Джесс Уолтер - Над осевшими могилами

• Название: Над осевшими могилами
• Автор: Джесс Уолтер
• Жанр: Триллер
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-86471-730-1

В городе, где полиция целыми днями разве что разнимает пьяные драки и отлавливает мелких наркодилеров, происходит череда зверских преступлений. Расследуя серийные убийства городских проституток, разуверившаяся в себе детектив Каролина Мейбри, ее бывший наставник, увлеченный теоретик полицейской работы детектив Алан Дюпри, два аналитика из ФБР и вся полиция города Спокана, штат Вашингтон, месяцами охотятся на подозреваемого, который представляется им воплощением всех земных пороков. И однако, как обычно и бывает в жизни, подлинная картина гораздо сложнее, чем кажется, пороки бывают разные, а чужие поступки мы ради собственного удобства чрезмерно упрощаем и подгоняем под готовые трафареты.

Джесс Уолтер, автор «Великолепных руин», финалист Национальной книжной премии и лауреат премии Эдгара Аллана По, в своем дебютном романе повествует о мире, где не существует отчетливых границ между добром и злом, где у всякого преступления и всякой жестокости есть оборотная сторона, а хороших и плохих парней не бывает в принципе, – о мире, постижение которого не приносит человеку утешения, но хотя бы позволяет в итоге сделать правильный выбор.

---

Группа Дюпри попросила особый отдел о помощи, и Каролина, хоть не любила маскарады, знала, что вызовется сама, как вызвалась опрашивать шлюх – далеко не простое задание, ибо те всеми силами избегали копов. И вот нынче вечером она станет живцом – нарядится и займет позицию возле порномагазина и бара с гологрудыми официантками. Шлюшья вахта.

Весь день ее мучили мысли о фальши дешевого наряда, под которым спрятан микрофон, о губной помаде, пачкающей зубы, и необходимости отклячивать задницу, из-за чего наутро жутко ломило поясницу. Наверное, стоило спросить Жаклин, как она умудряется избежать болей в спине.

Странно уделять внимание тому, чего обычно даже не замечаешь. Спокон веку проституция считалась данностью, о которой и говорить-то не стоит. Многие наркодельцы приторговывали девочками – скажем, Паленый был сутенером парочки наркоманок, которых сдавал у себя на дому. И это было лишь фактом их биографии, графой в криминальном досье наряду с возрастом, местом рождения и работы. Пожалуй, большинство копов считали проституцию не преступлением, а его симптомом.

Каролина просмотрела список опасных клиентов, составленный со слов проституток. Ничего удивительного, что они спокойно воспринимали тех, кто наличкой оплачивал их немедленные услуги. В конце концов, шлюха имеет свою долю в сделке, полной вранья о качестве и привлекательности товара. Она – торговый представитель, рекламный агент и сервисный центр в одном лице. И разумеется, товар.

Вот почему не надо удивляться краткости списка. Этот бизнес подразумевал анонимность клиента, и все потребители значились под самым расхожим именем, какое носили святые, баптисты, Уэйны, Кеннеди, бесчисленные христиане, бесчисленные американцы. Джоны. Еще их называли просто «болт» или, в угоду волшебству, «палка». Как бы то ни было, благодаря анонимности, или обманчивой случайности, или волшебному исчезновению отыскать клиентов было трудно, а женщины… Для Каролины все они были мертвы или при смерти.

Она пролистала страницы, вернувшись к записям о Жаклин. Когда та сочинила себе имя, Каролина спросила о дате ее рождения, но девица лишь пожала плечами. Потом рассказала, что она из городка неподалеку от Спокана («лучше не уточнять»), родила ребенка («восемь месяцев, в приемной семье»). Наркоманка («героин, мет, трава»), не арестовывалась («шибко хитрая»), возможно, ВИЧ-инфицирова-на (отказывается сдать анализ).

Каролина бросила блокнот на сиденье и завела мотор. Сейчас она поедет в участок, занесет опросы в компьютер и переоденется в шлюший наряд. Утром Джоэл видел, как она достала из шкафа виниловую мини-юбку и крохотную маечку, но ничего не сказал. Вот потому-то она не вполне ему доверяет. Неважно, что он сказал и сделал, главное – чего не сделал и не сказал. Она готовит наряд проститутки, а он не моргнув глазом отправляется тягать штангу.

Каролина не сказала ему, что завтра приезжает отец – разобраться с мамиными вещами. Видимо, потому, что не хотела об этом думать. Слишком мало времени прошло, всего три недели. Она просила брата приехать, но Питер ответил, что не сможет. Хорошо бы поговорить с доктором Юинг о предстоящих сутках – как быть с виноватой неловкостью от того, что в наряде шлюхи она заманивает мужиков в ловушку? А еще поговорить об отце и Питере. Вероятно, не стоило ждать, что отец будет сидеть у постели умирающей бывшей жены, но вот брат огорчил – приехал на похороны и больше не показался. Каролина просила его побыть с ней, но он стал отнекиваться – дескать, обещал своим мальчикам болеть за них на футболе. Потом прокашлялся и прибавил: «Это не по мне, Каролина. Просто я не такой, как ты».

А какая она? Из тех, что пялятся в реки, держат за руки умирающих матушек и наркоторговцев, днем покупают сэндвичи проституткам, а вечером сами наряжаются шлюхами; из тех, что умеют изобразить потаскуху, но проваливают роль мамаши в парке, теряют собственную мать, но беспрестанно думают об утонувшем торгаше? Каролина включила скорость и поехала в город. Миновала бар, возле которого ошивалась Жаклин. Привалившись к фонарному столбу, та уже поглощала сэндвич. В дверном проеме за ее спиной маячил мужчина в солнечных очках и бейсболке. Он разглядывал девицу. Потом шагнул к ней, начиная, вероятно, медленный танец сговора. Киношная сделка – еще одна неправда. В кино клиент подъезжает на машине, опускает стекло и спрашивает: «Сколько берешь?» А в жизни сделка – чаще всего грустный и пустой флирт, когда мужчина пытается себя убедить, что он и вправду нравится, а женщина себя убеждает, что она не такая; когда деньги порой не главное, а сговориться можно за дозу, выпивку или одноразовый ночлег. Подобный бартер – еще одна форма отрицания и лжи: притвориться, что интимность такой сделки ничем не отличается от правильных сделок, когда годы меняют на кольцо, а секс на стабильность, включающую в себя детей, дом, комфорт, еду и целиком жизнь. В ответах проституток слышались дерзкая насмешка и обвинение: мол, всякие отношения – непременно сделка, и неважно, какая цена назначена за минет, сорок баксов разово или сорок лет совместной жизни многажды. Что такое супружество, если не договор, скрепляющий сделку? Побег от одиночества – лучшая мотивация, чем жадность?

Жаклин так же видит этот мир или у нее собственные сказочные фантазии? Или же этот мрачный взгляд на отношения полов – кредо самой Каролины? Мысль напомнила о мужике в спортивных штанах, всплыла картинка: Жаклин оперлась о фонарный столб, сзади к ней подходит мужчина…

Мужчина.

Что-то в нем знакомое… Очки и бейсболка скрывали его лицо, припаркованные машины и фонарный столб застили обзор, но манера держаться, наклон головы кого-то напоминали. Вдруг поняв кого, Каролина ударила по тормозам.

Наверное, мозг решил пошутить. Не может быть, чтобы мужик, заговоривший с молоденькой Жаклин, оказался Ленин Райаном. Обозналась. После происшествия на мосту Райан притаился в ее мыслях. Хладнокровную жестокость, с какой он сбросил

Паленого, она приписала убийце проституток, и вот теперь, мельком кого-то увидев, превратила ни в чем не повинного мужика в серийного убийцу

Но мысль уже укоренилась, и Каролина, развернувшись, поехала обратно, минуя заросшие бурьяном парковки, мотели с почасовой оплатой, бары с затемненными окнами и порномагазины. Она остановилась перед баром «Пул-8», точкой Жаклин, однако ни юной шлюхи, ни мужика в бейсболке там не было. Каролина вошла в бар и спросила, не заметил ли кто девушку и мужчину в спортивных штанах или машину, в которой они могли уехать. Бармен и четверо посетителей, средь бела дня тянувшие скверное разливное пиво, пожали плечами и ответили, что знать не знают и видеть не видели никакой Жаклин.

– Только что мужчина стоял в дверях.

Бармен снова пожал плечами.

– И девушки перед входом тоже не было? – Каролина теряла терпение.

Ни ответа, ни качка головой, только тупые взгляды.

На улице Каролина потрогала фонарный столб и постаралась вновь представить картинку. Версия казалась все менее вероятной. Все считали, что Ленни Райан давным-давно скрылся – скорее всего, укатил обратно в Калифорнию. Дядькину машину нашли на стоянке грузовиков, Райан, надо полагать, уехал на попутке.

Каролина не видела лица человека в бейсболке. Теперь казалось невозможным, что это был Ленни Райан, зато с новой силой нахлынули неотвязные переживания последних дней. Что сказал бы Дюпри? Что она все принимает слишком близко к сердцу. А что на следующем сеансе скажет доктор Юинг? Что она переживает из-за матери и случившегося на водопаде, что еще не оправилась от выбора, перед которым ее поставил Ленин Райан, что она вновь и вновь прокручивает свои действия и не может смириться с тем, что не сумела спасти юного наркоторговца. И даже мать. Почему-то саднила мысль, что тело Паленого так и не нашли. И если уж на то пошло, Ленин Райан тоже бесследно сгинул.

Оба где-то далеко и, отдавшись глубинному течению холодных темных вод, ждут ее следующего хода.

15

Дюпри ехал в больницу. Пристроив мобильник на руль, он уже хотел позвонить – извиниться за задержку, но что-то в правом окошке его отвлекло. С ним такое бывало: он вдруг подмечал какую-то несуразность и потом убеждал себя, что ему не померещилось.

Сейчас он был на широкой улице жилого квартала неподалеку от Управления общественной безопасности. Во дворе дома парень с ирокезом прислонился к машине. «Продажа крупяных игрушек», – гласила вывеска за его спиной. Машина – «джавелин» начала семидесятых.

Вот и все, но это так заворожило Алана Дюпри, что, остановившись на следующем перекрестке, он забыл про светофор и все смотрел в правое окошко, мысленно восстанавливая несочетаемые детали разных десятилетий: прическа из восьмидесятых, машина из семидесятых, игрушки из девяностых. Он сам не понимал, что его так взбудоражило – эта картинка или, может быть, какое-то воспоминание или сон, как-то связанные с машиной, прической, игрушками.