Александр Арбеков - О, Путник!

• Название: О, Путник!
• Автор: Александр Арбеков
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он. Всё в этом мире, вроде бы простом и прозаичном на первый взгляд, скрыто под мистической и загадочной вуалью. Приподними всего лишь её краешек и перед тобою откроются бесконечные и неведомые ранее пространства, полнящиеся тайнами, загадками и гипнотически притягивающие к себе так, что уже невозможно будет не сорвать решительно и бесповоротно вуаль, дабы познать всё скрытое под ней до конца. И так. Настоящий роман, предлагаемый вашему уважаемому вниманию, обо всём. О Земле и о Вселенной. О жестоких и кровавых битвах на тверди и в небе. О стремлении к познанию, о мужестве, о пороках, о трусости, о чести, о долге и совести. Он полон приключений, тайн, необычных поворотов сюжета и, конечно же, он в первую очередь о великой и всепобеждающей любви на фоне грандиозных и невероятных событий. Конец романа очень неожидан. Да, и ещё два момента… Во-первых, автор романа на его страницах неоднократно беседует с Богом в дружеской обстановке. Это несколько необычно, но почему бы и нет? Во-вторых, автор претендует на некоторую философичность своего творения. Прав он или не прав, судить вам.

---

— Сир, извините, а что такое «рогатина»? — спросил ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Рогатина, она и в Африке рогатина, — усмехнулся я.

— Сир, Вы в своём репертуаре, — обиделся ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Это охотничье и боевое русское оружие. Обоюдоострое металлическое лезвие на длинном древке.

— Вот теперь понятно, Сир.

— Вернёмся к нашей теме, — я снова с удовольствием отпил пива, полной грудью вдохнул тяжёлый воздух библиотеки, остро пахнущий сладким бумажным тленом. — Кстати, ПОЭТ, а где вы умудрились раздобыть столько книг? Ведь на Большой Земле уже давным-давно всё отцифрованно, перенесено на электронные носители?

— Надо знать места, Сир. А вообще, последняя книга на Земле исчезнет только тогда, когда планета прекратит своё существование! — с пафосом произнёс ПОЭТ.

— Может быть, может быть, — задумчиво сказал я, думая в этот момент совсем о другом. — И так, пришёл мужик с рогатиной. Зачем, почему, откуда? Непонятно. Разбудил сладко и мирно спящего зверя.

— Сир, извините, что перебиваю, — вмешался ПОЭТ. — А если и не было никакого мужика? Просто пришло время зверю проснуться, вот и всё. Очень просто!

— Может быть, может быть? — задумался я. — Возможно, возможно. Ведь и я до поры до времени как бы спал. Бродил по Островам в духоте и во тьме беспамятства и неведения, маялся, мучился, страдал, а потом вдруг вспомнил всё, осознал свою истинную Сущность. Одним словом, — проснулся. Вышел в поле, расправил плечи, глубоко, полной грудью вдохнул вольный воздух степи и понёсся по ней на быстроногом коне.

Я побарабанил пальцами по столу, некоторое время посидел в почтительной тишине, а потом продолжил:

— Так вот… Немного потряс я Космос, держа его за шкирку, вдоволь порезвился. Может быть, то же произошло с подобным мне индивидуумом где-нибудь далеко-далеко отсюда. Оказался он намного любознательнее, решительнее, честолюбивее, властолюбивее, тщеславнее и жёстче меня. Бросил дом, ушёл в странствия, достиг места, где я живу, и тут-то нашла коса на камень! Ага, вот он передо мною, равный мне, а то, возможно, и превосходящий меня, — того, кто хочет быть хозяином Мира! Препятствие следует устранить! Должен остаться только один! А для начала пошлю я к своему сопернику пару тройку холопов с топорами, да вилами, пусть они его, родимого, прощупают, чего он стоит! Не вернулись холопы обратно, полегли в неравной схватке. Ну что же, всё, как всегда следует делать самому. Сражусь я с соперником один на один. Была, не была! Да, не получилось что-то у меня одержать над ним вверх, сильнее меня оказался, сволочь, причём победил меня дважды! Ах, какая, однако, досада! Ну, что же, заляжем на дно, подлечим раны, подумаем, как быть дальше. Окрепнем, потренируемся, разомнёмся, подготовимся к следующей решающей схватке. Всё. Антракт…

Я раздражённо стукнул кулаком по столу. Он громко застонал, как будто был живым существом, зашатался, но снова устоял. Мои соратники сидели не шелохнувшись, почтительно и удивлённо глядя на меня.

— Да, Сир, какая, однако, у Вас образность мысли! — восхищённо воскликнул ПОЭТ.

— Сир, а что Вы подразумевали, когда говорили о холопах? — спросил ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Ну, на меня нападали же эти боевые роботы под руководством САГИТТ, там, на Хоккайдо. Зачем, к чему? Я так понял, что наш, пока не совсем понятный враг, меня прощупывал, оценивал мои силы и возможности.

— Сир, а что Вы имели в виду, упомянув о сражении с соперником один на один, да ещё и дважды? — снова с жадным любопытством спросил ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— С этим типом, назовём его Господином Х, я действительно сталкивался дважды, причём один раз на ментальном уровне, а второй — на обычном, физическом.

— Вот как, Сир? — удивился и обиделся Глорианин. — А почему же мы узнаём об этом только сейчас? Извините, но как-то не совсем честно получается. Мы Вам люди не чужие, являемся Вашими ближайшими соратниками, а Вы… Кстати, Государь, если Вы не забыли, то сравнительно недавно назначили меня своим Тайным Советником по делам Особой важности. Какой к чёрту из меня Советник, если я не владею никакой серьёзной информацией. Нехорошо, как-то!

— Ну не обижайтесь, Герцог, — я встал, подошёл к ПРЕДСЕДАТЕЛЮ и слегка похлопал его по плечу. — До сего дня просто не представлялось возможности с вами об этом поговорить. Всё суета какая-то. Не до того было. И вообще, я решил сначала осмыслить и проанализировать ситуацию, а потом уж поделиться с вами моими мыслями, выводами. Вот и пришло время.

— Ладно, Сир, как говорится на Земле: «Проехали!».

— Вот и славно, — я прошёлся вдоль стеллажей с книгами, выбрал наугад одну, самую потрёпанную. — Александр Дюма. О, БАРОН, я вижу, вы поклонник этого писателя!

— Сир, его произведения более чем кстати именно здесь, на этих Островах, — усмехнулся мой соратник.

— Согласен, полностью с вами согласен, — засмеялся я, а потом полистал книгу. «Кто чувствует в себе волю к борьбе, тот не теряет даром времени и сразу отвечает судьбе ударом на удар». Прекрасно сказано, тысяча чертей!

Все дружно засмеялись. Я поставил книгу на место, подошёл к столу и задумчиво посмотрел на пивные кружки.

— Господа, а не пора ли нам перекусить? Да и по стопочке Звизгуна можно было бы употребить, а?

— Сир, перекусить не мешает, да и по три стопочки Звизгуна можно выпить, чисто для расслабления, — живо поддержал меня БАРОН.

— Да, знаю я, к чему приводят эти самые три легендарные стопочки, — тоскливо произнёс ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Да не будьте вы таким занудой! Сколько можно!? — возмутился и разозлился я. — Вы, вроде бы, Бессмертный, или я ошибаюсь? Что вам алкоголь, даже в больших количествах? Так, баловство! Без малейших последствий для организма.

— Сир, я Вас с удовольствием поддержу, — вмешался в беседу до этого долго и задумчиво молчавший ПОЭТ. — Мозги у меня начинают плавиться от размышлений над Вашими словами. Пора их расслабить.

— Вот это я понимаю! Слова зрелого мужа, а не рефлексирующего юнца, — весело рассмеялся я. — Эй, кто там, люди!

Из библиотечного полумрака возник дюжий Гвардеец. Он лихо щёлкнул каблуками сапог и гулко пророкотал:

— Какие будут указания, Ваше Императорское Величество!?

— Милейший, пожалуйста, передай на кухню, чтобы накрывали на стол, — сказал я, любуясь молодцом.

— Будет исполнено, Ваше Величество! — браво рявкнул Гвардеец, чётко и лихо развернулся и, топоча, удалился.

— Сир, и где же Вы всё-таки отыскиваете таких монстров!? — прокричал ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Что вы кричите, сударь? — сурово и спокойно спросил БАРОН.

— Чёрт возьми, у меня заложило уши!

— Да, что Землянину в радость, Глорианину — смерть.

— Пошёл к чёрту!

— Господа, господа, успокойтесь! — я поднял руки в примиряющем жесте. — Давайте лучше ещё раз проанализируем сложившуюся ситуацию.

— Согласен, Сир, — буркнул ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— И так, у кого ещё ко мне будут какие-либо вопросы? — я допил уже тёплое пиво и обвёл взглядом присутствующих лиц.

— Сир, Вы так и не рассказали нам о двух Ваших встречах с Господином Х, — сказал ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— Ах, да! Ну, так вот… Первая наша схватка произошла тогда, когда я знакомился с Арктурианами. Их Шар, в котором я в тот момент находился, подвергся неожиданной и мощной атаке. На обычном физическом уровне. Слава Богу, Защитное Поле корабля наших друзей сначала выдерживало оказываемое на него воздействие, но потом начало трещать по швам. Я вошёл в Поле с целью открытия Канала Сублимации для того, чтобы помочь Арктурианам, и там встретил Господина Х, если, конечно, это был он. Мы схватились на Пси-Уровне, битва была грандиозной и жёсткой. В конце концов я вытеснил пришельца из Поля, то есть, как бы, победил его. Уничтожить его мне не удалось.

— Сир, но как мог Господин Х войти в наше Пси-Поле? — встревожено спросил ПОЭТ.

— Это как раз и говорит о том, что он Марсианин, имеющий Пси-Матрицу, аналогичную нашей, — устало произнёс я, с удовольствием наблюдая за тем, как изящная, длинноногая и пышногрудая официантка сервирует стол. — Да, единственное, что по-настоящему радует наше сердце — это любовь. Данная истина верна и неоспорима в веках!

— Сир, о чём это Вы?! — возмутился ПРЕДСЕДАТЕЛЬ, тем не менее, не отводя взгляда от глубокого декольте на платье девушки. — Решаются судьба Вселенной!

— Да, подождёт эта ваша Вселенная, куда она денется, — лениво произнёс я и, улучшив момент, слегка шлёпнул официантку по упругой попке.

Девушка ойкнула, потом хихикнула и убежала. Все засмеялись.

— Короче, господа. Будем отталкиваться от того, что мы имеем дело с Марсианином, скорее всего, с чистокровным. Очевидно, наши предки основали где-то ещё одну колонию и оставили на ней своё потомство.

— Сир, а второй случай? — спросил ПОЭТ.