Алексей Будников - Огниво Рассвета

• Название: Огниво Рассвета
• Автор: Алексей Будников
• Жанр: Фэнтези

Жизнь Феллайи нельзя назвать размеренной. У него нет ни очага, ни домика с садом, ни красавицы жены — все эти мирские блага он променял на степь, арбалет и плащ разбойника. Но после сегодняшнего дела его полнят намерения залечь на дно, тем паче, что устроившийся на опушке обоз должен был стать легкой добычей. Однако кто бы мог подумать, что этот мелкий налет откроет дверь, за которой разбойника ожидает череда странных событий, что заведет его так далеко от родного края, по пути не раз попытавшись бросить в холодные объятия старухи-смерти?

---

Фарес, досадно выдохнув, протянул воину открытую ладонь. Но тот, ожидаемо, не понял, чего от него хочет старик, глупо уставившись на тощую десницу.

— Давай сюда, — развеяв возникшее молчание, прошелестел чародей, едва заметно махнув поднесенной дланью.

— Что давать? — дрожащими губами ухмыльнулся стражник.

— То, что там нашел.

Нелепой лыбы тут же и след простыл.

— О чем вы?

Фарес, грозно глядя на собеседника исподлобья, неожиданно резко вывернул пустую ладонь, скрючив два пальца. Правая рука молодого стражника сама собой взметнулась, изломившись в запястье. Послышался тихий хруст, а за ним краткий всхлип воина. Его загнутая под несколько неестественным углом десница указала куда-то в сторону.

— Выдай мне то, что сия рука подняла в том углу, — чеканя слова, промолвил маг.

Я чувствовал, как старик буквально воспылал незримой колдовской мощью. Подобного мне встречать еще не доводилось, впрочем, много ли я зрел на своем пути истинных чародеев? Столь могущественная сила опьяняла и одновременно сковывала, не позволяя ни единому мускулу дрогнуть на моем лице. Стражники так же остолбенели, точно вмиг обратившись мраморными скульптурами. Но произошло это отнюдь не от ощущения вырвавшейся из эль'Массарона силы — простые люди не способны чувствовать ее даже мельком. Многие из воинов, наверняка, впервые видели колдовство в действии, к тому же направлено это колдовство было против одного из их товарищей, отчего, с одной стороны, внутри разгоралось пламя гнева, рвение отомстить обидчику своего собрата, а с другой, просыпался благоговейный страх перед чем-то неизвестным, неподвластным и, с большой долей вероятности, губительным. Причем второе без остатка гасило первое.

Оголовье посоха Фареса слабо засветилось красным. Старик сильнее напряг искривленные и дрожавшие от натуги пальцы, заставляя длань воина, вновь издав сухой треск, скрючиться еще больше, а самого бойца припасть на колени. И теперь из его глотки вырвался не скудный всхлип, а настоящий мучительный крик.

— Я не обвык рыскать по чужим вещам, — монотонно заговорил маг. — А вот пыток за свою жизнь свершил порядком. Так что, мой тебе совет, кончай юлить, и исполни мою просьбу.

Стражник, корчась и шипя от боли, неловко запустил свободную руку в карман брюк, изъял ту самую найденную минутой ранее монету, швырнул вперед. Ровный золотой кругляшок, звонко ударяясь о грубый пещерный пол, подскочил к полусапогам Фареса. Старый колдун опустил тяжелую длань — корежившийся на коленях воин тут же рухнул набок, ревностно сжав наконец принявшую должное положение десницу.

Маг, скрипя спиной, нагнулся, худощавыми пальцами подобрав сверкавшую в полутьме монетку. Распрямился, поднося золото практически вплотную к своему острому носу, и принялся всячески крутить да вертеть монету, пристально осматривая каждую морщинку на рельефном профиле.

— Древняя… — тихим шепотом прошуршал Фарес. — Больше полувека… Но наша, не Имлусгайдская…

Так он простоял, негромко мямля какие-то положения, порядка полуминуты, и за это время никто из остального воинства не позволил себе издать ни единого звука. Разве что кидали короткие взгляды то на колдуна, то на корчившегося и тихо шипевшего сквозь зубы соратника. Многие держали руки на эфесах мечей, однако извлекать их сейчас не имело никакого смысла. Фарес пускай и был разгневан, но к бессмысленной сече явно не располагал. Да и, что-то подсказывало мне, несмотря на значительное численное преимущество стражников, придворный маг бы несомненно вышел победителем из этого поединка.

Наконец, Фарес эль'Массарон бросил изучение найденной ценности и взглянул на меня. Тараканьей поступью, громко ударяя пяткой посоха о пещерный камень, чародей вдруг целенаправленно посеменил в мою сторону, сопровождаемый напряженными взорами воинов.

— Чувствуешь что-нибудь? — Быстро преодолев несколько разделявших нас шагов, чуть ли не упер монету мне в грудь Фарес.

Я без слов покачал головой. В ответ на это маг закусил губу и отрешил взгляд, мелко закивав самому себе. Звонко отбросил монетку кому-то из стражников, что, без видимых трудностей, поймал золото одной рукою.

— Вот, милорды, признак того, что мы на верном пути, — громко возвестил собравшимся Фарес. — Монета довольно старая, счеканена порядка семидесяти-восьмидесяти лет тому назад. Надеюсь, теперь усталь в ваших ногах иссякла бесследно? Так как мы явно близки к цели. Ни к чему больше откладывать. Выступаем. И друга своего прихватите, — добавил маг, посмотрев на по-прежнему лежавшего на боку поджав колени стражника.

— Ты мне чуть запястье не сломал! — завопил тот, разметая слюну и слезы.

— Чуть, — сухо повторил старик. — За учиненную при походе кражу пристало ладони рубить, а не ломать. Так что ты еще легко отделался.

— Какую к бесам кражу?! Я нашел монету бесхозной! Это не воровство!

Вдруг раздался уже знакомый моим ушам хруст. Взвизгнув, воин поник головой обратно на землю, вновь мученически ухватившись за запястье.

— Не в моих порядках расплываться в оправданиях пред подобными тебе, солдат. — Для того, чтобы нанести стражнику новое увечье, Фаресу не пришлось даже поднимать руку, хватило одного лишь взгляда. — Ты получил свое, засим лучше бы тебе держать рот на замке, покуда я не захлопнул его навеки.

Поверженный боец тихо зарычал, однако, вняв гласу рассудка, не стал боле препираться с колдуном. Заметив это, Фарес позволил мелкой ухмылке коснуться его сурового старческого лика.

Под каменными сводами вновь взыграл стальной грохот доспехов зашевелившихся, готовившихся продолжить путь воинов; взор же янтарных глаз устремился куда-то вперед, в беспроглядный пещерный мрак. Что-то в этой черноте явно пленяло немолодого чародея, отчего он не мог оторваться от нее еще порядка десяти секунд.

— Там что-то есть, — вдруг произнес Фарес, привлекая на себя всеобщее внимание.

Стражники, равно как и я, тут же перекинули свои глаза туда, куда глядели его.

— Я ничего не вижу, — спустя некоторое время, послышалось чье-то признание.

— Верно, рассудком повредился старикан, — расслышал я отчетливый шепот в хвосте стоянки. — Сперва чуть Куля не искалечил, теперь это…

— Мейстер[5] эль'Массарон прав, — вдруг забасил подавшийся вперед Бьерн. — Я тоже что-то вижу… Какой-то тусклый свет.

После слов богатыря все стали гораздо более ревностно вглядываться в чернильно-черную тьму. И право, присмотревшись получше, я и сам заметил мелкое, практически неразличимое из-за своей бледности желтоватое мерцание впереди. Оно оказалось слишком смутным, дабы можно было сходу разглядеть его невооруженным глазом, и слабо продиралось сквозь туго сплетенное полотнище мрака примерно в пятидесяти шагах от нас.

Один из стражников, осторожно изымая меч из ножен, двинулся во тьму, к сиянию, прихватив с собой факел. Вслед ему ступили и остальные, также положа длани на оружие. Я же оказался позади остальных, почти полностью сокрытый тьмой, и вспыхнувшее внутри малодушье ощутимо стегало меня пойти в противоположную сторону. Это чувство даже успело, на какой-то миг, победить, однако незамеченный мною, оказавшийся подле стражник легким хлопком по спине и вопросом: «ты куда собрался?» вынудил мою робко пятившуюся фигуру вновь последовать вперед.

С каждым шагом внутренности пещеры прояснялись все больше из-за приближавшегося и, соответственно, разгоравшегося желтоватого сияния. Его лоскутки срывали с окружения маски беспроглядного мрака, являя взору огромные, обвалившиеся, лежащие в беспорядке каменные глыбы. Однако по-прежнему не находилось ни единого следа златости сего тракта. Его и трактом-то не назвать. На пещерных стенах я не приметил даже мелкого подфакельного светца, а огромным, груженным драгоценностями обозам ступать по столь слепой дороге оказалось бы сродни самоубийству. Если носимые светочи не спасали от увечий шествующих на двух ногах людей, то чего уж говорить, чем подобная тропа могла сулить торговым повозкам. Я предполагал, что все до одного осветители могло смести взбушевавшимся здесь некогда землетрясением, но верилось в эту позицию с трудом. Пуще того, до сих пор нам не встретилось ни колесной спицы, ни полотняного лоскутка, ни обглоданного временем трупа какого-нибудь торгаша, наконец. Единственным, что пробуждало в стражниках интерес к сему предприятию, помимо герцогского указа, являлась найденная старинная монетка (которую, по большому счету, мог оставить здесь абсолютно кто угодно: хоть богатый купец, хоть забредший в пещеру голодранец). Для моей же персоны этого мелкого золотого кругляшка было недостаточно, чтобы целиком застлать рассудок, оттого с каждой новой секундой мое нутро скукоживалось все сильнее, предвещая не самые радужные перспективы. А нутро меня редко подводило.