по прозвищу Робинзон. Старику было под восемьдесят, но он до снега бегал в майке и шортах, да так резво, что седая борода сбивалась на сторону, а лохматые волосы, перехваченные выцветшей ленточкой, превращались в львиную гриву. Ребенком Робинзон пережил месяц ленинградской блокады, и за это его уважали и относились как к настоящему фронтовику. Тем более что он всегда вступался за обиженных. Делал это при любой власти, и довольно часто, так как законы постоянно менялись и озадачивали даже тех, кто от лица государства применял их на практике.

За оградой же парка, как и всегда, текла своя жизнь: ни быстрая, ни медленная. Обычная для Княжска. Этот город замечателен тем, что вся деловая жизнь в нем сосредоточилась на центральной улице. Заканчивалась она у бывшей Заставы, напоминанием о которой служил мемориальный Верстовой столб, а начиналась у подножия холма, где прежде располагался мужской монастырь, в помещениях которого недавно открыли ночной клуб. Улица обтекала холм справа, вливаясь в федеральное шоссе, а линия железной дороги обегала холм слева. Центральная улица долгое время называлась Первомайской, но недавно ей вернули дореволюционное название, и вновь стала она Губернской. На ней расположился колледж, здание которого выделялось фигурной кладкой из потемневшего кирпича; стояла библиотека, занимавшая бывшее уездное училище; неподалеку серело здание администрации с памятником Ленину перед входом, построенное в пятидесятые годы на месте снесенной церкви; чуть далее возвышался величественный Дворец культуры с колоннами, а за ним городской собор, чудом уцелевший, как рассказывали старожилы, когда ретивые люди приготовились к его сносу и уж начали выбрасывать иконы, но в последний момент кто–то высокопоставленный дал команду всё отменить, так как когда–то крестился в нем.

Современный же Княжск сноровисто разбежался вокруг неказистого центра, вобрав в себя слободы и поселки, на месте которых выросли современные микрорайоны с магазинами и школами. Два кольцевых автобусных маршрута соединяли всё это хозяйство, начинаясь и заканчиваясь на привокзальной площади, а три радиальных помогали доставлять горожан из края в край. Правда, ходили слухи, что вскоре два из них закроют, так как автобусы не выдерживали конкуренции с вездесущими маршрутками.

Так что в каждом уголке Княжска текла своя жизнь, отличная от других уголков города. Ребятишки посещали школы; спешил по делам трудовой люд; прибывали и отправлялись электрички до губернской Елани и Москвы; иногда проносились поезда дальнего следования; работала товарная станция; заявлял о себе химическим духом мебельный комбинат; вечерами светились огнями на берегу Княжи два из трех корпусов ткацкой фабрики, когда–то известной на весь Союз; сновали грузовики со щебенкой из карьеров на окраине, а далеко за городом дымил цементный завод. От этого окраинного движения создавалось впечатление, что центр Княжска оживал лишь в утренние и вечерние часы, когда его заполняли многочисленные чиновники. В остальное время суток горожане либо спали, либо пребывали в сонном состоянии, и поэтому каждое лишнее движение им давалось с великим трудом. Особенно пожилым, не считая, конечно, Робинзона, имевшего редкую фамилию Подвиг.

* * *

Но даже в таком сонном городе у главы района Антона Тимофеевича Самохвалова хватало забот. А тут еще, помимо всего прочего, дочь собралась замуж. Дело, конечно, нужное, время подошло, поспела Лада. Летом она окончила университет, собиралась подыскать работу в Москве, тем более что к этому времени ей подарили квартиру, но отец не захотел до поры до времени отпускать дочь, как он говорил, считая себя поэтом, «на вольные хлеба». На семейном совете решили так: Лада выходит замуж, а потом видно будет: то ли продолжит набираться опыта рядом с отцом в администрации, то ли уедет в столицу. В этом и жена поддержала. Ольга Сергеевна так и сказала, когда дочь вернулась из Турции, где провела с будущим мужем Игорем две, по ее словам, сказочные недели:

— Теперь тебе, Ладушка, все пути открыты!

Тот разговор Лада почему–то вспомнила именно сегодня, в пятницу, когда возвращалась из Москвы, где самолично оплатила коммунальные платежи. Сделала это впервые, так как прежде родители держали в стороне от этих забот, а теперь отдали квартиру в полное распоряжение. Попив кофе и повалявшись на диване, Лада ехала счастливой и полноправной обладательницей ключей от собственной квартиры. Спешила на встречу с Игорем, еще накануне договорившись с ним, что сегодня он придет в гости, и они соберутся всей семьей, чтобы обсудить сценарий предстоящей свадьбы.

Выбравшись из московских пробок, она за два часа домчалась на «тойоте» до Княжска, по пути получив по мобильнику задание от матери: купить торт. Вообще–то Лада не любила таскаться по магазинам за продуктами. В такие минуты ей всегда казалось, что она уподобляется пенсионеркам, ползающим от ларька к ларьку и выгадывающим каждую копейку. Поставив машину на стоянку, Лада отправилась в недавно открытый супермаркет «Ягуар». Название супермаркета, конечно, для Княжска громкое, но новый магазин привлекал горожан новизной и необычайно богатым ассортиментом. Но настроение, понятно, было не от похода в современный магазин, а от предстоящей встречи с Игорем.

Лада не шла, а почти порхала от необыкновенно легкого настроения, да и сама выглядела легкой, подвижной, загорелой — южанка, да и только! Волосы, недавно выкрашенные в черный цвет, искрились на солнце, блеском и цветом задорно контрастировали с красной короткой курткой и прекрасно сочетались с черными бриджами, ставшими неожиданно модными в эту осень. Из–под челки, как спелые орехи, выглядывали коричневые глаза, а слегка курносый, аккуратный носик придавал необыкновенную привлекательность ее облику. О таких, как она, говорят: не девчонка, а куколка! О ней с матерью всегда отзывались одинаково, даже иногда издали путали их — так они были похожи фигурой, походкой. В отделе, где продавались торты, Лада выбрала суфле. Оплатив, прошла мимо охранника в боковой выход и обратила внимание на целующуюся парочку в машине, подумала: «Нашли место?!» Вдруг что–то задержало ее, заставило остановиться. Это же машина Игоря! Лада присмотрелась повнимательнее и действительно увидела Игоря, осыпавшего поцелуями полненькую блондинку «У Лады сердце заколотилось с такой силой, с какой никогда не колотилось. Ей захотелось тотчас подлететь к Игорю, спросить, что это всё значит, но в тот же миг, внутренне оцепенев от происходящего, она заразилась необъяснимой мстительностью, которую за собой никогда не замечала.

Как ни тяжело было это сделать, но она, стараясь не привлекать внимания, осторожно развернулась, поспешила обойти супермаркет с противоположной стороны и, прячась за ближайшим зданием, чуть ли не побежала домой. Ее колотило. И почему–то не верилось, что Игорь, с которым они всего–то две недели назад млели на пляже, мог средь белого дня обжиматься с какой–то облезлой задрыгой?! Ведь в последнее время, когда подали заявление в ЗАГС, он все уши прожужжал, мечтая о скорой свадьбе, обещая, что будет на руках носить, пылинки сдувать!

Когда Лада, раскрасневшаяся и непривычно нервозная, вломилась в квартиру, то мать, взглянув на ее пылающие щеки, замерла, спросила, приглушив голос:

— Почему такая взъерошенная?

— Спешила… Сама же говорила, чтобы не задерживалась.

Лада передала торт, скинула куртку, туфли, нырнула в

мягкие домашние тапочки с загнутыми носами — привезла из Турции — и сразу направилась в ванную комнату, где взглянула на себя и, увидев пылающие щеки, расплакалась. Лишь умывшись и приведя себя в порядок, вышла к матери, спросила, назвав ее так, как привыкла с детства, потому что училась в той школе, где она работала учительницей. Правда, в устах Лады это обращение всегда звучало немного иронично:

— Ну, что, Ольга Сергеевна, приготовилась к встрече зятя?

— Всё вроде бы успела. Отец сегодня должен пораньше вернуться. А Игорек где? Я думала, вы вместе заявитесь. Как съездила–то?

— Твой любимый Игорек на работе еще, хотя обещал не задерживаться. А съездила нормально. Квартплату оплатила, ну и, конечно, за свет, телефон.