Джон Марквэнд - Г. М. Пулэм, эсквайр

• Название: Г. М. Пулэм, эсквайр
• Автор: Джон Марквэнд
• Издательство: Гослитиздат
• Жанр: Современная проза
• Год: 1963

Роман Марквэнда «Г. М. Пулэм, эсквайр» (1941) представляет собой жизнеописание некоего мистера Пулэма, показанное на фоне больших событий эпохи первой мировой войны, временного бума послевоенного периода в США, мирового экономического кризиса 1929–1933 годов и начавшейся второй мировой войны. История Гарри Пулэма — это история жизни, прожитой впустую. И как ни пытается Пулэм убедить читателя в том, что он доволен своей судьбою, в романе явно сквозит подтекст, говорящий о том, что все это благополучие — мнимое…

Книга Марквэнда написана легко, просто и занимательно. Профессиональное мастерство чувствуется и в хорошо продуманной композиции. Автор мастерски рисует портреты своих героев, с тонким юмором описывает перипетии их жизни, сцены семейных неурядиц, светские визиты и т. д. Стиль романа отличается естественностью, легкостью. Живой диалог, два-три перехода легко движут роман, создают динамизм в развитии сюжета.

---

Я остановился и принялся размышлять, надо ли упоминать о том, что я награжден орденом, но решил умолчать, так как нет ничего более отвратительного, чем хвастовство,

«После демобилизации в течение года работал в рекламной фирме Д. Т. Балларда в Нью-Йорке. Семейные дела вынудили меня вернуться домой, где фирма „Смит и Уилдинг“ вновь любезно предложила мне место. В 1933 году я организовал собственную фирму консультаций по капиталовложениям — „Мэксуэлл и Пулэм“, — деятельность которой в общем и целом следует признать довольно успешной. За годы работы в собственной фирме мне удалось установить обширные связи с интересными людьми.

15 июня 1921 года я женился на Корнелии Мотфорд и никогда не сожалел об этом, так как наш брак оказался счастливым. Сейчас, когда у нас уже большие дети, трудно даже представить себе, что наша долголетняя семейная жизнь сложилась столь удачно».

Я не мог не признаться самому себе, что изложил все это довольно искусно и мило, и решил, что Кэй понравится, когда я прочту ей написанное.

«Моя жизнь в свободное от службы время ничем, очевидно, не отличается от жизни моих школьных товарищей, то есть посвящена семье, друзьям и повседневной общественной деятельности. Мы с миссис Пулэм имели счастье трижды побывать за границей — в Англии, во Франции и в Риме, где меня очень заинтересовали остатки фундаментов и проходов на Палатинском холме; добавлю, что мы с миссис Пулэм так и не смогли решить этой загадки.

По своим религиозным убеждениям я принадлежу к епископальной церкви; в политике — республиканец. Для отдыха играю летом в теннис, а зимой в сквош; в течение трех последних лет неизменно занимал второе место в местных турнирах».

На этом я хотел поставить точку, но потом подумал, что надо бы написать немного побольше. Слишком короткая биография даст повод подумать обо мне, как о человеке угрюмом и замкнутом, а мне бы этого не хотелось.

«Подобно моим школьным товарищам, я рассматриваю годы, проведенные в школе и в университете, как самый счастливый период моей жизни. Из общественных обязанностей мне больше всего нравится моя деятельность в качестве члена совета бывших воспитанников школы святого Суизина. Будучи таким образом тесно связанным с теперешней молодежью, я не разделяю разочарованности и пессимизма, испытываемых моими школьными друзьями и порожденных „Новым курсом“. Он представляется мне скоропреходящей фазой, и я верю, что как в деловой сфере, так и вообще в жизни страны положение в недалеком будущем улучшится. Я не считаю, что мистер Рузвельт или Германия смогут долго продержаться, и уверенно смотрю вперед, предвидя время, когда в Белом доме окажется здравомыслящий республиканец. Зимой мы живем в городе, а летом в Норт-Харборе, в штате Мэн. Двери нашего дома всегда открыты для любого из моих школьных друзей».

Марквэнд и его роман

Джон Филиппе Марквэнд (1893–1960) — популярный американский прозаик — один из тех писателей, которые продолжают реалистические традиции американской литературы и противостоят сегодня упадочному искусству Запада.

Джон Марквэнд родился в Бостоне, столице штата Массачусетс, в состоятельной буржуазной семье — одном из тех семейств, которые считали себя оплотом Америки. Двое его предков были губернаторами штата Массачусетс. Он окончил высшее привилегированное учебное заведение США — Гарвардский университет, из стен которого вышло немало послов, министров и президентов страны. Университет закрепил в нем все предрассудки бостонского буржуа, привитые в семье и школе.

С Бостоном связаны как самые прогрессивные, так и самые косные, консервативные традиции американского общества.

Прежде всего, Бостон считается колыбелью американской революции, то есть войны за независимость 1776–1784 годов; здесь впервые раздались призывы к свержению колониального гнета Англии, здесь разыгрались первые бои против английских войск.

В 40–50-х годах XIX столетия Бостон и Филадельфия стали центрами идеологической борьбы против рабства (аболиционизма). Исторически сложившееся объединение четырех штатов на восточном побережье Америки (Нью-Гемпшир, Массачусетс, Род Айленд и Коннектикут), получившее название Новой Англии, безоговорочно признавало ведущую роль Бостона во всех сферах политической и культурной жизни страны.

Бостон считается колыбелью американской культуры. В городках, прилегающих к Бостону (Конкорде и Кэмбридже), жили писатели-романтики Готорн и Лонгфелло, философы и публицисты Эмерсон и Торо. Этими деятелями американской культуры и литературы Америка действительно могла гордиться. Их произведения были направлены против основных «добродетелей» капиталистической Америки — против стяжательства, эгоизма и своекорыстия, самодовольного делячества и духовной бедности американского общества, а также против рабства негров.

Но буржуазия Новой Англии на деле была далека от идеалов Эмерсона, Торо и писателей-романтиков. Еще в колониальный период, то есть до войны за независимость, в городах и поселках Новой Англии власть захватили хмурые «твердокаменные пуритане» (как их назвал Готорн), потомки «отцов-пилигримов», первых поселенцев Америки. Здесь светская власть тесно срослась с церковной властью. Для усиления своего влияния теократическая верхушка разжигала религиозный фанатизм и нетерпимость, подавляя малейшие признаки религиозного свободомыслия.

Если Эмерсон, Торо и писатели-романтики были «блудными детьми» американской буржуазии, то ее послушными детьми были представители так называемой «бостонской школы», которая возникла в литературе в 50-х годах XIX века и во главе которой стал Оливер Уэнделл Холмс. Писатели этой школы не без гордости носили кличку «браминов», которая была дана им за их кастовость, высокомерие, презрение к народу, отрыв от жизни.

«Брамины» стремились изгнать из литературы все социальные проблемы, убрать все социальные конфликты. Они затрагивали исключительно этические и узкопсихологические темы. Героями их стихов и романов выступали, так сказать, безупречные леди и джентльмены.

В бостонских гостиных царили чопорность, условности, строжайше соблюдались правила «хорошего тона». Здесь нельзя было услышать о грязных сторонах жизни буржуазного общества, определенные темы были под запретом.

Охранительница этих условностей, бостонская школа удерживала ключевые позиции в издательском мире и немедля пресекала всякие попытки смелого, правдивого изображения жизни.

После гражданской войны (4861–1865), в 70-х годах, знамя «браминов» подхватили их духовные сыны, представители литературного течения, получившего название «изысканная традиция». Защитники этой традиции (Олдрич, Стэдман и др.) ревностно подавляли попытки смелого изображения американской жизни. Свою враждебность реализму они прикрывали лицемерными разглагольствованиями о «чистом» искусстве, которое не должно касаться «вульгарной» реальности, но «парить в сфере мечты и воображения».

Не избегли пагубного влияния этой традиции и молодые Генри Джеймс (1843–1916) и Хоуэлле (1837–1920) в 60-х и 70-х годах. Они затрагивали в своих романах исключительно этические, моральные проблемы и были объявлены основоположниками реализма в США. Но это был весьма условный реализм, названный прогрессивной критикой «викторианским реализмом».

Однако уже в конце 80-х годов эти писатели сумели в значительной мере освободиться от ига «изысканной традиции». В статье «Искусство писателя» (1888) Генри Джеймс восстал против защитников этой литературы, требовавших изображения только приятных сторон жизни. «Эти люди самоуверенно скажут вам, что художественный вкус не имеет ничего общего с неприятным и безобразным. Они будут болтать пошлый вздор о сфере искусства, о границах искусства… Но сфера искусства — это вся жизнь со всеми ее темными и светлыми сторонами». Джеймс обвиняет бостонских писателей в моральной трусости, в том, что они создают пропасть между литературой и жизнью. Для их романов, пишет Джеймс, «…характерен традиционный разрыв между тем, что они видят в жизни, и тем, о чем они говорят в романах; между тем, что они ощущают как жизненный факт, и тем, что они позволяют показать в литературе».

Хоуэллсу, как и Джеймсу, удалось преступить запреты «изысканной традиции» и прорваться сквозь ее заслоны в широкий мир борьбы и страданий, показать реальную американскую действительность. Хоуэллсом создано немало острых социальных романов, таких, как «Опека священника» (1887), «Анна Килбэри» (1888), «Превратности погони за богатством» (1891), «Путешественник из Альтрурии» (1894).

Хотя «изысканная традиция» продолжала тяготеть над Хоуэллсом, о чем говорят его романы, написанные в конце XIX — начале XX веков, к чести Хоуэллса следует сказать, что он сам прекрасно это сознавал и даже сделал такое признание: «Романист должен стремиться дать точную картину жизни. Я верю, что такой романист появится в Америке и выполнит эту задачу. Лично я так и не мог сделать этого, ибо я был воспитан в ложной школе, путы которой я никогда не был в состоянии полностью разорвать. Но тот, кто начнет оттуда, где остановился я, еще напишет роман, о котором я мечтал всю свою жизнь».