Уильям Кингстон - Гризли (сборник)

• Название: Гризли (сборник)
• Автор: Уильям Кингстон
• Издательство: ЛитагентКлуб семейного досуга7b51d9e5-dc2e-11e3-8865-0025905a069a
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2015
• ISBN: 978-966-14-8396-4, 978-966-14-8395-7, 978-966-14-7926-4, 978-5-9910-3124-0, 978-966-14-8392-6, 978-966-14-8394-0

На севере Канады, в суровом и безлюдном краю, осиротевший медвежонок Мусква встречает огромного раненого медведя Тира. Их ждут невероятные приключения и открытия, но трогательная дружба поможет преодолеть все опасности!

В сборник также вошли приключенческие повести и рассказы различных авторов: «Охотники на волков» (Дж. Кервуд), «Приключения юного раджи» (У. Кингстон), «Заклинатель змей» (Л. Русселе), «Коралловый остров» (Р. Баллантайн), «Маленький Тумаи» (Р. Киплинг).

---

– Так неужели же я откажусь в последнюю минуту от своего намерения добраться туда, где меня и моих родных ждет, может быть, спасение, – воскликнул Андре. – Откажусь из страха перед призрачными или действительными опасностями, которыми вы готовы пренебречь ради меня! Нет, Мали, никогда! В путь, в путь скорее, и ты убедишься, что французы так же мало боятся тигров, как и индусы, Мали улыбнулся и обнял Андре. Он и не ожидал от него другого ответа, а если и высказывал свои опасения, то только для того, чтобы испытать юношу.

Немного позже друзья наши дошли до леса и гуськом побрели по узкой, протоптанной слонами тропе. Андре восхищался красотой и необыкновенным богатством растительности и делился с Миана своими впечатлениями.

– Нашел чему удивляться! – сказал Миана, когда Андре остановился перед исполинской смоковницей с бесчисленным множеством стволов, поддерживающих лиственный свод. – Это что! В той стороне, откуда я родом, вот леса так леса, и попади ты туда, увидишь великанов, перед которыми это дерево покажется низкорослым кустиком.

– Сейчас видно, ты патриот, – засмеялся Андре. – Дерево больше этого было бы уже не деревом, а целым лесом… А мы, стало быть, попадем и к тебе на родину?

– Разумеется. Впрочем, я не берусь точно указать, где я родился. Знаю только, что отец мой был натх и по ремеслу бродячий фокусник. Человек он был добрый, хороший и великий искусник в своем деле. Помню, как он ловко жонглировал саблями – они так и летали вокруг его головы. Жили мы тогда в Муссури, была у нас своя маленькая хижина, но дома мало сидели, все больше скитались по ярмаркам. Отец показывал фокусы, мать играла на тамтаме, две сестренки постарше меня плясали, а я водил ручную обезьянку. Однажды мы отправились всей семьей в Гардвар на ярмарку, Ганг берет там начало с высоких гор и славится целебной силой своих вод. В том году в Гардваре собралось более двухсот тысяч богомольцев. Что там творилось, вы и представить себе не можете! Речная долина узкая, а народу гибель, просто чуть не на головах друг у друга ходили. Но отец не жаловался, в добрых людях недостатка не было, и дела наши шли прекрасно. И вдруг вспыхнула холера, по-нашему петмади, и такая сильная, что от нее в каких-нибудь две-три недели чуть не половина всех богомольцев погибла. Не пощадила холера и нашу семью; отец с матерью, сестры, братья, все умерли, и остался я круглым сиротой.

– Да, страшно вспомнить, что было в этот злополучный сорок восьмой год, – вмешался в разговор Мали. – В одном Гардваре умерло около ста тысяч человек, затем холера захватила всю Индию и в какие-нибудь три-четыре месяца унесла три миллиона жертв.

– Помню, отец мне рассказывал, – заметил Андре, – что болезнь из Индии перекинулась в Европу и там тоже сильно свирепствовала.

– Остался я в шесть лет без отца, без матери, – продолжал свой рассказ Миана. – Никому-то до меня не было дела, и я, наверное, погиб бы, не пожалей меня один добрый человек. Увидал, что я один-одинешенек брожу по городу, подозвал меня, расспросил, откуда и кто я, и взял с собой. С той поры он заботится обо мне, как отец родной. Скажу тебе прямо, спас меня от голодной смерти наш хозяин Мали.

– Мали, славный Мали! – воскликнул Андре, пожимая старику руку. – Я никогда не сомневался в твоей доброте и не верил, когда ты, помнишь, нам рассказывал в Гандапуре, что прожил век свой, не сделав никому добра.

– Ну, что там старое вспоминать, – отозвался Мали, – не любил старик, когда его хвалили. – Послушайте-ка лучше, что я вам скажу. Случится вам сбиться с дороги, держите путь на северо-запад, иначе ни за что не выбраться из этих дебрей. Днем идите по солнцу, ночью – по звездам и все в одну сторону, как я вам говорю, на северо-запад. Да берегите продовольствие, его вам надолго хватит… А теперь, детки, пора и в путь.

Медленно продвигались вперед наши друзья. Не раз им преграждал дорогу густой, непроходимый кустарник, и надо было сворачивать то вправо, то влево или возвращаться назад, чтобы как-нибудь выбраться на торную тропу. А то попадали в такую топь, что приходилось по колено идти по грязи. И жутко становилось Андре при виде тысячи отвратительных насекомых, кишмя кишевших кругом. За час до заката солнца Мали подал знак остановиться.

– Придется дальше идти днем, в самую жару, – сказал он, – когда дикий зверь забирается глубже в чашу. Ночевать будем на деревьях; но если это избавит нас от ядовитых змей, все же мы рискуем попасть на зубок пантерам – им нипочем вскарабкаться на любое дерево. Как заберемся на ночь на дерево, надо будет разводить костер и смотреть, чтобы он горел всю ночь.

Для ночной стоянки Мали выбрал довольно большую лужайку, посреди которой журчал веселый ручеек. Андре с Миана собрали валежник и сучьев, развели костер и напекли лепешек. Поужинав, все трое взобрались на гигантское фиговое дерево и только успели расположиться на ночлег, как зашло солнце. Наступила непроглядная темнота; обезьяны и болтливые попугаи мигом смолкли, и тихо-тихо стало в лесу.

Первые часы ночи прошли спокойно. Костер горел ярко, кругом царили тишина и безмолвие. Вдруг из глубины лесной чащи донесся похожий на громовые раскаты рев, за ним другой, третий, и вскоре весь лес огласился страшными звуками. Андре проснулся и со страхом стал прислушиваться к ужасной музыке, которой вторили резкие испуганные крики проснувшихся павлинов.

– Никак господа тигры охотятся, – прошептал Миана, также разбуженный шумом. – Верно, выследили какого-нибудь крупного зверя и собираются напасть на него.

– Вот как! – удивился Андре. – Я думал, тигры охотятся всегда в одиночку.

– Обыкновенно так и бывает, – ответил Миана. – Но когда дичи становится мало, тигры сообща нападают на крупного зверя, одолеть которого в одиночку им не под силу.

Все ближе и ближе слышались громовые раскаты. Теперь к злобному реву тигров примешались какие-то странные звуки, напоминавшие звук трубы.

– Это слон! – воскликнул Миана. – Видно, отбился от стада, а тигры тут как тут, и пошла погоня.

Вдруг совсем близко послышался треск сучьев и кустарников, земля задрожала от тяжелого топота, и на лужайку выбежал слон, а за ним несколько тигров. Одни бешено наскакивали на огромное животное, другие вскочили на него и острыми зубами впились в его спину. Вихрем пронесся слон мимо пылавшего костра, зарево которого на минуту осветило необычайное зрелище, и быстро скрылся в лесном мраке вместе с преследующей его сворой хищников.

Тревожно прислушивались путники к удаляющемуся гулу. Но вот рев стал громче, грознее; что-то тяжелое рухнуло наземь, и хищники яростно заспорили о добыче.

– Попался-таки бедный слон, – заметил Андре.

– Да, жаль беднягу, – отозвался Мали. – Зато, может быть, мы проведем ночь спокойно. Теперь у зверья пойдет пир горой, не до нас им будет. А все же, Миана, сон у тебя чуткий, поглядывай за костром, погаснет он, и нам, пожалуй, придется плохо.

Огромный костер ярко пылал, разливая по лесу красное зарево. Путники снова завернулись в свои одеяла и скоро уснули. Несмотря на усталость, Андре то и дело просыпался и чутко прислушивался ко всякому звуку, доносившемуся из лесной чащи. Вот слышится сердитое ворчание хищников, терзающих слона… Едва замрет оно, как где-то хрустнет валежник под пятой осторожно крадущегося зверя, зловеще зашелестит сухая листва… Опять минута-другая полной тишины, и смотришь, через ярко освещенную полянку стрелой мчится олень или дикий кабан, а за ним ягуар или пантера. Просыпаясь, Андре с тревогой посматривал на костер, но огонь по-прежнему горел ярко и юноша, успокоившись, снова ненадолго забывался сном. Около полуночи совсем близко послышалось глухое кошачье мяуканье; быстро приподнявшись, Андре испуганно огляделся. Пламя еле мерцало в потухающем костре, а из темноты на него глядели две горящие зловещим блеском светлые точки.

– Тигр! – прошептал дрожащим голосом Андре. – Вставай скорей, Миана!

Молча слез индус с дерева, осторожно подошел к костру, взял большую горящую ветку и швырнул ее в ту сторону, где притаился враг, да так ловко, что угодил ему в глаз. Взвыл зверь от боли и мигом пропал.

– Будешь другой раз знать, как беспокоить нас! – засмеялся Миана, подбросил в костер валежника и опять ловко взобрался на дерево. – Это был не тигр, а пантера, – стал он объяснять Андре. – Глаза у тигра ночью горят, как раскаленные уголья, а у пантеры, как оправленные в золото опалы. Хорошо, что ты разбудил меня. Зверь бы дождался, когда огонь в костре погаснет, взобрался бы на дерево, и тогда поминай меня как звали.

– Почему ты думаешь, что он бросился бы на тебя? – спросил Андре.

– Ну уж, конечно, не на тебя, – ответил Миана. – Наши тигры, известно, не охотники до белокожих людей. Им подавай настоящих индусов, да еще кто помоложе.