Лесли Пирс - Камелия

• Название: Камелия
• Автор: Лесли Пирс
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 966-343-141-5

Вечная как мир история о Золушке — на этот раз о девушке, чья юность пришлась на конец 60-х годов прошлого века, знаменитую эру хиппи…

После загадочной смерти матери Камелия Нортон находит папку со старыми письмами и узнает о том, что вся ее жизнь была построена на лжи. Девушка отправляется в Лондон, надеясь начать новую жизнь. Героиню затягивает беспорядочная жизнь улиц и ночных клубов мегаполиса, но ей удается выжить и даже остепениться. Однако призраки прошлого не отпускают Камелию. Теряя друзей и родных, рискуя жизнью, она пытается узнать правду о своем происхождении и, в конечном итоге, обрести себя и стать счастливой.

Джек посмотрел на грустное милое лицо напротив и почувствовал прилив отцовской нежности. Казалось, Камелия разбередила душевные раны, которые нанесла ему Бонни.

— Можно дать тебе совет? Я ведь тебе почти как дядя, — спросил Джек.

Камелия кивнула.

— Забудь свою мать, детство, забудь обо всем, — сказал он нежно. — Думай о завтрашнем дне, люби и не вспоминай о прошлом. Я так любил Бонни, помоги же мне. Было время, когда я ради нее был готов пойти босиком на край света. Но это уже в прошлом. Даже мертвая, она манипулирует нами, словно марионетками. Не позволяй ей этого делать, Камелия. Подумай о себе…

---

Вчера вечером она в девять часов легла в постель, но, несмотря на усталость и на то, что ее кровать была гораздо удобнее больничной койки, не могла уснуть. Она слышала, как кричит филин, как деревья шелестят на ветру. Из соседней комнаты доносился храп одного из постояльцев. К тому же в этой комнате было слишком темно и тихо после яркого света и постоянного шума в больнице.

Ей мешала спать мысль о Нике. Она так долго верила в то, что влюблена в него, что сейчас, когда все преграды были преодолены, она спрашивала себя: может быть, их взаимные чувства — это всего лишь мираж? Как они могут полюбить друг друга, когда все вокруг наблюдают за ними, как хищные птицы?

Наконец Камелия заснула, но ей приснился страшный сон. На этот раз вместо Эдварда был Ник. Он бежал за ней и пытался загнать в угол. Она проснулась вся в поту и поняла, что уже утро. Потом вошел Магнус. Он принес чай и сообщил, что Хелен приедет в десять часов. И Мэл снова испугалась.

Она долго подбирала одежду. Джинсы — слишком просто, платье с оборочками от Лауры Эшли — слишком легкомысленно, костюм — слишком официально. В конце концов она выбрала черные брюки со стрелками, чтобы скрыть больную ногу, и черный шерстяной свитер, дополнив его красной ниткой бус, чтобы выглядеть не так сурово. Мэл распустила волосы, которые, казалось, были единственной неповрежденной частью ее тела, и вдела в уши красные сережки, чтобы отвлечь внимание от лица.

Когда ровно в десять раздался стук в дверь, Мэл подпрыгнула от неожиданности. Она не слышала ни подъезжающей машины, ни голосов на лестнице.

— Входите. — Камелия пересела на кровать. У нее не было времени посмотреть в зеркало еще раз.

Дверь открылась, но Хелен стояла на пороге, не решаясь войти.

Мэл изумленно смотрела на нее. Даже после слов Конрада и Магнуса ее поразила божественная красота Хелен.

Черные волосы мягкими волнами обрамляли ангельское лицо, кожа была медового цвета. Глаза были большими и темными, крупный нежный рот дрожал, как будто Хелен была маленькой девочкой, ожидавшей наказания.

Больше всего Мэл поразила ее скромность. Идеальный маникюр, элегантное простое темно-синее платье и такого же цвета туфли — все это можно было предугадать. Камелия ожидала увидеть в поведении Хелен наглость и самоуверенность, но когда та замерла в дверях, Мэл поняла, что ошибалась.

— Как ты себя чувствуешь, Камелия? — Ее голос — нежное контральто — звучал очень ласково.

— Неплохо, — бойко ответила Мэл. — Я чувствую себя лучше, чем выгляжу. Входите и садитесь.

Хелен вошла в комнату и закрыла дверь, потом остановилась и осмотрелась вокруг.

— Когда Магнус показал мне эту комнату, я представляла тебя в ней, — сказала она. — Это похоже на то, когда фотографию вставляешь обратно в рамку.

Она села на небольшой стул у окна.

— Я не знаю, с чего начать, Мэл, — призналась она, пытаясь улыбнуться.

— Ну, Магнус сообщил мне, что вы хотите открыть мне тайну, из-за которой Эдвард хотел меня убить. Начните с этого, — нетерпеливо произнесла Мэл. Пусть Хелен не думает, что здесь с ней будут обращаться как со звездой.

— Я тоже хочу начать с этого, просто не могу решиться, — ответила актриса дрожащим голосом. — Понимаешь, когда полицейские сказали мне о том, что сделал Эдвард, я была растеряна и подавлена.

— Вам необязательно вспоминать об этом. — Мэл заставила себя улыбнуться. Нервозность Хелен оказалась заразительной. Камелия прикоснулась к кнопке звонка и нажала пальцем на кровать, тренируясь. — Все, с чем вы сегодня ко мне пришли, надо было рассказать давным-давно. Я не считаю вас виновной.

— Но я имею к этому отношение, — возразила Хелен, наклоняясь вперед, как бы для того, чтобы подчеркнуть это. — Это я подлила масла в огонь. Всю мою жизнь Эдвард был для меня как брат, и я знала, каким ревнивым он может быть. Мне надо было подумать об этом и не позволять ему забирать письма из газеты.

— Но я вам никто, — сказала Мэл как бы между прочим. — Вы могли бы предположить, что он хочет навредить мне, если бы подозревали его в убийстве Бонни.

Хелен замолчала. Взгляд у нее был взволнованный и растерянный.

— Когда Магнус рассказал мне, что Бонни утопилась и что это могло быть не самоубийство, я ни на секунду не подумала о том, что это мог сделать Эдвард. Но сейчас, когда стали известны многие факты, я считаю, что мне следовало это предположить. — Она замолчала и тяжело вздохнула. — Эдвард рассказал тебе, как мы познакомились с Бонни в 1945 году?

Мэл кивнула.

— Он очень плохо отзывался о моей матери, — произнесла она хриплым голосом. — Кстати, он назвал ее ядовитой.

— Сначала он так не думал, — проговорила Хелен. — Но позволь мне рассказать все с самого начала. Настроение в стране, тяжелые военные годы, надежды на будущее — все это задавало тон того времени.

Только представь, Мэл! Мне было тринадцать, когда я потеряла мать во время воздушного налета. С четырнадцати лет я работала официанткой и уборщицей. У меня совершенно ничего не было, даже приличного платья. Потом, спев несколько песен в ночном клубе, я получила шанс выступать на сцене Вест-Энда. Бонни тогда было шестнадцать, она уже целый год гастролировала с танцевальным номером по стране. Эдвард участвовал в нескольких пьесах и мюзиклах, мы с ним сразу подружились Он был настоящим джентльменом, очень спокойным, у нас было много общего. С Бонни я познакомилась немного позже, в тот день, когда мы узнали, что Гитлер умер и победа близка.

Мы с Бонни вместе отпраздновали День ветеранов. На нас были смешные матросские кепки, мы махали ленточками, кричали, изображая сирену, и целовали солдат, как делали тогда все. В тот вечер мы оказались на вечеринке, устроенной американскими солдатами военно-воздушных сил. События того вечера и последующих недель крепко нас соединили. Тогда мы бросались на все: на красивую одежду, на блеск, успех, деньги и славу. В то время мы думали, что все это ждет нас за углом, надо лишь протянуть руку.

— А Эдвард, какое он имеет к этому отношение?

— Он считал, что мы с ним будем постоянными партнерами по сцене, — сказала Хелен, слегка улыбнувшись. — У нас очень хорошо получался комический скетч, он все время пользовался успехом. Но судьба над нами жестоко подшутила. Это долгая история, которую я тебе когда-нибудь расскажу. Короче говоря, тогда нам троим пришлось уйти из театра и найти себе другую работу.

Мы стали разъезжать по провинциальным театрам и приморским городам, выступая с пантомимой. Мы с Бонни придумали номер с танцами и песнями, а Эдвард аккомпанировал нам на пианино. Только тогда между Бонни и Эдвардом возникли явные разногласия.

Они всегда кричали друг на друга. Эдвард считал, что Бонни плохо на меня влияет, а она возмущалась из-за того, что не вся моя дружба принадлежит ей. Я любила их обоих по совершенно разным причинам, а они ругались и поливали друг друга грязью. В конце концов я научилась держать их по разные стороны моей жизни.

— Но в основном вы были с Бонни?

— О да! В отличие от меня она была прекрасной танцовщицей, а я хорошо пела. Вместе мы были неотразимы и пользовались популярностью. Но я хочу рассказать не о театральной деятельности, а о силе нашей дружбы. Мы были подругами, сестрами и одновременно матерью и дочерью. Мало людей могут похвастаться такими близкими отношениями. Что бы ни случилось потом, я всегда дорожила этими воспоминаниями.

Мэл снова вспомнила Би. Она прекрасно понимала Хелен.

— Как бы я хотела, чтобы мама рассказала мне о вас, — сказала она. — Почему она не сделала этого?

— Я объясню это чуть позже, — ответила Хелен. — Трудно понять, что к чему, если не знаешь все с начала. Когда я улетела в Америку, то продолжала поддерживать связь с Бонни, но потом, когда Эдвард ко мне присоединился, полагаю, я позволила ему думать, что она исчезла из моей жизни.

— Но она на самом деле исчезла. Зачем ему понадобилось ее убивать?

Хелен не решалась продолжить.

— Есть такие вопросы, на которые я не могу ответить, — наконец произнесла она. — В последний раз, когда я здесь была, тебе было четыре года. Мы с Бонни тогда очень сильно поссорились, и после этого, если честно, у меня в Англии больше никого не осталось. Но Эдвард возвращался сюда каждые полгода. После того как меня допросила полиция, мои помощники в Голливуде проверили все дневники и записи Эдварда, чтобы узнать, совпадал ли один из его визитов с датой смерти Бонни. Но пока они ничего не нашли, кроме адреса в Рае, того, по которому ты жила после смерти Бонни. Тогда я предположила, что Эдвард перехватил письмо Бонни ко мне и взял все в свои руки.

— Вы думаете, это был шантаж?

Хелен пожала плечами.

— Может быть. А может, просто просьба о помощи. Но я подумала, что Бонни говорила о нашем секрете.