Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

• Название: Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ
• Автор: Игорь Стодеревский
• Издательство: Финтрекс
• Жанр: История
• Год: 2009

Стодеревский Игорь Юрьевич, родился 15 марта 1948 года. Майор, командир 154-го отдельного отряда специального назначения 15-й обрспн. Командовал отрядом с октября 1981 года, по октябрь 1983 года. Под его командованием, в ночь с 29 на 30 октября 1981 года, 154 ооспн пересек государственную границу с Афганистаном в районе Термеза и в дальнейшем участвовал в нескольких крупных боевых операциях на территории Афганистана. Награждён орденом Красного Знамени, орденом Красной Звезды, орденом "за службу Родине в ВС СССР" 3-й ст. Наиболее известными стали следующие операции 154 ооспн: взятие баз душманов в Джар-Кудуке (провинция Джаузджан, декабрь 1981 г.), взятие баз душманов в Дарзабе (провинция Фариаб, январь 1982 г.), снятие блокады Санчарака (провинция Джаузджан, апрель 1982 г.), уничтожение 2-х банд в Кули-Ишане (провинция Саманган, октябрь 1982 г.), взятие баз душманов в Мармольском ущелье (провинция Балх, март 1983 г.), операции в провинциях Нангархар и Кунар под Кулалой, Бар-Кошмундом, Багича, в УР "Гошта", УР "Карера", Лой-Термай, в Черных горах, под Шахиданом, Мангваль, Сарбанд, армейской операции "Восток-88" и других.

---

Митинг перед началом итоговой проверки.

Строевой смотр

Как-то раз приехал какой-то начальник и обнаружил, что в отряде нет плана действий при применении противником ядерного оружия. Увидев мою отвисшую челюсть, пояснил, что сам понимает, что это бред, но так требуют сверху. Пришлось писать какую-то чепуху.

Побывавший в отряде начальник разведки Армии полковник Власенков, заставил меня переписать несколько характеристик на моих заместителей. Одним из пунктов, в которых, я указал: «На подлость неспособен», сказал, что такое писать не принято.

Я ему благодарен за то, что он научил меня работать с документами приходящими из вышестоящих штабов. Ведь командиром отдельной части в мирное время я не был, а в Афгане было не до бумаг. В боевую работу он не вмешивался, значить разделял наши взгляды. Ну и он писал на меня характеристику для поступления в Академию им. М.В. Фрунзе.

СЛУЖЕБНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Мы продолжали, практически ежедневно, проводить не большие локальные операции. Душманы не выдержав нашего прессинга, прислали ко мне парламентёров с просьбой, чтобы мы не трогали их кишлаки. Так как мы не даём им возможности встречаться с жёнами. Они вынуждены каждый вечер уходить в горы, так как боятся попасть в западню, зная, что мы прейдём ночью, но куда, и когда неизвестно. В обмен, они предложили мне, что на моём участке не будут трогать ни колоны, ни топливопровод. Я предложил им пойти и сдаться властям. Они не вняли моему совету и за это поплатились. Спустя полтора месяца мы полностью разгромили две самые мощные группировки мятежников в районе нашей ответственности, но об этом позже.

Были в нашем районе группировки мятежников, которые перешли на сторону власти и стали называть отрядами самообороны. У нас с ними были прекрасные взаимоотношения. Одна из таких группировок находилась в соседнем кишлаке, в восьми километрах от нас. Они не только помогали нам на операциях, но и проводили их сами и воевали лучше, чем правительственные солдаты. Те были подневольные, а эти все добровольцы.

Были случаи, когда командир этого отряда приезжал ко мне и просил дать ему два «зарипущь», так они называли танки.

Очередная встреча с руководством отряда самообороны

В беседе выяснялось, что по их данным, в один из кишлаков пришла группа душманов из Пакистана, и они хотят провести операцию по их задержанию.

Танки, я ему конечно, не давал. Мы с ним договаривались так, я одной ротой блокирую кишлак, а он со своими ребятами работает внутри кишлака. Эти операции проводились, как правило, днём, но всегда имели хоть и маленький, результат. Бывшие мятежники хорошо знали всё местное население, знали, кто есть кто. Они лучше нас знали, где в кишлаке можно спрятать оружие. Поэтому из кишлака, с пустыми руками, ни когда не возвращались.

Мы тоже были в выигрыше, проводя операцию, я привлекал минимум своих подразделений, и главное не рисковал солдатами. В конце концов, все не большие операции, мы стали проводить именно с этим отрядом самообороны.

Перед операцией по блокировки кишлака.

Уточнение задачи командиру отряда самообороны.

Фото после операции с бойцами самообороны и солдатами цирандоя.

Я несколько раз был в гостях в этом кишлаке, они мне показывали недавно открытую школу и свой быт. Большой проблемой для них, зимой, было отопление своих жилищ.

Это проблема всего Афганистана, ведь там дрова продавались на вес, как фрукты или овощи. Территория страны безлесная.

Мы с командиром отряда договорились, что он берёт под свою охрану 10 км. дороги и топливопровода, что находятся рядом с ними. А за это, мы ему будем выдавать каждый месяц две тонны керосина, на том и порешили.

У меня был договор, с командиром подразделения охранявшим топливопровод, о том, что эти две тонны он будет выделять, они для него мелочь.

На отрезки дороги, что вела от этого кишлака к нам в лагерь, мы проводили занятия по физической подготовке, марш-броски. Конечно, перед этим выставляли посты охраны. У нас в лагере мы сделали спортивный городок, но бегать там было негде, а спортивную форму поддерживать надо всегда. А уж в условиях ведения боевых действий это жизненно необходимо.

Я и сам раза четыре в неделю пробегал эту дистанцию. Охраны я, конечно, не выставлял, просто 300 метров сзади меня, шёл БТР. Ну и бежал я, хоть и в спортивной форме, майка и трусы, но с наганом в руках. Время забега я постоянно менял и считал, что нахожусь в полной безопасности, но оказалось что это не так.

Как-то раз я пробегал мимо афганцев из соседнего кишлака, они сидели на корточках у дороги и ждали автобус. Когда я поравнялся с ними, они поднялись и стали, кланяясь, здороваться со мной, говоря: «Салам Алейкум командон!» Значить они знали кто я. Было понятно, что эти пробежки надо прекращать, так как был шанс прибежать на тот свет.

Был ещё один курьёзный случай, связанный с этим участком дороги. Все считали его совершенно безопасным, но никогда и не в чём полностью уверенном быть нельзя. Везде надо применять принцип монашки, простите меня за грубость и пошлость, но из песни слов не выбросишь и более точно и ёмко этот принцип выразить не возможно. «Бережённого, бог бережёт!» — сказала монашка, надевая презерватив на свечку.

Так вот один из командиров взводов 3-го МСБ, который дислоцировался в Айбаке, решил провести занятие со своим взводом по горной подготовке. Похвальное рвение.

Место они выбрали не далеко от нас, не более километра, рядом с трассой Термез — Полихумри. Там была не большая, скалистая высота, удобная для занятий. Но как только они добрались до середины высоты, были сверху обстреляны душманами. Видимо у них там был наблюдательный пост. Взвод так прижали, что они не могли, не спустится вниз не, тем более, подняться наверх. Люди находились на скалах, где можно было улететь вниз и без обстрела. Внизу они не оставили не кого, кто бы мог сообщить о беде, или хотя бы поддержал их огнём.

Спасло этот взвод то, что часовой на одной из наших башен услышал отдалённые выстрелы, а любой выстрел в нашей зоне это был сигнал тревоги. Мой заместитель, капитан Посохов В.Н., взял роту, и, обойдя высоту с тыла, в течение получаса навёл порядок и снял взвод со скал. Слава богу, что ни кто из горе альпинистов не пострадал.

Где-то во второй половине августа к нам в лагерь прилетел новый Командующий 40 Армией генерал-лейтенант Ермаков, он совершал облёт войск. Вид у него был очень сердитый, видимо его где-то уже накрутили.

Напротив нашего лагеря стояла транспортная автоколонна. Командующий, взяв меня с собой, пошёл её проверять.

Когда он потребовал начальника колонны, то к нам вышел субъек, в тапочках на босу ногу и с голым торсом. При этом через ремень брюк у него отвисал приличный животик. Командующий чуть не поперхнулся от злости. Примерно так же выглядели и солдаты из этой колонны, жара правда была около 40 градусов. Но это не могло быть смягчающим обстоятельством, ведь они находились на выполнении боевой задачи, и здесь расхлябанности быть не должно. Ермаков приказал мне арестовать начальника колонны, он оказался майором, а колонну задержать и досмотреть.

Так мы получили от Командующего ещё одну задачу. В последствии мне было выдано удостоверение на право задержания и досмотра любой советской колонны проходящей через нашу зону ответственности. Но об этом чуть позже.

Командующий вернулся в лагерь и приказал собрать офицеров. Разгоряченный только что увиденным, он стал очень эмоционально взывать к нашей офицерской совести. Я всё слушал, понимая, что у него накипело на душе, но когда он назвал нас пагононосителями, я не выдержал, встал и сказал ему, что здесь сидят боевые офицеры и что у каждого из них минимум два ордена. Генералы, из свиты командующего, сидевшие за его спиной, сделали страшные лица и замахали мне руками. Ермаков спокойно меня выслушал, движением руки приказал сесть и продолжил беседу. После окончания этой встречи он подозвал меня и сказал, что так разговаривать с Командующим нельзя, но что я нахожусь на правильном пути.

Когда я провожал его на вертолёт, кто-то из сопровождающих обратил внимание, что офицеры отряда не носят поперечный ремень от портупеи.

Ранее, я уже писал о том, что ввёл в отряде некоторые изменения в форме одежды. Этот заплечный ремень анахронизм оставшийся с того времени, когда носили на боку шашку. Он был не удобен и в мирное и в военное время.

Кроме того, внутренний наряд, дневальные по роте, у нас в отряде, летом, несли службу в шортах и рубашках с коротким рукавом, но обязательно в касках. Это была вынужденная мера. Спецназ презирал каски и по снабжению они нам были не положены. Но жизнь показала, что каска необходима, она часто спасала жизнь. Когда группы шли на засады, я не требовал, чтоб они брали с собой каски, лишний вес и неудобно их с собой тащить. Но если на блокировку, то каска обязательна.