Евгений Велтистов - Глоток Солнца

• Название: Глоток Солнца
• Автор: Евгений Велтистов
• Жанр: Прочая детская литература

---

другая модель, разрабатывавшая поведение этого животного, не смогла предсказать самое простое: как питать на первых порах новорожденного (конструктор печально заметил, что в таком состоянии она не смогла бы даже ответить, как потрогать нос пальцем правой руки);

машина, исследовавшая изображение на сетчатке глаза, нарисовала таинственную картину: отображение предмета исчезло, появлялось серое поле, потом предмет частично восстанавливался, возникало черное поле и т.д.;

искусственный электронный мозг, выключив часть системы, потерял дар речи;

модель агрессивного вируса превратилась в модель пассивного вируса;

в схеме локатора, подражавшего ночной бабочке и летучей мыши, за несколько миллисекунд разыгралась трагедия жизни и смерти (причем бабочка съела мышь);

автомат, который воспроизводил эволюцию каменной черепахи на Марсе, неожиданно повернул в сторону от истории; кажется, он мог даже заселить планету разумными существами;

модель внутреннего восприятия человека ловко перевела ощущение здоровья в ощущение подавленности;

автомат четырехмерного пространства цветового восприятия человека увидел солнце за горизонтом, новые краски неба, разноцветно окрашенные тени, доказав тем самым, что скоро все люди будут смотреть на мир глазами великих художников;

модель самоорганизации архигигантского мозга, которым не обладает ни одно живое существо, модель Центра Информации - справочной службы планеты - установила, что в результате непрерывного потока сведений число связей между новыми ячейками памяти стремится к бесконечности и потому нет смысла даже работать над этой проблемой (что, конечно, противоречило практике: Центр Информации постоянно сам перестраивался и в любой момент мог выдать самую новейшую справку, стоило только поднять трубку и набрать номер);

эмоциональный автомат начертал на рулоне замысловатую кривую, которая соответствовала-четырехчасовому Машинному смеху...

Повторяю: я не бионик, и все описанное здесь - Впечатления постороннего, с которым специалисты говорили мимоходом. Но не трудно понять, что в 9:30 все автоматы мгновенно перестроили свои программы и потом одни из них неожиданно разрешали задачи, что можно назвать прозрением, другие же несли околесицу. Но даже то, что казалось чепухой, как я догадывался, было очень важно для этих бегавших по коридорам людей: теперь они другими глазами смотрели на своих умных электронных младенцев. Все, что они раньше делали, в несколько часов окуталось непроницаемой завесой какой-то тайны. И сам светлый, насквозь пронзенный солнцем институт вдруг превратился в таинственный черный ящик. У кого не заблестят глаза, не прервется на миг дыхание, когда он увидит такой неожиданный, наглухо забитый, полный сюрпризов ящик! Открываешь крышку, а там, внутри, - множество других, более мелких черных ящиков, и в каждом из них тоже спрятаны ящички. Дальше, дальше - только открывай, только смотри, думай...

Пусть электронщики сами открывают свои черные ящики, пусть психологи и нейрофизиологи перенесут их выводы со своими поправками на живые организмы - я ничего не мог им посоветовать. Может, один только гигантский мозг Центр Информации планеты - был в состоянии сопоставить миллионноликую информацию и сделать правильные выводы. Но даже я, маленький человек, связывал столь разные события последних недель и догадывался, что в их основе прячется то, что мы, как и сотни ученых, мучительно ищем все это время: икс - энергия облака. Приборы уловили его присутствие в то утро над Мезисом. Следовательно, облако неожиданно изменило свою стратегию: оставив пока людей, нанесло первый удар технике. Вывести технику из-под контроля человека - не эту ли цель преследовало оно?

На завод мы так и не попали. Наверно, не все должны были видеть печальное зрелище: километры замерших автоматов, конвейеров, прокатных станов, погасшие глазки печей, в которых застыла сталь.

Теперь мне казалось, что лучше б облако атаковало нас, чем машины. В конце концов, мы, люди, можем пересилить себя, начать работать в полную силу после любой болезни. Мы придумаем, как победить неуязвимого врага. Но когда наступит этот момент? Когда мы сумеем схватить облако в железный кулак?

13

- Я давно хотел вас спросить, Иосиф Ильич: что это за сцена, где один человек стрелял в другого? Ну, когда вы первый раз демонстрировали визуализатор... Ведь этого не было на самом деле?

...Мы опять в обманном Тампеле, куда вернулись с удовольствием, несмотря на печальное событие: близ города разбились два гравилета. Вечером, покончив с делами, я и Игорь пошли, конечно, в гости к Менге.

Пустая комната с экраном. Менге со смешными усиками сидит передо мной в кресле. Я наконец решился спросить о том, что меня давно мучило: почему, когда Менге показывал нам картину паники, на экране возник человек с автоматом в руках?

Менге на мгновение закрыл глаза и резко сказал:

- Было!

Он сцепил пальцы так, что они побелели, помолчал, но успокоиться не смог.

- Было, - рассказывал он отрывисто. - Не со мной. С дедом. Его убили фашисты в тысяча девятьсот сорок первом году. Он жил в Варшаве. Отец мой, еще мальчишка, остался жив. Он рассказал мне. С тех пор я не могу забыть...

- Простите, Иосиф Ильич.

Я сам ненавидел фашистов - по истории, конечно, но чувствовал себя виноватым, что нанес неожиданный удар этому человеку. Хорошо еще, что был выключен экран.

Менге вдруг улыбнулся и прочитал стихи:

О Солнце!.. Там, где тень от лип густа и ароматна,

Кидаешь ты такие пятна,

Что жалко мне ступать по ним.

- Соня... - задумчиво продолжал Менге. - Когда она была малышкой, а я строил в болотах реактор и по пояс проваливался в вонючую жижу, самое главное было увидеть раскидистую липу и под ней мою девчонку в коротком белом платьице. Представляете? Вся, с ног до головы, в золотых кружочках и смеется. Вот тогда - все было нипочем...

Маленькая Соня в солнечных веснушках - это я хорошо видел. Но если б ты знала, взрослая Соня, сама тишина и спокойствие, как мой друг Игорь Маркисян приставал ко мне в ракете: "Ты парень что надо. Никогда не забуду, какие глаза были у Сони, когда мы уходили. Честное слово, Март, ты ей нравишься". А я смеялся и уверял, что я совсем не то, что надо такой умной девушке, как Соня, и сердце мое совсем в другом городе, и смотрела-то Соня как раз не на меня, а на него, чурбана недогадливого, и ему ставила компресс на голову, а не мне. Если б ты слышала, Соня, такие дикие речи моего друга, который девчонок никогда не замечает, глаза твои улыбнулись бы, и ты стала б еще красивее.

- Соня решила уехать, - сказал Менге. - На Памир, в обсерваторию. Она вам не говорила?

Вот как! На Памир? Значит, Игорю придется залетать на Памир.

А вслух я сказал:

- Нет, не говорила. Там прекрасно. Я там был.

- И я был, - усмехнулся своим воспоминаниям Менге. - Что ж, пойду искать молодежь. Вот вам обруч. Вы, кажется, хотели поразмышлять вслух.

Я смутился: Менге умел читать чужие мысли!

Он ушел. Я остался в комнате один. Один со всем миром. В этом мире сгущались тучи. Установки постоянно следили за облаком. И там, куда оно направлялось, спешно садились гравилеты и ракеты, замирали заводы и машины.

И где бы я ни был, в какой город ни прилетал, я мысленно бежал в Светлый и вставал рядом с Каричкой. Я стал бояться. Нет, не за себя. Мне все казалось, что Каричка садится в гравилет, а за рулем совсем не я, а какой-нибудь растяпа, который не сообразит, что надо делать, когда встретит облако. И даже если она не садилась в гравилет, я все равно боялся за нее и придумывал тысячи опасностей... Еще странный сон снился мне в последнее время: мучительно долго набираю я номер телефона и попадаю не туда. А если и туда, Каричка меня не слышит. Я неистово стучу кулаком по аппарату, но все бесполезно: он испорчен. И снова кручу, кручу, кручу коварный диск...

И в ракете, когда мы неслись с огромной скоростью к космодрому Тампеля, я, внешне как будто совсем спокойный, мысленно бежал в Светлый. Я уже не доверял технике; мне казалось, что если я выскочу сейчас из ракеты и просто побегу, не разбирая дороги, я быстрее всех добегу до Карички.

А пришел сюда, к Менге. И держу в руке приятно тяжелый обруч. Сейчас надвину его на лоб и попытаюсь во всем разобраться. Свет! Вот так...

Мы стояли с Каричкой под сосной, как тогда, в то счастливое утро. Каричка - на ступеньку выше меня, и над ее сияющей головой качается мохнатая ветка.

- Здравствуй, Каричка. Я прилетел.

- Здравствуй, Март. Я рада.

("Как странно звучат мысли вслух! Да еще в образах знакомых тебе людей!" И это экран повторил за мной.)

- Скажи, как ты делаешь себе такие волосы? Впрочем, я видел: ветер, солнце, гребенка. Помнишь - в больнице?

- Вы прилетели с Рыжем на трин-траве, а потом дурачились. Март, ты зря тогда улетел.

- Почему зря? Я работал. Гонялся за облаком. И до сих пор гоняюсь... А что случилось? Может, за тобой увивается этот тип - Андрей Прозоров? Он давно в тебя влюблен. Я только молчал.