Бруно Винцер - Солдат трех армий

• Название: Солдат трех армий
• Автор: Бруно Винцер
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1971

Мемуары немецкого офицера, в которых автор рассказывает о своей службе в рейхсвере, гитлеровском вермахте и бундесвере. В 1960 году Бруно Винцер, штабс-офицер бундесвера, тайно покинул Западную Германию и перешел в Германскую Демократическую Республику, где издал эту книгу – историю своей жизни.

---

Перед зданием выстроилась для охраны военная полиция. На аэродроме Мюнхен-Риим ждал особый эскорт сопровождения министра. Внутри здания агенты военной разведки выстукивали стены и переворачивали стулья. Обычная процедура, говорили нам. Нельзя было угадать, что они искали – бомбы или микрофоны; вероятно, и то и другое.

В назначенный час министр вошел в зал заседания, и полковник Шмюкле рапортовал ему, что офицеры по связи с прессой явились на совещание. Штраус заговорил без обиняков. Сначала он подвел итог проведенным мероприятиям по организации бундесвера и заявил:

– Сейчас, господа, завершился примерно первый тайм игры.

Мой сосед, офицер по связи с прессой в сухопутных частях, с которым я не раз беседовал, сказал вполголоса:

– В таком случае через несколько лет игра будет кончена. Но кто даст отбой?

Министр, видимо, услышал шепот в зале, взглянул в нашу сторону с недовольным видом, так что мы поторопились изобразить на лицах преданность и внимание. Затем министр заговорил о военно-воздушных силах:

– Мы остановили свой выбор на «старфайтерах» заводов «Локхид». «Ф-104» будет перестроен в соответствии с нашими потребностями, и тогда мы будем располагать такой машиной, какая нужна для выполнения наших задач. Тактические соединения военно-воздушных сил НАТО должны быть в состоянии нанести атомный удар. Поэтому авиационные подразделения бундесвера надо формировать и вооружать в аналогичных условиях. Кроме того, в соответствия с нашими особыми надобностями «Ф-104» будет использован не только как истребитель-перехватчик, но и в качестве всепогодного истребителя, разведчика и бомбардировщика. Мы отклонили предложение французов приобрести у них «миражи». Завтра я вылетаю в Париж. Пока в качестве компенсации Франция получит от нас триста миллионов марок как наш вклад в атомные исследования, ей нужны деньги для этих целей. Ладно, дадим французам эти деньги. Скоро у них будет собственная атомная бомба. Я предпочитаю иметь союзником Францию с атомной бомбой, нежели иметь у себя в тылу Францию с миллионом коммунистов. Мы должны всегда об этом помнить. Однако закупка «старфайтеров» имеет для нас еще большее политическое значение. По какой причине, пожалуй, нет надобности объяснять в этом кругу.

Доклад Штрауса длился почти два часа. Курс был ясно указан. Меня как офицера по связи с прессой в ВВС, естественно, особенно заинтересовало сообщение министра относительно «старфайтеров». В дополнительных разъяснениях действительно не было надобности: Штраус высказался достаточно определенно. Он покупает теперь относительно дорогие «старфайтеры», так как предполагает, что в свое время американцы дадут ему и бомбу для этих средств доставки ядерного оружия. Только в этом и заключался смысл принятого решения.

Штраус свою речь построил очень логично, и было чрезвычайно трудно не поддаться воздействию его аргументации. Я чувствовал, что это опасный человек. И снова, как это было однажды, когда он выступал по телевидению, его повелительная, не терпящая возражений манера говорить напомнила мне Гитлера. Это, безусловно, объяснялось не только его баварским диалектом. Голос Штрауса еще звучал в ушах, когда министр уже удалился в сопровождении своей свиты. Этот человек не склонен был прислушиваться к чужому мнению и уж подавно не станет признавать чью-нибудь правоту.

Тем не менее я несколько успокоился. По официальной версии «старфайтер», «Ф-104», предполагалось использовать как перехватчик и, следовательно, как оборонительное оружие. Хотя Штраус, очевидно, добивался атомного оружия, я был готов поверить официальным заявлениям. Залогом того, что в данном случае сделан правильный выбор, служило для меня то обстоятельство, что

«Ф-104» испытывал в качестве летчика-испытателя генерал Штейнхоф, который летал на «мессершмитте-262» в последний год войны. Незадолго до ее окончания Штейнхоф получил тяжелые ожоги, когда был сбит его самолет. Мне представлялось, что человек, которого война обрекла па столь тяжкие страдания, должен быть противником атомной войны. Я был убежден, что генерал Штейнхоф испытывал эту машину как истребитель-перехватчик.

Теперь, когда я пишу свои воспоминания, мне становится ужасающе ясно, как часто и как охотно я тогда прибегал к подобному самообману, только бы обрести успокоение. Теперь ведь широко известно, что истребительно-бомбардировочная авиационная эскадра бундесвера предназначена для атомного удара; теперь мы все чаще читаем о катастрофах со «старфайтерами», в которых редко бывает повинна сама машина, а вызываются они главным образом беспощадно поспешной подготовкой летчиков для запланированных военных действий. Теперь генерал Штейнхоф, тогда не нашедший никаких слов для возражений, стал инспектором военно-воздушных сил ФРГ, а Франц Йозеф Штраус распоряжается федеральными финансами, с помощью которых он бесцеремонно стимулирует подготовку агрессивных планов.

Здесь мне кажется уместным дать читателю представление о произведенных до настоящего времени затратах на бундесвер.

В документации бундестага за 1966 год приведены следующие суммы (в млрд. марок):

1956 год -7,3

1957 год -7,8

1958 год -10,0

1959 год -9,0

1960 год -10,0

1961 год -11,2

1962 год – 15,0

1963 год – 18,3

1964 год-19,2

1965 год – 18,3

1966 год -17,5

На 1967 год вновь намечено ассигновать 18,3 миллиарда марок, а в 1968 году расходы на вооружение будут, скорее всего, еще более высокими. Между тем в эти суммы не включены расходы на совет по обороне, на содержание иностранных армий и на гражданскую оборону. Равным образом можно лишь приблизительно оценить скрытые расходы на вооружение, предусмотренные другими статьями федерального бюджета.

Если подсчитать, сколько «народные представители» в Бонне за все годы до настоящего времени ассигновали на вооружение, то получится сумма, превышающая 200 миллиардов марок. Дабы читатель глубже вдумался в значение этих данных, приведем более наглядные цифры: федеральное, правительство до сих пор «инвестировало» в бундесвер 200 000 миллионов марок.

За период, предшествовавший началу войны в 1939 году, Гитлеру было достаточно ассигнований в размере половины этой суммы.

Гости

Однажды между рождеством и Новым годом у меня в кабинете сидели за бутылкой рейнского вина два майора, два капитана, один обер-лейтенант и я. Разумеется, мы были в штатском, но говорили мы только о службе, о повышениях, о начальниках и о настроениях в бундесвере.

Дамы остались в другой, несколько большей комнате, чтобы беседовать о модах, новых фильмах и об отсутствующих знакомых. Может быть, они позлословили и па наш счет.

Майор Нисвандт занимал в нашем штабе пост начальника отдела личного состава; это был довольно дородный господин небольшого роста; он походил на хозяина ресторана или скототорговца. По природе добродушный человек, он становился, однако, весьма неприятен, если ему возражали. Он искусно владел одним недостойным приемом: выслушивал чужие мнения, оспаривал, а потом при подходящих обстоятельствах выдавал их за свои собственные идеи. Так он и приобрел славу умного человека, потому что без зазрения совести заставлял других думать за себя.

Мы с глубоким вниманием слушали его рассуждения:

– У на

Новая родина – ГДР

Утверждение подданства Германской Демократической Республики зависит от решения ряда инстанций; вскоре я прошел этот путь и получил права гражданства. А Бонн и западногерманская печать еще гадали о том, где я могу находиться и куда попали магнитофонные ленты. На случай, если я все же вернусь – хотя бы с опозданием – к своему рабочему столу из путешествия по Италии, газетная информация обо мне подавалась в относительно объективных тонах. Обсуждалась последняя выданная мне характеристика и отмечалось, что в некоторых военно-политических вопросах я иногда «создавал трудности» и позволял себе критические высказывания. Меня весьма позабавили комментарии газеты «Гамбургер абендблат», которая в духе западной прессы дала обо мне такой отзыв: «… начальники и товарищи любили очаровательного майора с посеребренными сединой висками и светскими манерами. Его считали офицером, преданным своему долгу. Тем сильнее теперь общая растерянность».

Растерянность достигла высшей точки, когда 8 июля 1960 года на международной пресс-конференции я предал гласности материалы о политике Бонна, а на карте продемонстрировал, какие политические и военные цели и задачи ставят перед собой реваншисты. О бдительности ответственных лиц в ГДР свидетельствует то обстоятельство, что большинство этих данных им было давно известно. В Бонне все неизменно опровергалось; я испытал довольно своеобразное чувство удовлетворения, когда всего через несколько недель генералитет бундесвера в Киле откровенно изложил в «памятной записке» свои требования о предоставлении атомного оружия. Ровно через год после этой пресс-конференции новым подтверждением моих слов явились выступления «Нью-Йорк геральд трибюн» и гамбургской «Вельт». которые 29 и 30 мая 1961 года опубликовали подробности планов НАТО по «освобождению» Западного Берлина.