Михаил Колесов - Никарагуа. Hora cero

• Название: Никарагуа. Hora cero
• Автор: Михаил Колесов
• Издательство: издательство Вебер
• Жанр: Роман
• Год: 2011
• ISBN: ISBN 978-966-335-349-4

Книга написана на основе дневника автора, который работал в Никарагуа в период с 1982–1985 гг. Однако это «роман-хроника», точнее публицистический «роман». На фоне действительных трагических событий, происходивших в стране, в которой только что свершилась революция и шла гражданская война, автор излагает перипетии личной жизни героя через призму отношений с окружавшими его людьми. Это сопровождается экскурсами в историю, анализом политической ситуации и другими размышлениями героя.

Книга представляет интерес для современного читателя, поскольку даёт возможность познакомиться с ещё одной малоизвестной страницей мировой истории XX века.

---

На следующий день Кольцов провожал ребят–костариканцев. полных надежд на будущую встречу в Сан — Хосе. После «обеда» он просматривал в университете газеты…

В стране активно проходили предвыборные «дебаты»:

Госсовет продлил срок регистрации кандидатов до 1 октября. В Масайе 3000 человек не позволили Артуру Крузу провести митинг. Шесть партий, участвующих в выборной кампании, предъявили ультиматум. Социал–демократическая партия отметила 5‑ю годовщину в кинотеатре «Агери», выступили Артуро Круз и Педро Х. Чаморро: «Советский империализм ошибается, желая осуществить в Никарагуа революционный эксперимент по марксистско–ленинскому проекту, потому что здесь не годится этот проект, здесь этот проект тонет…». «Сандинистская революция — это политический, экономический и социальный труп», — заявил молодой руководитель СДП Луис Ривес Сельва. Константино Перейра (PLI) сказал: «в правительстве существует структура власти, которая подчиняется ни желаниям Революции, ни никарагуанского народа, ни даже партийному институту (FSLN), а лишь частным семейным интересам». Клименте Гвидо (PCD) заявил, что «народ Никарагуа должен выбрать либо западную демократию или попасть в руки международного коммунизма». Компартия (в Манагуа), Соцпартия (в Ривасе), Консервативная партия (в Эстели) провели свои предвыборные митинги. В воскресенье были стычки в Эстели (PLI) и в Хинотеге (PCD). В Манагуа прошло заседание Либерального Интернационала (по инициативе В. Годоя). Виргилио Годой обвинил Сандинистский Фронт в том, что сандинисты хотят установить «партийную диктатуру». Даниэль Ортега, Серхио Рамирес и Томас Борхе резко выступили против оппозиции. По решению «совещания в верхах» созывается «Национальный диалог» с участием профсоюзных, массовых организаций, церкви и оппозиции. На Атлантическом побережье совершил вояж с критикой сандинистов лидер индейцев–мискитов (в эмиграции) Бруклин Ривера.

…Вечером к Кольцову заехал Андрей Иванов (представитель СОДа), привёз график лекций, посвящённых 67‑й годовщине Октябрьской Революции. Для Сергея начиналась «его работа»! Ночью у него был приступ почек (как в прошлом году). Виталий (шофёр ГКЭС) привёз нового посольского врача Юрия Малахова. Сергея доставили в никарагуанский военный госпиталь, где ему сделали обезболивающий укол и вернули домой. Так он дотянул до утра…

Утром Михаил Саенко отвёз Сергея в госпиталь «Ленин Фонсека» (где работали советские врачи). Он проторчал больше 2‑х часов, сдал анализы, сделал рентген. Вартан за ним не приехал и ему пришлось звонить в ГКЭС. Моторин прислал машину. Во второй половине дня он чувствовал себя лучше (его накормила обедом Надя Ромашина). Спал спокойно.

Проснулся Сергей в отличном настроении… и взялся стирать. После этого начала подниматься температура (37,5, 38, 39!) Созвонился с Юрой Малаховым. Вартан привёз его, и они опять поехали в госпиталь «Ленин Фонсека». И опять всё началось сначала: анализы, рентген — 6‑ть часов! Юра сказал, что почки работают нормально, камень вышел и, вероятно, застрял в мочевом пузыре. Вечером дома Сергей сбил температуру (обливаясь потом). Заезжал Ренсо, сообщил, что в Манагуа прилетел Вилли Брандт, и увёз Евгения Орлова в университет на встречу с ним. После гречневой каши с молоком Сергей лёг спать, но спал плохо, большую часть ночи провёл в туалете. Настроение было скверное.

Первая половина воскресенья дня прошла у Сергея между туалетом и постелью. Температуры не было, но слабость — сильная. Вечером Ренсо привёз Юру Малахова и женщину–терапевта. Долго щупали и мяли… и ничего не сказали. Рекомендовали «отдохнуть» в госпитале в Чинандеге. Ночь прошла столь же беспокойно.

В понедельник Вартан отвёз Кольцова в советский военный госпиталь под Чинандегой. Сергей оказался в одной палате с Ярко, у которого оказалась малярия. Контингент военного госпиталя полностью поменялся. Директор Анатолий Григорьевич, зав. приёмным отделением Никита Степанович, хирург — Анатолий Пантелеевич, зав. аптекой Геннадий, никарагуанские медсестры, — все пытались помочь. Но помочь ему не могли. После беглого осмотра его оставили в покое на три дня. Затем были анализы, рентгены. Наконец, в субботу сделали «урологоскопию» (металлическим зондом). Это было ужасно!!! После этого он три дня не мог ходить. Мочился кровью. Но в почках ничего не нашли. Опять загадка! Без диагноза…

Вторая неделя прошла в безделье. Сергей посмотрел два советских фильма: «Ты мой восторг, моё желание…» и «Шестой». Большое впечатление на него произвела неожиданная встреча в кабинете главврача с кубинским «команданте» (видимо его ровесником), который нагрянул в госпиталь вместе с молодой красивой девушкой, которую он представил как своего «адъютанта», проведать привезённых накануне его раненных. Высокий, стройный, красивый в полевой военной форме. В разговоре выяснилось, что до Никарагуа он воевал в Анголе. Было видно, что «команданте» (по советским рангам — полковник) прямо из боя. Он был чрезвычайно возбуждённым, разговаривал резко, постоянно находясь в движении. Только тогда Сергей стал догадываться, почему никарагуанские «милисианос» так эффективно воюют с «контрас», (если ими командуют кубинцы). По красным глазам и поведению кубинца он заподозрил, что тот принимал наркотики. Кстати, в Никарагуа употребление наркотиков было не запрещено, но наркоманы в стране встречались только среди иностранцев–европейцев…

Здесь в палате Сергей «отметил» (безалкогольно!) свой день рождения. В госпиталь дозвонились ребята из дома «Болоньи» с поздравлениями. Однако ему было очень грустно.

Наконец, на попутной машине он вырвался домой. Хотя торопиться было незачем…

Встретили Сергея, на удивление, хорошо (днём — женщины, вечером — мужчины) Татьяна Фёдоровна рассказала «новости», (сам Орлов держался, как всегда, индифферентно). В преподавательской группе были проведены два отчетно–перевыборных собрания (профсоюзное в ГКЭС и партийное в группе). Из дома «Болонья 1» выселились литовцы Ликасы и чета Тюхти, а вселились три «холостяка». Один из них, Володя Забегайлов (из Чернигова), приводил Татьяну Фёдоровну в ужас, расхаживая по дому в трусах. Настали «новые времена»!

В посольстве Сергей встретился с Петуховым, но разговора не было. Наконец, он получил письма и поздравления от детей и Лиды, из Москвы дозвонился её брат Борис.

На следующий день Сергей чувствовал себя «дискомфортно». Но, всё–таки постирал, сходил в «дипмагазин», пообедал с ребятами (теперь у Сергея появилась кампания «холостяков») в «Ronda». Вечером вся «Болонья» была в гостях у Саенко. Михаил с женой приняли хорошо. Вся кампания купалась в бассейне. Потом пели и танцевали. Уехали все в хорошем настроении. Вечером Сергей посмотрел по ТВ концерт «Fantastico». Спал нормально.

В воскресенье, после похода в «Гонсалес» на американский фильм «Смертельная страсть», вечером в «патио» Сергея Коля Юрский («одессит» из Киева) прочитал свою сатирическую «поэму», посвящённую Вартану.

В Департаменте Кольцова встретили радостно! День начался с совещания по поводу учебных планов новой специальности. Выступали Вольфганг и кубинец Виктор. Орлов молчал, но представил план–копию университетской специальности политэкономии. Сергея он продолжал игнорировать. Занятия прошли у него напряжённо: явился Ломбардо, но не появились Ренсо и Марго (заболел Дани). Вечером позвонил Ярко, поинтересовался «состоянием» Сергея. Интересная, подумал он, складывается теперь вокруг него ситуация. Сейчас у него вполне нормальные товарищеские отношения с «новенькими», главным образом, с молодёжью. А вот с немногими оставшимися «стариками» (второго заезда), а также с Вартаном, отношения оставались напряжёнными. Действительно, как гласит древняя мудрость, мы не любим людей за то зло, которое мы им причинили. Вартан так и не смог «занять место» Векслера, а остался на месте Колтуна (буквально — заняв его комнату в «Планетарии»). Ни его интриги, ни пьянки, ни перестановки в руководстве преподавательской группы не помогли ему создать авторитет в коллективе, который стал больше тридцати человек. Большинство преподавателей — молодые, амбициозные, не склонные «прогибаться» ребята, — быстро разобрались в его ничтожестве. И он, в конце концов, остался «батькой» лишь для небольшой группы «планетарцев».

В городе проходили предвыборные демонстрации и митинги, в которых были задействованы студенты.

Радио «Noticiero» дало запись выступления команданте Хайме Виллока, тем самым, опровергая публикацию «La Prensa»: «Не важно, когда» (Фронт якобы готов перенести выборы). Баярдо Арсе отбыл в Бразилию на заседание Социнтерна, по пути встретился в Колумбии с Бетанкуром и в Венесуэле с президентом Лучинчи. Даниэль Ортега вылетел в Мексику, где встретился с президентом Де Мадридом. Карлос Нуньес выступил в Англии на заседании Либерального Интернационала. В Никарагуа собралась конференция епископов. Даниэль Ортега в своём выступлении в ООН заявил, что ожидается военное вторжение с поддержкой США («Если хотите гражданской войны, будете её иметь»). США отвергли эти обвинения. Куба на них настаивает. Даниэль Ортега выступил в Гарвардском университете и встретился в Атланте с негритянскими лидерами.