Вильям Козлов - Поцелуй сатаны

• Название: Поцелуй сатаны
• Автор: Вильям Козлов
• Издательство: ТИС
• Жанр: Современная проза
• Год: 1995
• ISBN: 5—879490-37-8

Остросюжетный роман Вильяма Козлова «Поцелуй сатаны» охватывает период начала «перестройки», когда на смену оптимизму приходят отрезвление, разочарование, боль от содеянного в нашей стране. Неудержимо накатывается «девятый вал» жестокой преступности, пышно расцветают присущие всеобщему распаду пороки: проституция, наркомания, пьянство.

Герои романа пытаются в это смутное время отстоять свое достоинство, всячески борятся со злом, свято веря, что Добро победит.

«Поцелуй сатаны» — второй роман тетралогии писателя, куда входят также романы «Карусель», «Черные ангелы в белых одеждах» и «Дети ада».

---

— Так и передай этому человеку… — глядя на проплывающий мимо синий троллейбус с мокрыми окнами, сказал Павлик. — Закладывать их я не буду. Турок убьет меня. Я раз видел, как он Алкиного хахаля выбросил на лестничную площадку, тот все ступеньки пересчитал… Хотел зажилить часть денег, что обещал Лошади.

— Меня эти подробности не интересуют, — поморщился Никита. — Я буду прислуживать в церкви в субботу. Приходи, если хочешь. Можешь с Аллой и с этим… Туркиным, — подавив внутренний протест, закончил Никита — В храм божий никому путь не заказан: ни грешнику, ни праведнику.

Ушастик сунул ему нечистую руку с рыжими волосками и пробурчал:

— Эх, уколоться бы сейчас! Только Турок не разрешает: ни нам с Толиком, ни Алке. Ладно, она, — он из нее бабки тянет, — а мы-то зачем ему?

— Алиса не заглядывает к вам? — спросил Никита.

— Давно не была… Алка говорила, что она снова сошлась с этим… Улановым. Вроде, замуж за него собирается.

— Всего тебе доброго, — кивнул Никита и, незаметно вытерев ладонь о полу куртки, зашагал к троллейбусной остановке, у которой шевелилась мокрая очередь…

3

Николай скользил на лыжах впереди, за ним — Алиса. Ночью выпал пушистый снег, и лыжню до половины засыпало, зато не было в ней сучков, трухи, желтых сосновых иголок. Небо над головой ярко-синее, красноватое нежаркое солнце медленно катилось над заснеженным бором. Голубые тени падали от укрывшихся в сугробах молодых елок, тенькали невидимые синицы в зеленых сосновых ветвях, где-то вдалеке прострекотала сорока. Мороз был небольшой, и лыжи негромко поскрипывали. В сильный мороз они визжат, как поросята. Уланов уверенно углублялся в бор, там сразу за занесенным снегом ручьем — крутая гора, с которой он любил спускаться. Оттолкнешься палками — и… Совсем близко мелькают толстые красноватые стволы сосен, ветер свистит в ушах, вскоре проторенная лыжня выносит на чистое пространство, прыжок с естественного трамплина — берега, и дальше мчишься по белому ровному полю закованного в лед и укрытого снегом озера. Потом снова долго карабкаешься на гору, раскорячивая лыжи крест-накрест и вонзая палки в наст. Алиса скатывалась лишь с половины горы. И то часто падала.

Над ними пролетел ворон. Его широкие черные крылья радужно сияли. Хозяин леса негромко осуждающе каркнул и скрылся за остроконечными вершинами елей. Николай уже несколько раз видел ворона. Однажды он облетал свою территорию в буран. Неожиданно — Уланов стоял у подножия горы — из снежной круговерти возник показавшийся ему тогда огромным ворон. Бесшумно взмахивая крыльями и медленно поворачивая голову, он низко пролетел над лыжней. И даже не каркнул.

— Кто это? — спросила Алиса. Прищурившись, она проводила глазами птицу.

— Ворон, — останавливаясь, ответил Николай.

— Какой красивый, — произнесла девушка. — И одинокий. А как он сердито крикнул. Знаешь, что он сказал? «Я ищу подругу. Вы ее не видели?».

— Вороны вроде бы не летают парами, — заметил Николай.

Алиса была в лыжном шерстяном костюме и синей шапочке с красным помпоном. Глаза лучатся голубизной, золотистые пряди спускаются из-под шапочки на белый лоб, рассыпались по узким плечам. Лыжные ботинки ей немного великоваты, а алюминиевые палки почти с нее.

— Он найдет ее, — уверенно сказала девушка — Потому что ворона..

— Ворониха, — вставил Николай. — Это другой вид.

— Ворониха ждет его, — упрямо закончила она. — Там, где я жила, редко снег выпадал. Зато там высокие горы с белыми головами. И небо там другое, а таких красивых лесов просто нет. Ты знаешь, что я подумала: люди, живущие на природе, должны быть мягче, добрее городских. Я думала, здесь только летом красиво, а зимой, оказывается, еще красивее.

— Если природа делает человека мягче и добрее, как ты говоришь, то почему он тогда уничтожает ее? — произнес Уланов, впрочем, не надеясь на ответ. Этот вопрос он часто задавал сам себе. И снова, уже в который раз подумал, что человек — гость на планете Земля, прилетевший сюда из дальнего космоса. Не похож он ни на кого из истинных сынов и дочерей матери-Земли. Враг он на этой планете. И даже не желая этого, как бы против своей воли, готовит ей гибель. И красавица-планета защищается, как может, насылает на человека катастрофы, землетрясения, страшные болезни, эпидемии. Не исключено, что и СПИД — «подарок» людям — убийцам всего живого на земле… Кажется, наконец-то, на исходе XX века человек понял, что его ожидает, если он не одумается, не перестанет «покорять природу». Но спасать то, что еще осталось на Земле из ее природных богатств и животного мира, нужно всем вместе. Разве можно спасти поголовье синих китов, которые вот-вот навсегда исчезнут в океанах, если все еще есть китобойные флотилии у некоторых стран? У тех самых, которые не подписали соглашение о запрете на охоту этих самых огромных исполинов планеты?

— О чем задумался, милый, добрый мужчина? — спросила Алиса. Она улыбалась, и глаза ее посветлели. На щеках — румянец, припухлые губы и без помады розовые.

— О нас с тобой о людях, — ответил он. — Кто мы такие на этой земле? Что нас ожидает в будущем? Почему мы такие разные? Будто одних людей благословил на жизнь сам Господь Бог, а других — Сатана. Одни борются за мир на земле, другие готовятся к ядерной войне, одни стараются спасти природу, другие в тиши кабинетов создают сатанинские проекты вроде поворота рек или строительства очередных гидроэлектростанций, атомных реакторов. Одни сажают в землю семена, другие валят в тайге кедры…

— Мои мысли так далеко ее витают, — улыбнулась девушка — Сколько живет на земле человек мыслящий, столько он и пытается разобраться в себе самом.

— Ну, и разобрался?

— Наверное, это не так просто: люди-то разные, милый! Вот только почти через год я почувствовала, что ты — близкий мне человек.

— А раньше?

— То близкий, то далекий…

— А ты всегда для меня была близким человеком. Наверное, с первой встречи. Значит, кто-то есть во мне, который лучше меня знает, кто моя судьба, а кто — нет?

— А она?.. Пи-во-ва-рова? — она по слогам произнесла эту фамилию. — Близкий тебе человек?

— Ты же знаешь, что нет, — с упреком сказал он. — Ты слышишь голоса деревьев и животных, но не слышишь меня.

— Слышу, дорогой, — улыбнулась она, — но мне приятно еще раз это услышать от тебя самого.

— Я уже сто раз тебе это говорил.

— Ты знал, что я вернусь?

— Конечно.

— Зачем же тогда опять встречался с этой Пи-во-ва-ровой? Фамилия-то какая противная! — опять поддела она его.

— Назло тебе, — сказал он. — Ты ведь тоже с кем-то встречалась? Вспомни хотя бы Кренделя? Или жулика и сутенера Туркина?

— Это только здесь, в лесу, Коля, можно быть одному или одной, а в большом городе тебя, как на гребне волны, несет толпа… Мне иногда нравится чувствовать себя песчинкой в потоке толпы и бездумно плыть куда-то…

— Я не люблю толпы, мне всегда хочется встать поперек этого потока, но толпа безжалостна: кто против нее, того она сметает со своего пути.

— Мы говорим с тобой метафорами, — сказала Алиса. — Это, наверное, потому, что здесь и думается совсем по-другому, чем в городе.

— Сейчас мне даже страшно, что я мог тебя потерять! В толпе…

Девушка посмотрела на него, улыбка постепенно растаяла на ее губах, она отвела рукой в толстой перчатке прядь с огромного сияющего глаза и негромко спросила:

— А если бы я не приехала к тебе, ты стал бы меня искать?

Он помолчал, сбивая острием палки налипший на резинку лыжи лед, потом поднял голову и глаза их встретились.

— Нет, — сказал он — Я несколько раз тебя возвращал, вытаскивал из этой ямы… Тогда было понятно, что ты в беде. А в последний раз ты ушла не туда, не к ним, этим Длинным Лошадям, Ушастикам, Косым…

— Не трогай только Никиту, — прервала она — Никита раньше меня порвал с ними.

— При чем тут Никита?

— Он лучше их и нашел Бога.

— Как бы мне ни было больно, но я тебя не стал бы разыскивать, — продолжал Николай. — Даже не из-за гордости… Запомни, девочка, если ты когда-нибудь уйдешь от меня, я не буду тебя разыскивать. Это бесполезно, как сказка про мочало. Мое мужское самолюбие не позволит. Есть вещи посильнее любви…

— Ты не прав, Уланов, — серьезно произнесла она. — Сильнее любви ничего нет. Все смертно, лишь одна любовь бессмертна, как и душа праведного человека.

— Душа, дух, мысль… Они не умирают.

— Это ты от Никиты набралась?

— Я не уйду от тебя, Уланов, — проигнорировала его реплику Алиса. — За эти несколько месяцев мне многое открылось. Взрослее я стала, может, даже умнее. Если я твоя судьба, то ты — моя.

— Мы признались друг другу в любви, ни разу не употребив слова «любовь», — улыбнулся он.