Шапи Казиев - Ахульго

• Название: Ахульго
• Автор: Шапи Казиев
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98390-047-9

В книге писателя Шапи Казиева в художественно-историческом плане воссоздаются события времен Кавказской войны в Дагестане (первая половина XIX века). Героями увлекательного повествования стали многие известные исторические личности, а также образы, созданные воображением автора. Книга представляет интерес для широкого круга читателя.

---

Через несколько часов пути они оказались в Дагестане. Граббе спешил в крепость Внезапную, где предполагал устроить главную базу своих будущих походов.

Желая поскорее проникнуться кавказским духом, Милютин с Васильчиковым ехали верхом. Веселый урядник, унтер-офицер казачьих войск, охотно рассказывал им о местных обыкновениях, между делом упоминая о страшных историях, которые якобы случались тут на каждом шагу.

– А вот давеча сунулись чечены в ночное, коней наших уводить, а казаки в секрете поджидали.

– И как же вышло? – с замиранием сердца спрашивал Васильчиков.

– Да так и вышло, – говорил урядник.

– Баш на баш.

– То есть как это? – не понимал Милютин.

– Мы – ихнего, они – нашего.

– Насмерть? – округлил глаза Васильчиков.

– А то как же. Мы им не спускаем, – сказал урядник.

– А кони? – спросил Милютин.

– А что кони? Кони свое место знают. Сами вернулись.

– Откуда вернулись? – допытывался Васильчиков.

– Из-за реки. Один уводил, а другой отстреливался. А как подмога в другом месте реку перешла, так этот коней и бросил, чтобы товарища унести, раненого.

– Так он ранен был только?

– Царапнуло малость.

– А казак что же – убит?

– Его разве убьешь? Тот еще кабан. Кинжалом только полоснули, – разъяснил урядник.

– А вот когда мы за их баранами полезли, тут другое было…

– Что же? – спрашивал Васильчиков.

– Резня.

– М-да, – протянул Васильчиков, начиная жалеть, что покинул тихий Тифлис. Пил бы теперь кахетинское после персидской бани да шашлыками лакомился.

– И кто кого? – спросил Милютин.

– Чечены двоих зарезали, – сказал урядник и, насладившись произведенным эффектом, продолжил: – Баранов!

– Как – баранов? – не понимал Васильчиков.

– А оченно просто. Кунаки оказались.

– Так это вы шутить изволите? – негодовал Васильчиков.

– Война – дело нешуточное, – сказал урядник.

– Веселись, пока жив.

Затем вдруг стегнул нагайкой свою лошадь и бросился вперед.

– Митрий! – кричал урядник молодому казаку, который остановился и встал на седло, чтобы сорвать яблоко с нависшего над дорогой дерева.

– Зелены ишо! Давай ходу!

Встречать Граббе выехал полковник Пулло, управляющий Сунженской линией, и командир Куринского егерского полка. Сын командира Керченского адмиралтейства, Александр Павлович Пулло был завзятым служакой. Выше всего он ставил волю начальства, которую умел ловко применить к своим личным интересам. Чаяния местного населения были для него пустым звуком, что и возбуждало кругом ропот. Но Пулло полагался только на силу, убеждал начальство, что горцев следует держать в постоянном страхе, и регулярно отправлялся в экспедиции, когда был уверен, что не встретит сильного сопротивления, а добыча сулит оказаться немалой.

Ко всему этому теперь прибавилась жажда отомстить за то, что в приезд императора народные представители, вместо принесения безусловной покорности, посмели представить императору истинное положение вещей и пожаловаться на безобразия и лихоимства, творящиеся на линии.

Граббе внимал Пулло благосклонно, видя в нем средство обезопасить себя от восстаний в тылу, когда генерал примется за самого Шамиля. Пулло совершенно его заверил в водворении на Линии строгого порядка и полного повиновения. Наиба Шамиля Ташава-хаджи, не дававшего Пулло покоя, он представил заядлым бунтовщиком, которого он, Пулло, загнал в глухие леса. О том, что наиб сам не раз прогонял Пулло за Терек и в народе весьма уважаем, полковник предпочел не упоминать.

Крепость Внезапная была расположена у реки Акташ, чуть выше древнего кумыкского села Эндирей. Форма крепости была не столь правильная, как у Грозной, зато вполне соответствовала местности. Ермолов заложил Внезапную как стратегический пункт у подножья дагестанских гор, с одной стороны, и для контроля над приморскими равнинами – с другой.

Соседство крепости с большим аулом, где мало что делалось без разрешения наиба Шамиля Ташава, имело, тем не менее, и свои преимущества. Отсюда шли наезженные дороги в разные концы края, собирались большие базары и хватало простора для учебных маневров. Войска и обозы, присылаемые на Кавказ из России, имели тут отдых и перевалочные пункты. Здесь же перед большими походами собирались туземные милиции.

По некоторой отдаленности от самих гор нападения мюридов были редки, хотя и чувствительны. Имам Гази-Магомед едва не взял Внезапную после правильной осады, отбивая вылазки и подбираясь шанцами к самим стенам. Гарнизон спас подоспевший генерал Эммануэль, которого имам разбил затем в Ауховских лесах.

Во Внезапной, приняв надлежащие доклады и отобедав, Граббе вышел прогуляться. Гарнизон стоял в торжественном построении, ожидая смотра.

У Пулло был заметен порядок. И, хотя роты напоминали дикие ватаги, ружейные приемы исполнялись хорошо. Упражнения в стрельбе Граббе тоже одобрил, увидев, как мишень превратилась в решето после первых же залпов.

В дальнем углу, в скрытом от глаз сарае, Милютин и Васильчиков обнаружили местных жителей, закованных в кандалы. Они мрачно поглядывали на молодых офицеров, без слов объясняя, что с ними будет, встреть они их на горной дороге.

– Кто такие? – уставился на горцев Граббе.

– Абреки, ваше превосходительство, – объяснил Пулло.

– Подстрекатели. От Шамиля засланы.

– Сидят смирно? – спросил Граббе часовых.

– Никак нет, вашество! – взяли под козырьки часовые.

– Буянят! Начальство требуют!

– Ну, я начальство, – улыбнулся горцам Граббе.

– Что имеете заявить?

Горцы переглянулись и начали говорить:

– Я на базар ходил, зачем взяли?

– Мы – мирные.

– Знаю я вас, чертей! – усмехался Пулло.

– Разбойники да конокрады!

– Зачем врешь? – говорили горцы.

– Но-но, – прикрикнул на горца Пулло.

– Поговори у меня!

– Баранов тоже отняли, – сообщали горцы.

Граббе оглянулся на Пулло.

– Конфисковали, ваше превосходительство, – развел руками Пулло.

– Другой раз поостерегутся бунтовать!

– Мы не мюриды, – уверяли горцы.

– Чем докажешь? – не верил Пулло.

– Если бы мюрид, вы бы меня не взяли, – осклабился горец.

– Мюриды в плен не ходят.

Граббе хмыкнул, резко развернулся и двинулся дальше, бросив через плечо:

– В каторгу негодяев.

– А как же суд? – не понимал Милютин.

– По закону надлежит сначала судить.

– Судить? – удивился Пулло.

– Этих-то башибузуков?

– Но когда вина еще не доказана, – поддержал приятеля Васильчиков, – разве можно наказывать?

– Господа хорошие, – снова развел руками Пулло с совершенно невинным видом.

– Убивать, значит, можно, а наказывать нельзя?

– И убивать без приговора не положено, – стоял на своем Милютин.

– Так на войне каждый день убивают, – напомнил Пулло.

– Без всяких резолюций. Не то, пока будете разбирать правых и виноватых, сами голов лишитесь.

Оставив офицеров недоумевать, Пулло поспешил за Граббе.

– Неугомонный народ, ваше благородие, – объяснял часовой.

– Толкуешь им: не спорь с начальством, а они опять за свое. Не признают новых порядков, бестии, хоть на кол сажай.

Милютин и Васильчиков были подавлены увиденным. Но Граббе, напротив, Внезапная пришлась по душе. Пулло свое дело знал.

– Вы насчет беглых солдат говорили, – напомнил Граббе.

– Много ли таковых дезертиров?

– Раньше мало было, – отводил глаза Пулло.

– От долгов бежали, от расправ да муштры. Сапоги пропьет, вахлак этакий, и поминай как звали. А как стал Шамиль власть забирать, так не поймешь, с чего и бегут, особенно поляки.

– Известные смутьяны, – поморщился Граббе.

– Совершенно справедливо, – заметил Пулло.

– И чего их на Кавказ шлют? Слали бы в Сибирь остудиться.

Граббе хотел было высказать свое особое мнение насчет Чернышева и его военного управления, но сдержался.

– Кого куда посылать – на то есть Военное министерство, – поднял палец Граббе.

– А наше дело службу нести.

– Рады стараться, – кивал Пулло.

– Не щадя живота своего…

– Беглыхто ловите? – с надеждой в голосе спросил Граббе.

– Как поймаем – так расстрел по новому положению, чтобы неповадно было.

– А которые в плену у горцев, с ними как?

– Выкупаем, если солдат хороший, – объяснял Пулло.

– Или на соль меняем.

По крайности – на ихних же пленных или аманатов.

– Тех, что на цепи сидят?

– На них, разбойников. Вы бы, ваше превосходительство, распорядились, чтобы не всех в Сибирь. Они и тут пригодятся, для вымена.

– Там видно будет, – ответил Граббе, задумчиво покручивая ус.

– Да, вот еще что. Известите здешних владетелей, чтобы явились ко мне для совещания.

– Сюда вызвать мошенников? – спросил Пулло.

– Ханов, – строго поправил его Граббе.

– Пусть явятся в Шуру, я намерен отправиться туда в ближайшее время.