Олег Кожевников - Комкор

• Название: Комкор
• Автор: Олег Кожевников
• Издательство: Издательский дом «Ленинград»
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-516-00229-8

Наше время. Мир, в котором Россия проиграла Великую Отечественную войну. В результате тоталитарный нацистский режим не был повержен и практически весь мир завоёван Германией. Но волею судьбы главный герой Юрий Черкасов переносится в прошлое. Оказавшись в теле своего деда, лейтенанта Красной Армии, он горит желанием не допустить повторения исторического сценария его бывшей реальности. Суровые реалии войны – кровь, жестокость, цинизм – не пугают его. Теперь он – единственный шанс мирового будущего на жизнь без рабства и насилия. Но сможет ли один-единственный человек изменить историю?

---

Михаил Алексеевич первоначально был озадачен столь радикальными изменениями планов, зная, как я не люблю дергаться и на ходу менять поставленные ранее задачи. Но после пяти минут разговора вник в ситуацию, а когда я намекнул, что после подхода его группы и занятия позиций полками РГК, вполне вероятен мощный контрудар силами 10-й армии и перенос военных действий на территорию противника, комиссар просто загорелся этой идеей. Еще бы, это именно то, к чему его готовила партия, и он сам всегда внушал подчиненным: «Если враг нарушит священные границы Советского Союза, то Красная армия могучим ударом опрокинет его и будет громить наймитов империалистов на их же территории». Такими словами он даже мне пытался привить военную доктрину партии. Почувствовав, что старший батальонный комиссар разобьется в лепешку, но сделает все, чтобы артполки прибыли вовремя к месту новой дислокации, я еще минуты три обсуждал задачу с Михаилом Алексеевичем, конкретизируя детали.

Наконец мы договорились, что передовой отряд, который будет пробивать дорогу и одновременно служить передовым боевым охранением, выступит через сорок минут. В общем-то полки были уже готовы к маршу и ожидали только наступления темноты, чтобы тронуться в путь сразу же после получения приказа. Задержка в сорок минут была вызвана только тем, что нужно было подготовить передовой отряд, а именно – его таран. Да, вот именно таран, его роль должны были выполнять два бульдозера ЧТЗ и грейдер. Алексеич был мужик деятельный, и он быстро мобилизовал бригаду дорожников, повстречавшуюся на шоссе недалеко от Ивановичей. Теперь они стали его саперами, вдобавок с бульдозеров были сняты отвалы – таким образом переоборудовали их в артиллерийские тягачи. Но после полученной информации о забитых разбомбленной и брошенной техникой дорогах было решено на трактора вновь навесить отвалы. Эти ЧТЗ будут в деле очистки пути, пожалуй, поэффективнее, чем тяжелые танки.

Кстати, немецкая авиация над шоссе Ивацевичи-Барановичи практически не летала. И если самолеты люфтваффе все-таки появлялись, то шли высоко – видно, цели их были совершенно в других местах. Единственный раз над шоссе, по которому поработали гаубицы, был замечен самолет в низком полете, но и тот был наш МиГ. Так что моя идея, что отрезок шоссе до Барановичей можно проскочить и в светлое время, была, пожалуй, здравой и вполне могла увенчаться успехом.

Я бы еще долго беседовал по рации со своим комиссаром (связь была прекрасная, помех практически не было), но время поджимало. Согласовав все вопросы по конкретной задаче, я попрощался с Фроловым, и радист сразу же начал устанавливать связь со штабом 681-го артполка. Радиоэфир нас явно баловал, связь установилась практически сразу, вот что значит мощная радиостанция, а не форменное убожество, установленное на БА-10.

Осипов был недалеко от рации, поэтому я потерял не больше трех минут, ожидая его. Да и говорил со своим заместителем гораздо меньше, чем с Фроловым, – этому профессиональному военному не нужно было долго объяснять, отчего возникла потребность в дальнейшем отходе его группы именно на позиции у реки Зельва, а не к Барановичам. Львиную долю разговора заняли вопросы: в какой момент отводить артполки РГК с позиций у Слонима, нужно ли присылать ему своих людей для оборудования нового рубежа обороны, ну и, конечно, как будем снабжаться боеприпасами.

Немецкая авиация над шоссе Ружаны-Слоним тоже низко не летала. Один раз, где-то через полтора часа после завершения артиллерийской операции, над шоссе кружили лишь два наших самолета. Они помахали крыльями бригадным трофейщикам, ковырявшимся в разбитой немецкой технике, и улетели. «Ага, зашевелились, – подумал я, – наверняка это командование высылало авиаразведку, чтобы проверить правдивость рапортов Пителина. Хороший знак – значит, все еще не совсем развалилось».

Удовлетворение сложившимся положением дел в группе Осипова еще усилилось, когда мой заместитель доложил, что он уже выслал разведывательную группу в район Слонима, и дорога до позиций, подготовленных бригадными саперами еще до войны, свободна. Никаких затруднений для движения в ночное время не должно было возникнуть.

Одним словом, все вроде бы было хорошо – потерь практически не было, немецкая авиация не прессовала, проблем в предстоящей передислокации не предвиделось.

С хорошим боевым настроем я попрощался с Осиповым, и радист начал устанавливать связь со штабом бригады. Связь-то установилась быстро, но Пителина в штабе не оказалось. Да и вообще никого там не было, кроме дежурного радиста. Как тот заявил, все направились отражать немецкую атаку. Фашисты уже прорвались практически к штабу, поэтому в окопы вышли все, включая людей из пищеблока, писарей и медработников. Даже начфин бригады вместе с кассиром взяли ручной пулемет и пошли занимать позицию. Эта информация меня буквально придавила. Все вроде бы до этого времени было хорошо, а тут такое.

В голове началась полная катавасия. Мысли мелькали разные, но из них ни одной не было хорошей. Я думал: «Если немцы уже вышли к штабу – дело пахнет керосином. Для таких солдат, которые у вермахта находятся в передовых частях, мои штабисты не преграда – сомнут в течение десяти минут. А позади штабной группы других наших частей нет. Получается, путь к Волковыску открыт. А заняв его, немцы рассекают группировку, сконцентрированную в Белостокском выступе, на две части. А это значит полный трындец! Вот же черт, а я, как дурак, здесь сижу, планы какие-то мудрю! Идиот! У тебя же такой противник, собаку съел на войне, думаешь, поймал его в ловушку один раз, так и дальше все пойдет как по писаному? Это же профессионалы, они все ставки на одну лошадь не делают, у них в загашнике куча различных комбинаций; не получается в одном месте, в другом тебя додавят».

Я нервно достал папиросу и прямо в этом крошечном радиоузле ее закурил, хотя обычно старался в помещениях не курить. Однако куревом мозги не прочистило, да и на душе было так же тяжело: к беспокойству о судьбе Пителина примешивались и другие черные мысли. Полный отчаянья, я начал продумывать дальнейшие действия остатков бригады. Хотелось, наплевав на все, объявить тревогу и всеми наличными силами ринуться на помощь своим ребятам. Если бы не выучка, полученная в Академии, и не длительное общение с Пителиным, я именно так бы и сделал, хоть и понимал, что такими силами во встречном лобовом столкновении с немцами у нас нет шансов победить. Так что же делать? Похоже, войска 10-й армии обречены. Им не выбраться из этого котла, если даже бригада до полного своего истощения будет держать Слоним. Они не смогут пробиться через барьер, поставленный вермахтом у Волковыска. После того как 7-ю ПТАБР немцы уничтожат, у них на пути не останется никаких преград, а история поражения России может повториться уже и в этой реальности – такого я, пока жив, допустить не мог. Получается, что нужно действовать, как планировалось раньше. Нечего пальцы гнуть и считать себя умнее противника. Пока мы слабее, придется приноравливаться к его темпу – тормознем немцев у Слонима и будем улепетывать, пока целы, на подготовленные позиции у Барановичей. То есть нужно опять связываться с Фроловым и Осиповым с приказом действовать по нашим старым планам.

Я уже хотел было приказать радисту соединяться опять с 681-м и 724-м артполками, но потом подумал, что с этим можно минут тридцать и подождать. Сначала нужно переговорить со штабом 10-й армии, вдруг у них в том районе все-таки имеется какая-нибудь моторизованная часть. Стоило связаться и с бронепоездом: во-первых, предупредить, что к Волковыску в ближайшие часы могут прорваться вражеские части, а во-вторых, может быть, Болдин уже там, и ему гораздо проще подтянуть войска для ликвидации прорыва немцев. По-любому требовалось связаться с батальоном Сомова. Конечно, требовать от него идти на помощь Пителину нельзя, ведь оголить участки обороны по реке Нарев – это крайняя мера безумия, но посоветовать объединиться с мехгруппой майора Вихрева, совершающей рейд по тылам немцев, а затем попытаться совместными силами прорваться к Барановичам, я был обязан. Вот с установления связи с батальоном Сомова, а затем с мехгруппой Вихрева, я и решил начинать свою арьергардную борьбу.

Минут пятнадцать радист пытался соединиться с батальоном Сомова и мехгруппой Вихрева, но все было безрезультатно, впрочем, связи со штабом 10-й армии тоже не было. В конце концов нам все-таки улыбнулась удача – получилось соединиться с 58-м бронепоездом. Радист бронепоезда был несказанно рад, что комбриг 7-й ПТАБР сам вышел на связь. Оказывается, он уже более часа пытается меня найти через штаб бригады и через рацию бронеавтомобиля, но все безрезультатно. Мой разговор с радистом прервал командир бронепоезда, которому понадобилось менее минуты, чтобы добраться до радиоузла, как только со мной установилась связь. Даже не отдышавшись, он передал приказ генерал-лейтенанта Болдина: