Гораций Верне - История Наполеона

• Название: История Наполеона
• Автор: Гораций Верне
• Жанр: История

---

Высадка произведена в ночь с 1 на 2 июля в час пополуночи, в Марабу, в трех лье от Александрии. Войска немедленно устремились на этот город и взяли его приступом. Клебер, руководивший атакой, был ранен в голову. Впрочем, эта победа не стоила французам больших потерь. В покренном городе не допустили ни грабежа, ни убийств.

В минуту высадки Бонапарт писал египетскому паше:

"Исполнительная Директория Французской республики неоднократно обращалась к Блистательной Порте с просьбой наказать египетских беев за оскорбления, наносимые французским негоциантам.

Но Блистательная Порта объявила, что беи, люди своенравные и корыстолюбивые, не внимают голосу справедливости, и что Порта, со своей стороны, не только не поощряет беев к оскорблению своих давних союзников французов, но еще и лишает их своего покровительства.

Французская республика решилась послать сильную армию для прекращения разбойничества египетских беев, точно так же, как вынуждена была в текущее столетие посылать армии против беев тунисских и алжирских.

Ты, который бы должен был быть верховным начальником беев и которого они держат в Каире, лишив всякой власти, ты должен радоваться моему пришествию.

Тебе, без сомнения, должно уже быть известно, что я не пришел действовать против Корана и против султанского правительства; ты знаешь, что во всей Европе одни только французы верные союзники Блистательной Порты.

Приди же на встречу со мной, и вместе мы проклянем богоотступное племя беев".

Заняв Александрию, Наполеон поспешил издать прокламацию к ее жителям:

"Бонапарт, член Национальной академии, главнокомандующий французской армии.

С довольно давних пор беи, управляющие Египтом, наносят обиды французской нации и притесняют французских негоциантов; пришел час их наказания.

С давних пор эта стая невольников, купленных на Кавказе и в Грузии, властвует над прекраснейшей страной в мире; но Бог, от которого зависит все, повелел, чтобы их владычеству положен был конец.

Народы Египта! Вам скажут, что я пришел разорить вашу религию; не верьте! Отвечайте клеветникам, что я пришел затем, чтобы возвратить вам ваши права, наказать похитителей, и что я, более чем мамелюки, чту Бога, Его пророка и аль-Коран (?!!). Скажите им, что перед Богом все люди равны; одни только добродетели, да премудрость и таланты полагают между ними различие. А какие же добродетели, какая премудрость, какие таланты отличают мамелюков и дают им право пользоваться исключительно всеми сладостями жизни?

Если Господь Бог отдал Египет им во владение, то пусть они покажут заключенное условие. Но Господь Бог милосерден и справедлив к народу.

Каждый египтянин признается способным занимать места по службе; умнейшие, просвещеннейшие, добродетельнейшие станут управлять страной, и народ будет счастлив.

Было время, что вы имели большие города, большие каналы, большую торговлю; отчего же все это исчезло, как не от скупости, несправедливости и тиранства мамелюков?

Кадии, шейхи, имамы, шорбаджи, скажите народу, что мы друзья истинных мусульман. Не мы ли искони были друзьями султана (да исполнит Господь все его желания!) и недругами его неприятелей? А мамелюки, напротив, разве не вышли из повиновения султану, которому не покоряются и доныне?

Трижды блаженны те, которые будут заодно с нами! Они пойдут в чины, и богатство их приумножится. Блаженны те, которые не примут ничьей стороны! Они будут иметь время узнать нас, и узнав, возьмут нашу сторону. Но горе, трижды горе тем, которые пристанут к мамелюкам и поднимут оружие против нас! Для них не будет надежды: они все погибнут".

Бонапарт, поручив Клеберу начальство в Александрии, отправился оттуда 7 июля, по дороге в Дамангур, через пустыню, где голод, жажда и нестерпимый зной заставили армию переносить неслыханные страдания, от которых многие солдаты погибли. В Дамангуре страдания эти несколько облегчились; Бонапарт учредил там главную квартиру и расположился в доме одного престарелого, богатого шейха, который притворился бедняком, чтобы избавиться от ожидаемых притязаний. Наполеон продолжал поход на Каир и в течение четырех дней успел разбить мамелюков при Раманиге (Ramanieh) и истребить кавалерию и флотилию беев в Хебресе. В этом последнем сражении главнокомандующий построил свои войска в каре, и быстрота натиска храброй неприятельской кавалерии не могла расстроить их. В битве при Хебризе, где дивизионный генерал Пере, атакованный превосходными силами, сумел не только выйти из опасного положения, но и склонить победу на свою сторону, принимали личное участие члены ученой экспедиции Монж и Бертолет, и оба оказали войску важные услуги своею храбростью.

Все эти успешные действия против арабов были только предвестниками победы более значительной, которая отворила французам ворота Каира. В конце июля французская армия встречена Мурад-беем у подножия пирамид. Бонапарт, воодушевленный видом этих исполинских памятников, вскричал перед самым началом битвы: "Воины, вы будете теперь сражаться с властелинами Египта; не забудьте, что с вершин этих памятников на вас смотрят сорок веков!"

Сражение это названо Ембабегским, от имени близлежащего селения. В нем мамелюки были совершенно поражены после упорного боя, продолжавшегося девятнадцать часов. Вот описание этой страшной и кровопролитной битвы, составленное самим победителем.

СРАЖЕНИЕ ПРИ ПИРАМИДАХ

Третьего числа, на утренней заре, мы начали встречать неприятельские авангарды, которых гнали от селения до селения.

В два часа пополудни мы стояли перед неприятельскими ретраншементами.

Я приказал дивизиям генералов Дезе и Ренье занять позицию на правом фланге между селений Джизега и Ембабега так, чтобы они могли отрезать неприятелю дорогу на Верхний Египет, по которой он, естественно, должен был отступать. Армия наша была расположена в том же боевом порядке, как и в сражении при Хебресе.

Едва Мурад-бей приметил движение генерала Дезе, как решился атаковать его; на этот фланг он выслал одного из отважнейших своих беев и отряд лучших войск, который с быстротой молнии напал на обе наши дивизии. Неприятелей подпустили на расстояние пятидесяти шагов и тогда уже осыпали градом пуль и картечи, от которых погибло их множество. Тогда они кинулись между двух дивизий, попали под перекрестный огонь и поражены совершенно.

Я воспользовался этим мгновением и приказал генералу Бону, стоявшему на берегу Нила, атаковать ретраншементы, а генералу Виалю, командующему дивизией генерала Мену, стать между этими ретраншементами и остатком вышедшего из них неприятельского отряда с тройной целью: первое, не допустить остатков отряда возвратиться в ретраншементы, второе, запереть в них войско Мурад-бея, и третье, в случае надобности, напасть на него с левого фланга.

Лишь только генералы Виаль и Бон заняли назначенные им позиции, они приказали первым и третьим дивизионам всех своих батальонов построиться в колонны к атаке, а вторым и третьим оставаться в каре, всего в три ряда, и идти подкреплять колонны к атаке.

Колонны к атаке дивизии генерала Бона кинулись под командою храброго генерала Рампона на ретраншементы с обычным своим мужеством и несмотря на огонь довольно значительной неприятельской артиллерии; тогда мамелюки, выскочив из ретраншемента во весь галоп, бросились на них. Но колонны успели остановиться, стать в каре и встретили наездников градом пуль и щетиной штыков. Место битвы в одну минуту было устлано неприятельскими трупами, и мы скоро овладели ретраншементами. Мамелюки, обращенные в бегство, толпами кинулись в сторону своего левого крыла; но тут был поставлен батальон карабинеров, и мамелюки, спасаясь, должны были проходить под его батальным огнем не больше, как в расстоянии пяти шагов; они падали целыми грудами. Многие из них бросились в Нил и потонули.

Нам досталось более четырехсот верблюдов с багажом и пятьдесят орудий. Я полагаю потерю мамелюков в две тысячи человек их лучших наездников. Большая часть их беев или убиты, или ранены. Мурад-бей ранен в лицо. Наша потеря простирается от двадцати до тридцати человек убитыми и до ста двадцати ранеными. В ту же ночь неприятель оставил Каир. Все его канонирские лодки, корветы, брики и даже один фрегат сожжены, и 4 числа наши войска вступили в Каир. Ночью чернь сожгла дома беев и наделала много беспорядков. В Каире, где свыше трехсот тысяч жителей, чернь-народ самый негодный.

Войско, состоящее под моей командой, уже столько раз сражалось против неприятеля, превосходящего числом, что я не стал бы хвалить ни его мужества, ни присутствия духа в настоящем деле, если бы это сражение не было для него в совершенно новом роде, требовавшем величайшего хладнокровия, которое так несовместимо с живостью нашего характера. Увлекись оно своей обыкновенной пылкостью, то не одержало бы победы, которая могла быть одержана только посредством величайшего хладнокровия и великого терпения.