Илья Вергасов - Крымские тетради

• Название: Крымские тетради
• Автор: Илья Вергасов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Николай!

Спаи был мертв.

18

Комиссар Селимов отличался умом и тактом. Человек образованный, смышленый, он не мешал Македонскому разобраться во всем, что произошло. Всю энергию нацеливал на то, что еще предстоит сделать. Кончался июль 1943 года, под Курском догорали "тигры" и "пантеры".

То, что катастрофа фашистских армий близка, чувствовали все. В селах, окружающих Большой лес, начиналось брожение даже среди верных прислужников фашизма, тех, кто в июле 1942 года, после падения Севастополя, ничем не брезговал и самолично расстреливал пленных партизан.

Тактика Селимова, одобренная обкомом партии, сводилась к одному: внести разлад между фашистами и их прислужниками из местных националистов, добиться того, чтобы так называемые добровольческие формирования повернули оружие против главного врага советского народа - фашизма.

И Мустафа Селимов, который имел широкие связи в татарских селах, начал большую и нужную работу. Селимовских ходоков охотно принимали даже в домах отъявленных жандармов-бандитов. Было похоже на то, что утопающие хватаются за соломинку.

Стильская тропа. На ее басмановском перекрестке, на видном месте, вешка с запиской: "Мы, группа вооруженных бывших обманутых полицаев, желаем верой и правдой служить Советской власти. Просим принять нас с оружием и собственными харчами. Назначьте условия явки в лес..."

В те дни Македонский часто ходил на могилу Апазова, Спаи, Евдокимова, Чернова, Рогозы и других товарищей, погибших в бою с жандармами Раимова, и подолгу стоял, низко склонив голову.

Вот они с ветераном леса Михаилом Самойленко стоят рядом, смотрят на яйлу, выгоревшую за лето. Под ними лес, слегка тронутый первым дыханием осени.

Македонский без шапки, горный ветер шевелит седеющие волосы.

Они молчат, оглядываются вокруг, как бы по-новому озирая свой Большой лес.

- Много гостей у нас будет, Мишка! - деловым голосом заявил Македонский.

- Очень много!

- И Большой лес будет тесен!

Ходоки, ходоки... Их стало особенно много после битв под Сталинградом, на Курской дуге, прорыва Голубой линии на Тамани, после кавалерийского рейда генерала Плиева за Савур-могилу.

Спешили в лес те, кто вырвался из-за колючей проволоки.

Искали дорогу в партизаны солдаты словацкой дивизии, не пожелавшие служить фашистам.

Нащупывали партизанские тропы симферопольцы и ялтинцы, что до поры до времени тайно били фашистов при любой возможности. Они жаждали открытого боя.

Кто-то у Мекензиевых гор обстрелял фашистский эшелон. Через день поближе к Бахчисараю расколошматили немецкий обоз. Какие-то бойцы в немецкой форме врываются в села, уничтожают всех фашистов и лихо празднуют свою победу. Говорят, ребята эти рослые, красавцы, некоторые из них разговаривают по-русски с акцентом.

Деревенский дед Андрей Бирюков пришел в лес.

- Дед! Стой! - остановил его человек с автоматом.

- Кацо, не бойся!

Повели деда по тропке в шалашик. Навстречу крепкий мужик черноглазый, черноусый и с окладистой красивой бородой. Он с места:

- Знаешь, где Македонский?

- Откуда мне-то знать?

Петр Гвалия - это был командир загадочной группы - не стал мешкать, а быстренько написал записку и отдал деду:

- Передать Македонскому.

- Да ты что! Я мирный человек.

- Хорошо. Можешь уважить? Придет в село партизан - вручи. Не придет сожги!

Через день записка - у Македонского.

Оказалось, что эти бойцы были завербованы немцами в концлагере. Согласились только для того, чтобы при первом же случае податься в лес. Так и поступили.

Вот это и доказывал Гвалия, бывший майор Красной Армии, Македонскому.

- Убеди, что так! - коротко заявил Михаил Андреевич.

- Приказывай!

Рейд майора Гвалия по тылам - нож в фашистскую спину.

Идет рота как рота - в немецкой форме и при оружии. И вдруг она бьет "по своим".

Гвалия и его партизаны очистили многие предгорные села от оккупантов.

Жили весело - с музыкой, пляской.

Славный был отряд. Сам майор Гвалия погиб в решающих боях за Крым.

Когда наши войска плотно обложили Крым с суши, высадили под Керчью десант, в лес двинулись селами стар и млад. Отряды вырастали, как боровики после теплого предосеннего дождя.

Сперва в заповедных лесах сформировалась бригада под командованием Македонского, но через месяц бригад было уже три. Так родилось знаменитое Южное соединение с тысячами партизан и пятитысячным тылом гражданского населения.

Снова, блеснул талант Михаила Андреевича. Он понял: главная слабость соединения - его гражданский тыл. Фашисты нацелятся именно на него: почти каждый второй партизан имел в тылу семью.

Македонский выделил тылу наиспособнейших организаторов: Бережного, Шмелева, Рябошапку, Минько...

Не было дня, чтобы лично не проверил: а как тыл? Думал о тыле укрепляя все соединение.

В решающих боях все то сказалось и на пользу леса.

Бывший рядовой бухгалтер стал не только воином, но и политиком - как требовала обстановка.

Разве не дальновидная политика - случай с карательным отрядом Раимова?

А случай вот какой.

Раимов - палач. Но Раимов - трус. Чувствуя, что его хозяева близки к гибели, он мечется в поисках выхода из положения. Он готов предать не только своих подчиненных, но даже и отца родного, только бы уцелеть самому.

Однажды Селимов отвел Македонского в сторону.

- Важный разговор, командир. Братья Раимовы просятся в лес!

Македонский ошеломленно посмотрел на комиссара.

- К нам просится весь Коушанский гарнизон с оружием. Братья в Коуше.

Коуш! Мы с Михаилом Андреевичем штурмовали его, жгли... Наш ночной бой, наши убитые...

- Принять коушанцев в лес? Да против этого восстает все, все...

- Но не спеши, не спеши... Они хотят искупить вину перед Советской властью, перед партизанами? Они готовы заплатить кровью? Так пусть платят, черт возьми!

Люто ненавидимый партизанами коушанский гарнизон полицаев был принят в состав соединения в качестве самостоятельного отряда. Ему было сказано: докажите, что на деле хотите смыть с себя позор.

И коушанцы старались... Да, да, старались... Рослые, сытые, в немецкой форме, отлично вооруженные, шли на дороги под Бахчисарай и громили автоколонны фашистов.

Братья Раимовы несли обыкновенную партизанскую службу, никого из них ни в чем не упрекали, хотя заслуживали не только упрека... Но цену им знали: руки их обагрены кровью советских людей.

Выдержка, выдержка, она не менее важна в политике, чем в засаде.

...Древняя седловина Басман-горы.

Македонский и Раимов-старший.

Два майора - советский и фашистский, два врага. Сильные, здоровые, умеющие повелевать.

Один из них - бывший бухгалтер, а другой - бывший агроном.

Оба потомственные крымчане. Но один с народом, другой с фашистами.

- На что могу надеяться? - спрашивает Раимов.

- На самого себя. Прояви себя в бою - народ, подумает.

- Он не простит меня.

- Он все взвесит.

- Почему тебе везло, Македонский?

- Сам подумай.

Раимов срывает с френча немецкие награды, погоны:

. - Возьми!

- Они не стоят и пуговицы от моих штанов!

- Когда ты меня расстреляешь?

- Никогда!

- Что же ты со мной сделаешь?

- Одного я тебя в лес не возьму. Приведешь батальон - разговор продолжим.

- Это смягчит мою судьбу?

- Еще не знаю.

- Хорошо. Батальон завтра будет здесь! - Раимов удалился.

И отборный карательный батальон, надежда немцев, - в нем не меньше десяти - двенадцати палачей, которых надо было расстрелять без промедления, - явился в распоряжение Македонского в полном составе.

Раимов - фашистская птица высокого полета, его необходимо сохранить для военного трибунала.

Раимову дали возможность "выслужиться"... И он старался. Раимовские головорезы в эсэсовской форме выкатывались из леса на автомашинах и били, били чистокровных немцев на многих крымских дорогах.

Одно только было странным - круговая порука раимовцев, Они готовы были выполнить любой приказ, но зажали рты, будто языка лишились.

Наши контрразведчики пытались точно выяснить, кто и что делал при фашистах, в какой степени виновен перед народом. Но тут как непробиваемая стена - круговая порука. И даже попытка доказать, что сам Раимов там-то спас партизана - сохранил ему жизнь.

И еще одна опасность: партизаны косо смотрели на Раимова. Свободно мог найтись человек, который в упор расстреляет важного государственного преступника.

Македонский и Селимов выработали план...

Раимов и его личная охрана были вызваны в штаб Южного соединения. (Надо здесь подчеркнуть, что охрана Раимова состояла из бывших фашистских офицеров и, как выяснили, военных преступников. Но Раимов о них говорил как об антифашистах.)

- Товарищ командир соединения! По вашему приказу командир партизанского отряда Раимов прибыл! - четко отрапортовал бывший палач.

- Садись, перекусим.

- Спасибо. - Раимов молодцевато присел.