Кира Стрельникова - Назови меня своей

• Название: Назови меня своей
• Автор: Кира Стрельникова
• Издательство: СИ
• Жанр: Эротика

Я — игрушка, отданная за долги собственным отцом. Я — всего лишь человек, а они — из древней расы, которую мы называем именем созданий ночи из человеческих легенд. Я — источник необходимой для их жизни жидкости, дойная корова, за которой заботливо присматривают, как на ферме. Так я думала, попав в дом двух братьев-аристократов, и будущего для себя не видела. Но… оказывается, всё не так просто, и я — ценный трофей для любого из вампиров, потому что таких, как я, мало. А ещё, меня ждал другой мир — мир чувственного соблазна, тёмного наслаждения, запретного удовольствия, которое открыли мне мои хозяева, и… мне нравится то, что со мной делают? Мне нравится подчиняться? Я запуталась, заблудилась в лабиринте игр на грани, и хочу ли принять уготованную мне судьбу?..

---

Ладони Мартина поймали мои запястья и прижали к кровати, не дав свернуться клубочком, и он склонился ещё ниже.

— Лёля? — а вот теперь в его голосе совершенно точно слышались нотки беспокойства.

Я ничего не ответила. Только почувствовала, как горячие капли прочертили дорожки из уголков глаз по вискам, и слёзы уже было не остановить. Обмякнув и отвернув голову, по-прежнему не открывая глаз, я молча плакала, давая выход тому тихому отчаянию, зревшему подспудно в самой глубине души ещё с момента моего появления здесь и сейчас нашедшему наконец выход. Я прощалась со своими мечтами и прошлым, теперь уже окончательно, с той Леллиаль Локхвуд, которую, казалось, я знаю всю жизнь очень хорошо. Не знаю. Совсем. Кто эта девушка, которая охотно принимает участие в порочных играх на грани, да ещё и получает от этого удовольствие, я точно не знала, и пока не хотела знакомиться с ней близко. Она… не я. Она другая, совсем, и она откровенно пугала.

Дальнейшие действия Мартина вызвали слабый всплеск удивления: вместо того, чтобы злиться на мою молчаливость и снова слёзы, он выпрямился, без слов сгрёб в охапку и прижал к себе, поглаживая по ещё слегка влажным волосам. Я съёжилась, беззвучно глотая слёзы и пытаясь спрятаться от всех, сжаться в как можно более маленький комочек. Подтянула колени, низко опустила голову, уткнувшись в грудь Мартина и орошая его рубашку солёной влагой. Я слышала от старших девчонок в пансионе, что мужчины не любят женских слёз, и что это — одно из самых сильных орудий в руках женщины, если она хочет чего-то добиться. Однако, похоже, вампиры не из пугливых, потому что ни один сейчас не вышел из моей спальни. Мартин наоборот даже, обнял крепче, и я ощутила прикосновение его губ к макушке.

— Поплачь, крошка, полегче станет, — услышала я тихий голос старшего носфайи.

А по спине медленно провела ладонь Валентина. Это вот безмолвное участие и забота сделали только хуже, я словно ухнула в ледяную, чёрную воду, и меня затрясло крупной дрожью. Любимая игрушка… Её готовы баловать и потакать маленьким слабостям за хорошее поведение, а с точки зрения моих хозяев на том проклятом приёме оно, безусловно, было именно таким, каким они его хотели видеть. Им всё равно, что творится у меня в душе, как мне даются такие резкие и неотвратимые изменения в моей жизни. Мартин и Валентин целенаправленно, не делая одолжений и не снисходя до моей малой осведомлённости о чувственной стороне отношений мужчины и женщины, давят, ломают, подстраивают под себя. И да, думая о том, что смирюсь со своим положением, я даже представить не могла, что меня ждёт в недалёком будущем. Но теперь дороги назад не было, только вперёд, во тьму.

Сильно глубоко уйти в переживания я не успела: вдруг начала наваливаться сонливость, сопротивляться которой стало невозможно. Я длинно, прерывисто вздохнула, понимая, что это проделки вампиров, но сейчас для меня это действительно было спасением. Сознанию требовался отдых, и я с облегчением скользнула в объятия мягкой, бархатной темноты, надеясь, что никакие сны тревожить этой ночью не будут. Последнее, что помнила, всё те же сильные руки, обнимавшие с двух сторон, и странное ощущение покоя и уюта от осознания, что мои хозяева остались этой ночью в моей кровати до утра. И вовсе не для того, чтобы снова заняться со мной сексом.

Пробуждение принесло с собой сначала запахи. Нежный, цветочный аромат смешивался с вкусным шоколадным, и чуть-чуть корицы с гвоздикой. Меня снова балуют? И чем, интересно? Любопытство сонно зашевелилось на дне души, хотя там ещё царила апатия и некоторое оцепенение. Сон принёс облегчение, но не до конца, мысли всё равно остались, и воспоминания никуда не делись. Хотя неприятных ощущений не наблюдалось, мышцы немного тянуло после вчерашнего. Я чуть поморщилась и всё-таки открыла глаза — пора вставать, наверное, завтракать и занять себя каким-нибудь делом. В постели я лежала одна, что не удивило, а вот маленький укол разочарования вызвал ещё один слабый всплеск удивления. Я хотела проснуться вместе с… моими хозяевами? Впрочем, мои желания в последнее время не поддаются никаким объяснениями.

Я разлепила ресницы, и взгляд упёрся стоявшую в вазе с узким горлышком длинную ветку гладиолуса с цветами снежно-белого цвета, тронутыми по самому краю лиловой каймой. Это именно она так тонко пахла. А рядом, на маленьком подносе, дымящаяся кружка с горячим шоколадом и тарелочка с горкой маленьких песочных печений с миндалём. Были бы носфайи обычными мужчинами, можно подумать, это своеобразное извинение, попытка задобрить меня. Но вампиры — не люди. И уж точно, не обычные мужчины. И всё-таки, несмотря ни на что, мне действительно приятно. Только на языке почему-то чувствуется горечь…

— Доброе утро, Лёля.

Раздавшийся голос Валентина в моей комнате оказался неожиданностью, и я вздрогнула, переведя взгляд на стоявшее поодаль кресло, в котором сидел младший вампир. В домашней одежде, как всегда, гладко выбритый, он смотрел на меня, чуть прищурившись и соединив перед собой кончики пальцев, словно изучал, хотел увидеть в моём лице или взгляде… что? Не знаю. Я лишь села, подтянув повыше покрывало на груди, настороженно посматривая на него, и негромко ответила:

— Доброе утро… Валентин, — запнулась, чуть не обратившись по титулу, но вовремя вспомнила вчерашнюю просьбу носфайи.

Он улыбнулся уголком губ, в серебристых глазах мелькнули довольные искры.

— Как ты себя чувствуешь, Лёля? — продолжил он расспросы.

Только забыл уточнить, морально или физически. Потому что в последнем случае — вполне сносно, в первом же… Сознание ушло в глухую оборону, и если вчера оно желало выплеснуть накопившиеся эмоции и растерянность от слишком жёсткого разрыва устоявшегося мировоззрения, то сегодня я изо всех сил старалась спрятать, что со мной далеко не всё в порядке. Просто, некоторые бьются в истерике и кидают об стену фамильный фарфор, я же ухожу в себя так глубоко, как это возможно. Хотя внешне выгляжу, как обычно. По крайней мере, стараюсь.

— Спасибо, хорошо, — вежливо ответила я и потянулась за чашкой с шоколадом.

Пах он всё же умопомрачительно вкусно, у меня аж слюна собралась во рту. Ну и, маленькая хитрость, чтобы Валентин не углубился слишком в расспросы. Я по-прежнему не желала откровенничать на тему происходившего в моей душе, отчаянно желая хоть что-то оставить себе, хоть какой-то кусочек личного пространства. Сначала сама разберусь, как дальше жить с тем, что открылось во мне, а потом уже буду разговаривать на эту тему с носфайи.

— Тогда одевайся и спускайся в столовую, — он поднялся и сделал шаг к кровати, и я чуть не выронила кружку, наблюдая за ним краем глаза. — Сабрина и Март уже ждут.

Валентин приблизился к постели, и я внутренне напряглась, очень надеясь, что он не останется помогать мне совершать утренний туалет. Я наконец хотела выбрать и надеть что-то сама, не эти… откровенные штучки, которыми изобиловал мой гардероб. Мне хотелось создать хотя бы видимость того, что всё ещё не так плохо, что в чём-то я осталась прежней. Иллюзия, да, но я хотела обмануться сейчас, хоть на чуть-чуть.

— Ты помнишь, что мы сегодня едем развлекаться? — мягко произнёс Валентин и наклонился ко мне, ухватив за подбородок и заставив смотреть себе в глаза.

Вот этого меньше всего желала, выходить на люди и улыбаться, когда хотелось забиться в самый дальний уголок парка в попытке спрятаться от реальности и собственных безжалостных мыслей и воспоминаний. Опасаясь, что голос мне изменит, я кивнула, из последних сил выдерживая взгляд Валентина, и когда он потянулся к моим губам запечатлеть поцелуй, даже обрадовалась — не надо ничего говорить, и вопросов тоже больше не будет. Поцелуй вышел почти целомудренным, младший вампир лишь приласкал языком мои губы и почти сразу отстранился. Погладил пальцами мою щёку и сказал:

— Ждём тебя, Лёлечка.

Он вышел из спальни, а я не удержала облегчённого вздоха. Быстро допила шоколад, съела несколько печенюшек и встала, направившись в ванную. Совершала все необходимые действия, особо не задумываясь: умылась, причесалась, сколов локоны на затылке, чтобы не мешали, выбрала из гардероба простое платье из шёлка с расшитым серебром и жемчугом корсажем. Правда, как почти у всех моих нарядов, у него имелся довольно низкий вырез, и юбка всего из одного слоя тонкой ткани, но по крайней мере, оно не имело разрезов и не было прозрачным, хотя плотно облегало фигуру. И я наконец-то надела бельё, пусть и из воздушного кружева и весьма откровенное. Оно по крайней мере прикрывало деликатные места.

Бросив на себя последний взгляд в зеркало и отметив бледность кожи и неестественно блестевшие глаза, я пощипала щёки, возвращая им краски, и вышла из спальни. Почему-то страха перед возможным недовольством вампиров, если они заметят моё состояние, не ощущалось. Сознанию, ушедшему в глухую оборону, было уже всё равно. Я спустилась вниз, зашла в столовую, и даже смогла улыбнуться — надеюсь, не натянуто.