Вильям Козлов - Поцелуй сатаны

• Название: Поцелуй сатаны
• Автор: Вильям Козлов
• Издательство: ТИС
• Жанр: Современная проза
• Год: 1995
• ISBN: 5—879490-37-8

Остросюжетный роман Вильяма Козлова «Поцелуй сатаны» охватывает период начала «перестройки», когда на смену оптимизму приходят отрезвление, разочарование, боль от содеянного в нашей стране. Неудержимо накатывается «девятый вал» жестокой преступности, пышно расцветают присущие всеобщему распаду пороки: проституция, наркомания, пьянство.

Герои романа пытаются в это смутное время отстоять свое достоинство, всячески борятся со злом, свято веря, что Добро победит.

«Поцелуй сатаны» — второй роман тетралогии писателя, куда входят также романы «Карусель», «Черные ангелы в белых одеждах» и «Дети ада».

---

— Неудачная у тебя была первая любовь, — заметил Николай. Он присел на борт лодки, но потом забрался в нее и удобно расположился на корме. Теперь солнце пекло в спину.

— Первая! — усмехнулась она. — Не любовь, а… нездоровое любопытство к противоположному полу! И не зеленые сверстники нас привлекали, а зрелые мужчины. Девочки в палатке после отбоя только и болтали об этом. Одна восьмиклассница привезла с собой заграничный цветной журнал, где все откровенно было показано. Она прятала журнал под пол. Как-то ночью пошел сильный дождь, и журнал весь размок и полинял.

— Однако дело свое сделал…

— Ваша большая ошибка, учителей, да и многих родителей, что вы современных школьников по установившейся традиции считаете за наивных несмышленышей. Дети очень рано узнают про половые отношения мужчин и женщин. Тут бы им умно и доступно все растолковать, но все делают вид, что ничего такого и не существует, мол, верьте, дети, лучше сказкам про капусту и аистов, которые приносят ночью в клюве детей… Смешно было мне, девчонке, слышать, как за тонкой стеной отец кашлем заглушал страстные стоны матери ночью.

— Я спорить с тобой не собираюсь, — сказал Николай. — Когда я учился в средней школе, старшеклассницы тоже беременели, даже рожали детишек от своих же одноклассников.

— А когда у тебя первый раз было?

— Откровенность за откровенность? — улыбнулся он, — Я рос нормальным мальчишкой, никогда не был сексуально озабоченным, не грешил онанизмом, в восемнадцать лет влюбился в красивую женщину, которая была старше меня на четыре года. Я хотел на ней жениться, но она предпочла меня мужчине, который был старше ее вдвое. У них хорошая квартира, дача в Сосново, «Волга». Муж ее — доктор физических наук, в прошлом году Государственную премию получил за какую-то фундаментальную работу. Был напечатан в газете его портрет. Кстати, он лысый.

— Ты встречаешься с ней?

— С тех пор как она вышла замуж, я ее ни разу не видел. И видеть ее нет у меня никакого желания.

— А у нее?

— Давно-давно как-то вдруг позвонила, приглашала к себе — муж был в заграничной командировке, но я не поехал.

— Ну, и правильно она поступила?

— Наверное, да, — неохотно ответил Николай — Она тогда была умнее меня и дальновиднее.

— Конечно! — рассмеялась Алиса. — Заполучить известного профессора с «Волгой», дачей, квартирой или бедствовать с советским учителем при его мизерной зарплате!

— Ты прекрасно ориентируешься в нашей жизни, — заметил он — Правда, она тогда еще не знала, что я буду учителем.

— Если бы ты знал, как мне сейчас хочется… травки! — вырвалось у нее — Может, выпьем чего-нибудь, Коля?

— Такая красота кругом, — обвел он глазами озеро, бор, остров, — А ты о выпивке! Я тебе говорил, что в этом доме есть лишь один горький пьяница — это Чебуран. Так и тот куда-то запропастился. Поехал в город на день и вот пропал.

— Столько слышала о нем, а еще ни разу не видела… Когда же вы покажете мне вашего знаменитого Чебурана, Коляна, Коляндрика? У него еще есть какие-нибудь прозвища?

— Вроде бы, нет, — улыбнулся Николай. Гена сказал, что если Колян до вечера не появится здесь, он поедет в Новгород за ним. Дел полно, а толковый работник где-то пьянствует, может, даже в милицию попал. На пятнадцать суток, хотя вообще-то он не буянит.

— Скучные вы люди, — покачала головой Алиса — Все о делах, о делах. Какие-то очень уж правильные, я Думала, таких уже и не осталось на Руси. Выродились.

К ним подошел Геннадий. Он был тоже до пояса раздет, но на ногах — кирзовые сапоги.

— Лукич клянется-божится, что сетей и в глаза не видел… — сказал брат, глянув сперва на Алису, потом на Николая, — Теперь и концов не найдешь….

— Ловите удочками, спиннингами, как все, — сказала Алиса.

— Я поеду в Новгород за Коляндриком, — сказал Геннадий, — Нужно клетки ставить, а оцинкованные сетки кончились, придется побегать по организациям… Вот бы рыбка где пригодилась!

— Гена, а кроме кроликов, рыбы и пчел, есть у тебя еще какие-нибудь интересы.

— Есть, — глядя на нее, скупо улыбнулся тот. Складки на лице его еще больше углубились, — Ты меня заинтересовала… Выходи за меня замуж?

— А Коля? — бросила лукавый взгляд на Николая девушка.

— Он ведь не сделал тебе предложения?

Николай молча смотрел на озеро.

— Господи, сколько у меня женихов! — рассмеялась Алиса, — А кем я при тебе, Гена, буду? Кухаркой или кролиководом?

— Крольчихой! — не выдержав, буркнул Николай.

— Женой, — спокойно сказал Геннадий, — Может, даже любимой.

— Я подумаю, Гена, — очень серьезно сказала Алиса и застегнула еще одну пуговицу на рубашке.

Глава четвертая

1

На этот раз Уланов пробыл в Ленинграде всего четыре дня. Сдал Вячеславу Андреевичу Селезневу две отредактированные рукописи, поприсутствовал на двух совещаниях кооператива «Нева». В нем всего и было-то шесть человек, а объем работы такой же, как в солидном издательстве. Николай только диву давался, сколько же бездельников содержат государственные бюрократические аппараты! Кроме самого Селезнева, никакого начальства в «Неве» не было, да и сам Вячеслав Андреевич редактировал сложные рукописи, не было у него даже заместителя. Каждый делал свою работу на совесть, потому что знал: хорошо поработаешь, хорошо и заработаешь. На этот раз Селезнев вручил Уланову объемистую рукопись известного ленинградского прозаика, который не смог ее напечатать в государственных издательствах и передал в «Неву».

— Роман очень острый, актуальный, так сказать, суперперестроечный, писатель задел и нашу литературную мафию, ее «серых кардиналов», — так что, Николай Витальевич, будь внимательным и требовательным, а то обиженные на нас в суд подадут. И такое уже бывало.

Роман — пятнадцать авторских листов, это предел возможностей кооперативного издательства. Более крупные произведения им пока было не под силу напечатать даже небольшим тиражом. Сергея Ивановича Строкова Николай читал еще в детстве, его повесть «Пятачок» была одно время его любимой книжкой. Потом долгое время о прозаике ничего не было слышно, а три года назад вышел его новый роман «Все начистоту», который вызвал большой шум в прессе. «Леваки-авангардисты», как довольно мощную литературную группу при журнале «Огонек» именовали в печати, набросились на роман, как коршуны на падаль. Уланов прочел его; ничего не скажешь, роман был смелым, затрагивал такие стороны нашей интеллектуальной жизни, которых раньше почти не касались. Помнится, он «проглотил» роман за одну ночь. И вот у него в руках папка с рукописью нового романа острого, честного писателя. Роман назывался «Круг». Спешил в Палкино Уланов потому, что там осталась Алиса с Геннадием. Была великолепная погода, прилетели ласточки, и она не захотела уезжать. Всю эту неделю он ощущал какое-то непривычное беспокойство, глазастая русоволосая девчонка не выходила из головы. Может, приедет в деревню, а они уже, как голубки, вместе и воркуют?.. Он гнал эти мысли прочь. Ну и что такого, если Гена женится на Алисе? Брату не повезло с первой женой, впрочем, сам был виноват, может, теперь обретет свое счастье? Но себя, как говорится, не обманешь: не желал он такого счастья Алисе! Они с братом совершенно разные люди. Геннадий заземленный человек, начисто лишенный романтики, а Алиса — фантазерка, тонкая натура и вообще, довольно ломкое, хрупкое существо. С грубоватым Геннадием ей будет скучно, она не тот человек, чтобы насиловать себя. До женитьбы, конечно, у них дело не дойдет, а вот легкая интрижка…

Очень уж игриво вела себя Алиса там, на берегу озера… Про «травку» она все реже вспоминала, оказалось, и впрямь ей не так уж и трудно было отвыкнуть от «ширева», так называла она наркотики. Честно говоря, Николай не стал ее уговаривать поехать с ним в Ленинград еще и потому, что боялся: а вдруг снова сбежит к своим? И потом бегай по городу, ищи ее на чердаках и в подвалах!..

В своих чувствах к девушке он не мог еще разобраться: она ему нравилась, особенно, когда ожила на природе. Она была очень доброй ко всем живым тварям. Николай видел, как она ловила бабочек на чердаке и выпускала на волю, как рассыпала утром скворцам крошки, правда, те не обращали на них никакого внимания, скворцам нужны червяки. Алиса наотрез отказалась чистить полусонную рыбу. Этим делом не любил заниматься и Николай, а Гена мог запросто большущую трепещущую щуку или судака выпотрошить. Ему ничего не стоило отрубить курице голову или убить палкой кролика. Алиса уходила из дома, когда Геннадий на низкой скамейке располагался у колодца с пойманной рыбой в тазу. Она привадила всех деревенских собак, часто сразу по несколько псов увязывались с ней на прогулку. Чаще всего она навещала свой муравейник в березовой роще, приносила любимым мурашам в спичечном коробке дохлых мух и ночных бабочек.