Адам Вишневский-Снерг - Робот

• Название: Робот
• Автор: Адам Вишневский-Снерг
• Жанр: Научная Фантастика

---

Так или иначе, все пути, которые вычерчивала передо мной ситуация, сейчас фокусировались на личности Гонеда, поэтому я очень обрадовался, увидав его в компании нескольких собравшихся в коридоре лиц. Направляясь в его сторону, я прошел мимо Сента и Раниэля. Увидав этого последнего, я несколько смешался: выходит, кто-то выпустил его со склада. Мне не хотелось разговаривать с ним. Любые оправдания прозвучали бы здесь неуклюже и фальшиво, тем более, что - говоря по правде - я совершенно о нем забыл.

Какой-то мужчина с портфелем в руке обогнал меня в тот самый момент, когда я притормозил, проходя рядом с Раниэлем. Он вел себя так, как будто желал опередить меня в очереди устройства всяческих вопросов с полковником. Мужчина подошел к разговаривающему с двумя женщинами Гонеду и остановился в позе, выражающей готовность к длительному ожиданию. Портфель при этом он поставил на пол. Если бы не блестящие, разгоряченные глаза, я бы сказал, что лицо его надело маску терпеливости, отличающей образцового просителя. Сам я глянул на Раниэля: тот смотрел на меня.

Все то, что случилось в течение последующих пяти секунд, можно назвать мастерским примером молниеносного действия, на которое был способен один только Сент. Вначале я слышал его краткий рык: "Ложись!" Прежде чем кто-либо успел повернуть голову, Сент подскочил к Гонеду и пихнул его, вместе с женщинами, столь резко, что все повалились. При этом мы дали доступ к дверям туалета, в которые Сент пнул ногой изо всех сил и, практически одновременно забрасывая в средину подхваченный с пола портфель. Двери отбились от стенки и с треском вернулись на предыдущее место - это было одно мгновение секунды; а во второе я уже увидал Сента, приготовившегося к выстрелу с бедра и уже удалившуюся фигуру хозяина портфеля который, разбросав руки, отклонялся назад, подбитый пулей еще до того, как решился на явное бегство - и все это вместе в глухой тишине, потому что даже выстрел из револьвера был тишиной по сравнению с оглушительным грохотом взрыва, потрясшего всем сегментом.

Взорванная дверь вылетела в коридор, открывая внутренности ниши, засыпанной мусором развалин. Грохот в туалете прекратился очень резко; все мы лежали в плотном облаке белой пыли, посреди все еще сыплющихся обломков, сквозь нервный женский визг я слышал чей-то кашель.

- Раненные имеются? - спросил Сент. Все его лицо было покрыто красными пятнышками.

Никто не отвечал. Тогда он склонился над Гонедом и помог тому встать. Я и сам поднялся на ноги. Если не считать разбитого локтя, резаной раны на бедре и свернутой в щиколотке ноги - никакого особого вреда взрыв мне не принес. Другим точно так же. Следовало признать, что Сент прекрасно стерег своего начальника. Женщины взаимно обтрепывали друг с друга толстый слой пыли. В этих действиях было больше необходимости успокоить возбужденные нервы, чем какого-то иного смысла. После этого они тут же спрятались в соседнем помещении. Двери по всей длине коридора начали открываться, показывая осторожно высовывающиеся головы и целые фигуры людей, чаще всего вырванных ото сна. Никто ни о чем не спрашивал. И более всего меня изумляла эта неестественная тишина.

Сент растаптывал кровавую лужу возле тела террориста - окруженный растущей толпой зевак, он шарил у того по карманам.

- Кто это был? - спросил я у Гонеда. - Вы не догадываетесь?

Тот подпирал стенку, стеклянным взглядом всматриваясь в размазанную по ладони кровь. Но она была родом из другого источника, на что я указал ему пальцем. Кровь капала из раны в ушной раковине, в которой торчала толстая деревянная щепка.

- Вам плохо? - спросил я еще раз.

Гонед на меня даже не глянул, только хрипло дышал. На нем не было видно следов какой-либо серьезной контузии, но он казался совершенно умирающим. Когда я брал его под руку, глядя на его мелово-белое лицо, которое своим оттенком соответствовало седым волосам и бровям, до меня дошло, что пройдет немало времени, прежде чем мне удастся с ним поговорить толком. Сент подошел к нам и решительно отодвинул меня в сторону.

- Пошли, - сказал он.

- Простите, - робко обратился я. - Понимаю, что говорю об этом не совсем в подходящий момент, только вопрос крайне важный и срочный. Я хотел вручить господину полковнику рапорт. Он касается...

- Завтра, - отрезал Сент.

- В нем я представляю всю серьезность нашей ситуации. Ценным является каждый час, поскольку необходимо сделать необходимые приготовления...

Полковник с Сентом уходили.

- Может быть, кто-то другой займется этим, раз господин Гонед сейчас не может... - попытался я еще раз.

Сент оставил Гонеда и вернулся ко мне.

- Послушайте, не стройте из себя идиота, - услышал я у самого уха его тихий голос.

И они ушли. Под потолком руин туалета на проводе раскачивался кусок бетона. Я остался сам.

16. ЗАТЕРЯТЬСЯ В ТОЛПЕ

Я долго блуждал по коридорам в надежде, что по счастливой случайности обнаружу Эльту Демион. Только нигде ее я так и не встретил. Я заходил в столовую, в бар, заглядывал в различные уголки и ниши; лишь комнаты, в которых люди закрывались на ключ, были для меня недоступны, равно как и для нее.

Мысль об Ине заслонила для меня все остальные дела, но не отодвинула их в тень полностью. Ни с того, ни с сего, я впутался в воспоминание высказывания Людовика Вайса, перепуганного угрозой моего предательства, тут же в мыслях промелькнуло фальшивое лицо Коореца, затем - практически заставляя себя - я начал анализировать увертки Асурмара и двойную игру Уневориса, в какой-то мере родственного мне духом, чтобы после того дойти до арестантов в кабинете Гонеда и покушения на его жизнь. Могли ли быть люди за решеткой плодами и орудиями Механизма? Я поочередно останавливался на различных событиях, то вновь видел их все вместе - сплетенные в один клубок.

Поставленные перед опасностью, которая должна была их объединить, обитатели убежища солидарными не были. Вполне возможно, что какие-то принципиальные различия во мнениях по оценке ситуации уже давно привели к разлому, который после этого перерос в скрытую и яростную войну. Но вот была ли это война между людьми и силами Механизма? Если все было столь существенным, то за какие цели эта война шла? Ведь речь шла не о жизни или каких-то материальных ценностях. Да и свободу уже никто и никому здесь не мог ограничивать сильнее с того времени, как закрылись центральные шахты; а вот находилось ли убежище на месте или же неустанно двигалось - какой же неразрешимый конфликт все еще растравлял его жителей и направлял на путь коварных действий, склонял к интригам и шантажу, раз никто - кроме абстрактного для них понятия Механизма - не мог иметь и не имел никакого влияния на полет?

Я направился на слад, где вчера, сам того не желая, пленил Раниэля. Дело в том, что мне пришло в голову, будто там я смогу найти еду. И я не ошибся. Следы пребывания Раниэля помогли мне в поисках: в одном углу я заметил разложенный на полу план Каула-Зуд и пустую банку. Рядом на полках стояло несколько ящиков с консервами. С собой я забрал большую пачку крекеров, банку сгущенки и четыре банки мясных консервов. В холодильнике нашлись лимоны. Кроме того, я позаботился о новых баллонах с кислородом и, сунув в карман план города, возвратился в комнату теней.

Она лежала на топчане, вытянув руки вдоль тела и отвернув голову в бок, точно так же, как привыкла отдыхать тогда, наверху, когда я еще не был для нее совершенно чужим, и когда долгими часами, не уверенные в своей судьбе, вслушиваясь в собственное дыхание, мы вместе всматривались в ночь. Я тихонечко, на цыпочках, подошел поближе и глянул ей в лицо. Рот был слегка приоткрыт, губы спекшиеся, синяки под глазами; я долго глядел на прямые, длинные, пересыпавшиеся в одну сторону волосы; на кончиках были еще видны следы от неровной подрезки ножом, которым я отделил их от основания цилиндра, уже очень давно - в самом начале нашей дороги в новый мир. Все совпадало даже в мельчайших подробностях - я сам желал в это поверить.

Я тихо уселся на стуле и открыл консервную банку. Ел я, уставившись на ее фигуру, ожидая, пока девушка не проснется сама. Спала она беспокойно.

Через час она перекатилась на месте. Время от времени тело ее сотрясалось краткой, нервной конвульсией; она переживала во сне что-то неприятное, пыталась кричать, и мучивший ее кошмар уже не позволил мне медлить. Я приложил ладонь к ее лбу.

Открывая глаза, она вздрогнула, всматриваясь в сеня черными дырами зрачков. Когда же я возвратился к стулу, она приподнялась на локте.

- Ина, - с надеждой в голосе шепнул я.

Девушка продолжала молчать.

- Ты видишь меня впервые?

Ее глаза были широко открыты. На лбу заблестели мелкие капельки пота. Возможно, она делала отчаянные усилия, чтобы призвать какой-то туманный образ; мне даже показалось, что на ее губах промелькнула слабая улыбка, но тут же лицо покрыла та же чуждая тень.