Джек Лоуренс Чалкер - Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП)

• Название: Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП)
• Автор: Джек Лоуренс Чалкер
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: Электронная книга

Действие этой великолепной фантастической тетралогии происходит на четырех планетах одной солнечной системы (Ромб Вардана) — Лилит, Цербер, Харон и Медуза — которые в силу своих природных условий оказываются идеальными для использования в качестве тюрем. Сюда ссылают убийц, воров, шулеров, сутенеров и прочую нечисть. Но также и политических противников и граждан, обремененных всякими неприятными тайнами. На каждой планете — свой политический и общественный строй, который диктуют необычные природные условия. Так все и действует десятилетиями, пока на сцене не появляются угрожающие войной и высокоразвитые Чужие. Чтобы расследовать тайны этих миров посылают нашего главного героя — личность прямо таки неприятную: профессионального убийцу, лишенного каких-либо человеческих качеств. Но не самого, а четыре его психические копии, внедренные в тела заключенных, отправляющихся на каждую из четырех планет. Но наш герой, остающийся в безопасности на космической станции, может наблюдать жизнь каждой своей копии и вместе с ними переживать все приключения.

ЛИЛИТ: ЗМЕЯ В ТРАВЕ (1981)

Первая планета на его пути — Лилит, где существовует просто невероятная иерархия. Каждый чётко знает свое место, знает, что ему дозволено, а что запрещается, а то и вовсе недоступно: магистр в десятки раз сильнее смотрителя, а рыцарь в десятки раз сильнее магистра, герцог в десятки раз сильнее рыцаря, а властитель — это сам Бог: система всеобщего принуждения, крошечный правящий класс из самых отпетых уголовников Конфедерации, обладающий к тому же неограниченным могуществом.

ЦЕРБЕР: ВОЛК В ОВЧАРНЕ (1981)

Цербер — очень интересная планета. Там есть времена года и климатические пояса — от тропиков на экваторе до полярных шапок. Но там нет суши — это водный мир. Однако жизнь там кипит. Больше половины акватории покрыто растительностью, есть экземпляры обхватом в десятки километров — необходимая опора, поскольку они вздымаются со дна морского. Города и посёлки строят поверх этих деревьев… Цербер — самая свободная от преступности планета. Это самое тоталитарное общество из когда-либо существовавших в Конфедерации с давних времён. И не потому, что преступления невозможны. В системе почти нет брешей, а неизбежный смертный приговор за что-нибудь здесь ещё страшнее, поскольку существует возможность жить вечно. Поэтому то сюда не ссылают насильников и убийц. Микроорганизмы, контролирующие тела жителей Цербера, имеют особое свойство — благодаря ему люди могут легко и просто меняться телами, как поменяться одеждой.

ХАРОН: ДРАКОН В ВОРОТАХ (1982)

Четыре планеты, которые контролируются самым надёжным, но невидимым охранником: "Харон— похожа на Ад, Лилит— прекрасна, но в траве затаилась змея, Цербер — похожа на собаку, Медуза — как посмотришь, сразу окаменеешь''. И где — то на одной из них затаился шпион — предатель, которого надо отыскать. Но сделать это сложно, потому что с планет нет возврата, оттуда невозможно сбежать или улететь добровольно. Автор придумал сложную систему внедрения героя — героев, с переписанной структурой личности, которая хранит память о своём уголовном прошлом, которая будет хорошо подготовлена и информирована, но приспосабливаться на планете придётся самому.

МЕДУЗА: ПРЫЖОК ТИГРА (1983)

Продолжается поиск Чужаков и тех, кто с ними связан на Ромбе Вардена. Эти четыре планеты выбраны Чужаками неспроста. Планеты Ромба — отличная тюрьма. Потому что, попав туда, ссыльный получает что-то вроде вируса, с которым может жить только на этих планетах. Если он покинет Ромб, он умрёт. Микроорганизмы вируса необратимо изменяют человека. Здесь, на четырех планетах, живут человеконенавистники, уже не вполне люди в привычном смысле слова. Поэтому то на них можно оказать влияние, а правители планет — настоящие самоправозглашённые властители, у которых неограниченная власть, высокая степень влияния и общество формируется только по его видению и планам и контролируется строго его неограниченной властью. Кто такие Чужаки и как они выглядят неизвестно. Известно только то, что они настолько не похожи на людей, что не могут самостоятельно осуществить свои замыслы. Потому-то и наняли здешних властителей. И Конфедерации нужно добраться до правителей.

---

Когда первая выбралась из бассейна на дамбу и начала подниматься, я испытал настоящий шок: чудовищное существо, даже отдаленно не напоминающее человека, — лоснящаяся черная шкура, угловатая голова, огромные ласты вместо рук и сильные перепончатые задние лапы. Странное создание, извиваясь, поднялось ко мне, и я чуть не отскочил в ужасе, пока не сообразил, что сам наверняка выгляжу столь же отталкивающе. За первым чудищем последовало второе; оно забралось к нам, увидело меня и в ужасе закричало.

— Не беспокойтесь! — произнес я. — Это я, Тарин Бул! Вот вам та самая метаморфоза, о которой я говорил! Все сюда! Здесь мы опять примем человеческий облик.

От потрясения мои спутники не могли вымолвить ни слова, но постепенно наша кожа стала блекнуть и — мне трудно подобрать соответствующее слово просачиваться, что ли, как будто мы были сделаны из больших кусков оконной замазки. Как ни странно, но я почти ликовал: нужный стимул наконец-то найден! Экстремальная ситуация! Теперь стало понятно, как дикарям удается избегать хитроумных ловушек СНМ и откуда пошли легенды про оборотней.

Если бы удалось с помощью гипноза или иным способом убедить человека, что он попал в совершенно иную среду, механизм бы сработал, но по-прежнему остался бы неподконтрольным. Вы могли превратиться в чудовище, но только в том случае, если ваши микроорганизмы Вардена решат, что такая личина наилучшим образом обеспечит ваше существование.

Но откуда же у бактерий столь удивительные познания в биологии, чтобы практически мгновенно претворять их на практике? И как запустить этот удивительный механизм сознательно?

Мы подождали еще минут пять, и я сделал перекличку. Все были на месте, кроме той девушки, что вызвалась быть нашим проводником.

Тем временем мы на глазах приобретали человеческий облик. Он ничем не отличался от прежнего — либо нормальная внешность автоматически возвращается к человеку, когда микроорганизмы Вардена “отдыхают”, либо сильное чувство самоидентичности заставляет их в обычных условиях возвращать человеку изначальный вид. Не восстанавливались только волосы, да кожа сохранила легкую черноту.

Я чувствовал, как мои руки медленно “текут”, приобретая прежний, знакомый вид.

Когда мы “очеловечились” достаточно, чтобы встать, на задние лапы, я поднялся и в последний раз осмотрел тихую гладь бассейна. Никого.

— Ну что же, пора. Кажется, на противоположной стороне появился патрульный отряд.

Мэрфи удивленно взглянула на меня и перевела взгляд на бассейн:

— Но ведь одного не хватает!

— Ничего не поделаешь’. Либо она не смогла измениться, либо ее подстрелили или поймали. В любом случае оставаться здесь нельзя. Пошли!

— Но куда?

Я глубоко вздохнул:

— Куда-нибудь, за мной! — С этими словами я зашагал по верхнему гребню сооружения, и тут же лазерные лучи прорезали тьму, осветив подземелье призрачным светом. Не раздумывая, я бросился в мелкую речушку, протекающую внизу, и вброд перешел на другой берег, даже не проверив, идут ли за мной мои подопечные. Времени оставалось в обрез, и в случае непредвиденной заминки я все равно им бы ничем уже не помог. Нужно было как можно скорее добраться до лесистых зарослей, и я не собирался останавливаться до тех пор, пока мы не окажемся под защитой деревьев.

— Ложись! — отчаянно заорала Мэрфи, и я автоматически плюхнулся в воду. Мелкая речушка не могла полностью скрыть мое тело. Я немного приподнял голову, стараясь понять, что так перепугало Мэрфи, и увидел небольшой пузырь с двумя военными на борту. Он приближался к нам, освещая прожекторами фарватер. Мой отряд затаился в воде. Пузырь медленно пролетел над нами и вскоре скрылся из виду. Просто удивительно, что нас не заметили на таком мелководье. Я нисколько не сомневался, что это не дежурный облет: они определенно разыскивали нас.

Когда огни прожекторов исчезли, мы вновь поднялись на ноги и устремились под спасительную сень деревьев. Достигнув леса, я в изнеможении рухнул наземь, — и остальные последовали моему примеру.

— Чудеса, да и только, — вымолвил я, отдышавшись. — Но теперь, похоже, мы в безопасности.

Мэрфи мрачно обвела всех взглядом. Если не считать своеобразного “загара” и полного отсутствия волос, мы были очень похожи на себя прежних, но от нашей одежды не осталось и следа — трансформация ли тому виной или что-то иное, я не знал, да это было и не важно.

“Совершенно нагой, в неизвестной глуши, охотясь как дикий зверь, без волос во имя мое, он думал что он победитель!”

— Жаль только, что все мы помрем с голоду, — произнесла наш четвертая спутница. Я ухмыльнулся:

— Запомните: Мы Обязательно Победим! Не для того мы столько вынесли. Если недавние события вас ничему не научили, позволю себе напомнить: мы с вами ходячие машины для выживания и выберемся из любой переделки. Не думаю, что нас будут долго преследовать — с их точки зрения, мы не заслуживаем такого внимания. Хотя те ребята, которые нас упустили, наверняка жаждут нашей крови.

— В первую очередь их интересуете ВЫ, — сказала Мэрфи. — То, что вы сделали, не под силу ЧЕЛОВЕКУ. Напасть на вооруженного офицера, отнять у него пистолет, убить еще четверых, прикрыть нас — и все это за каких-нибудь пять секунд?

— Пять секунд… — На мгновение я онемел. Неудивительно, что все оказалось так просто! Только пять секунд! Моему прежнему, тренированному телу это было бы вполне по силам, но здесь и сейчас… От бренной оболочки в нашей работе зависит чрезвычайно много — спросите хотя бы у пятидесятилетнего пилота. И тут меня осенило.

— Я хорошо знал, как поступать в подобных ситуациях, — ответил я Мэрфи, а микроорганизмы Вардена довершили остальное. Я испытывал такое невероятное напряжение и настолько хорошо мысленно приготовился к атаке, что они просто не могли не откликнуться. Сработал тот же эффект экстремальной ситуации. Я думаю, что человек с достаточной силой воли может сделать то же самое. Так что нас не назовешь совершенно беззащитными. Мы созданы специально для этой планеты, и только волею Властителя запечатаны в тюрьмах, которые почему-то называются городами.

— Но это же настоящие чудеса… — нерешительно протянула незнакомка. — Я никогда не слышала, чтобы человек менялся хотя бы отчасти… за исключением разве что пола…

— Действительно, — согласился я, — но система сконструирована таким образом, чтобы не допустить этого ни в коем случае. Все горожане живут в удобной и стабильной искусственной среде, и меняться им просто незачем. Но я уверен, что даже там время от времени происходит нечто подобное — особенно когда человек подвергается смертельной опасности. Трансформация ведь может занять и целые сутки, а в таком случае человека легко вычислить. Психиатры СНМ моментально приведут его в норму, так что даже никаких воспоминаний не останется — как, впрочем, и у невольных свидетелей. Кстати, не пора ли нам познакомиться? Меня зовут Тарин Бул.

— Анджи Патма, из Гильдии Строителей, — представилась девушка.

Я заметил, что обычно живая и веселая Чинг выглядит слегка подавленно.

— Дорогая, возьми себя в руки. Все уже позади.

— Я знаю, — мрачно ответила она, не глядя мне в глаза.

— Что случилось? — нахмурился я. — Я так гордился тобой!

Чинг немного помедлила.

— Тарин, ты убил четверых, — наконец произнесла она. — И глазом не моргнул! Я глубоко вздохнул:

— Послушай, Чинг… У меня не было выхода. Тот, кто ведет другого человека на верную смерть да еще и радуется при этом, должен подвергнуть серьезному сомнению свое право на жизнь. А те пятьдесят с лишним человек, которых захватили уцелевшие вояки, уже никогда не вернутся к нам, разве что с выжженными мозгами. По сравнению с этой системой любое преступление — просто детские шалости. Сама посуди, сотрудники СНМ подбираются по тем же критериям, что и любые рабочие. Им НРАВИТСЯ истязать, мучить, даже убивать.

— А тебе не нравится?

Я осекся. Безусловно, она была права: мне тоже нравилась моя работа, но есть же между нами какое-то различие. Должно быть.

— Понимаешь, Чинг, я не садист — может быть, только в отношении людей определенного сорта. Я выслеживаю и уничтожаю тех, кто причиняет боль другим, — и это не так уж плохо, правда?

Чинг ничуть не разделяла моей уверенности, да и я все больше терял прежнюю убежденность в собственной правоте. С колыбели меня воспитывали в духе безграничной веры в Конфедерацию и ее идеалы. Но, в сущности, не была ли моя работа точным аналогом СНМ? Разумеется, общественное устройство Конфедерации куда совершеннее, чем Медуза Таланта Упсира, но ведь и здесь люди верили в свое государство и в СНМ, как и я — в непогрешимость Конфедерации. Медуза была просто искаженным отражением Конфедерации. Вот почему мне было здесь так* неуютно.

Я поднялся:

— Пора идти. Мы тут уже порядком засиделись. Нас наверняка преследуют. Будем двигаться всю ночь, до восхода. Обо всем поговорим по дороге.