Susanne Beck - Трилогия Айс и Ангел

• Название: Трилогия Айс и Ангел
• Автор: Susanne Beck
• Издательство: Justice House Publishing
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 9780967768755, 1930928653, 1930928246

Что может связывать двух Женщин?

Первая – в детстве воспитывающаяся в примерной и строгой семье, в качестве самозащиты от притязаний пьяного мужа убила его.

Вторая – с детства скитавшийся "трудный подросток", вырасшая в наёмную убийцу местной мафии.

Первая – чистая, но оступившаяся душа.

Вторая – понимает, что душа ее выгорела до тла и что до конца своих дней она останется "монстром"- убийцей.

Разные, в общем-то судьбы соединяются в "Дыре" – за тюремной решеткой, где царят свои законы. Ангел и Айс – вот их имена в этой среде, доподлинно передающие характеры обоих. Их любовь не может быть долгой: Ангел освободится, отсидев положенный срок за убийство, Айс – заключена пожизненно.

И выгоревшая душа Айс как птица Феникс возраждается из пепла только ради одного – Любви. Только ради одной женщины, ради Веры этой Женщины в нее – убийцу. Пронзительный крик сплетенных душ двух этих Женщин слышится в каждой странице. Судьбы каждой из героинь становятся настолько близкими и родными, что становится непростительно грустно, когда дочитываешь последнюю страницу последней книги.

---

Разумеется, парики не могли разрешить всех трудностей, стоящих на нашем пути. Например, ни Криттер, ни я не могли связать и пары слов по-испански.

К счастью, Рио, Пони и Ниа были, как и Айс, брюнетками, правда, в отличие от моей возлюбленной, глаза у них были коричневыми или темно-ореховыми. Все они, к тому же, отлично владели испанским.

Повернув меня к себе спиной, Пони водрузила мне на голову парик. В этот момент открылась дверь, и в комнату вошла Ниа с охапкой одежды.

– Круто! – усмехаясь надо мной, отметила она, – Прямо, галлюциногенная кррасотка!

Мы с Пони грозно посмотрели на нее, что, разумеется, не принесло ничего хорошего. Двойной грозный взгляд только побудил ее к моментальному исполнению «Цыгане, Бродяги и Воры» (пр. переводчика: песня Шер), от чего чуть не треснуло зеркало в моих руках. Всю свою жизнь я была уверена, что на свете не было более обделенного музыкальным слухом человека, чем мой покойный папаша. Подходящий момент, чтобы узнать, как сильно я ошибалась в этом конкретном вопросе.

Мрачный призыв к тишине только пришпорил Ниа. Наконец, у Пони не выдержало терпение, и она вытолкнула девушку из ванной, захлопнула за ней дверь и хорошо прижала, избегая последующих вторжений. Смех Ниа эхом раздался по коридору, но вскоре замолк, оставляя после себя священную тишину.

– Эта женщина очень нуждается в психиатре, – проворчала Пони, поворачивая Криттер и одевая парик на светлые волосы своей возлюбленной. Немного поколдовав над ним, сделала шаг назад и оценивающе осмотрела результат, на губах появилась широкая ухмылка:

– Выглядишь, как цыганская гадалка. Мне нравится. Мне НРАВИТСЯ!

– Фидо, сидеть, – пошутила она, поворачиваясь ко мне, – Ну? Что скажешь? (пр. переводчика: Фидо – распространенная кличка собаки, как Дружок).

Как только Криттер повернулась ко мне лицом, я ухмыльнулась ей в ответ. Пони была не так уж и не права в своей оценке.

– Не погадаете ли мне по руке, мадам Фифи?

Она оттолкнула мою руку и вместо этого выхватила зеркало:

– Вы все безнадежны. Просто невыносимы, – глядясь в зеркало, она хмуро распрямила челку, – Я выгляжу как идиотка.

– Нет, это я так буду выглядеть, – заверила ее я, вспоминая свое отображение в зеркале.

– Ангел, ты не выглядишь, как идиотка. Ты выглядишь… ммм…

– Как ненормальная? Слабоумная? Душевнобольная?

– Превосходно! – ехидно улыбаясь, выкрикнула она, – Ниа была права, теперь я с ней согласна.

Мои руки оказались на бедрах:

– Спой хоть одно слово из песни Шер и я завяжу твои губы узлом.

Пони захихикала, за что сразу получила грозное рычание от Криттер. Не будучи дурой, она заткнулась на середине смешка и, откашлявшись, принялась разбирать кучу белья, оставшуюся после бесцеремонного изгнания Ниа.

– Примерь это и выходи, когда будешь готова, – заявила она, очевидно стараясь восстановить некое подобие контроля над ситуацией, – Мы отправимся сразу после возвращения Айс и Рио.

– А вообще, куда они отправились? – спросила Криттер, выбрав из кучи ослепительно красный шелковый топ. Она приложила его к груди и, вопросительно поднимая брови, посмотрела на меня. В знак явного и решительного протеста я помотала головой. Она со вздохом кинула блузку обратно и зарылась в поисках более подходящей.

– Добыть другую машину. Предыдущая вчера была разбита вдребезги.

С наигранным отвращением на лице Криттер добыла очередную рубашку. Она была слегка лучше предыдущей, ярко-красной. Слегка. На волосок.

– Иногда, Пон, я жалею, что не твоя мать. Я бы перекинула бы тебя через колено за такое издевательство.

– Детка, ты можешь перекинуть меня через свои колени в любой момент, как только захочешь, – ответила Пони, играя бровями и хитро посматривая: – Ты принесешь плеть, я принесу наручники.

Фыркнув, я повернулась к куче с бельем и углубилась в поиски чего-нибудь для себя. Тем временем Криттер вытолкнула свою возлюбленную из тесной ванной и заперла за ней дверь, не обращая внимание на последовавший вскоре стук.

– Никогда не могла понять, почему я связалась с этой женщиной.

– Потому что ты любишь ее.

Она усмехнулась:

– Да. Люблю.

***

– Конь без имени промчал меня по пустыне. Хорошо убежать от дождя. В пустыне…

– Ниа…

– Ты можешь вспомнить свое имя…

– Ниа!

– … ла ла ла ла ла ла ла, ла ла ла, ла, ла…

– Ниа!!

Диссонирующий голос умолк, и зеркало заднего вида выстрелило в меня сердитым взглядом. В других обстоятельствах недовольство моих друзей, расстроило бы меня.

Но не в этих. Четыре часа езды по однообразной монотонной пустыне, и карлик с бурильным молоточком уже практически пробил мой череп в районе виска.

И виной тому было не абсолютная скука столь долгой поездки. И не навороченные амортизаторы, которые занимались чем угодно, только не облегчали удары об рытвины и разбитые колеи. Даже не слепящее солнце, настойчиво бьющее через стекло и заставляющее жмуриться столь сильно, что мышцы глаз и щек могли бы навсегда застыть в одном положении. Нет, это был нечто более ужасное, чем все перечисленное вместе взятое. Это был скрипучий голос Ниа, исполняющей обширный запас того, что она называла «дорожными песнями». После того, как песня «Представление клоунов» в третий раз изнасиловала мои барабанные перепонки, и я уже подумывала о самоубийстве, мне показалось, что этим песням больше подходит название «ведущие к самоубийству». Когда же за ней незамедлительно последовала «Не кричи громко», мысли о спасительном самоубийстве уступили место мыслям о мстительном убийстве, сопровождающимся яркими (и необычайно приятными) мысленными образами. Айс выглядела абсолютно безучастной к происходящему, но я и не ожидала ничего другого. О ее способности полностью погружаться в работу можно складывать легенды, и вождение автомобиля была такой же работой, как все остальное.

Как только наступила благословенная тишина, я, пытаясь справиться с головной болью, прислонила раскалывающуюся голову к винилу сиденья и закрыла глаза, спасаясь от палящего пустынного солнца.

Под аккомпанемент одиноко жужжащего мотора я потихоньку начала засыпать. Боль, прятавшаяся за глазными яблоками, постепенно ослабевала, дыхание успокаивалось. Однако, уже почти полностью погрузившись в сон, я почувствовала не очень нежный толчок по почкам. Решив, что это Ниа просто вытянула свои ноги, я не обратила на него внимания. Но затем последовал еще один толчок, и еще один, с каждым разом становясь все более ощутимыми. Затем послышалось жужжание, поначалу тихое, но все же неприятное и режущее мой слух. Открыв глаза, я осознала, что пальцы сами по себе сжались в тугие кулаки, а челюсть напряглась. Во мне зарождалась ярость, сильная и глубокая, обжигающей волной сметающая последние остатки сна. Даже не глядя в зеркало, я точно знала, что мои глаза сверкают молниями, и тело, одеревеневшее за многие часы дороги, начало поворачиваться назад, туда, где в своем маленьком мирке сидел источник моего раздражения. Что бы я ни собиралась сделать в тот момент (и, честно говоря, я действовала не сильно раздумывая), все эти намерения были остановлены твердой, теплой рукой, положенной мне на колено. Мой гнев исчез, как вода просочилась сквозь решето, лишь только я заглянула в кристально чистые глаза, рассматривающие меня поверх дужки солнечных очков с зеркальными стеклами. И взгляд этих глаз говорил о том, что мне стоит придумать другой план. Так я и сделала. Очень быстро.

– Ниа, – сказала я как можно спокойнее.

– Что?

– Я думаю, – ох, боже, я действительно думала.

– О чем?

У нее может быть более обиженный тон?

– Ну, поскольку мы в Мексике и мне нужно как-то соответствовать…

Насмешливое фырканье.

– Да, верно.

Возможно, это было правильно.

Ангел, спокойнее. Спокойнее. Думай о приятном. Приятном. Приятном.

– Как думаешь, ты сможешь научить меня немного испанскому? Ну, чтобы, я смогла понимать, о чем речь?

К счастью, удары ногой прекратились, Ниа хмыкнула.

– Ты это серьезно?

– Да, серьезно. Я знаю «здравствуйте», «до свидания», «спасибо», немного матерных слов и могу посчитать до десяти… полагаю. Ничего того, что может мне пригодиться.

Она тихонько рассмеялась.

– Ну… ты можешь мне помочь? Пожалуйста!

– Конечно! Это будет круто!

Спасибо тебе, Господи.

– Эй! Знаешь, учитель испанского в начальной школе обучил нас отличной песенке. Ну-ка, вспомню ли я, как она начинается.

Потерпев поражение, я сползла вниз по сиденью. Нуждаясь в сочувствии, я повернула голову в направлении к Айс. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как она опять уставилась на дорогу, уголок рта был едва заметно приподнят.