Миранда Кеннелли - Дыши, Энни, дыши

• Название: Дыши, Энни, дыши
• Автор: Миранда Кеннелли
• Жанр: Современные любовные романы

Энни ненавидит бегать.

Не важно, сколько она бежит, её не отпускает чувство, что если бы она не порвала с Кайлом, он был бы жив.

Так, чтобы почтить его память, она начинает готовиться к марафону, в котором он хотел участвовать.

Но подготовка куда изнурительнее, чем она могла себе представить.

Её тренер вызывает у неё разные чувства, заставляя бороться со своим телом, сознанием и сердцем.

С каждой милей, за которую Джереми хвалит её, у неё возникает больше трудностей.

Она хочет прыгнуть ему на руки… и одновременно убежать в противоположном направлении. Для Энни открыть своё сердце для любви куда сложнее, чем пересечь финишную черту.

Всем девчонкам в поисках нового начала посвящается.

---

– Не очень подобающий леди язык.

– Кхм, – мой брат прочищает горло, прерывая наш спор. Мы с Джереми поднимаем взгляд и обнаруживаем, что Ник и его друзья в изумлении смотрят на нас. Лицо Эвана покрывается пятнами, как если бы невидимые феи только что потрепали его за щеки, и когда он свирепо пожимает Джереми руку, на лице того мелькает гримаса боли.

– Почему все парни в твоей жизни стараются раздавить мне руку? – ворчит он, выкручивая пальцы.

– Просто защищают, полагаю.

– Да? Что ж, тогда я перестану пожимать им руки, иначе у меня не будет руки, чтобы попозже обыграть тебя в бадминтон.

Я хмыкаю.

Эван привел девушку, Алишу. Она моя ровесница, и я знаю ее со школы. Всегда зависала с парнями с уроков труда. Она явно замечает, что Эван продолжает поглядывать на нас с Джереми; собирая дрова для нашего кемпинга, она продолжает ломать ветки и драматично бросать их на землю. Она что, не знает, что ей незачем ревновать? Я никогда не хотела Эвана.

– Пойдем, – говорю я Джереми. – Давай поставим нашу палатку.

Я делаю всю работу, собирая палатку, пока Джереми пялится на дуги каркаса и старается соединить их, снова и снова читая инструкцию. Сбивает с толку то, что деревенский парень вроде него не может собрать палатку.

Затем мы решаем пойти поплавать. Я переодеваюсь в свое бикини в бело-голубую клетку, в то время как Джереми ждет снаружи. Когда я выхожу из палатки, давая ему возможность переодеться, он оценивающе оглядывает меня, а затем внезапно снимает свои авиаторы и протирает линзы футболкой. Эван пристально смотрит через столики для пикника, где сидит вместе с Алишей. Она явно замечает, что он смотрит, но я притворяюсь, что не вижу.

Джереми ныряет в палатку, чтобы переодеться в купальные плавки. Две минуты спустя я слышу грохот и ругательства.

– Что там у тебя, Джер?

– Я не привык сидя переодевать шорты! Сама бы попробовала.

– Я сделала это пару минут назад.

– Но я выше, чем ты.

– Боже, – бормочу я.

Через пару минут он появляется, одетый только в темно-синие пляжные шорты, оставляя мало простора для воображения. Святые мышцы пресса.

Мы по-собачьи плывем к тросу, который огораживает зону, в которой можно плавать. Закидываю ногу на буек и подтягиваюсь на него. Он делает то же самое лицом ко мне и стряхивает воду со своих сумасшедших волос. Убирая мокрую челку со лба, он поспешно оглядывает меня сверху вниз.

– Что? – спрашиваю я.

– Мне нравится твое бикини. Оно напоминает мне обеденные салфетки моей мамы.

Я закатываю глаза.

– Ты точно знаешь, как заставить девушку чувствовать себя особенной, Джер.

– Я замечаю все, что связано с готовкой моей мамы.

– Парни.

Я глубоко вздыхаю и оглядываюсь, наслаждаясь голубой водой и толстыми деревьями. Лес здесь такой внушительный, он сам по себе живой организм.

Мы сидим в тишине, пока Ник, Кимберли и их друзья не подплывают на скоростном катере ее отца.

– Хотите к нам? – спрашивает мой брат. Джереми спрыгивает с буйка и вскарабкивается по лестнице катера даже прежде, чем я могу ответить. Вскоре мы несемся по озеру, и, вдоволь накатавшись, Джереми хочет на водные лыжи. И конечно, разрезая волны, он великолепен.

– Вот нужно ему быть настолько умелым во всех видах спорта? – жалуюсь я Нику.

– На его фоне остальные парни выглядят не очень, но я рад, что ты привела его, – отвечает брат, сжимая мое плечо.

На закате я сижу на гладком бревне и наблюдаю, как голубое небо сменяется на багряное с золотом. Джереми присоединяется ко мне, принеся под мышкой две банки пива и тарелку арбузных ломтиков, в которые мы немедленно впиваемся. Откусив большой кусок, вытираю сок с губ тыльной стороной ладони.

Он изящно ест свой кусочек, в то время как я пожираю свой.

– Не ешь семечки! У тебя вырастет арбузенок.

Выплевываю семечку к его ногам, чтобы позлить его, и он смеется. Сегодня, чуть раньше, поверхность воды была в постоянном движении, когда все плавали на лодках и плескались, но сейчас она голубая и спокойная, прямо как мы с Джереми. Мне нравится быть рядом с ним, потому что не нужно беспокоиться о том, чтобы заполнять тишину. Мы просто есть. Я изучаю его краешком глаза. Половина его сумасшедших каштановых волос стянута резинкой, никогда не думала, что увлекусь парнем с хвостиком, но, похоже, так и есть. Он еще не надел футболку, поэтому я незаметно разглядываю его кожу. Татуировку Флэша на лопатке. Постоянные шрамы и синяки покрывают его руки и спину, хотя ему всего двадцать.

– Поверить не могу, что здесь так здорово, – говорит он, зарываясь пальцами ног в белый песок. – Я не знал, что этот пляж существует.

– Думаю, немногие знают. Он частный. Отец девушки моего брата работает на военно-воздушной базе, поэтому нам позволяют отдыхать здесь.

Он открывает свое пиво и делает маленький глоток.

– Кимберли кажется милой.

– Она нравится тебе просто потому, что угостила пивом и таскала весь день за своим катером.

– Подловила меня, – смеется он. – Мне понравились водные лыжи. Никогда прежде не делал этого.

– Но ты выглядел как профи на них! Как это возможно, что ты настолько хорош в любом виде спорта?

– Это просто глупо. Я отвратителен в балете – так говорит моя маленькая сестренка, когда я пытаюсь скопировать ее движения.

Я фыркаю, чуть не поперхнувшись арбузным семечком.

Джереми хлопает меня по спине:

– Я говорил тебе не есть семечки, Уинтерс.

Я плюю еще одну в него, и он отбивает ее как профессионал.

– Как ты вообще начал заниматься экстремальными видами спорта? – спокойно спрашиваю я, гадая, откуда взялась адреналиновая зависимость.

– Я начал стараться победить самого себя во всем. Заниматься усердней. Узнавать больше о своем теле и разуме, о своих предельных возможностях.

Я открываю пиво и делаю долгий глоток, обдумывая, что он сказал. От пива у меня немного закружилась голова, учитывая, что после утреннего забега я не могла удержать пищу в желудке.

– Когда ты начал заниматься этим?

Он касается пальцами ног извилистых корней, торчащих из земли, отпивая пиво.

– После старшей школы, думаю. Я играл в футбол всю свою жизнь… а затем не попал в команду колледжа… Мне нужно было чем-то занять свое время.

Об этом Мэтт не хотел рассказывать мне? Поэтому Джереми какое-то время не был по-настоящему счастлив?

– Так ты старался получить стипендию или как?

Он медленно кивает:

– Мы с моим лучшим другом, Трентом, росли и играли вместе. Он был намного лучше меня, но я все равно думал, что у меня есть шанс. Он получил стипендию, чтобы играть за Оберн, а я ничего… В старшей школе я слишком много времени потратил впустую.

Парень может пробежать милю менее чем за пять минут.

– Уверена, это неправда.

– Правда. Я никогда достаточно не заставлял себя. Был слишком занят, тусуясь с девчонками – задирал нос. А Трент усердно тренировался и превзошел меня.

– Вы до сих пор общаетесь?

– Нечасто. Он в четырех часах от меня – постоянно тренируется, или играет, или еще что-то.

Я не буду спрашивать Джереми, потерял ли он своего друга. Это само собой разумеется. Но я гадаю, есть ли в этом что-то большее, чем потеря друга. Может он упускает возможность, которой у него никогда не было. Может, он чувствовал, будто должен был доказать, что так же хорош, как и его друг.

– Каким первым сумасшедшим видом спорта ты занялся? – спрашиваю я.

– Я поехал на водопад Fall Creek, чтобы прыгнуть с него с парашютом на свое восемнадцатилетие. Это было безумием.

Святое дерьмо. Он, должно быть, несколько сотен футов высотой! И он просто спрыгнул с водопада? Я трясу головой из-за сумасшествия всего этого, в то время как он улыбается своим воспоминаниям.

– Но ты больше не делал таких безумных вещей, правда?

– Моя мама поставила меня перед выбором: спорт или семья. Я все еще зол на нее за это… Она даже не осознала, насколько я исправился – не замечала, что я за столько времени не сделал ничего по-настоящему опасного со своей жизнью. Это как если бы она по-прежнему наказывала меня за то, что я творил в прошлом году.

– Но, э, разве ты не прыгаешь с тарзанки до сих пор? А сплав по бурной реке?

– Я намного меньше занимаюсь этим, но мне все еще нужно хоть что-то.

Почему же все-таки у Джереми такой беспорядок в мыслях? Он сказал, что не смог бы бросить все одним махом. Прыжки с тарзанки в Долливуде – его версия никотинового пластыря при отказе от курения?

– Но когда ты перестанешь делать все это? Как ты узнаешь, когда ты, ну, достигнешь совершенства? – спрашиваю я.

Он стирает конденсат со своей банки, его рука дрожит, когда он думает:

– Не уверен, что у меня есть какие-то конкретные цели. Я просто знаю, что мне необходимо чувствовать прилив адреналина.