Геннадий Башунов - Героический режим. Не для героев [СИ]

• Название: Героический режим. Не для героев [СИ]
• Автор: Геннадий Башунов
• Жанр: Фэнтези

Дарк ЛитРПГ. Новый патч в игре «Безбожие» позволил игрокам выбирать так называемый «Героический режим» — режим игры, при котором игровой персонаж погибает навсегда. Но никто и не мог подумать, что игрок окажется на месте своего персонажа. Алексей, ни разу не игравший ранее, узнал это на своей шкуре, и теперь ему предстоит найти ответ на вопрос, кто же за этим стоит. И… является ли то место, куда он попал, игрой? ВНИМАНИЕ!!! В тексте присутствуют сцены жестокого насилия. Не рекомендовано для ознакомления людям, не достигшим совершеннолетия. Роман завершён! В черновом, правда, варианте. Тем не менее, желаю приятного чтения.

---

— Жарко, — пробормотал я.

— Там вода. Вставай уже.

Я послушно встал и поплёлся к бадье с водой. Напившись, я тупо уставился вникуда, раздумывая, лечь ли мне прямо на пол.

— Не спи!

— А-а-а…

Я уселся на табурет, стоящий напротив двери. Медленно, но сон всё-таки отпускал. Чуть-чуть повысились параметры, но они всё равно были ниже базовых. Я потёр целый глаз, потом потыкал пальцем в выбитый. Рана зарубцевалась, боли уже не было. Чёрт, какой он плоский… Хотя, чему удивляться — глазного яблока-то нет. Захотелось встать и сходить выколупать глаза у трупов. Нахлынувшая Злоба разбудила меня окончательно.

Посидев минут пятнадцать, я решил осмотреться. Перед сном я слишком устал, чтобы вообще на что-нибудь обращать внимание.

Темно, чёрт. Едва горящий факел у двери да угли, мерцающие сквозь неплотную затворку печи, — вот и всё освещение. Удивительно, но этого мне было достаточно.

Обстановочка, откровенно говоря, так себе. Шесть табуретов, стол, два лежака, грубо сколоченный деревянный шкаф. Ну и очаг в у противоположной стены, между лежаками. Всё это в землянке четыре на пять метров.

Шустрик уже храпел, и я решил провести инвентаризацию наших трофеев. Кроме хлеба и варёной моркови на столе лежало несколько кусков мяса неопределённого происхождения. Бурдюк с вином, из которого пили мобы, мы прикончили ещё за ужином. Захваченное оружие — дерьмо, выбросить не жалко. А вот в шкафу я нашёл два бурдюка с брагой. Здесь было два отдела. В нижнем лежали овощи с брагой. В верхнем опять-таки вяленое мясо и три приличные грозди просоленной до скрипа на зубах сушёной рыбы.

Морщась, я запил рыбу водой. Вероятно, ещё часов пять назад она бы показалась мне очень вкусной. А заедать её пришлось бы снегом с тропинки. Так что даже такая гадость нам пригодится.

Я тихо простучал деревянные стены, потопал по полу. Вроде бы никаких тайников. Жаль.

Побродив по халупе, я уселся на табурет. Делать всё равно больше нечего.

Интересно, как Шустрик узнал, что прошло четыре часа? Стоило подумать об этом, и я с полной уверенностью осознал, что прошло двадцать шесть минут. Так, будто в голове тикали часы. После такого опять можно решить, что мы в игре, а вокруг не люди, а мобы. Увериться, что я — кучка пикселей, которой не забыли встроить в башку часы.

Я не думал об этом уже долгое время. Впрочем… игра это или настоящий мир (невероятно и то, и другое), я здесь живу.

Через тринадцать минут я сходил, чтобы ещё раз напиться. Жарко, охрененно жарко. Когда мы пришли, помнится, здесь было довольно прохладно. Значит, разбойники с ведьмами пришли сюда незадолго до нас. Куда они уходили? На разведку? Или только пришли сюда? Скорее, первое, ведь ведьмы пришли на острова с юга. Это даже хорошо. Для меня. Я смогу убить ещё сколько-то тварей, мстя за свой глаз.

В любом случае, часовой обязателен. Возможно, шестой табурет не запасной, а значит его хозяин — или хозяйка — могут прийти в любой момент.

От нечего делать я убрал всё со стола в шкаф. Я собирался уже занять табурет, как что-то зашуршало позади. Вздрогнув, я схватился за кинжал и обернулся.

— Чего спать мешаешь? — пробормотала Катя. Она сидела на лежаке. — Шуршишь здесь, как мышка.

— Извини, — прошептал я.

— Да ничего. Всё равно пить охота.

— Вода здесь.

Катя жадно напилась.

— Жарища, блин, — шепнула она.

— Угу. Спи, я больше не буду шуршать.

Друидка зевнула, прикрывая ладонью рот, и энергично помотала головой.

— Не хочу. У меня привычка в два присеста спать. Поспишь, побродишь, потом опять спать. Обычно ночью я вторая на часах и стояла. Странно, что Шустрик не меня разбудил.

— Вы устали.

— Не больше, чем вы. Или в тебе говорит старый прожжённый сексист?

Я усмехнулся.

— Вообще-то, бабы повыносливей будут. И с кровопотерей лучше справляются.

Приблизившись, Катя ткнула меня кулачком в живот.

— Вот так и почувствуй себя слабой женщиной. Вина больше нет? Для сну мне…

— В шкафу.

Катя вытащила бурдюк и сделала из него приличный глоток.

— Крепкая, зараза. Хочешь?

— Нет, усну.

— А я тебе не дам. Ты же Ваську будить собирался?

— Угу.

Я принёс друидке второй табурет, и мы, усевшись напротив двери, принялись молча пить брагу. Действительно, она оказалась крепкой, так что, сделав два глотка, я решил прекратить. Девушка в ответ тихо хихикнула.

— В такую погоду ночью никто никуда не пойдёт.

Я вслушался в завывание ветра. Там наверняка уже всё засыпало снегом.

— Лучше не рисковать.

Второй тычок кулачком в бок.

— Да ладно ты.

Я скосил глаз на Катю. Довольно симпатичная девушка. Не Топлюша, конечно. Но слова Юли о том, что жизнь здесь чувствуется очень остро сейчас не казались оправданием для шлюхи.

Заметив, что я смотрю, друидка хихикнула и похлопала меня по бедру. После второго хлопка руку она не убрала.

— Выпьешь? — с улыбкой на губах спросила она.

— Застукают со спущенными штанами… то есть пьяными.

Хриплый смешок.

Я глотнул вина и, закрыв бурдюк, усадил Катю себе на колени. Целовалась она страстно, но не слишком умело. Или, быть может, давно не было практики. Она мне так и сказала. Саша лопоухий. Шустрик как ребёнок. А Вася с Ольгой.

Она спустила штаны и села сверху. Тихо застонала, когда я вошёл в неё. Она была тёплой, живой. Но я представлял Топлюшу. Пусть её кожа была холодной, у неё было горячее сердце, как бы пошло это и не звучало.

— Я устала, — шепнула Катя на ухо.

Её дыхание буквально обжигало мне шею. И не только дыхание, кажется у меня на шее появилась пара засосов.

Мы перебрались на стол, там и закончили.

До конца дежурства было ещё три часа. Час Катя пробыла со мной и, пошатываясь от выпитого, ушла спать. Этот час мы без дела не сидели, конечно же.

Проснулся я уже к обеду, самым последним. Напился воды и сжевал два ломтя хлеба, заедая сухие куски пресной варёной репой. Вася ухмыляясь чесал шею, Катя краснела и переглядывалась с Ольгой, я сидел с кирпичной рожей.

— Всё засыпало, — сказал Вася, когда я доел. — Ветер посильнее вчерашнего и снег. Предлагаю поторчать пока здесь — вряд ли кто-то решится нас догонять в такую бурю.

— Надо выставить часовых, — буркнул я и в тот же момент заметил, что в комнате не хватает Шустрика. И моего плаща. Любит Шустрик на часах стоять.

— Он там весь день просидит, — подтвердил мои мысли Вася. — Так что можно не беспокоиться.

Я кивнул. И тут же припомнил вчерашних героев.

— А людей какой фракции мы вчера встретили?

Вася ошалело на меня уставился, а потом сплюнул.

— Чёрт, ты же не играл. — Теперь на меня смотрели как на идиота три пары глаз. — Это с востока, Храмовники… хм… либерасты местные, в отличие от западных консерваторов. Откололись от основной ветви культа Корда лет сто назад, не любят приносить людей в жертву, что-то там ещё. Отморозки, но те, что на западе похуже. Да, собственно говоря, все здесь отморозки. Впрочем, по игре с ними можно было договариваться, делать кое-какие совместные квесты, по большей части вместе выпиливать западных. За что западные нас ненавидят ещё больше. Но это всё временно, цели-то в итоге разные.

— То есть, если бы…

— Хрен его знает, — перебил меня воин. — Это люди. И, вообще-то, они пришли, чтобы вырезать наш город. Вряд ли мы бы с ними договорились. А так тремя ублюдками меньше.

Я слабо усмехнулся.

— Ладно, — буркнул Вася, посапывая носом. — Нет желания прогуляться? У нас тут с Ольгой… разговор есть. Потом мы… гм… прогуляемся.

— Я твой плащ возьму, — сказал я, увидев, что Катя уже оделась. — Только недолго. Холодно там.

Четыре дня мы просидели в той землянке. Погода наладилась уже на следующий день, но мы не рисковали выходить без разведки, опасаясь, что в дневном переходе от нас не найдётся убежища. Я в итоге нашёл такое на третий день, пещеру с одним выходом. Там было кострище.

За нами никто не гнался. Шустрик, сходивший на север, сказал, что вражеская армия ушла. Мы отдыхали, ежедневно делая вылазки на полянки мобов. Я получил следующий уровень, увеличив время невидимости до сорока секунд, да апнув по одному стату к каждому. Опять ко всему по чуть-чуть, но никаких особых потрясений не было. Да и книжек в землянке не нашлось. Я не говорю про тренировки — мы и так слишком уставали, нарезая круги по скалам и густому лесу.

У меня потихоньку начали отрастать пальцы. Жаль, что не глаз.

Лес оказался совершенно пуст. Пара старых заросших просек, да единственный полуразрушенный сруб, — вот и всё, что мы нашли. И я не жалел об этом. Хрен с ними с квестами. Пусть все катятся к чёрту.

С Катей всё было отлично. Она, кажется, ко мне сильно привязалась. Я же продолжал думать о Топлюше. Но Топлюшу я, скорее всего, никогда больше не встречу.