Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2

• Название: Цвет сверхдержавы - красный 4 Восхождение. часть 2
• Автор: Симонов Сергей
• Жанр: Альтернативная история

---

Маленький рост стал причиной возникновения у Бандеры серьёзных психологических комплексов. Его «обломала» первая любовь — Юлия Якимович. Вторым обломом была Анна (она же Нуся) Чемеринская. Нуся выбрала другого оуновца — Ярослава Барановского, обладателя героической внешности. К счастью, это было единственным его достоинством. Барановский прославился в рядах ОУН тем, что был недалёкого ума и весьма рассеян. Будучи закоренелым алкоголиком, Ярослав был далеко не мудр, и постоянно терял секретные документы. Это приводило Бандеру в ярость, он требовал выгнать Барановского из рядов украинских националистов. Руководство ОУН, состоявшее, в основном, из числа собутыльников Барановского, не согласилось на требования Бандеры. Это послужило одной из причин раскола ОУН на бандеровцев и мельниковцев. Воистину, от трагического до смешного один шаг, и на Западной Украине этот шаг особенно короткий.

К чести Бандеры (каким бы оксюмороном это ни звучало) следует отметить, что он пытался преодолевать эти комплексы и при маленьком росте был даже весьма хорошим баскетболистом.

И всё-таки Бандера оставался Бандерой. Во всех своих речах и декларациях, будучи человеком недалёким и крайне ненавидящим русских, он предлагал Западу расчленить Россию на малые государства.

Получив известие из Роттердама об обнаружении Бандеры, Серов доложил об успехе Никите Сергеевичу и запросил подтверждение приказа на ликвидацию.

— Думаю, его надо не просто по-тихому прикончить, — задумчиво произнёс Хрущёв. — Его бы, по-хорошему, надо судить. Открытым процессом. В присутствии репортёров западных газет и родственников тех, кто погиб или пострадал от действий его бандитов. Вон, евреи нацистских преступников вылавливают и судят. Как думаешь, вывезти его живьём возможно?

— Конечно, возможно, — кивнул Серов. — Кстати, евреев оуновцы тоже уничтожали. У нас есть письмо-отчёт Бандере от некоего Стецько, датированное 25 июня 1941 г. Там Стецько прямо пишет: «создаем милицию, которая поможет убирать евреев». Вот у меня и более конкретный документик имеется, — он вытащил из папки и передал Хрущёву отпечатанный на машинке лист:

«28 июля 1941 года

№ 82/п

г. Львов 28 июля 1941

Службе безопасности ОУН во Львове

Нас уведомляет протоиерей отец Табинский: наша милиция проводит теперь с немецкими органами многочисленные аресты жидов. Перед ликвидацией жиды защищаются всеми способами, в первую очередь деньгами. В соответствии с информацией отца Табинского, среди наших милиционеров есть те, которые за золото или деньги освобождают жидов, они должны быть арестованы. У нас нет никаких конкретных данных, но мы передаем вам для информации и дальнейшего использования.

Слава Украине

Организация украинских националистов

Главный отдел пропаганды»

— В итоге это вылилось в геноцид львовских евреев в начале августа 1941 года, после входа в город немецких войск, — добавил Серов. — Поначалу немцы истребляли евреев совместно с оуновцами, но украинские националисты действовали настолько усердно, что даже немцы были в итоге вынуждены их остановить и прервать резню.

— Не только львовских. Их и в Киеве немцы и бандеровцы много расстреливали, и в других местах.

— Мы могли бы пригласить израильских официальных представителей и выдвинуть на процессе совместное обвинение, — предложил Серов. — Я не исключаю даже возможности ограниченного сотрудничества с «Моссадом» в части розыска беглых нацистских преступников. «Моссад» для нас организация безусловно враждебная, но в этом вопросе наши интересы совпадают. При подобном сотрудничестве можно завести в спецслужбах Израиля некоторые полезные контакты, которые потом могут пригодиться и при решении других проблем.

— Как вариант, — согласился Никита Сергеевич.

Он заглянул в свои бумаги:

— «Моссад» сейчас как раз выслеживает Эйхмана. (Израильтяне напали на след Эйхмана также в 1958 году). Можете им посодействовать информацией.

— Понял, — кивнул Серов. — Организуем. Так что насчёт Бандеры — вывозим живым?

— Живым, — подтвердил Первый секретарь. — Не торопитесь, тщательно всё подготовьте, продумайте каждую мелочь. Ошибок быть не должно. Бандера для нас — фигура такая же знаковая, как для евреев Эйхман. Процесс будет резонансный. Не облажайтесь.

— Всё организуем в лучшем виде, — заверил Серов.

Сташинский выслеживал Бандеру несколько месяцев. Он тщательно изучил распорядок дня и маршруты «гражданина Попеля». Серов знал, что в «той» истории Сташинский перебежал на Запад. Поэтому он решил удержать Богдана от этого опрометчивого шага и не поручать ему на этот раз непосредственное исполнение. Он рекомендовал Судоплатову назначить Сташинского руководителем операции на месте, дав ему в подчинение целую команду оперативников.

15 октября 1959 года, в полдень, Бандера сел за руль своего «Опель Капитана» и поехал на рынок, за продуктами. С рынка он отправился сразу домой. Агенты из группы Сташинского следили за ним, координируя свои действия по радио.

Подъезжая к дому 7 на Крайттмайрштрассе, где он жил в Мюнхене, Бандера заметил у подъезда машину «скорой помощи». Это не вызвало у него подозрений. В многоквартирном доме кому-то стало плохо. Бандера припарковал машину, взял покупки, вошёл в подъезд и начал подниматься по лестнице.

Бандера был левшой. Кобура с «Вальтером» висела у него справа, подмышкой. Поднимаясь по лестнице, в правой руке он держал пакет с помидорами, а левой полез в карман, за ключами от квартиры. В этот момент сверху по лестнице спустился один из агентов группы Сташинского. (АИ, в реальной истории это был сам Богдан Сташинский). Агент быстро шагнул к Бандере, поднял руку и выстрелил аэрозольным зарядом из двуствольного устройства, весьма мало похожего на оружие.

В этот раз вместо синильной кислоты «газомёт» был заряжен снотворным. (АИ) У агента в носу были вставлены фильтры, чтобы самому не отключиться. Бандера почувствовал, что сознание уплывает, ноги у него подкосились, и он осел на лестничную площадку, выронив пакет. Помидоры раскатились по полу.

Агент дважды щёлкнул тангентой рации, дав «санитарам» в машине внизу условный сигнал. Затем заботливо подобрал помидоры, чтобы не растоптать их в спешке. Снизу послышались шаги двух человек. Появились «санитары» с носилками. Агент набросил поверх пальто белый халат. Мирно посапывающего Бандеру уложили на носилки, вкололи капельницу со снотворным. Один из «санитаров» заботливо собрал его покупки, чтобы не оставлять следов:

— Які гарні помідори! Конфіскуємо на користь народу Радянської України, чого добру пропадати... У мене там, у машині, шмат сала з горілкою захований...

Спящего Бандеру вынесли на носилках и аккуратно погрузили в машину «скорой помощи». Однако отвезли его не в больницу, а на территорию склада небольшой экспортно-импортной компании, организованной специально для вывоза в СССР импортных технологий, оборудования, и прочей техники. Там уже ждал специально подготовленный жилой контейнер. В его средней части была оборудована «мини-палата» для «пациента», маленькая кухня-комната для двух сопровождающих, в задней части был устроен химический туалет, а «прихожая», после загрузки людьми, заполнялась коробками с товаром, в точности соответствующим таможенной декларации. (АИ)

Контейнер загрузили, поставили на автоприцеп, и в таком виде он благополучно пересёк границу нейтральной Австрии. Таможенники ничего не заподозрили. Далее контейнер на трейлере транзитом через Австрию проследовал в Чехословакию. По пути следования Бандеру сопровождали врач и охранник. Его поддерживали в бессознательном состоянии — так было проще везти. В Чехословакии его, всё ещё спящего, перегрузили на носилках в Ту-104 и по воздуху доставили в Москву.

— Степан Андрійович, прокидайтеся! (просыпайтесь — укр.) Степан Андрійович!

Сквозь отступающий сон Бандера услышал «рiдну украiньску мову». Беспокойство отступило. Его нежно потрясли за плечо. Рядом кто-то спросил, на этот раз по-москальски:

— Может, ему ещё укол сделать? Как он себя чувствует?

— Та ні, не треба, він просто спав довго. Зараз миттю прокинеться... — всё так же ласково ответил украинский голос. — як вас побачить... (Сейчас мигом проснётся, как вас увидит. — укр.)

Борясь с не желающим отпускать свою жертву Морфеем, Бандера открыл глаза... Сон слетел сразу. Лидер ОУН сунул руку подмышку, но кобуры с «вальтером» там, разумеется, не оказалось. А прямо перед ним стоял, улыбаясь, председатель КГБ СССР генерал армии Иван Александрович Серов, в повседневной форме, с орденскими планками на груди.