Нина Лукинова - Два цвета неба

• Название: Два цвета неба
• Автор: Нина Лукинова
• Жанр: Фэнтези

---

— Согласна с Грегори… — подает тихий голос Лиана. — Нельзя вмешиваться, нельзя нарушать истинный ход вещей. Кто мы такие, чтобы пытаться изменить Судьбу? Неужели ты думаешь так же, как Они, Эл? Что ее можно удержать здесь вечно! В таком случае, ты еще глупее, чем Боги…

— Скажи, Лиана… — Эл медленно подходит к ней, вальяжно усаживаясь на широкий диван напротив, раскинув руки вдоль спинки над головой. — Сколько лет, ты здесь? Помнишь ли, кем была до задания? Кого любила, чем жила, о чем думала? Не навязанные образы фантома из обрывков памяти, а себя, настоящую? Помнишь ли ты свое последнее имя? — низкий голос Эльвиры действует властно, но успокаивающе. Я сильнее вжалась в косяк, наблюдая преинтереснейшую сцену сквозь тонкую дверную щелку, чувствуя, как тело начинает покрывать мелкий озноб. Да кто они такие? Страх засел в печенке, подкатывая к горлу навязчивой тошнотой. Вопросов больше, чем ответов…

—Нет, — четко отвечает она, выдержав баталию глазами. — Но помню, что мы совершили огромный грех, который позволили искупить, пусть таким путем. Мы расплачиваемся за то, что совершили, посмев поднять руку на Бога. Думаю, мы заслуживаем каждую секунду Лимба…

— Лимба? О ком они говорят? — одними губами спрашиваю я, чувствуя, как на лбу выступает испарина, а по позвоночнику стекает холодная капля пота.

«О тебе, Налана…» — грустно говорит Голос. — «Это твой мир, только услышь».

— Это не Бог, а чудовище. Мы совершали благородное дело, — холодно отвечает Эльвира, невольно вздернув подбородок горделивым жестом.

— Тогда не жалуйся на судьбу, — коротко отвечает Лиана. — Думаешь, плохо только нам? Подумай, каково ей?

— Твой альтруизм не доведет до добра, погубит всех нас. Как командир группы, и как старшая среди вас по званию, я могу просто приказать, — говорит Эльвира.

— Так вперед, вели нам! — взрывается вечно спокойная Лиана. — Минуту назад рассуждала о жестокости Богов, а сама ведешь себя также… — усмехается она. — Я считаю, есть третий вариант— рассказать правду. Пусть Налана сама решает свою судьбу. В конце концов, выбор есть у каждого.

— Исключено! — парирует Эльвира. — Вспомни, из-за чего она попала сюда, и представь, что будет, вернись она прежней. Сколько новых бед принесет ее правление, сколько еще погибнет невинных душ? Ты хочешь повторения Войны, еще масштабнее, еще кровопролитнее?

— Она изменилась, Эл. Теперь она другая. Тысяча лет большой срок для переосмысления, переоценки жизни. Кому, как не нам этого не знать. Не улучшившись, она не попала бы на Фабрику, продолжила бы гнить в череде бесконечности. В конце концов, неужели думаешь, что ее действительно можно удержать? Она как ястреб, закованный в непрочные цепи— гордая птица однажды вырвется наружу, почуяв ветер свободы! — мечтательно говорит Лиана, откинув со лба выбившуюся черную прядку.

— И чем позднее это произойдет, тем лучше. Она заслужила это также, как и мы, но с маленьким исключением — сами знаете каким… — констатирует Эльвира. — Согласен, Грег?

—Согласен с вами обеими. Вы по-своему правы… — дипломатично говорит он, переводя взгляд болотных глаз с одной на другую девушек.

— Грегори! — жестко настаивает Эльвира, призывая говорить конкретнее.

— Сложно судить.… Но послушав сейчас… я немного изменил мнение… Эльвира права, она спасется, а вот мы.… Эх,… что с нами будет? — тяжелый вздох вырывается из груди с потоком воздуха. — Хорошо! — звонко шлепает он ладонью по деревянной столешнице. — Принимаю предложение твоего анонима. Призрачный шанс лучше, чем пустота, — устало говорит он, поймав непонимающий взгляд Лианы, продолжает. — А что остается? Просидеть еще тысячу лет, и снова и снова, пока души не износятся от бесконечно проживаемых жизней, до тех пор, пока сами не попросимся обратно, служить живым топливом для дьявольского костра? Вы главная, командир! — обращается он к торжествующей Эльвире.

— Два против одного, перевес… Решено, Налана остается в Лимбе, и мы способствуем этому всеми доступными способами.

— Это жестоко… — отвечает Лиана.

— По-другому не выигрываются войны, всегда приходится жертвовать малой кровью, чтобы спасти миллионы, — отвечает Эльвира, сверкая глазами.

Я не слушала дальнейшее, хватило и этого содержательного непонятного рассказа, с трудом, укладывающимся в голове. С трудом отлепившись от косяка медленно бреду в свою комнату, еле ворочая окаменевшие под тяжестью ноги, переваривая услышанное. Они знают о Фабрике Душ, их послали ко мне, приглядывать? Держать в Лимбе, повторяющемся раз за разом сне? Но кто я такая, чтобы Боги прилагали такие усилия? И о какой Войне он говорят,… Что все это значит?! Хочется выть от усталости, недомолвок и непоняток. Я увидела, услышала, узнала, только что? Правда ли это, или очередная фантазия?

«Это первый шаг на долгом пути. Никто не говорил, что будет легко», — отвечает Голос на невысказанные вопросы.

— Исчезни! — кричу во всю мощь легких, тяжело приваливаясь к стене, медленно оседая на пол, утыкая лицо в ладони. — Оставь меня в покое! Так не может быть! Не может! — слезы густым ручьем стекают по щекам, попадая в нос и осушая губы, оставляя соленый привкус. Плачу от страха, неизвестности, злости, ненависти, отчаяния, спрятавшись маленьким ребенком в темном коридоре темного дома, и ничего не могу поделать.

Безмолвные рыдания медленно переросли в короткие всхлипы, превратившись в надрывную истерику, завывания попавшего в капкан ветра в глухой пещере. Не знаю, когда это произошло, в один момент собственный голос превратился в эхо доносимое прибоем, стал неслышной тенью, морской солью на губах, превратившись в отчаянный далекий вопль. Если так кричат грешники на пороге Ада, надрывая связки, но, не слыша доносящихся из горла звуков, то я их предводитель.

— Налана?! Что ты здесь делаешь? — донесся до сознания женский голос, исходящий от темной длинной тени, показавшейся в проеме тихо открывшейся двери. Тень приблизилась одним движением, настойчиво пытаясь оторвать мои руки от лица, обнимая за плечи, пытаясь поднять на ноги. А я извиваюсь склизким угрем на раскаленной сковороде, пытаясь выбраться из цепких не отпускающих объятий, продолжая безмолвно кричать. Горячая волна обжигает щеку, затем вторую, и еще раз, и еще сильнее, глухо доносится звук шлепка, но не чувствую боли, только расползающаяся теплота по лицу.

Что-то держит клешнями извивающиеся запястья, как стальными оковами, тиски сковывают плечи, зажимая поток воздуха в легкие. Трудно дышать, сердечный ритм вытанцовывает самбу посреди бразильского карнавала. Не понимаю, не знаю, что происходит! Мир сжался до точки, превратившись в белое пятно пустоты. Опять туннель, еще раз? Нет, не хочу! Только не это! Оставьте меня в покое! Снимите цепи, снимите оковы! Кем бы вы ни были, умоляю! Не хочу второй раз, только не это! Жестоко, неимоверно жестоко! Нечем дышать! Хватит! Хватит! Хватит!

Тени вращаются вокруг, то увеличиваясь, то уменьшаясь в бесконечном ритме, отступая и нависая. Кричу, но они не слышат, бью, но они не чувствуют, вырываюсь, но они сильнее. Страх захватывает сознание, паника подступает бурлящей водой к самому горлу, еще немного и утону, перестану бороться, поддавшись страху и отчаянию, погрузившись в ледяной поток. Сквозь нарастающий в ушах шум воды доносятся бессвязные звуки, вроде бы, собственное имя, звенящее воинственны маршем. Так знакомо и мелодично, что хочется слушать без остановки: « На-ла-на! На-ла-на! На-ла-на!»

Я слышала это раньше, они также кричали, но кто? Те же звуки, превращающиеся в мелодичную песню, ласкающую слух. Я помню, знаю.… А после была Война, лилась кровь, творилась смерть во благо высшей цели. Ради кого или чего? Не помню, не важно…« На-ла-на! На-ла-на! На-ла-на!» — повторяется вновь и вновь, с нарастающей силой, разрезая перепонки до боли.

На мгновение взгляд стал осмысленным, а тени приобрели четкие человеческие силуэты. Руки Грега сжимают плечи, прижимая к холодной стене, широкая ладонь Эльвиры, словно в замедленной съемке проносится в миллиметре от лица, после чего наступает обжигающая боль, без намека на теплоту. Тонкий халат развязался, открывая щуплое тельце девочки-подростка, перетянутое дорогим бельем. Даже не придет в голову, что перед тобой исхудавшая от долгой болезни двадцатипятилетняя женщина, скелет, обтянутый костями с выпячивающими ребрами. Какое к чертям стеснение, когда паника давит на горло тяжелым сапогом! К тому же мы друзья, да и Грега я вряд ли заинтересую.… Начинаю связно мыслить, хороший признак. Эльвирина ладонь вновь угрожающе занеслась над лицом для нового удара, беру в кулак остатки воли и тихим хрипящим голосом произношу, едва слышно:

— Больно… хватит!

Непонимающий испуганный взгляд карих глаз стоящей передо мной на коленях женщины, в то время как я сижу на полу, судорожно обводя глазами помещение, сменился истинным облегчением. Рука медленно опустилась на колени, в то время как второй она закрыла половину лица, попутно убирая за ухо взмокшие от напряжения прядки каштановых волос.