Виктория Ковалева - Попаданка: Мертвая, но довольная

• Название: Попаданка: Мертвая, но довольная
• Автор: Виктория Ковалева
• Жанр: Попаданцы

Погибшая прямо на работе преуспевающая модель Ольга буквально изнывала от скуки в своей загробной жизни. Изнывала ровно до тех пор, пока появившийся изниоткуда незнакомец с подозрительно-демоническим именем не предложил ей сделку: добыть некий артефакт в одном из закрытых миров в обмен на вторую жизнь. Ольга с радостью соглашается и оказывается на Портитерре в компании говорливого призрака своей лучшей подруги. И всё бы ничего – да только незнакомец забыл предупредить, что тело девушки так и останется мёртвым, пока она не выполнит свою часть сделки. А кругом – некроманты, которые так и норовят упокоить, да и гад какой-то подозрительный прямо по пятам следует, а чего ему от бедной зомби надо – непонятно. Да ничего, ради шанса вновь стать живой Ольга ещё и не такие трудности преодолеет! Даешь пробег супермодели по бездорожью!

---

Виктория Ковалева Попаданка: Мертвая, но довольная

Часть первая Мое посмертие

Глава 1

Хороший попаданец — мёртвый попаданец.

(читатели)

Знаете, а быть мертвой, оказывается, достаточно утомительно! Сами посудите: ни тебе райских кущ, ни адского пекла – одно сплошное НИЧТО, где ты, или та часть тебя, которую обычно называют душой, паришь вне времени и пространства, изнывая от скуки и неизвестности. Только и остается, что вспоминать свою прошлую жизнь, раз за разом прокручивая наиболее яркие моменты в смутном страхе, что когда-нибудь эти воспоминания поблекнут, и от тебя, как от личности, не останется ничего. Вот примерно так я и развлекалась, застряв в этой черной бездне, разверзнувшейся вокруг меня насколько хватало… чего – глаз? Что-то я сомневаюсь, что у меня есть глаза, как, впрочем, и другие части тела.

Как правило, вспоминать я начинала с периода раннего детства: вот я, маленькая девчушка со смешно торчащими косичками, крепко держу маму за руку и, пиная мелкие камушки красивыми новыми лакированными сандаликами с приклеенными к ним бантиками, вприпрыжку направляюсь в детский сад, где меня уже ждет подруга Ксюша.

А вот я с огромным белым бантом, прижимаю к груди букет небесно-синих гладиолусов и, безумно гордясь нарядным, купленным накануне, платьем, стою на школьной линейке, готовясь вступить в совершенно новую, как мне тогда казалось, взрослую жизнь. Рядом, сверкая щербатой улыбкой, нервно переминается с ноги на ногу Ксюша с такими же гладиолусами и с таким же огромным бантом, украшающим завитки светлых волос.

Вот мы с Ксю в пятом классе обмениваемся наклейками с изображением ребят из «Backstreet Boys» и хвастаемся новыми, сплетенными из бисера фенечками. У нас одинаково подстриженные светлые волосы и подкрашенные маминой тушью глаза, у меня серые, у Ксю голубые.

А вот мы на выпускном. Я в светло-серебристом облегающем платье, белокурые локоны уложены в замысловатую прическу, на ногах босоножки на высокой шпильке. В голове шумит от шампанского и поцелуев с Вовкой Прохоровым, а рядом смеется и кокетничает Ксюшка, в коротеньком темно-бордовом платье, классических черных туфельках со стразами и с модной стрижкой-каре, которая выгодно подчеркивает практически идеальный овал лица. Первый секс с тем самым Вовкой вспоминать не хочется… да и было бы что вспоминать, если уж на то пошло.

А вот мы с Ксю поступаем в школу моделей. Нас тогда приняли с распростертыми объятиями. Еще бы! Высокие, стройные, обе натуральные блондинки с ровным золотистым загаром и «голливудской» улыбкой. К тому моменту мы уже жизни не мыслили без моды, шопинга и салонов красоты, хотя денег на все это постоянно не хватало.

А дальше воспоминания обычно сливаются в один яркий калейдоскоп, который почему-то упорно ассоциируется у меня с бразильским карнавалом. Модные показы, портфолио у лучших фотографов, обложки журналов, ночные клубы, дорогие коктейли, крутые любовники на не менее крутых машинах… Яркие краски, музыка, запах настоящих французских духов – вот что у меня осталось от той жизни.

На смену этим воспоминаниям приходят те, что с привкусом горечи успокоительного и запахом ранней осени. Обычно я стараюсь пропустить эту часть, перемотать ее, как на DVD-проигрывателе, но она снова и снова проносится передо мной, заставляя в очередной раз переживать эти трудные для меня мгновения жизни. Я вновь вижу, как бросаю горсть сырой земли на лакированную крышку гроба и невидящим взглядом смотрю на большую, перевитую траурной ленточкой фотографию Ксю, на которой она сидит в полоборота и ослепительно улыбается недавно отбеленными у дорогого стоматолога зубами. Белые волосы шелковистой волной раскинулись по худеньким плечам, а голубые глаза смотрят с такой искренней, незамутненной радостью, что невольно хочется улыбнуться в ответ. Я помню, что в тот день, когда делалась эта фотография, Ксюхе предложили поработать в Америке. Она решила отметить это дело в клубе, подцепила там какого-то парня на спортивной тачке и в эту же ночь разбилась с ним на выезде из города.

Интересно, а где теперь Ксю? Тоже парит где-нибудь в этой черной пустоте, или это моя персональная темница, выделенная мне за какие-нибудь «особые» заслуги? Часто думаю об этом, вспоминая подругу. А еще о том, что для Ксю рай выглядел бы, наверное, как элитный ночной клуб, где полно накачанных крылатых красавцев-ангелов и бесплатных коктейлей «Космополитен». Хм… Вот видите, какое интересное у мертвых чувство юмора? Нескончаемое одиночество во вселенском НИГДЕ еще и не такое вытворит с вашей психикой, особенно если вы бывшая востребованная модель со сногсшибательными перспективами и приглашением на работу к известнейшему во всем мире модельеру, вынуждены торчать в безвременье без малейшей надежды на то, что когда-нибудь все снова станет как раньше.

Ага, как же! Когда у тебя свинцовая пуля в сердце, а твое тело похоронено под полутораметровым слоем земли очень быстро перестаешь надеяться на то, что все вернется на круги своя. Хотя, к смерти привыкаешь достаточно быстро, но это совершенно не отменяет того, что быть мертвым весьма утомительно.

А самым ярким моим воспоминанием, остается тот самый день… Хотя нет, не так! В сложившейся ситуации правильнее сказать ТОТ САМЫЙ ДЕНЬ – день, когда меня убили. Поначалу, я раз за разом терзала себя многочисленными и совершенно бессмысленными «А если бы?». А если бы не заболела Нинка Арсеньева и меня не позвали на мероприятие вместо нее? А если бы я тогда отказалась? А если бы угрюмый охранник-мордоворот проявил больше бдительности и обыскал того обдолбанного мажора на предмет огнестрельного оружия? Только вот что теперь сокрушаться о несправедливости бытия, если мой бесплотный дух, призрак, астральное тело или что там от меня осталось парит неизвестно где и неизвестно зачем?

Честно-честно, вот это меня в моем безрадостном положении бесит больше всего. Я уже согласна быть хоть каким-нибудь захудалым приведением, обретающим в мрачных застенках полуразрушенного замка или, подвывая на полную луну, бродить в полночь по кладбищу, пугая своим полупрозрачным силуэтом случайных свидетелей. Да хоть что-нибудь, лишь бы не это НИЧТО и НИГДЕ! Положа руку на сердце (образно выражаясь, разумеется), я даже на ад согласна, лишь бы сменить декорации.

Но нет, мой удел – это бесконечная тьма, воспоминания и скука.

– А чем плохо? Тишина, спокойствие, благодать!

Опа! Голос – это что-то новенькое! Или это меня уже клинит? Интересно, а дух может сойти с ума? Сумасшедший призрак, ха-ха, какая досада!

– Сойти с ума, конечно, крайне увлекательно, но тебе это пока не грозит…

Какой забавный сюжетный выверт! Прямо лучик света в темном царстве! Причем буквально.

Прямо передо мной мрак прорезало ослепительное сияние, которое постепенно принимало размытые очертания человеческой фигуры. Неужели обо мне наконец вспомнили и сейчас определят по земным заслугам либо в рай, либо в чистилище? Было бы у меня сердце, сейчас оно наверняка зашлось в лихорадочном ритме, намереваясь пробить грудную клетку. Но увы, мне осталось лишь жадно всматриваться в силуэт молодого мужчины, облаченного в элегантный серый костюм от Bugatti и классические туфли от Armani. Иссиня-черные волосы неожиданного посетителя моего вечного плена были подстрижены по последней моде, открывая высокий гладкий лоб. Ярко-зеленые, чуть мерцающие в окружающей тьме глаза были немного вытянуты к вискам, придавая незнакомцу вид довольного жизнью хищника. Тонкие музыкальные пальцы мужчины сжимали стебель белой розы с невероятно пышным, благоухающим бутоном. Была бы у меня голова, она наверняка закружилась бы от такого упоительного и, кажется, давно забытого запаха. Но мне, как сущности бестелесной, в очередной раз оставалось ограничиться лишь лицезрением черноволосого красавца. И не могу сказать, чтобы меня сейчас это сильно расстраивало…

– Какое лестное мнение! – растянул красивые губы в улыбке, незнакомец. – Отрадно, что я произвожу столь приятное впечатление.

– Учитывая, что вы единственное живое существо, с которым я общаюсь за… (даже не знаю, как давно я умерла, пусть будет за достаточно длительное количество времени), то появись здесь хоть классический гоголевский черт с рогами, козлиной бородкой и копытцами, я была бы искренне рада и его обществу.

– Ну вот, – притворно вздохнул брюнет, – а я уж было уверился в своей неотразимости, а вам, оказывается, просто скучно…

– И что же в этом удивительного? Мне тут, знаете ли, мультиков не показывают, лишь автобиографическую нарезку, да и поговорить совершенно не с кем, а уж об окружающей и крайне однообразной обстановке я вообще промолчу, чтобы лишний раз не расстраиваться.

– А что если я предложу Вам эту самую обстановку сменить? – глаза незнакомца полыхнули зеленым, как у кота в темноте.