Ольга Ларионова - Страницы альбома

• Название: Страницы альбома
• Автор: Ольга Ларионова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Городское фэнтези
• Год: 1979

Ивик от природы был художником, а не математиком, но гипотеза о сопространственных мирах многих измерений захватила его и увлекла…

Первая редакция рассказа (1979 г.)

---

Класс, плотно обступивший учителя и явно не желавший с ним расставаться, с готовностью подхватил:

— С прибытием, Новый Гулливер!

— В каких измерениях изволили гулять — в тысяча первом, втором и третьем? Зеленых человечков не встречали-с?

— Ой, девочки, как он запыхался — за ним же людоеды гнались!

Это уж, конечно, Сонька.

— Ну-ну, девочки, умерьте кровожадность вашей фантазии, — проворчал Катет. — Я ведь успел предупредить вас, что если сопространственные миры и существуют, то скорее всего они отличаются друг от друга весьма незначительно, и уж конечно, развиваться они должны в сторону накопления добра, а не зла — это закон природы, как и течение времени из прошлого в будущее.

— А если эти миры совсем похожи, значит, в них можно побывать и даже этого не заметить? — настырничал Сайгин.

— Легко сказать — побывать! Такой переход, ребята, должен поглотить непредставимое количество энергии. Скажу вам больше: некоторые ученые — а они любят пофантазировать в перерыве между серьезными занятиями высказывают предположение, что однажды наша Земля такой переход уже терпела.

— Ой! — вскрикнула Соня, словно пол ушел у нее из-под ног.

— Это не двенадцать ли тысяч лет назад, когда потонула Атлантида и появился Гольфстрим? — солидно вопросил кто-то из отличников.

— Много раньше. Около ста пятидесяти миллионов, если вас устраивает такая точность. Так вот, есть предположение, что одна из наших лун по какой-то причине сошла со своей орбиты и была притянута Землей. Куда, спрашивается, делась вся энергия соударения?

— Воронка должна была получиться — жуть!

— Предположим, что это Тихий океан. Но, по расчетам, энергии выделилось несравнимо больше. Так вот, существует безумная идея: а не пошла ли эта энергия на то, чтобы переместить Землю в другое пространство, точнее, в совокупность других измерений?

Ребята ошеломленно затихли, как тогда, на уроке.

«Не поверят, — вдруг четко пронеслось в голове Ивика. — Хорошо, что я ничего им не сказал, не поверили бы. Еще и подняли бы на смех. Поверить смог бы только один… Но его, кажется, уже давно нет в живых. Остались только картины, которые лучше всего вспоминать с закрытыми глазами. Он, значит, тоже побывал там, вот с ним можно было бы попытаться еще разок перебраться в этот мир. А лезть туда в одиночку, тем же неумехой и незнайкой, из-за которого…»

Он невольно замотал головой при этом воспоминании, но старый педагог, незаметно приглядывавшийся к этим стремительным сменам сомнения, восторга и отчаяния на мальчишеском лице, понял его по-своему:

— Ну что, Ивик, математика не такая уж сухая наука, как тебе казалось? — В его голосе проскользнула горделивая нотка. — Я вижу, что тебя наконец-то слегка заинтересовала геометрическая проблема пространства или я опять ошибаюсь и твое воображение опять занято чем-то посторонним?

«И этот не поверит, — в отчаянии думал Ивик. — Этот в первую очередь. Еще в то, что было сто пятьдесят миллионов лет назад, может быть; но в то, что случилось здесь и сейчас, нет. Никогда».

Но учитель ждал ответа, и мальчик решил от этого ответа попросту уйти.

— Как же так? — спросил он, глядя на Катета равнодушными глазами. — Выходит, сто пятьдесят миллионов лет назад у нас было три луны?

— Выходит, так. Разумеется, если гипотеза о падении одной из лун верна. Потому что сейчас у Земли, как известно, их только две.

И он пошел в учительскую, усталый и чрезвычайно довольный как сегодняшним уроком, так и разговором.

* * *

Пройдет много лет, прежде чем Ивик сможет оценить происшедшее.

…Он снова увидит альбом, ту страницу, на которой протянули друг другу руки две человеческие фигурки. И узнает о гипотезе изопространственных миров — сказочных и ослепительно-туманных, о которых могут дать какое-то представление разве лишь фосфены. Он вспомнит, что старик в дождевике и был тем самым художником… иначе и быть не могло. То была их вторая встреча.