Ксения Любавина - С видом на счастье

• Название: С видом на счастье
• Автор: Ксения Любавина
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4330-3

Рыжеволосая миниатюрная Алла трудится риелтором в агентстве недвижимости. Но, несмотря на престижную работу, привлекательность и наличие собственной жилплощади, Алла до сих пор не замужем. Еще бы, ведь настоящих мужчин так мало, что их пора заносить в Красную книгу, а редкие достойные экземпляры, как, например, коллега Аллы Василий Никитин, увы, несвободны. Почти утратив надежду на личное счастье, под Новый год Алла неожиданно обретает любовь, практически на рабочем месте. Семейное счастье, радость материнства, карьерный рост — все подвергается риску, когда на горизонте появляется бывшая жена любимого.

---

— Эвелина, не расстраивайся. У меня остался кусочек, я к нему даже не прикасалась. — С этими словами я подвинула к ней тарелку с тортом.

Тонкие брови Эвелины Каримовны удивленно поднялись, карие очи гневно сверкнули.

— Нет, благодарю. Я чужими объедками не питаюсь.

Она достала из холодильника бутылочку с йогуртом, присела на стул и принялась пить, исполненная отвращения ко всему роду человеческому вообще и ко всем присутствовавшим на кухне в частности.

Я деликатно заткнулась.

— До чего же некоторые заелись — не будем показывать пальцем, — сказала Надежда Леонидовна. — Давай, Алка, мне. Я не гордая.

— Надежда Леонидовна, — с укоризной произнесла я. — Лопнете же!

— А ты налей и отойди, — парировала она, засмеявшись.

Мне ничего не оставалось, как пожертвовать кусок торта недоедающей, будто негры в Африке, госпоже Суровцевой.

— Слушай, цветочек аленький, — не отставала она от меня. — А какой телефон решили Сергеичу-то подарить?

Я покачала головой. Договорились же не трезвонить по всему офису о нашей идее. Но добиться от Надежды Леонидовны соблюдения конфиденциальности можно было только одним способом: заклеив рот скотчем или пластырем. Да еще руки связав для верности. Чтобы не жестикулировала.

— Не знаю, — отмахнулась я от назойливой собеседницы. — На какой денег хватит.

— Надо непременно «Нокию» брать, — с видом знатока сказала Надежда Леонидовна.

Эвелина тем временем покинула кухню, швырнув пустую бутылочку в мусорную корзину. Когда дверь за ней закрылась, Суровцева придвинулась ко мне поближе.

— Ну, Алка-палка, ты меня удивляешь… Как это у тебя хватает выдержки с ней разговаривать? Еще и торт ей предложила… Она у тебя Никитина хочет увести, а ты все с ней миндальничаешь… Будь я на твоем месте…

В отличие от птицы Говорун Суровцева не блистала ни умом, ни сообразительностью, ни, что характерно, тактом. Я уже почти привыкла к ее несносному бабьему любопытству и беспардонности, но, когда дело касалось наших с Никитиным отношений, в которых я и сама-то ничего не понимала, мне хотелось ее придушить.

— Если хотите, Надежда Леонидовна, я уступлю вам свое место. Только вот одна проблемка: у Никитина жена есть. Забыли?

— Жена-то тут при чем?

— Так… к слову…

Я не знала, что встретиться с Эвелиной на кухне — это дурная примета, но тем не менее… Возможно, я зря грешу на свою «соперницу», просто бывают такие аномальные дни, когда случаются все неприятности, какие только могут случиться. Выпив кофе, я пошла на перекур, в курилке столкнулась со взъерошенным Тумановым.

— Андрюш, за тобой что, погоня? — спросила я, закуривая.

Он обреченно посмотрел на меня:

— Алка, мне конец…

— Что-то случилось?

— Меня Романовна за яйца подвесит. А вы все проклянете…

— Ты скажешь, наконец, в чем дело?! — рассердилась я. Вечно он так.

— Я общак потерял.

— Что?!

Я уставилась на него, не вполне понимая, о чем идет речь. Мне хотелось думать, что Андрюшка, по обыкновению, включил дурачка, что он просто разыгрывает меня. Но похоже, он и не думал шутить.

— Час от часу не легче! Как же тебя угораздило?!

В глазах у Туманова светилась мировая скорбь. Мне стало жаль этого клоуна, и я примирительно положила руку ему на плечо.

— Андрюш, ну ладно… не расстраивайся… Мы с Васей что-нибудь сейчас придумаем. Мы что-нибудь обязательно…

— Понимаешь, — прервав меня на полуслове, вдруг начал рассказывать он, — я в магазине поставил борсетку на прилавок. Пока телефоны разглядывал… хватился… ее нет. У меня там свои деньги остались, паспорт, ключи от квартиры, доверенность на приватизацию квартиры на Лазарева…

— Ох, Андрюша, по-моему, тебя не только Тишкина подвесит за причинное место…

— Да мне самому осталось только взять и повеситься! — взвыл Туманов. — Где я теперь деньги возьму?! Плюс доверенность восстанавливать, паспорт… мать твою, еще и замки менять! Трындец!

— Так, друг сердечный, — решительно произнесла я, — сейчас ты заткнешься, а потом пойдешь и выпьешь валерьянки.

— Мне бы водки.

— Обойдешься.

Никитин был, как и полагается, на рабочем месте. Я коротко, без околичностей, изложила ему суть проблемы.

— Вот это номер. Чтоб я помер, — сказал он.

А что, собственно, еще он мог сказать?

— Надо что-то делать, Вась. Надо что-то решать. Франция в опасности.

— Факт. Нужно где-то бабло доставать и спасать Андрюхину голову от гильотины. Без головы-то ему небось неудобно будет. Да и некрасиво.

С минуту мы сидели, не говоря ни слова. Наконец Никитин произнес:

— Делать нечего, надо самим сбрасываться Сергеичу на подарок. У меня с собой есть сто евро. Как раз хотел поменять в банке.

— У меня тысяча рублей наберется…

— Нормально… так… надо еще Надьку Леонидовну растрясти, да и у бабы Лизы наверняка наличность какая-никакая найдется.

— Кислевский еще, — подсказала я.

При упоминании этой фамилии Вася брезгливо поморщился:

— Не хотелось бы к нему обращаться. Но что поделаешь, ради святого дела я готов снизойти…

Я-то знала, какие у Никитина отношения с Кириллом Кислевским. Мне ли не знать. По лету чуть было до мордобоя не дошло. Мало того что, только-только начав работать в агентстве, Кислевский с недюжинным рвением принялся перехватывать у него клиентов и квартиры, так еще и покусился на святая святых — на меня. Подобной наглости Василий Андреевич уже стерпеть не мог. Хотя история-то ломаного гроша не стоила, просто Кирилл подкатывал ко мне с непристойным предложением, и я его послала куда подальше. Ходили слухи, что Никитин где-то, вне стен агентства, потолковал с Кислевским по-мужски. Никто ничего, разумеется, не видел, а сами оппоненты об этом не распространялись… Вспомнив эту неприятную историю, я поняла, что Васе с Кириллом самому разговаривать все-таки не стоит.

— Вась, а Вась… не надо бы тебе с ним общаться.

Никитин удивленно поднял брови:

— Я не понял… а ты что предлагаешь?

Я замялась, но потом все же сказала, не вполне, правда, уверенно:

— Ну… я могу с Кислевским поговорить. — Сразу пожалев о своих словах, принялась лепетать какую-то ахинею, исключительно ради оправдания собственной глупости: — Нет, серьезно… я могу его убедить… а то вдруг он захочет на тебе отыграться… или ты ему скажешь что-нибудь этакое. Я тебя знаю. В общем, у вас не те отношения, чтобы…

— А у вас, Алла Константиновна, стало быть, с Кириллом Артуровичем именно «те» отношения, — нарочито заметил Вася, и я увидела, как у него на скулах заходили желваки.

Но тут уж во мне заговорила девичья гордость. Что он себе позволяет, в конце концов?! Пусть за женой следит. А я — свободная личность. Да здравствует женская независимость! Долой самодержавие! Свободу попугаям!

— Слушай, мне по большому счету — плевать, — сказала я с негодованием. — Делай как знаешь.

— Вот именно.

Он вышел из-за стола. Я скорчила ему вслед гримасу, нисколько в этот момент не заботясь о контурах своего пока еще моложавого лица. Хотя на самом деле мне было приятно, что Никитин злится на меня из-за Кирилла. Именно тогда-то я и смогла окончательно убедиться, что он ревнует, и эта простая догадка приятно согрела мне душу.

7

На этом непредвиденные неприятности закончились. И начались те, которые мы по недомыслию создаем сами. Так вышло, что в послеобеденный перекур я случайно застала в курилке Кирилла Кислевского.

«На ловца бежит овца», — подумала я, замешкавшись. Судьба предоставляла мне уникальный шанс, и грех этим было не воспользоваться. Поэтому, невзирая на Васино категорическое табу, я решительно попросила у Кислевского сигарету. Это был хороший повод остаться с ним наедине. Он угостил меня сигаретой и сам тоже закурил. Вернее, только собрался это сделать, но, увидев, как я тщетно борюсь с моей издыхающей зажигалкой, королевским жестом поднес свою. Я поблагодарила Кислевского за галантность, которой ему, чего уж там, было не занимать.

— Ну что вы, Алла Константиновна… мне даже приятно угодить вам.

Он молча курил, разглядывая меня в упор. Чувствуя себя примерно так, как если бы, поставив меня на шаткую табуретку, мне на шею накинули петлю, я забормотала:

— Слушай, Кирилл… кхм… Кирилл Артурович…

— Давайте, Аллочка, без церемоний…

— В общем… тут такое дело… это по поводу юбилея Виктора Сергеевича. То есть насчет подарка. Словом… Андрей… Туманов… потерял деньги, которые Ольга Романовна выделила на подарок… то есть у него их украли… в магазине. Вот мы и решили, что сами скинемся… так что…

— Кто это — мы? — с добродушной усмешкой прервал меня Кислевский.

— Мы с Никитиным, — не улавливая издевки, пояснила я.