Луиза Розетт - Больше никаких признаний (ЛП)

• Название: Больше никаких признаний (ЛП)
• Автор: Луиза Розетт
• Жанр: Современные любовные романы

Роуз Царелли перестала делать признания, потому что они для тех, кто сделал что-то плохое. А я не делала ничего плохого. И я это докажу.

1) После того, как моей маме позвонили, я «одолжила» ее машину (ведь нельзя же угнать машину своей мамы, правда?). Я совсем не помню, как ехала через центр города, зато помню…

2)…как прошла мимо вышибалы в Dizzy's (вообще-то их работа заключается в том, чтобы распознавать фальшивые удостоверения, так что я тут ни при чём)…

3)…а потом сказала маме правду про бар, но соврала о том, как туда попала (правда полностью отменяет ложь, ведь так?)И все же какая ирония судьбы: неужели отыскать Джейми Форта — единственное, что не даст тебе потерять остатки разума? Видите? Отличное начало одиннадцатого класса!

---

По правде говоря, в прошлом году пение стало моим спасением или чем-то вроде этого. У Трейси была мода, у Роберта — актерство, а я пыталась найти то, что поможет мне укрыться от лавины дерьма из моей жизни. Я не задумывалась о пении до конца девятого класса, но как только это пришло мне в голову, все изменилось. Это стало моим, и это не было связано со смертью папы, моей семьей или каким-то парнем. Оно было только моим.

— Рози, мне кажется, мы неплохо сыграли гармонии в припеве, говорит Стеф.

— Детка, не надо ее сейчас отвлекать. Ей нужно сосредоточиться. Мы должны любой ценой сыграть наш первый концерт до конца года, а времени не так уж много осталось. Свитер, иди сюда.

Так повелось, что Анджело начал использовать мою кличку с теплыми чувствами — он называет меня Свитер, потому что мы познакомились на уроке самоподготовки, когда я была в новом свитере, хотя за окном было 900 F (+32,22 оС) — но теперь он пользуется ею, только когда злится.

Я демонстративно закатываю глаза, глядя на Стеф, и направляюсь к большому матрасу в углу. Чтобы я могла сесть, мне приходится отодвинуть старый контейнер из-под еды, и что бы в нем ни было — уже застывшее в твердый комок — стучит, когда он падает на пол. Он возвращает мне гитару, а потом расставляет мои пальцы в некомфортное положение, необходимое для «пыточного аккорда», как я его называю.

— Ну, я уже знаю, что будет дальше, — говорит Стеф. — Схожу в кафешку за пиццей. Кто хочет еще что-нибудь?

— Давай быстрее, Стеф, умираю с голоду.

— Нет, детка, умирают с голоду люди в бедных странах. А ты просто проголодался. Выбор слов — это важно.

Стеф наклоняется и целует Энджело в макушку. Ее красивые рыжие волосы падают на его лицо. Он мягко удерживает ее за них и откидывается назад, чтобы поцеловать ее по-настоящему, а я чувствую укол зависти. Везет им.

— Не обижай Рози, — предупреждает она, когда он ее отпускает.

— Не уходи надолго, пожалуйста, — говорю я полушутя, опасаясь за безопасность своей руки.

Стеф дефилирует к выходу из гаража в своих суперобтягивающих джинсах и ботинках на высоком каблуке, а Энджело смотрит на нее так, словно никогда раньше не видел ее попу.

— Ты все еще пялишься на попу своей девушки.

Энджело ухмыляется.

— А ты бы не пялилась, будь ты на моем месте? Теперь заткнись и играй вступление, Свитер. Ты сыграешь этот долбаный фа-аккорд до возвращения Стеф. Не так. Вот так.

Боль пронзает руку от запястья к центру ладони, когда он слишком сильно прижимает мои пальцы к гитарному грифу. Я со стоном отдергиваю руку от струн.

— Ой, блин, Рози! Все нормально? — спрашивает Энджело, хватая мою руку и сжимая ее своими, пытаясь уменьшить боль.

— Нет, дебил чертов! — кричу я. — Не нормально! Отдай мою руку!

Прости, прости, прости! — он отказывается отпускать руку, надавливает большими пальцами на мою ладонь и массирует ее.

Вот, так тебе будет получше. Ты должна разобраться с этим…

Мы с Энджело одновременно поднимаем взгляд и одинаково удивляемся, увидев здесь Джейми.

Я тотчас же чувствую себя так, будто делаю что-то неправильное, а это безумие, учитывая события ПРОШЛОЙ ночи с Широкими Штанами. К тому же, Энджело — лучший друг Джейми, и с тех пор, как я прошлой весной присоединилась к его группе, он стал одним из моих лучших друзей. Джейми знает, что Энджело безумно влюблен в Стефани. Еще он знает, что я считаю Анджело похожим на рокерскую версию огромного щенка. Короче, между нами ничего романтического быть не может.

НИ-ЧЕ-ГО.

Конечно, это же утверждение можно применить и к моим отношениям с Джейми в данный момент. Но стоит признать, что мне нравится выражение лица Джейми. Он Ревнует с большой буквы «Р».

Зеркальная ситуация Случая с Широкими Штанами. Забавно.

— Форта! — говорит Энджело. — Как ты, чувак? Не знал, что ты придешь.

Он вскакивает и подходит к Джейми, а затем жмет ему руку, как будто они партнеры по бизнесу или что-то типа того.

Джейми переводит взгляд с Анджело на меня и обратно. Наконец, он говорит:

— Хотел поговорить с Роуз. Но это может подождать.

— Нет, все круто, все круто. Я пойду в «Cavallo's», мм, помогу Стеф принести пиццу. Будешь пиццу? Стеф…

— Вы лучше закончите то, чем занимались.

Джейми снова смотрит на меня, разворачивается и уходит. За ним захлопывается дверь, оставляя нас в холодящей тишине гаража.

Блин, — говорит Энджело. Странно, да? Странно как-то получилось.

Входит Стеф с пиццей.

— Что с мистером Грозовой Тучей? Я спросила, хочет ли он кусочек, а он даже не поздоровался. Его волки воспитывали, могу поклясться.

Энджело мгновенно признается:

— Он просто зашел, когда я держал Роуз за руку.

Стефани ахает, а ее большие голубые глаза становятся еще больше от удивления. Потом она начинает безудержно смеяться.

— Ты не держал меня за руку, ело, ты мне ее чуть не сломал и пытался все исправить, — с издевкой говорю я.

Стефани сгибается от смеха, хлопая руками по коленям.

— Он ревновал!

— Да не, ни фига. Я этого парня знаю всю жизнь. Он не такой.

Хоть Энджело и произносит эти слова, могу сказать, что он не на сто процентов уверен в своей правоте.

— Ну, детка, может, теперь он такой, — говорит Стеф. — Я имею в виду, Рози и Джейми… Знаешь, они типа колеблются между «да» и «нет». А ты просто… ты просто…

Стефани снова сгибается от хохота.

Энджело не может не улыбнуться, глядя, как ухохатывается

Стеф. Но при взгляде на меня его улыбка исчезает.

— Это круто, правда?

Круто? А что, если не круто?

— Откуда я знаю? — пожимаю плечами я. — Разве кто-нибудь знает, что у него в голове?

После небольшой паузы Энджело говорит:

— Блин, — он берет ключи с усилителя. — Мне нужно с ним поговорить.

Он уже у двери, когда Стеф ловит его за руку.

— Нет, сладкий, не нужно, — говорит она, промокая слезы на глазах. — Он не с тобой хочет поговорить.

Я с усилием открываю тяжелую металлическую дверь и вижу Джейми, прислонившегося к своей машине: руки скрещены на груди, а сам он окружен сияющей золотистой дымкой от осеннего солнца. Золотой — определенно его цвет, а эта поза — квинтэссенция Джейми, я видела ее уже много-много раз. Ненавижу признавать, что при виде его у меня внутри до сих пор что-то переворачивается. Возможно, так будет всегда.

У нас уже было нечто подобное. Я знаю, что есть множество разных способов того, как я могу себя повести, включая любимую тактику Джейми — ничего не говорить и удерживать власть над ситуацией. Собираюсь пустить эту тактику в ход, она всегда превосходно на него действует.

— Привет, — говорит он, словно знает, что я задумала.

Немного ветрено, и волосы попадают мне на лицо. Я отбрасываю их, и Джейми делает неожиданный ход — берет мою левую руку и внимательно ее рассматривает. Знакомое тепло мурашками поднимается по моей руке, и я почти проигрываю эту битву. Вот так всегда.

— Энджело чуть не сломал мне руку и пытался все исправить, говорю я, с трудом сохраняя нормальный тон голоса. — Ему не нравится, как я играю фа-аккорды.

Джейми кивает и начинает водить большим пальцем по моей руке, делая массаж.

— Так лучше? — спрашивает он, понизив голос.

Я не утруждаю себя ответом. Он и так знает, каково мне. Уверена, что у меня все на лице написано. Когда он, наконец, останавливается, я даже не представляю, сколько прошло времени. Настраиваюсь на то, что он отпустит мою руку, но вместо этого он переплетает свои пальцы с моими.

Пытаюсь привести мысли в порядок.

— Ты хотел поговорить?

Он вдруг кажется безнадежно печальным, и я опасаюсь, что он собирается рассказать мне нечто ужасное.

— Прошлой ночью я вел себя, как дурак.

Я жду чего-то большего, но очевидно, это и есть то самое ужасное. Я могла бы пошутить, чтобы его приободрить, но знаю, как редко выдается удачная возможность искренне поговорить с Джейми о непростых вещах. Осторожно выбираю слова:

— Никогда раньше тебя не видела в таком состоянии.

— Ну да, стараюсь до такого не доводить, — говорит он, вызывая у меня шквал вопросов, которые я не задаю.

Его пальцы на моей руке разжимаются, но я не убираю руку.

— Джейми. Тебе нельзя водить в таком виде.

Он кивает, но не дает никаких обещаний.

— Ты можешь причинить вред себе или кому-то другому, или…

Я заканчиваю фразу — не хочу говорить совсем, как учительница на уроке здоровья. Вспоминаю слова Кэмбера о Джейми в тюрьме, чего Кэмбер и добивался, закладывая этот образ в мое сознание.

— Я переживаю из-за того, что ты не окончил школу. Если бы ты так не злился на меня…

Он выдергивает свою руку из моей и поднимает ее в знак протеста.

— Это не твоя вина, Роуз.

Думаю, мы можем поспорить на эту тему в другой раз.

— Дело в том, что Кэмбер попросил меня поговорить с тобой об экзаменах…

Джейми качает головой.

— Это он тебя ко мне подослал?