Патриция Вентворт - Ядовитые письма

• Название: Ядовитые письма
• Автор: Патриция Вентворт
• Жанр: Детектив

---

— Нет, я этого не делала. Скорее всего, сама Конни вымыла кастрюлю.

— Не следует строить предположения по поводу поведения мисс Брук. Нас интересуют только факты.

Пожалуй, нельзя было сказать, что Метти Эклс недовольно вздернула подбородок, в ее жесте содержался лишь легкий намек на это. Но в нем читалось, что если бы не уважение к суду… Поэтому она только позволила себе решительно заявить:

— Конни никогда бы не оставила после себя грязную посуду.

Слушания по этому делу на сегодня были закончены, коронер покинул свое председательское место, публика разошлась, и гостиница опустела.

Глава 18

Валентина Грей шла по парку, спеша на свидание к Джейсону. Наконец она увидела его, и он стремительно пошел ей навстречу. Джейсон обнял девушку, и они долго стояли так, не размыкая рук и ощущая себя единым целым. Наконец юноша заговорил:

— Когда мы поженимся?

— Не знаю, ты не просил моей руки.

— А я и не собирался просить. Перед уходом я этого не сделал, потому что не знал, удастся ли вернуться назад.

И сейчас не попрошу — сама знаешь, это ни к чему.

— А может, мне хочется, чтобы мне сделали предложение.

— Стоя на коленях, в романтическом стиле? Пожалуйста! — Молодой человек тут же рухнул на колени — хорошо, что под ними оказался мягкий ковер из сосновых иголок, — поцеловал по очереди ее руки и сказал:

— Окажите мне честь, станьте моей женой!

Девушка смотрела на любимого сияющими глазами, ноздри ее трепетали, руки в ладонях Джейсона дрожали.

В ней не было ничего от прежней Валентины, которая с отсутствующим видом стояла в церкви, стоически вынося репетицию своего венчания с Гилбертом Эрлом.

— Не знаю, — голос ее дрожал.

— Все ты прекрасно знаешь. Напоминаю, выбора нет — я не позволю тебе выйти замуж ни за кого другого.

Валентина улыбнулась:

— И как же ты мне не позволишь?

Джейсон поднялся с колен и обнял девушку:

— Заявлю протест против заключения брака. Понимаешь, меня давно подмывало отмочить что-нибудь в этом духе.

— А что, есть такая практика — заявлять протест?

— Мне кажется, да. Ты просто уже в церкви громко просишь внимания и заявляешь, что есть причины, делающие этот брак невозможным. Тогда священник прерывает венчание и просит поговорить с тобой в ризнице. Дальнейшая служба уже никого не интересует, и тебя меньше всего, поскольку ты лихорадочно соображаешь, что скажешь священнику.

— И что же ты ему скажешь? Понимаешь, для такого протеста должна быть серьезная причина.

— Знаешь, у меня есть старинное кольцо с девизом, оно принадлежало моей матери и находится в нашей семье еще со времен Непобедимой армады. Буквы внутри кольца такие мелкие, что прочесть их можно только с лупой, но они четкие — надпись, должно быть, обновляли не раз. Так вот, там написано: «Ничто, кроме смерти, не разлучит нас, если ты любишь меня так же сильно, как я люблю тебя».

Я хочу подарить это кольцо тебе. Ты не считаешь, что это достаточно уважительная причина, чтобы не выходить замуж за другого?

— Должно быть, уважительная…

Джейсон поцеловал ее, и девушка не успела закончить фразу.

— А тебе придется опять исчезать? — робко спросила девушка, когда уже смогла говорить.

— Во всяком случае, туда, где я был, меня уже не отправят. Там меня уже знают, поэтому появляться в том же месте бессмысленно. Ты не хочешь стать землевладелицей и заняться сельским хозяйством?

— Обожаю сельское хозяйство.

— Тогда тем более тебе есть смысл выйти за меня.

— Джейсон, я не знаю, как мне выбираться из этого положения. Понимаешь, все думают, что я все еще обручена с Гилбертом, а венчание отложено из-за смерти Конни Молодой человек засмеялся:

— Как мало ты знаешь! У меня же есть более полная информация от миссис Нидхем. Полдеревни жалеет бедного мистера Эрла, поскольку ему отказано из-за того, что вернулся Джейсон Лей, а другая половина его совершенно не жалеет, а гадает, чем же он так замарался, раз ты решилась ему отказать. И те и другие согласны в одном — ты дала ему от ворот поворот и свадьба отменяется. Юноша уехал, но ни письма, ни звонка с обеих сторон не последовало, что отметили и почтальон, и девушка с коммутатора. Так что вопрос считается окончательно решенным. Тебе пора бы уже сообщить об этом семейству и дать объявление в газете.

— Я уже сказала Роджеру и Мегги, дядя, естественно, сообщил Сцилле.

— Ну и как они?

Девушка комично изобразила ужас, схватившись за голову:

— Ой, тетя Мегги расплакалась и сказала, что брак — штука крайне ненадежная и она рада, что самой ей, слава богу, удалось избежать подобного испытания.

— Бедняга Мегги.

— Милый, тетя глубоко убеждена в этом. Ты не представляешь, с каким большим чувством все было произнесено. Были приведены примеры — во-первых, моих родителей, которые были крайне несчастны в браке, и, во-вторых, Роджера со Сциллой.

— А что сказал дядя?

— Удивительно, но он почти ничего не сказал. Знаешь, я ему говорю, что не выйду за Гилберта, а он даже не спросил почему. Стоит себе, смотрит в окно, даже не повернулся ко мне, а потом этак задумчиво: «Полагаю, ты лучше знаешь, что тебе надо». Я согласилась, что, мол, да, лучше. И на этом все. — Джейсон молчал, и через некоторое время Валентина продолжала:

— В четверг утром я получила отвратительное анонимное письмо и с тех пор все думаю, не пришло ли и дяде что-либо подобное.

— Томми тоже получил анонимку.

— Неужели и Томми? — воскликнула девушка.

— Да, я сам видел.

— Слушай, Джейсон, а про что там?

— Но только никому ни слова.

— Ну о чем ты говоришь!

— Гилберт, оказывается, хочет стать двоеженцем, а Томми, оказывается, хочет ему в этом поспособствовать, собираясь вас обвенчать. В общем озадачили старика. С одной стороны, на анонимные письма обращать внимание дурной тон, а с другой, возникает вопрос, вдруг это правда и он будет нести ответственность, что не уберег девушку от ужасного шага, хотя и был предупрежден о злодейских замыслах бедного Гилберта. Да Томми должен на нас молиться, что мы его избавили от страшных сомнений.

Валентина поднесла руку любимого к лицу и потерлась о нее щекой. Господи, как хорошо, что не надо выходить замуж за Гилберта, жизнь так приятна и безоблачна.

— А в письме не говорилось, что Гилберт женился, когда был в Канаде, на девушке по имени Мари Дюбуа?

— Именно это и говорилось. Правда, не уточнялось, где именно и когда. Автор в лучших традициях этого жанра в подробности не вдавался. Дай-ка припомнить… Кажется, Гилберт ведь был в Канаде?

— Когда-то очень давно, ему тогда было не больше двадцати. Вот это да, если он в самом деле женился на этой самой Мари!

— А почему бы и нет? Если Гилберт свалял дурака по молодости лет, а она потом взяла и умерла, то почему необходимо сообщать всем об этом браке? Или, скажем, они могли развестись. Но не думаю, что он стал бы нарушать закон, вряд ли его привлекает карьера двоеженца. Когда-нибудь мы его об этом спросим. Так, между прочим, если выдастся случай… На коктейле, или на железнодорожной станции, или в любом другом месте, где обычно случайно встречаешь тех, с кем не планировал увидеться.

— Какой ты дурачина!

Оба от души расхохотались. Как чудесно, просто божественно, смеяться над тем, что вот-вот могло стать кошмаром твоей жизни!

— Считаешь, я на такое не способен? Ошибаешься! Когда-нибудь, после нашей свадьбы, обязательно спрошу, готов биться об заклад на два пенса. Вопрос задам тактично, что-нибудь вроде: «Да, кстати, а что случилось с той девицей из Канады, Мари Дюбуа, на которой ты был женат?»

— Хорошо, давай поспорим — не сделаешь ты этого!

— Поживем — увидим!

Глава 19

Сцилла Рептон находилась сейчас в кабинете. Она сняла телефонную трубку и назвала лондонский номер. Девушка на коммутаторе, разумеется, будет подслушивать, если сочтет, что разговор того стоит, но какая, собственно, разница? Живя в деревне, надо смириться с тем, что вся твоя жизнь на виду. Если тебе часто пишет один и тот же человек, миссис Гурни, сортирующая деревенскую почту, начинает узнавать отправителя по почерку и достаточно язвительно может намекнуть, что она в курсе твоих проблем. Сцилла не раз слышала, как та небрежно бросала из-за прилавка:

— Нет, миссис Лоусон, от вашего Эрни ничего нет, только открытка от сестры из Бирмингема.

Через некоторое время Сциллу соединили с Гилбертом.

Голос молодого человека звучал довольно уныло, что чрезвычайно развеселило женщину:

— Перестань, Гилберт, что за тон! Можно подумать, мы с тобой поссорились!

Молодой человек перешел на французский:

— Пожалуйста, веди себя благоразумно. — Произношение у него было великолепное.

Сцилла рассмеялась:

— Тебе не о чем беспокоиться. Роджер оповестил меня, что свадьбы не будет… стало быть, и денежек тоже. В Тиллинг-Грине любой от мала до велика знает, что свадьба эта была задумана наспех и ни к чему хорошему привести не могла, и в данном случае я готова присоединиться к мнению здешних деревенских кумушек: хорошо, что все кончилось именно так, а то как бы потом не пришлось раскаиваться.