Евгений Велтистов - Миллион и один день каникул

• Название: Миллион и один день каникул
• Автор: Евгений Велтистов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Все были чуть взволнованны. Кошка обрела свою хозяйку, шерсть ее стояла дыбом, напоминая о непойманной добыче.

- Извините, - сказала Алька стюарду, - я пошутила. Спасибо за помощь.

- Пожалуйста, - ответил невозмутимо робот. - Сейчас мы достигнем цели.

Вместе с гудком сирены вернулась привычная тяжесть. Над головой вспыхнули новые звезды. Корабль совершил бросок в Дальний космос.

- Итак, - строго сказала всемирно известный биолог, - надо немедленно изловить этого грызуна.

- Сейчас он будет предоставлен в ваше распоряжение, - согласился белоснежный стюард.

Биолог обиделась:

- Я имею дело с благородными животными...

Но робот не слышал ее. Он бежал по коридору, где в самом конце мелькнул черный хвост. Кошка выскользнула из рук хозяйки в открытую дверь: она надеялась только на свою ловкость.

- Возможно, я отвыкла от некоторых форм земной жизни, - продолжала Ирина-Александровна. - Крылатые змеи мне кажутся куда более симпатичными...

- Конечно, - горячо поддержал Олег, - крысы с древних времен были врагом человека.

- Сжирают все на свете, - пояснил Карен.

- Очень противные, - вздохнула Алька.

- Я вижу, вы знаете многое о грызунах. - Биолог повернулась к Папу. Представьте, когда я вошла в каюту, эта разбойница грызла мою рукопись...

- Я читал ваши книги, - смутился Пап.

- Но последняя могла быть съедена. - Биолог встала. - Посмотрим, понравится ли ей моя Мись. - И Ирина Александровна ушла, окликая убежавшую серую Мись.

Пап с удивлением отметил, что он плохой воспитатель: ребята незаметно исчезли.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, в которой исследуется Шар Пути

- Вот он!

Карен широко открытыми глазами смотрел на свою ладонь. Загорелое лицо его чуть побледнело. На ладони лежал прозрачный шар с серебристой паутиной внутри.

- Шар Пути, - прошептал Олег, заглядывая в лицо друга.

Шар, поворачиваясь в руке Карена, сплетал и расплетал нити. Рисунок мгновенно менялся. Тысячи путей вели корабли к звездам, где-то среди этих линий тянулась тонкая нить "Виктории".

Все, что было завоевано за столетия космонавтикой, заключалось в простом и прекрасном шаре. Он был драгоценнее любого земного алмаза, любой ювелирной находки с других планет, потому что таил в себе знания человечества о галактиках, звездах и планетах, гигантских туманностях и абсолютной пустоте, законах космического времени и пространства, так не похожих на земные.

Когда-то очень давно люди построили первые ракеты, запустили над Землей спутники и станции, высадили разведчиков на планетах Солнечной системы. С середины двадцатого века, после полета Юрия Гагарина, слово "космонавт" означало одну из самых почетных и трудных профессий.

Но звезды еще долго оставались такими же недосягаемыми для людей, как и тысячелетия назад. Пока не была открыта новая энергия для почти мгновенного преодоления пространства, пока корабли не стали делать скачки к звездам в известной человечеству Вселенной.

Серебристые нити в Шаре Пути были точными маршрутами кораблей. И если мозгом любого корабля являлась сложнейшая электронная система, отвечавшая за безопасность путешествия, за удобства, приятное самочувствие и спокойствие пассажиров, то Шар был сердцем корабля. Капитан и штурман полностью доверяли Шару.

В каждом корабле имеется два Шара Пути. Один управляет машиной. Второй хранится у капитана. Вот этот второй Шар Пути "Виктории" и лежал на ладони Карена. Он взял его всего на несколько минут в пустой капитанской каюте.

Шар светился за толстым стеклом, на специальной подставке. Карен знал ценность Шара, знал, что его нельзя трогать, но какая-то властная сила влекла мальчика к Шару. Карен протянул руку. Сердце его стучало. Он только посмотрит и вернет...

- Где наш маршрут? - нарочито спокойно сказал Карен. Уши его горели. Шар жег ладонь. - Надо быстро разгадать...

- Мы знаем ничтожно мало по сравнению с тем, чего не знаем, вспомнил Олег древнее изречение. - Как ты решился?

- Всего на пять минут. Может, я хочу запустить "Викторию" в неизвестную галактику. На самую границу Вселенной. Или дальше.

- Было бы здорово! - поддержал Олег. - И все же как ты мог...

- Тише! - обрывает Карен и оглядывается на Альку.

Девочка сидит неподалеку у ручья, что-то рисует на песке.

- Все слышу. Мне безразлично. Куда вы, туда и я, - откликается Алька Фролова. - Карен, найди мне в Шаре Фроловскую галактику.

Карен морщит нос: какие глупости... На всякий случай спрашивает, не отрывая глаз от Шара:

- Есть такая?

- Отец говорил. Когда я была маленькая, он ее открыл. А название дали потом.

- Ладно... Черти свои знаки. Может, и ты откроешь что-нибудь...

- А ты как думаешь, - дерзит Алька, - без ваших хитростей все открою...

- Молчи!

Карен тихо свистит, ребята ныряют под зеленый навес низкого дерева. Здесь как в беседке. Пап идет по дорожке с равнодушным видом, а это значит, что он кого-то ищет. Пап проходит в двух шагах от дерева; ему и в голову не пришло, что его питомцы под ветками. Воспитатель не скоро вернется - корабль огромен.

Сад "Виктории" - как маленький густой лес.

Переплетение ветвей, крохотная поляна, спокойный ручей, синее небо, пятна солнечного света на траве - все как дома, в лесной школе, даже еловые шишки, и шум листвы от внезапного ветра, и свист невидимых птиц.

Тот, кто хоть раз летал на "Виктории", вспоминает прежде всего не темный колодец космической ночи, а усыпанные хвоей дорожки, похожий на лесного спрута пень и думает: "В следующий раз обязательно посижу на этом пне". Но странно: притягательная сила звезд влечет пассажиров из сада в каюты, залы, на палубу - туда, где привычно ожидание строгого гудка сирены, где человек внутренне готовится ступить в новый мир. Прекрасный лес "Виктории" обычно безлюден.

- Нить Млечного Пути... Туманность Андромеды... Крабовидная...

- Вспышка... Это взрыв сверхзвезд...

- Ясно и маленькому! Карен, Шар пора возвращать!

- Не паникуй! Их два на корабле. Этот пока не нужен.

- А это что за красная линия?.. Неужели наш путь?

- Спокойно. Вопрос - еще не открытие. Надо сравнить.

Карен достает из кармана карту галактик. Расстилает на траве. Три головы склоняются над картой. Шар - мир известных человечеству звезд переходит из рук в руки. В лесу по-прежнему земная тишина...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой корабль меняет свой курс

Шар, который хранился у капитана, был необходим для возвращения на Землю. Капитан отвечал за него головой. Сейчас капитан "Виктории" сидел в своей каюте без головы. Точнее, голова знаменитого во всех галактиках Платона Вегова, как обычно, венчала строгий китель с голубыми молниями нашивок, но, по мнению самого Вегова, это была не его голова. Голова, которая должна была оценить опасность и принять решение, очень медленно ориентировалась в обстановке.

По земной привычке капитан взглянул направо - на восток, определяя, как всякий путешественник, свое местонахождение, и увидел на экране незнакомые звезды. Налево зиял пустой футляр: Шар исчез. За три десятилетия звездного плавания "Виктории" это был небывалый случай. Такого вообще не случалось ни в космосе, ни на Земле!

Полчаса назад капитан услышал шум в коридоре и вышел из каюты. Промелькнувшая торпедообразная крыса удивила капитана: земных крыс он не видел давно. Серую кошку Вегов признал сразу:

Ирина Александровна часто летала на "Виктории".

- Платон, кого ты развел на корабле? - вместо приветствия крикнула биолог своему старому знакомому.

В голове у капитана раздался какой-то странный звон. Вроде бы пробили невидимые склянки опасности.

Ни в одной звездной лоции крысы, конечно, не упоминаются. Но Вегов знал: крысы, проникшие на заре космоплавания в трюмы грузовых кораблей, отличаются от своих морских предков. Не по наглому виду, не по остроте зубов, не по длине хвоста - совсем не по внешним признакам. С виду крыса осталась крысой. Но космическая крыса путешествует не по волнам, а среди звезд. И если учесть важность всех механизмов корабля, то крыса в космосе очень опасна.

Космические крысы странствовали на грузовых кораблях, чувствуя себя привольно в просторных трюмах. В пассажирских грызуны давно уже не встречались. И единственная крыса, отважившаяся пробраться с "грузовика" в лайнер, вела себя очень осторожно, пока по природной жадности не начала грызть то, что было ей по зубам, и не попала на глаза людям.

Капитан направился в штурманскую рубку, чтобы отдать приказ всем помощникам, механикам, стюардам поймать наглую крысу.

По пути в штурманскую капитану пришлось посторониться, давая дорогу пассажиру с необычайно длинными усами. Усы едва умещались в коридоре, шелестели и вибрировали, задевая за стены. Такие усы капитан видел впервые.

Вернувшись в каюту, он сразу заметил, что Шара нет на месте.

Вторично пробили незримые склянки: он, капитан, не запер каюту, когда отлучался!