Эдвард Бульвер-Литтон - Король англосаксов

• Название: Король англосаксов
• Автор: Эдвард Бульвер-Литтон
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Проза

«Май 1052 года отличался хорошей погодой. Немногие юноши и девушки проспали утро первого дня этого месяца: еще задолго до восхода солнца кинулись они в луга и леса, чтобы нарвать цветов и нарубить березок. В то время возле деревни Шеринг и за торнейским островом (на котором только что строился вестминстерский дворец) находилось много сочных лугов, а по сторонам большой кентской дороги, над рвами, прорезавшими эту местность во всех направлениях, шумели густые леса, которые в этот день оглашались звуками рожков и флейт, смехом, песнями и треском падавших под ударами топора молодых берез.

Сколько прелестных лиц наклонялось в это утро к свежей зеленой траве, чтобы умыться майскою росою. Нагрузив телеги своею добычею и украсив рога волов, запряженных вместо лошадей, цветочными гирляндами, громадная процессия направилась обратно в город…»

---

Фиц-Осборн ответил полушутливо, полусерьезно:

– К чему печалиться, когда нельзя помочь делу? А если можно исправить зло, тогда уж и подавно нечего унывать. Эдуарда, разумеется, не воскресить, а измену Гарольда можно поправить. Разве у тебя нет храброй дружины? Чего тебе недостает, чтобы разбить саксонца и завоевать его царство? Одной решимости. Стоит только начать великое дело. Начни же его, герцог, а мы его докончим.

Вильгельму была нужна поддержка баронов, а он в ней сомневался. Услышав слова своего любимца, он сбросил маску притворства и гордо поднял голову.

– Ты так думаешь? – произнес он со сверкающими глазами. – Если так, то клянусь честью, что мы совершим этот подвиг!.. Спеши же, Фиц-Осборн, возбуди отвагу баронов, обещай, грози, но убеди их! Обширны земли Англии, а щедротам победителя нет пределов. Иди, приготовь всех моих верных вассалов к совету. Убеди их приняться с усердием за дело, которое будет славнее всех подвигов, совершенных когда-либо потомками Роллона!

Глава VI

Граф Тостиг пробыл недолго при норманнском дворе: соглашение между честолюбивым герцогом и мстительным изменником состоялось немедленно. Все, что было обещано Вильгельмом Гарольду, было теперь обещано Тостигу за его помощь в деле завоевания трона.

Но эти обещания не радовали Тостига, он понял из бесед с сильнейшими баронами, которые не верили в завоевание Англии, как сомнительно было, чтобы Вильгельм склонил своих вассалов на содействие, к которому они не считали себя обязанными своими ленными отношениями. Во всяком случае, он предвидел проволочки, которых не терпел. Он принял предложенные ему герцогом два-три корабля, под предлогом наблюдения берегов Нортумбрии и попытки произвести там восстание. Ничтожность оказываемого ему содействия со стороны Вильгельма, который по своей подозрительности не доверял ему, усиливала его неудовольствие. Как ни был порочен Тостиг, но он тем не менее не умел притворяться и, прощаясь с герцогом, не мог скрыть своих чувств.

– Пусть же будет, что будет, – произнес он с угрозой, – а никакой иноземец не завладеет саксонской короной без моего содействия! Тебе первому я предлагаю ее, но ты должен явиться без долгих размышлений, иначе…

– Иначе что? – спросил с озлоблением Вильгельм.

– Иначе племя Роллы предупредит тебя… Но конь мой бьет копытом. Прощай, герцог норманнский! Точи свои мечи, снаряжай корабли и торопи своих неповоротливых баронов.

Когда Тостиг уехал, Вильгельм начал раскаиваться, что отпустил его в подобном настроении. Он призвал своего советника, Ланфранка, который не замедлил успокоить его.

– Не страшись соперника, сын мой и государь, – сказал он ему. – Кости мертвых постоят за тебя! Тостиг может отвлечь силы Гарольда. Оставь его. Пусть сперва докажет свою искренность, не для чего спешить! Туча должна собраться прежде, чем грянет гром. Пошли к Гарольду мирное посольство с кротким увещанием вспомнить свой договор, обещание и клятву на рыцарском мече, действуй по справедливости, а там…

– Что там?

– Небо грянет своим проклятием на клятвопреступника!

Тостиг сел в это время на корабль в Гафлере. Но вместо того, чтобы плыть к северным берегам Англии, он отправился к одной из фландрских гаваней, где под различными предлогами высадил своих норманнских моряков и заменил их фламандцами, финнами и скандинавами. Размышления его во время переезда побуждали его не доверять Вильгельму, и он решил посетить своего дядю, датского короля Свена.

И конечно, если бы вероятности обратились в действительность, то перемена плана была благоразумна. Английский флот многочислен, а английские моряки славились своей опытностью. Норманны же не отличались ею, так что высадка Вильгельма в Англию была сопряжена со многими затруднениями и успех ее был поэтому сомнителен… Но даже допуская блистательный успех, не мог ли Тостиг, знавший изворотливость герцога, опасаться, что с ним будет труднее справиться, чем с родным дядей, Свеном?

На этом основании он тотчас по приезде к датскому королю стал подстрекать его к попыткам возвратить себе славный престол Канута.

Свен был уже старый воин, храбрый, но осторожный и проницательный. За несколько дней до приезда Тостига он получил письмо от своей сестры Гиты, которая, верная последней просьбе Годвина, признавала мудрыми и справедливыми все действия Гарольда относительно беспокойного Тостига. Свен был предостережен этим письмом сестры так, что, когда племянник объяснил ему цель своего посещения, он ответил с улыбкой:

– Видишь ли: Канут-то был великим человеком, а я – ничто перед ним. Мне едва удается отстаивать себя от алчного норвежца, между тем как Канут завоевал Норвегию, не пролив капли крови, но хоть он был велик, а ему было трудно покорить себе Англию и удержать ее.

Так не лучше ли мне управлять своим королевством, чем гнаться за наследием великого Канута, который успевал именно потому, что был велик и славен!

– Не такой ответ ожидал я услышать, – проговорил Тостиг с горькой усмешкой. – Но найдутся другие, которые не испугаются трудностей исполнения этой задачи!

«Таким образом, – говорит норвежский летописец, – граф расстался с королем, очень им недовольный, и поспешил к королю норвежскому, Гарольду Гардраде».

В ту дальнюю эпоху настоящим героем севера, любимцем воинов и скальдов был король Гарольд Гардрада! Во время страшного сражения при Стикльстаде, в котором пал брат его, Олай, ему было не более пятнадцати лет, что не помешало ему быть израненым, не хуже любого престарелого воина. Уйдя с поля битвы, он скрывался в густом лесу, в избе крестьянина, до излечения ран. Оправившись, он запел песню о будущем славном дне, когда имя его возвеличится на покидаемой им родине – Гардрада был поэтом в полном смысле слова. Он стал рыскать по свету. Побывав в Швеции и России, он после многих удалых дел на Востоке, пристал к знаменитым телохранителям греческих императоров, верингам и варягам, и сделался вскоре их вождем. Не поладив с греческим предводителем императорских войск, Гардрада удалился со своими варягами в сарацинскую Африку. Об удальстве великого скандинавского витязя свидетельствуют восемьдесят замков, взятых им приступом, несметная добыча золотом и драгоценными камнями, да песни скальдов. В Сицилии он завоевал себе новые лавры и новые богатства отправился в Палестину, разметая перед собой полчища неверных и грабителей.

По возвращении в Константинополь он начал тосковать о покинутой родине. Он узнал, что племянник его Магнус, побочный сын Олая, сделался королем норвежским, и невольно подумал, что недурно было бы и ему самому завладеть престолом. Гардрада сдал свою должность в службе императрицы Зои, но, если верить сказаниям скальдов, последняя любила смелого витязя, сердце которого между тем было отдано ее племяннице, Марии. Чтобы удержать Гардраду в Константинополе, на него возвели обвинение в утаивании добычи и заключили в тюрьму. Но судьба хранит храбрых воинов и посылает им, в крайних случаях на выручку прекрасных женщин. Одна прелестная гречанка, вдохновленная сновидением, взобралась на вершину башни, в которой томился узник, и спустила ему оттуда веревку, с помощью которой Гардрада и вышел благополучно из темницы. Разбудив своих варягов, которые окружили с восторгом любимого вождя, он отправился за своей возлюбленной Марией, посадил ее на корабль и поплыл в Черное море. Добравшись до Новгорода, он отдал свои несметные сокровища на хранение князю новгородскому, который был ему верным союзником, а затем продолжал путь на север. После множества подвигов, вполне достойных морского короля, Гардрада получил от Магнуса половину Норвегии, по смерти же его – все королевство перешло ему в руки. На севере не бывало до тех пор такого умного и богатого, смелого и могучего короля. К нему-то и явился Тостиг с предложением овладеть английским престолом.

В один из прекраснейших северных вечеров, когда зима уже уступала место ранней весне, два человека сидели под грубым навесом, сложенным из необтесанных бревен, вроде навесов, встречающихся еще и теперь в Швейцарии и в Тироле. Этот навес был построен перед задней дверью, прорубленной в конце длинного, низкого, неправильного здания, занимавшего громадное пространство. Выход этот был, по-видимому, устроен для того, чтобы прямо сходить к морю, потому что скала, на которой возвышался грубый кров, нависла над водами, и вдоль по ней были высечены ступени, которые вели к берегу. Он образовал в этом месте довольно большой залив, опоясанный причудливой грядой остроконечных и разбитых утесов. Под ними стояло на якоре семь военных кораблей, высоких и статных, богато позолоченные носы и кормы которых сияли, озаренные взошедшей луной. Это необтесанное строение, казавшееся рядом смежных между собой шалашей полудикого народа, было дворцом Гардрады норвежского. Настоящими дворцами его были, в сущности, палубы его военных судов.