Джеймс Олдридж - Сын земли чужой: Пленённый чужой страной, Большая игра

• Название: Сын земли чужой: Пленённый чужой страной, Большая игра
• Автор: Джеймс Олдридж
• Издательство: Журнал "Иностранння Литература" №4-6
• Жанр: Проза
• Год: 1968

«Сын земли чужой» был опубликован в Англии и США в виде двух отдельных романов — «Плененный чужой страной» (A Captive in the Land — 1962) и «Большая игра» (The Statesman's Game — 1966).

В журнале «Иностранная литература» и издании «Прогресс» 1969 года эти два романа объединены.

Журнальный (сокращенный) вариант.

---

Джеймс Олдридж Сын земли чужой

Роман

Перевод с английского Е. ГОЛЫШЕВОИ и Б. ИЗАКОВА

От автора

Из Англии в Советский Союз я обычно еду поездом. И, когда после долгого путешествия по Европе поезд пересекает советскую границу под Брестом, у меня всякий раз такое чувство, точно я приехал домой: ведь Советский Союз во многом стал моим вторым домом. Я, конечно, прежде всего англичанин и глубоко люблю свою страну, но вот уже долгое время живу вашими радостями и горестями. Я делил с вами тяготы войны, видел, как трудно вам пришлось в послевоенный период, и принимал это к сердцу так, словно мой народ и моя семья платили такой дорогой ценой за ту свободу, которая есть сегодня в мире.

Но на Западе большинство людей еще не разделяет моего отношения к Советскому Союзу — у них не было возможности наблюдать и узнать вас так близко. Когда я решил написать книгу, которая могла бы объяснить англичанам истинные цели Советского Союза, я долго размышлял о моих читателях, так как я хотел рассказать им то, чего они обычно не знают и не понимают. Решать свою задачу я должен был честно и основательно. Я не собирался уверять читателей, будто Советский Союз обладает чисто внешним превосходством над другими странами, накопив больший запас тоге, что называют «вещами». Но я хотел показать, что за внешним покровом есть идеал, идея, которую не может не признать всякий честный человек, в каком бы обществе он ни жил.

Эта моя книга была рассчитана на английского, а не на советского читателя. И даже в Англии я обращался не к тем, кто в силу своей идейной принадлежности считает, что Советский Союз прав, а капитализм неправ. Я писал, чтобы убедить тех обыкновенных, рядовых людей, которые находятся в растерянности, но стоят еще на другой стороне. Я безо всякого стеснения пытался убедить инакомыслящих, завоевать хотя бы одного нового сторонника, перетянув его с той стороны на нашу.

Поэтому я избрал в качестве «героя» сложную фигуру полудруга-полуврага, англичанина из высших слоев общества, чья лояльность по отношению к своему строю не подлежит сомнению, хотя, как и у многих англичан из привилегированных классов, у него имеются свои причуды, свои взгляды на деньги, на права личности. Впрочем, взгляды Руперта Ройса, англичанина из высших слоев, разделили бы многие представители так называемого среднего сословия и даже многие рабочие, которые, очутившись в советской стране, смотрят на нее глазами английского обывателя и видят только то, что на поверхности, только то, что в Советском Союзе недостает некоторых материальных преимуществ, которыми мы еще обладаем на Западе.

«Сын земли чужой» был опубликован в Англии и США в виде двух отдельных романов — «Плененный чужой страной» и «Большая игра»; они вышли с промежутком в несколько лет. В журнале «Иностранная литература» эти два романа объединены. Следует помнить, что первый роман написан в конце пятидесятых, а не шестидесятых годов и что за это десятилетие материальные условия изменились в Советском Союзе самым разительным образом. Некоторый разрыв с Западом до сих пор еще существует, хотя он неуклонно сокращается. Но десять лет назад различия во внешних условиях жизни были еще очень видны, и каждый, кто приезжал из Англии в Советский Союз, вне зависимости от его политических убеждений, не мог не заметить некоторых жизненных неудобств наследия жестокой войны, которая принесла столько разрушений вашей стране и унесла двадцать миллионов жизней.

Но только политически подготовленный человек может связать причины и следствия. Многие же просто смотрят, сравнивают и делают поверхностные выводы. Писатель Джон Брейн, например, недавно объявил, что предпочитает капитализм, что, по его мнению, Соединенные Штаты Америки кругом правы и что для него, Брейна, лучше смерть, чем революция.

Я же хотел показать человека, который достаточно честен, чтобы видеть за временными неполадками советского быта пятидесятых годов тот идеал, которого нам недостает на Западе, видеть, что в Советском Союзе есть люди, чья преданность высокой идее не лишает их ни человечности, ни непосредственности, хотя и не делает ангелами. В Советском Союзе есть много таких людей самого разного толка, что и составляет, в сущности, моральную основу вашего общества. Все советские люди, главные действующие лица моего повествования, по-своему отвечают этой характеристике. Но человек, который окончательно переубеждает моего англичанина, — это советская женщина Нина Водопьянова.

Не каждый советский читатель будет с ней во всем согласен. Кое-кто найдет ее старомодной, чересчур восторженной, прямолинейной. Может, для советских читателей это и так, но, как показывают английские и американские рецензии на книгу, у нас этот образ воспринимается иначе. Нина — это такой женский характер, который вызывает на Западе восхищение, и поэтому я ее так написал. Вы не можете себе представить, какой притягательной силой обладают для нас на Западе высокие идеалы и люди, у которых хватает мужества постоять за свои убеждения. Мы, на Западе, сыты по горло вульгарной, пошлой погоней за материальными ценностями. Нас хотят ослепить «вещами», которые можно купить за деньги, как будто человек только этим и живет. Но мне кажется, что нам уже становится тошно от переизбытка «вещей», и никто этого не чувствует острее, чем наша молодежь, которая жадно заглядывает за дымовую завесу материальных подачек, чтобы найти нечто простое, правдивое, высоконравственное, чему стоит посвятить свою жизнь.

Вот это Руперт Ройс и находит в Нине Водопьяновой. У Руперта Ройса есть все, что может дать ему общество; богатство, положение, семья, карьера. Но, как и многие другие, он увидел, насколько все это мелко, ничтожно, и понял, что его благополучная жизнь лишена цели и, по существу, ничего не стоит. Нина показала ему то, что коммунизм, какие бы слабости ему ни приписывали, всегда дает людям, достаточно честным, чтобы смотреть правде в лицо, нравственные устои и убеждения более благородные, чем любые другие.

Я хотел бы, чтобы мои советские читатели во избежание недоразумений кое-что учли. Прежде всего, надо помнить, что Руперт Ройс смотрит на все не вашими глазами, а глазами англичанина. Я ни в коей мере не отождествляю себя с Ройсом, но я ему позволил смотреть на улицы и магазины, на людей и на политику так, как на них смотрело бы большинство англичан в пятидесятые годы. Если бы я ему этого не разрешил, книга моя потеряла бы всякий смысл. Добавлю, что к ней не следует относиться как к «роману о шпионах»; даже поверхностное ознакомление с ней подскажет, что это не так, хотя один советский критик и определил ее жанр таким образом. Руперту Ройсу дают «разведывательное задание», как верному сыну своего класса, и он берется за него, не усматривая в своих действиях ничего предосудительного. Для него это долг, который он почти не ставит под сомнение. Но я пользуюсь этим, чтобы ввергнуть Ройса в глубочайший внутренний конфликт и заставить его решать, по отношению к кому и к чему он обязан быть лояльным. Это психологическая дилемма, характерная не только для Ройса, но, пожалуй, для всех англичан. Я просто заострил вопрос до крайности, чтобы облегчить своему герою прозрение.

Я мог бы продолжить свои разъяснения, но думаю, что советский читатель и так поймет меня правильно. Каждый разумный советский человек понимает, что со скрытыми и открытыми нападками на Советский Союз надо спорить по-новому. Я пытался это сделать в своей книге. По существу, я попытался разобрать и разбить аргументы, которые обычно выдвигают на Западе «специалисты по советским делам», противопоставив таким аргументам великую правду вашего строя. А она куда значительнее, чем. длина ваших юбок или очереди в ваших универмагах.

Но прежде всего мне надо было верить, что вы поймете мою цель и мой подход к теме. И я был уверен в этом с самого начала, иначе я не начал бы писать эту книгу, пытаясь убедить других в моральном превосходстве вашего общества.

Джеймс Олдридж

КНИГА I Пленённый чужой страной [=Пленник чужой страны]

Часть первая

Глава первая

Транспортный самолет «дакота» британских военно-воздушных сил летел над полярными льдами у 87-го меридиана, к северу от Земли Гранта, когда его экипаж заметил на залитом солнцем льду необычное синевато-радужное пятнышко. Самолет ушел слишком далеко к северу, и это пятно не могло быть макушкой скалистого острова. Они были почти у полюса; внизу простирались торосистые льды, белые, как яичная скорлупа, лишь изредка сплошную их белизну прорезали серые и черные разводья.

Летчик со своим напарником обсуждали по внутреннему телефону, не спуститься ли ниже, чтобы получше разглядеть это непонятное пятно. Высота была небольшая — 2700 метров. Самолет шел, не меняя курса вдоль параллели, потому что в фюзеляже сидел геофизик и занимался сложными магнитными измерениями. Задание было важное. Летчик не хотел мешать его работе, а она требовала, чтобы самолет точно выдерживал курс, высоту и график полета.