Ежи Жулавский - Победитель. Лунная трилогия

• Название: Победитель. Лунная трилогия
• Автор: Ежи Жулавский
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-86067-007-9, 5-7293-0003-4

В однотомник основоположника польской фантастики Ежи Жулавского (1874–1915) вошла его знаменитая «лунная трилогия»: «На серебряном шаре», «Победитель» и «Старая Земля».

Масштабная философско-социологическая эпопея, пронизанная библейскими мотивами, трагическая история ее героев, разворачивающаяся на фоне грозного великолепия таинственных лунных пейзажей, принадлежит к немногим произведениям жанра фантастики, выдержавшим испытание временем.

---

Мы вышли из автомобиля и, остановившись на краю террасы, долго смотрели в глубоком молчании на эту удивительную страну перед собой. Первой отозвалась Марта.

— Спустимся туда, — сказала она, — там так красиво!..

Действительно, там было красиво, но будет ли там и хорошо?

Невольно мы задавали себе этот вопрос, готовясь к спуску по крутым склонам на равнину.

После довольно сложного спуска мы остановили автомобиль на берегу потока и сразу же принялись за поиски какого-либо горючего материала. Мы обошли все окрестности вдоль и поперек, копали глубокие ямы в надежде наткнуться на торф или на жилу каменного угля, срывали различные растения, пробуя, не годятся ли они в качестве топлива, но все было напрасно. Через несколько часов Солнце должно было уже зайти, когда, усталые и недовольные, мы прекратили наконец бесплодные поиски.

Положение наше было достаточно сложным, и мы уже стали жалеть, что так легкомысленно покинули Полярную Страну. Страх охватывал нас при мысли о том, что станет с нами ночью.

Торфа осталось очень немного, нужно было экономить его, чтобы хватило на целую ночь. Когда мы проверили свои запасы, оказалось, что на двадцать четыре часа приходилась небольшая кучка торфа, едва наполняющая маленькую переносную печь.

— Но мы же замерзнем, если будем так мало топить, — воскликнула Марта, когда мы показали ей готовые порции.

Петр пожал плечами.

— Если будем жечь больше — замерзнем еще быстрее, когда торф кончится! Будем теплее укрываться.

— Зачем мы уехали из Полярной Страны! — причитала Марта. — Том не перенесет холода, он такой маленький и слабый.

— Ах, Том! — пренебрежительно бросил Петр сквозь зубы.

Уже тогда я заметил, что каждое упоминание о ребенке невероятно его раздражало. Меня это задевало вдвойне: во-первых, я сам полюбил прелестного малыша, а во-вторых, речь шла о Марте. Страстно привязанная к сыну, она болезненно ощущала неприязнь Петра, и я не раз видел, как она бросала на него взгляд, в котором упрек соединялся с инстинктивным страхом. Я заметил также, что она никогда не оставляла ребенка на попечение Петра, хотя мне доверяла его часто, когда сама была занята делом.

— Том — не самая значительная персона здесь, — проворчал Петр немного погодя, — и даже если он умрет…

Обычно Марта молча сносила подобные высказывания, но теперь внезапно вскочила на ноги и подошла к Петру с горящими глазами.

— Слушай, ты, — сказала она приглушенным голосом. — Том — самая значительная персона, и он не замерзнет, потому что сначала я убью тебя и твоими костями буду топить печь!

Сказав это, она сверкнула перед ним маленьким индусским стилетом, острия которых обычно бывают отравлены. До этого времени мы даже не подозревали, что это страшное оружие все время находилось при ней.

Петр невольно отпрянул. Он попытался усмехнуться, но в голосе и во взгляде малабарки была такая страшная, неумолимая угроза, что он побледнел и напрасно попытался скрыть свое замешательство.

Я громко, хотя немного принужденно, рассмеялся, чтобы смягчить конфликт.

— Да, Марта заботится о сыне, ничего не скажешь! — воскликнул я. — Пойдем, Петр, поразмыслим, как нам спастись от ночного мороза, чтобы не пришлось сжигать наши кости!

План мой был достаточно прост. Мы выкопали совместными усилиями большую яму, в которую можно было уместить автомобиль, а поместив его туда, укрыть сверху землей и листьями. Таким образом, мы могли быть уверены, что автомобиль не будет терять много тепла и его легче будет отогревать.

Солнце уже почти зашло, когда мы наконец окончили работу Однако в автомобиль еще не заходили — после долгого дня воздух был теплым и приятным; широкая красная вечерняя заря освещала медленно погружающуюся в сумрак равнину, на которой сверкали только ближние озера, как кубки, наполненные живым серебром или, когда на них попадал свет зари, кровью.

Мы вместе уселись на пригорке неподалеку от автомобиля, но разговор не клеился. Последний инцидент произвел на нас всех сильное впечатление. Поэтому после нескольких брошенных фраз мы замолкали, и вновь наступала тишина, которую прерывал только шум водопада и сливающийся с ним голос Марты, которая напевала сыну какие-то трогательные, протяжные индусские мелодии.

Слушая этот напев и задумчиво наблюдая за гаснущим в темноте зеркалом озера, я вдруг услышал, как Петр тихо вскрикнул. Это вырвало меня из задумчивости, и я вопросительно посмотрел на него. Он вытянул руку в сторону равнины:

— Смотри, смотри!

На равнине происходило нечто необычное. По мере того как небо темнело, земля становилась все светлее. Сразу же как будто горсть мелких голубых искр рассыпалась по берегам реки. Потом этих искр стало гораздо больше, они сверкали и справа, и слева, и перед нами — везде. Через полчаса уже вся равнина сверкала, как будто затянутая звездным туманом. Озера выглядели на ней как черные пятна.

Марта перестала напевать и смотрела вместе с нами на это волшебное зрелище.

Только через некоторое время я понял, что это была фосфоресценция тех странных растений с большими листьями, которые покрывали здесь обширную территорию. Внутренняя их поверхность сверкала, как гнилушки в наших лесах.

Это длилось недолго. Едва только час мы смогли наслаждаться этой необыкновенной картиной, как огоньки стали гаснуть один за другим. Листья закрывались и сворачивались под действием холода на двухнедельный сон.

Начала выпадать обильная роса — и наступило время укрыться в нашем автомобиле.

Ночь была морозной, но мы неплохо перенесли ее с нашим небольшим запасом топлива благодаря предпринятым действиям. Из автомобиля мы не выходили ни на минуту, чтобы не терять тепла. Через окна мы тоже не могли видеть, что творится снаружи, так как весь автомобиль, как я уже упоминал, был полностью укрыт листьями растений и землей. На эти две недели мы были совершенно отрезаны от мира.

Только когда наши календарные часы показали время восхода Солнца, я отважился выйти на поверхность. Чтобы обезопасить себя от мороза, я надел свой костюм, толстая поверхность которого создавала прекрасную защиту. Выйдя из автомобиля, я убедился, что моя осторожность не была излишней.

Остановившись на равнине в первых лучах восходящего Солнца, я не смог сразу узнать ее. Все вокруг покрывал толстый слой искрящегося от мороза снега. Гладь озер частично исчезла под снегом или сверкала матовыми стеклами льда. Казалось, я внезапно оказался перенесенным в какие-то арктические края.

Я быстрей вернулся в автомобиль с известием, что пока выходить из него нельзя. Эта зима наверху привела нас в не слишком веселое настроение, так как запас торфа был уже на исходе. И действительно, за целую ночь мы так не страдали от холода, как с наступлением дня, прежде чем наступила «весна». Еще трое земных суток пришлось нам ждать, обходясь, как ни прискорбно, без огня. Но после семидесятичасовой борьбы с морозом Солнце наконец победило. Растаявший снег уплывал потоками воды, озера вышли из берегов, вода в реках поднялась, а когда мы наконец вышли наружу, на истекающей водой равнине уже распускались под солнцем огромные разнообразные листья, и только вершины гор еще окутывал белый покров.

Чтобы отправиться в дальнейшую дорогу, о которой мы все еще размышляли, нужно было подождать, пока окрестности немного подсохнут. Тем временем мы снова отправились на поиски топлива. Во время одной из таких экспедиций, которые мы предпринимали во всех направлениях, мы случайно наткнулись на глубокую яму, выкопанную нами накануне в надежде обнаружить торф или уголь. Яма была до краев наполнена водой. Я безразлично прошел мимо нее, но Петр, видимо заметив что-то необычное, остановился и начал внимательно вглядываться туда. Я прошел уже большой отрезок пути, когда он меня окликнул:

— Ян, — кричал он, подзывая меня рукой, — подойди! Иди быстрее сюда и посмотри!

Я застал его стоящим на коленях, одной рукой он опирался о края ямы, другой давал мне знак подойти. Лицо, склоненное над ямой, пылало от возбуждений.

— Что случилось? — спросил я.

Вместо ответа он зачерпнул рукой воды, непривычного грязно-желтого цвета, и сунул мне ее под нос.

— Нефть! — радостно вскрикнул я, почувствовав знакомый, резкий запах.

Петр с триумфальной улыбкой кивнул головой. Но чтобы проверить, не обманывают ли нас внешние признаки, я намочил в жидкости носовой платок и поджег его. Он вспыхнул ярким, красным пламенем, на который мы оба смотрели, как на радугу, возвещающую нам новую жизнь.

Не теряя времени, мы поспешили поделиться с Мартой хорошей новостью.

Находка нефтяного источника имела для нас огромное значение. Теперь мы могли отправиться дальше, на юг, или остаться на месте, не опасаясь уже ни морозных ночей, ни отсутствия возможности готовить пищу. Несколько десятков часов мы посвятили созданию как можно большего запаса этой благословенной жидкости. С этой целью мы выкопали еще несколько глубоких ям и собирали накапливающуюся в них нефть. Еще до того как наступил полдень, все резервуары уже были полны. Тогда мы устроили совет, размышляя, что будем делать дальше. Самое разумное, наверное, было бы остаться на месте, поблизости от нефтяных источников, но мы не могли побороть искушения отправиться дальше, к морю, которое, судя по всему, не должно было быть очень далеко. Кроме простой любознательности, за дальнейшее путешествие говорило и то обстоятельство, что на побережье мы найдем значительно более мягкий климат, на который безусловно оказывает влияние большое скопление воды и меньшие колебания ночных и дневных температур. Впрочем, у нас был такой значительный Запас топлива, что могли бы с ним отправиться даже в пробное путешествие, и мы были уверены, что при неблагоприятных обстоятельствах мы сможем вернуться к источникам, которые нам будет нетрудно найти, двигаясь вдоль реки.