Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

• Название: Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ
• Автор: Игорь Стодеревский
• Издательство: Финтрекс
• Жанр: История
• Год: 2009

Стодеревский Игорь Юрьевич, родился 15 марта 1948 года. Майор, командир 154-го отдельного отряда специального назначения 15-й обрспн. Командовал отрядом с октября 1981 года, по октябрь 1983 года. Под его командованием, в ночь с 29 на 30 октября 1981 года, 154 ооспн пересек государственную границу с Афганистаном в районе Термеза и в дальнейшем участвовал в нескольких крупных боевых операциях на территории Афганистана. Награждён орденом Красного Знамени, орденом Красной Звезды, орденом "за службу Родине в ВС СССР" 3-й ст. Наиболее известными стали следующие операции 154 ооспн: взятие баз душманов в Джар-Кудуке (провинция Джаузджан, декабрь 1981 г.), взятие баз душманов в Дарзабе (провинция Фариаб, январь 1982 г.), снятие блокады Санчарака (провинция Джаузджан, апрель 1982 г.), уничтожение 2-х банд в Кули-Ишане (провинция Саманган, октябрь 1982 г.), взятие баз душманов в Мармольском ущелье (провинция Балх, март 1983 г.), операции в провинциях Нангархар и Кунар под Кулалой, Бар-Кошмундом, Багича, в УР "Гошта", УР "Карера", Лой-Термай, в Черных горах, под Шахиданом, Мангваль, Сарбанд, армейской операции "Восток-88" и других.

---

Люди гражданские не в состоянии почувствовать то, что чувствует человек военный, который постоянно находится в сугубо мужском коллективе, даже если гарнизон находится в городе. А если полигон, а если гарнизон в глухомани? Ну и, конечно же, воспитание. Весь воспитательный процесс в училище поставлен на воспитание в курсанте чести и достоинства, готовности пожертвовать собой ради других. Воспитывая любовь к Отечеству, воспитывалась любовь ко всему, что это Отечество составляет, и, прежде всего к женщине-матери.

Оторванные от семей вчерашние пацаны тянулись к женской ласке. И дамы отвечали взаимностью, не зря в фильме «О бедном гусаре замолвите слово», ведущий, сказал: «Жизнь в городе начинается тогда, когда в город входят военные».

Уже служа в 15 бригаде специального назначения, я воочию видел пример рыцарского отношения к женщине. На вечеринке один из офицеров оскорбительно отозвался, об одной, из присутствующих дам. Владимир Манченко, выпускник нашего училища, впоследствии начальник всего спецназа СССР, а затем и России, одним ударом сломал ему челюсть. Это «ЧП». За такое могли влепить взыскание по партийной линии, понизить в должности, да и вообще убрать из спецназа. Но здесь была задета честь женщины, все начальники, включая командира бригады и начальника политотдела, сделали вид, что ничего не произошло.

Приняв присягу, и пройдя торжественным маршем мимо трибун, мы загремели всем курсом на хлопок. Узбекистан не выполнял план по хлопку, а тут ещё юбилейный год. Никогда такого не было, чтоб курсантов привлекали, а нам «повезло», мы были дважды, на первом и четвёртом курсах. Везли нас в шикарных автобусах, в училище мы уже привыкли ездить в грузовиках.

По дороге был курьёз. Каждый год на хлопок вывозили институты, все двигались своими колоннами. После двух-трёх часов пути наша колонна остановилась. Место открытое, но совершенно пустынное, и нам разрешили оправить естественные надобности. Из автобусов вывалилось человек триста, те, у кого закипело. Они с шутками делали своё дело в метрах пятидесяти от дороги. Всё было пристойно, так как в нашей колонне не было ни одной дамы. И тут оказалось, что каким-то образом в нашу колонну затесался автобус пединститута. Пришлось срочно заканчивать это мокрое дело.

Прибытье на хлопок

По прибытью на место, а прибыли мы в Голодную степь, это километров 150–200 от Ташкента, нас распределили по бригадам. В каждую бригаду рота. Спали мы, в каком-то глинобитном здании, бросив матрасы прямо на пол. Нам объявили норму и за работу. Мне то это было привычно, в Тахта-Базаре получил хорошую практику, а вот тем ребятам, которые приехали учиться с европейской части страны, было тяжеловато. Тем более что норму дали очень большую, и попробую, не выполни. Начинались беседы о том, что Родина нас кормит, одевает, и учит, и то, что на неё тоже надо поработать. Что форма на нас из хлопка, да и для производства взрывчатых веществ также он необходим.

Кстати норма у студентов была, чуть ли не в два раза меньше, да им ещё и деньги платили. А нам ни копейки, только тем, кто курил, бесплатно выдавали дешёвые сигареты.

Было жарко, скучно, и противно. И вдруг, о фортуна, штаб по уборке хлопка совершает две грубые ошибки. Одну, стратегическую, в трёх километрах от нас они размещают группу студентов, а точнее студенток, там было, всего человек пять ребят. Другую, тактическую, они поставили нас собирать хлопок на одно поле с ними, только с противоположных сторон, правда, оно было очень большое, около двух километров.

Никогда ещё мы так быстро не работали, уже часа через два, пройдя три четверти пути, мы встретились с лучшей половиной человечества. Им тоже было нудно торчать под палящим солнцем, тоже было очень скучно, это были студенты 1 курса Ташкентского медицинского института.

Как-то само собой, на поле все исчезли, расселись не большими компаниями, и из-за высоких кустов хлопка никого не было видно. Первыми забили тревогу наши командиры. Нас собрали и увели с поля, но было поздно, дружеские отношения были уже налажены.

Больше нас уже никогда не ставили на одно поле. И наше начальство спокойно спало по ночам. А мы, человек шесть, выждав, когда они заснут, выбирались из здания, и совершали ночной марш. Дорогу приходилось себе подсвечивать лампой «Летучая мышь», ничего другого не было. На месте встречи, не далеко от дома, в котором жили девчонки, нас уже ждали. Эти посиделки продолжались часа два-три, а затем марш в обратную сторону. Спали мы часа по три-четыре, не больше. Но нас это устраивало. Мы были молоды и физически крепки. Так продолжалось с неделю.

А затем три балбеса, с третьего взвода нашей роты, узнав о наших похождениях, решили совершить культпоход. Не имея не с кем из девчонок знакомства, они взяли аккордеон и ночью потащились в гости, на что надеялись не понятно. Пришли, все двери, все окна закрыты. Они залезли на крышу, благо она плоская, и стали распевать песни. И это в двенадцать часов ночи. В результате, до ужаса перепугали руководителей студентов, а это были две женщины.

На утро вызвали милицию, потому как неизвестно, кто по ночам на крышах воет. Совершенно справедливо решили, что кроме курсантов-ленинцев не кому. Доказать ничего не смогли, не пойман не вор, но с этого момента у нас ночью в помещении дежурил офицер. Эти три кота прервали так хорошо начавшееся знакомство.

Адрес училища на арбузах.

Здесь на хлопке мы установили рекорд, наверно достойный «Книги Гиннеса». Вечером, километрах в пяти от нашего расположения, показывали фильм. Машина была только одна ГАЗ-66, все желающие в неё не помещались, она рассчитана была всего на 21 одного человека. Но нас в неё влезло 66, даже на запасном колесе, за кабиной, разместилось 5 человек. Водитель стоял и качал головой, рессоры выгнулись в обратную сторону. Но в кино мы попали.

Здесь на хлопке сколотилась наша дружная четвёрка: Фарид Канцеров, Толик Сидякин, Женя Плоткин, и я. Мы дружили всё время учёбы. А по окончанию училища разъехались в разные концы страны.

С Женей мы встречались в 1975 году на полигоне «Отар» Среднеазиацкого округа, он служил там, в военном городке «Гвардейский», а я приезжал с Чирчика, для участия в проведении показных занятий для начальников разведок корпусов и дивизий Сухопутных войск.

С Толиком мы встречались не сколько раз. Первый раз зимой 1981 года в Москве. Он учился в академии имени Фрунзе, а я, в Подмосковье, на курсах повышения квалификации офицеров разведки. Летом этого же года Толик заезжал ко мне в Чирчик, по дороге на новое место службы, он закончил академию. Последний раз мы с ним виделись в 1987 году в Москве, когда я завершал учёбу в академии им. М.В.Фрунзе. Но я знаю, что он сейчас является заместителем командующего Приволжско-Уральского округа и живёт в Екатеринбурге. Мы с ним иногда созваниваемся.

А вот с Фаридом судьба так больше и не свела. Были сведения, что он ушёл служить в КГБ, и окончил курсы в Новосибирске, но это и всё.

Армейская дружба это совсем не то, что на гражданке. Вместе, рядом, все двадцать четыре часа в сутки. Спишь в одной казарме, старались, чтоб и кровати рядом стояли; кушаешь за одним столом, а порой и из одного котелка. Вместе, поддерживая друг друга, преодолевали трудности воинской службы. И так на протяжении четырёх лет. Люди становятся братьями. Кто не служил в Армии ему это понять сложно, да наверно, и не дано.

По приезду с хлопка началась интенсивная учёба, навёрстывали упущенное. Преподаватели училища были не только профессионалами высочайшего класса, но прекрасными педагогами воспитателями.

Нас готовили к непростой офицерской жизни. Не для кого не секрет, что становым хребтом Армии является офицерский корпус.

«Армия баранов, предводительствуемая львом,

сильнее армии львов, которой командует баран».

Наполеон.

К сожалению, я не помню всех преподавателей по фамильно, но некоторых запомнил хорошо.

Так преподаватель по огневой подготовке, подполковник Штанько Н.В., на первом занятии сказал нам, что стрелять мы будем только на пять. И он своего, добился. Если у кого-то, что-то не получалось, он занимался с ним, не взирая на личное время. Правда и у курсанта личного времени уже не оставалось, как только появлялись свободные хотя бы пол часа, он был обязан, явится в стрелковый тир, благо тот находился на территории училища. Уже через пол года большинство из нас имели 2 разряд по стрельбе из армейской винтовки (винтовка Мосина).

Сын Штанько, студент Ташкентского института связи, высокий, но с избыточным весом молодой человек, часто бывал на наших занятиях в тире. В конце концов, он, после второго курса, бросил институт, и поступил в наше училище. Буквально через пол года превратился в мускулистого крепкого парня. Кстати и мой друг, Толик Сидякин, тоже поступил в училище, бросив после первого курса какой-то, сейчас не помню, Джамбульский институт.