Камилла Лэкберг - Укрощение

• Название: Укрощение
• Автор: Камилла Лэкберг
• Издательство: Э
• Жанр: Детектив
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-86207-8

Писательница Эрика Фальк работает над книгой о Лайле Ковальской — женщине, много лет назад зверски убившей мужа и державшей дочь в подвале на цепи. Книга не пишется: Лайла упорно молчит, а частное расследование Эрики приносит лишь россыпь странных, расплывчатых намеков. Но события тех давних лет приобретают новый смысл, когда в городе объявляется серийный убийца. Неясные улики из далекого прошлого наводят на след чудовища, все эти годы не прекращавшего охоту…

---

— Я должен переговорить с тобой об одном деле. Я зайду к тебе, как только закончу здесь.

Юнас кивнул и почувствовал, как у него вдруг пересохло в горле. Ему очень не понравился тон полицейского.

* * *

Эрику все не оставляли мысли о Петере — сыне Лайлы, которого забрала к себе ее мать и который потом бесследно исчез. Почему бабушка взяла на воспитание только его, но не сестру? И по своей ли воле он исчез после смерти бабушки?

Слишком много вопросов было вокруг фигуры Петера, и настало время прояснить хотя бы некоторые из них. Перелистывая свой блокнот, писательница дошла до страницы с контактными данными всех, кто был замешан в том деле. Она всегда подходила к работе методично и старалась собрать все данные в одном месте. Проблема заключалась только в том, что иногда ей трудно было разобрать свой собственный почерк.

С нижнего этажа доносились радостные крики детей, возившихся с Гуннаром. Все трое очень быстро полюбили бабушкиного друга, как его называла Майя. Судя по всему, у них все было хорошо, и их мама могла со спокойной совестью отдаться работе.

Однако ее взгляд неудержимо устремился к окну. Фальк видела, как на всех парах примчался Мелльберг, с визгом шин затормозил и почти бегом спустился к воде. Но сколько женщина ни вытягивала шею, увидеть, что происходит там, внизу, из окна не удавалось, а ей были даны строгие указания держаться подальше от этого места — так что оставалось только ждать, пока появится Патрик, который расскажет, что они там обнаружили.

Женщина снова заглянула в блокнот. Рядом с именем сестры Лайлы был записан испанский телефонный номер, и Эрика потянулась за телефоном, пытаясь разобрать свои собственные каракули. Какая последняя цифра — семерка или единица? Вздохнув, писательница решила, что в худшем случае придется звонить несколько раз. Решив попробовать с семеркой, она набрала номер.

Раздался глухой сигнал. Когда звонишь за границу, звонок звучит по-другому — Фальк всегда интересовало, почему…

— Хола! — ответил мужской голос.

— Hello! I would like to speak to Agneta. Is she home?[17] — не очень уверенно заговорила Эрика по-английски. В школе она изучала французский, а испанского практически не знала.

— May I ask who is calling?[18] — спросил мужчина на безупречном английском.

— My name is Erica Falck, — женщина заколебалась. — I’m calling about her sister.[19]

В трубке воцарилось долгое молчание. Потом собеседник Эрики заговорил по-шведски, с легким акцентом:

— Меня зовут Стефан, я сын Агнеты. Думаю, мама не захочет говорить о Лайле. Они очень давно не общались.

— Я знаю, Лайла рассказала мне об этом. Однако для меня очень ценно было бы поговорить с вашей мамой. Передайте ей, что речь идет о Петере, — попросила писательница.

Снова наступило молчание. Фальк буквально ощущала волны негатива, катящиеся ей навстречу по телефонным проводам.

— Вас совсем не интересует, как поживают ваши родственники в Швеции? — выдавила из себя Эрика.

— Какие родственники? — спросил Стефан. — Там осталась только Лайла, а я с ней никогда не встречался. Мама уже переехала в Испанию, когда я родился, так что с теми родственниками у меня нет никакого контакта. И мне кажется, что маму это вполне устраивает.

— Но вы не могли бы все же спросить ее?

Женщина заметила, что ее голос звучит почти умоляюще.

— Хорошо, однако не рассчитывайте на положительный ответ. — Стефан положил трубку на стол и стал негромко с кем-то переговариваться. Эрика подумала, что он прекрасно говорит по-шведски. У него был легкий красивый акцент, но в его речи почти не слышалось шипящих звуков, которые, как она знала, есть в испанском языке.

— Вы можете поговорить с ней несколько минут, — отозвался наконец сын Агнеты. — Передаю ей трубку.

Эрика, забывшаяся в своих лингвистических рассуждениях, вздрогнула, снова услышав его.

— Алло! — ответил ей затем женский голос.

Писательница быстро взяла себя в руки, представилась и сказала, что пишет книгу о деле ее сестры — и что она будет очень благодарна за возможность задать несколько вопросов.

— Даже не знаю, что я могу добавить, — ответила ей новая знакомая. — Мы с Лайлой перестали общаться много лет назад, и мне ничего не известно ни о ней, ни о ее семье. Я не смогла бы вам помочь, даже если бы захотела.

— Лайла говорит то же самое, но у меня есть несколько вопросов о Петере, на которые, я надеюсь, вы смогли бы ответить.

— Хорошо, что вы хотели бы узнать? — обреченно проговорила сестра Ковальской.

— Я долго ломала голову, почему ваша мать взяла к себе Петера, но не взяла Луизу? Разве не естественнее для бабушки забрать обоих детей, чем разлучать их? Луиза попала в приемную семью…

— Луизе требовалось… требовался особый уход, — медленно сказала Агнета. — Бабушка не могла ей его обеспечить.

— Но что в ней было такого особенного? Из-за того, что она была так травмирована? И еще — разве вы не подозревали, что Владек плохо обращался со своей семьей? Ваша мать жила в Фьельбаке — она должна была догадаться, что что-то не так?

Вопросы посыпались градом, и поначалу Эрика услышала лишь молчание на другом конце провода.

— Я действительно не хочу говорить об этом, — сказала наконец ее собеседница. — Это было очень давно. Мрачное время — и я предпочитаю о нем не вспоминать.

По телефонным проводам голос Агнеты звучал слабо и надтреснуто.

— Наша мать сделала все от нее зависящее, чтобы защитить Петера, — это все, что я могу сказать, — добавила она.

— А Луиза? Почему она не защищала ее?

— О Луизе заботился Владек.

— Ей досталось больше всех, потому что она девочка? Именно поэтому ее называли просто Девочкой, а не по имени? Владек ненавидел женщин, но к сыну относился по-другому? Ведь и у Лайлы тоже были травмы!

Фальк продолжала сыпать вопросами, боясь, что Агнета в любой момент может положить трубку.

— Все было… очень сложно, — по-прежнему нехотя сказала сестра Ковальской. — Я не могу ответить на ваши вопросы. Мне нечего больше добавить.

Казалось, она уже собирается прервать разговор, и Эрика поспешила сменить тему:

— Я понимаю, что говорить об этом больно, но как вы думаете, что произошло, когда умерла ваша с Лайлой мать? По данным полиции, в дом забрались воры, и все закончилось трагедией. Я прочла рапорт и побеседовала с полицейским, который вел расследование. Но меня все же интересует, так ли это. Мне кажется странным совпадением, когда в одной семье происходит два убийства — хотя и с интервалом во много лет.

— И все же такое случается. Это было ограбление, как и заключила полиция. Кто-то — скорее всего, их было несколько — проник на ее виллу среди ночи. Мать проснулась, и воры в панике убили ее.

— Кочергой?

— Ну да, это было первое, что попалось им под руку.

— Но там не было никаких отпечатков пальцев, никаких следов. Это были очень осторожные воры. Немножко странно, что они так все хорошо запланировали, однако впали в панику, когда в доме кто-то проснулся.

— Полиция сочла, что в этом нет ничего странного. Они провели детальное расследование. У них даже возникла версия, что Петер может быть замешан в деле, но потом она была исключена.

— А после этого он исчез. Как вы думаете, что произошло?

— Кто знает? Может быть, он сидит где-то на острове Карибского архипелага. Во всяком случае, это приятная мысль. Но, увы, я так не думаю. Опасаюсь, что травма, полученная им в детстве, а затем смерть еще одного человека, который был ему близок, — всего этого оказалось для него слишком много.

— Вы полагаете… полагаете, что он покончил с собой?

— Да, — сказала Агнета. — К сожалению, я так думаю, хотя и надеюсь, что ошибаюсь. И к сожалению, сейчас я не могу больше разговаривать. Стефан с женой собираются уезжать, а я буду сидеть с их сыновьями.

— Еще один вопрос, — умоляюще проговорила Эрика. — Какие отношения были у вас с сестрой? Вы были близки в детстве?

Ей хотелось завершить разговор вопросом более нейтральным, чтобы в следующий раз Агнета не отказалась с ней разговаривать.

— Нет, — ответила ее собеседница после долгой паузы. — Мы были очень непохожи, у нас были разные интересы. И я предпочла бы, чтобы меня не связывали с жизнью Лайлы и с тем выбором, который она сделала. Никто из шведов, с которыми мы общаемся здесь, не знает, что я ее сестра, и мне хотелось бы, чтобы все так и осталось. Поэтому я не хочу, чтобы вы писали обо мне, и не хочу, чтобы вы рассказывали кому бы то ни было об этом разговоре — даже Лайле.

— Обещаю, — ответила Фальк. — Самый последний вопрос. Лайла собирает вырезки из газет о девочках, которые пропали в Швеции в последние два года. Одна из них пропала здесь, в Фьельбаке. На этой неделе ее нашли, но ее сбила машина, и она умерла. После пребывания в заточении у нее остались тяжелые травмы. Вы не знаете, почему ваша сестра интересуется этими случаями?