Яся Белая - Цветы всегда молчат

• Название: Цветы всегда молчат
• Автор: Яся Белая
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-095223-6

В юном возрасте Мифэнви Грэнвилл постигло большое несчастье, но она смиренно приняла свою долю. Однако у судьбы оказались на нее совсем другие планы. Но согласится ли своевольная принцесса с тем, что уготовила ей судьба?

Джозефин Торндайк глубоко несчастна в браке, ведь, покорившись воле отца, она была вынуждена выйти замуж за человека, которого едва знала. Но она не отчаивается и верит, что ее мечта о настоящей любви обязательно сбудется. Но, может, счастье куда ближе? Стоит только присмотреться…

Выращивать цветы – сложное искусство. Ведь одни из них капризны, другие, наоборот, неприхотливы. И лишь немногие умеют слышать язык цветов. Люди называют их садовниками…

---

Она позволила ему припасть к своей руке – и осталась.

Вечером того же дня они устроили ужин примирения. На ней снова было платье, приоткрывающее плечи. И Пол снова надел ей на пальчик кольцо. Колдер был вежлив, обходителен – подал ей стул, положил на тарелку кусок торта побольше – и даже шутил. Правда, ничего не ел, только пил бокал за бокалом…

Пожелав им спокойной ночи, она уже собралась к себе, когда услышала разговор:

– Ты что, пытался приударить за моей невестой?

– О нет, это было бы слишком грязным даже для меня.

А утром была свадьба. Простая деревенская свадьба. И она шла по проходу, легкая и тонкая, в светлом безыскусном платьице и венке из осенних цветов. Фаты не было, но длинные золотисто-рыжие волосы, ниспадая до осиной талии, придавали ей сходство с нимфой. И Пол улыбался ей, счастливо и светло. Колдер тоже улыбался, поздравлял… и прятал за спину руки, чтобы близкие не видели, как у него дрожат пальцы… Но она все равно заметила…

…Теперь они могли сколько угодно целоваться и дурачиться… Едва выйдя из церкви, Пол потащил ее за собой, куда-то вверх…

– Ты должна их увидеть! – ликующе кричал он. – Это просто чудо, что они расцвели сейчас!

Она пыталась сказать, что не нужно, звала вниз. Но он лишь с мальчишеским упрямством мотал головой. Потянулся за ними, неловко повернулся и рухнул вниз, к ее ногам, со сломанной шеей…

В его широко распахнутых, еще счастливых глазах отражалось небо. В руках он сжимал букетик незабудок… Они тут же увяли и рассыпались в прах…

– Дин-дон, дин-дон, – прозвонил колокольчик…

Мифэнви лишилась чувств…

Графство Нортамберленд, замок Глоум-Хилл, 1878 год

Направляясь сюда, в Глоум-Хилл, Аарон Спарроу и представить не мог, что его встретят столь необычным способом. Меж тем замковая калитка открылась, и прямиком в его объятия влетела очаровательная блондинка. Она летела с такой силой, что, врезавшись в него, несмотря на свое довольно хрупкое телосложение, в буквальном смысле сбила с ног.

Немного придя в себя и помяв его обширный живот своими нежными ручками, она тут же воздела их к небу, закричав:

– О боже! Я, юная девушка, в объятиях джентльмена! Какой пассаж! Моя репутация погибла! О, горе мне! Есть только один все исправить: если вы джентльмен, в чем я ни секунды не сомневаюсь, то женитесь на мне!

Хотя видеть их могли только высохшие кусты вереска да вороны.

Поняв о чем, собственно, речь, Аарон стукнулся затылком оземь, улетая в сладостное небытие…

Колдер едва успел подбежать, чтобы подхватить падающую Мифэнви.

– Латоя! – заорал он так, что древние стены замка едва не заходили ходуном. – Латоя, черт тебя побери!

Она, конечно же, примчалась, поскольку вопль его, должно быть, было слышно на другом конце земли. Испуганная, как заполошная квочка, часто моргая своими длинными, словно веера, ресницами, она смотрела, как ее кузен с беспредельной нежностью и столь же беспредельным отчаянием прижимает к себе тоненькое тело Мифэнви. И на лице его было такое выражение, с каким идут убивать.

– Что случилось? Рассказывай, дрянь! – голос его звенел концентрированной яростью.

– Ничего, – запинаясь, пролепетала Латоя. – Мы просто поговорили!

– О чем вы поговорили?! – Латое почудилось, что начался камнепад. – Ну, о чем вы поговорили, что она потеряла сознание?! Что ты сказала ей, тварь?!

– О, так она жива! – ликующий возглас разбился о взгляд, ясно давший понять, что бы случилось с ней, Латоей, не будь Мифэнви жива. Поэтому она поспешила заверить: – Мы просто говорили о ханжах и морали! Кто бы мог подумать, что она такая неженка!

– Ах, вы просто говорили! – голос хозяина Глоум-Хилла стал предельно нежным, но глаза опасно сверкали. – Ну что ж, сейчас мы с тобой тоже… просто поговорим, – и, надежнее обняв Мифэнви, он направился к лестнице, ведущей на третий этаж, где располагались спальни. У края лестницы он обернулся, прожег взглядом Латою. – Жди меня здесь, маленькая дрянь, и если посмеешь сдвинуться хоть на йоту, я убью тебя, клянусь семью поколениями Грэнвиллов!

И Латоя застыла как вкопанная, не на шутку перепуганная, вмиг припомнив все темные легенды и слухи, что окружали имя ее кузена.

Поднявшись в комнату Мифэнви, бывшую комнату Пола, Колдер очень осторожно, словно величайшую ценность на земле, опустил невестку на кровать, откинул с лица золотисто-рыжую прядку, наклонился вперед, прислушиваясь к дыханью. Дыханье было спокойным, но глаза ее оставались плотно закрытыми. Невесомо поцеловав ее в лоб, он встал и, тихонько притворив за собой дверь, стремительно ринулся вниз.

Латоя действительно ждала его на том же месте, буквально приросла к полу. Сейчас она проклинала тот день, когда мать уговорила ее, опозоренную, уехать сюда, в Глоум-Хилл. Отправляясь в это путешествие, Латоя сильно рисковала – она происходила из такой далекой ветви Грэнвиллов, что степень ее родства с обитателями этого замка являлась весьма сомнительной. Но тем не менее наличие древней фамилии позволяло ей рассчитывать на некоторый успех предприятия, как делало прежде вхожей в лучшие дома Лондона. Историю Пола и Мифэнви она узнала от не в меру болтливой Мэрион, остальное легко разглядела опытным взглядом светской львицы. Версия про кузину показалась ей самой простой и надежной – чутье подсказывало, что спрашивать с нее гербовые бумаги, удостоверяющие родство, нынешние хозяева Глоум-Хилла не станут. А присочинить о своем знакомстве с Полом до их с Мифэнви свадьбы не составило труда. Честно говоря, у нее были основания полагать, что, узнав о ее грехе, Грэнвиллы отнесутся к этому спокойнее, чем лондонская знать: учитывая-то репутацию старого лорда Грэнвилла. Каково же было ее удивление, когда в лице Колдера и Мифэнви она наткнулась на святош, чопорных и застегнутых на все пуговицы. И вот теперь ей оставалось только стоять и ждать расправы.

Кара не замедлила явиться в лице Колдера. Он грубо схватил ее за локоть, основательно встряхнул и произнес свистящим от ярости голосом:

– А теперь выкладывай, о чем вы с ней говорили? И только попробуй мне что-то утаить!

По телу Латои пробежала дрожь возбуждения – властные, грубые мужчины заводили ее. И хотя Колдер был вовсе не в ее вкусе – слишком худой, слишком бледный, слишком отрешенный от земных страстей, – сейчас она отчаянно пожалела, что не заполучила его в мужья: она могла побиться об заклад, что в постели он более чем горяч.

– Ну же, я жду! – прошипел он.

– Твоя обожаемая, – она нарочно подчеркнула «обожаемая», – Мейв просто сделала из мухи слона!

– Поподробнее, пожалуйста, а там я сам разберусь, кто из чего что сделал, – недобро сощурился он.

– Хм… да просто эта святоша зашла ко мне – без стука, заметь! – когда я ласкала себя в ванной…

– Что ты делала? – с давешней вкрадчивой нежностью поинтересовался он.

– Я уже сказала! Зачем ты хочешь, чтоб я повторила это, Колди…

– Не смей сокращать мое имя, шлюха, иначе, клянусь могилой Пола, я пришибу тебя на месте…

– Ой, ладно она, но ты-то не изображай из себя святошу! Про похождения твоего папаши в Лондоне только глухой не знал! А яблочко от яблоньки, как известно… И твой любимый братик Пол разве не был бастардом?!

Он отвесил ей пощечину, да так, что она отлетела к стене.

– Колдер, ты что, спятил?! Ты же разобьешь мне лицо!

Он не ответил, лишь, с рычанием подскочив к ней, схватил за волосы, намотал на кулак и поволок к входной двери.

Она визжала, как раненый поросенок.

– Что?! Что ты собираешься делать?!

– То, что должен был сделать с самого начала, – собираюсь вышвырнуть тебя отсюда ко всем чертям! – прорычал он.

– Но мне некуда идти!

– Какое мне до этого дело?! Ты мне седьмая вода на киселе! Я не обязан о тебе заботиться!

– Колдер! Ты окончательно спятил, да?! Мне же больно! – вопила она, пытаясь вырваться, но лишь усугубляя свое положение.

– А мне противно, что я вообще вынужден прикасаться к тебе!

– Ты – маразматик, у которого сдвиг на почве длительного воздержания! Тебе следовало бы давно переспать с ней! Ты ведь хочешь ее, эту твою святошу Мейв! Ты ведь не раз мечтал раздвинуть ей ножки и как следует прочистить ее, а, Колдер?!

Он сжал ее волосы так, что ей показалось, будто сейчас слезет кожа, встряхнул ее, вызвав очередной вопль, и прорычал:

– Как смеешь ты, – он грязно выругался, – касаться самого ее имени своим поганым ртом!

Он волок ее по брусчатке двора, как тряпичную куклу, и Латое оставалось от всей души благодарить изобретателя турнюров за то, что ее прелестный задик еще не стерт совсем.

Наконец, достигнув ворот, Колдер, одной рукой все еще удерживая Латою за волосы, другой распахнул входную калитку и, проигнорировав мелькнувшую в проеме тень, швырнул свою дражайшую кузину вперед, снабдив напоследок солидным пинком. Хлопнув калиткой так, что затрещали доски, он отряхнул руки, крутнулся и понесся в сторону замка.