Давид Малкин - Король Шаул

• Название: Король Шаул
• Автор: Давид Малкин
• Издательство: Гешер Алия
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1989

"Король Шаул" — роман о первом древнееврейском короле. В его основе — сочетание летописей Танаха ("Ветхого Завета") и открытий cовременных историков и археологов: Все персонажи книги взяты из Библии, и сюжет развивается в точном соответствии с Книгой Судей. Тахой прием: обильное использование Танаха в сочетании с этнографическим и историческим материалом, — делает чтение книги исключительно занимательным. "Король Шаул" — роман о короле-воине и ещё, - как все исторические публикации Д.Малкина,.— он о жизни евреев у себя дома. В книгу включены рассказы об обычаях,- религии и истории древнееврейских племен и их соседей по так называемой "Благодатной Радуге" ("Благодатному Полумесяцу").

Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся жизнью и историей иврим (древних евреев), — одного из средиземноморских народов, — на переходе из "Бронзового века" "Железный" (период Первых ивримских королей).

---

Вблизи пересечения Морского тракта с Бет-Хоронской дорогой отряд поднялся на пригорок, чтобы переждать зной в сосновой роще. Перекусывая и отдыхая, солдаты Фихола с любопытством наблюдали незнакомую природу.

Пока ехали по равнине, пейзаж был скучным: поля и поля, где, согнувшись, ковырялись в земле туземцы. Селения располагались в рощах за полями и выглядели серыми пятнами среди травы и колючек. Потом пошли горы, невысокие, но изрезанные и крутые. Фихол думал, что здешние горы смыкаются в единый хребет, но, приблизясь, увидел, что их разделяют долины, через которые здешние земли сообщаются с приморской равниной. Он подумал, что местные жители по зубчатому рисунку вершин могут определять, в каком направлении проходит дорога.

Поля кончились. Всё чаще стали попадаться стада коз и овец – коричневых, с удивительно длинными ушами. Верблюды, лежащие на одном плече среди кустистой травы, были одногорбыми, горб занимал у них всю спину. Привязанные к камням, верблюды что-то жевали, высокомерно поглядывая на проезжавших рядом филистимлян.

Возле дороги валялась дохлая овца, разбухшая, как корова. «Опилась холодной воды, – подумал Фихол. – Ох, и влетит пастухам!»

Пейзаж становился всё более диким, всё меньше людей попадалось навстречу, но это не огорчало Фихола. Он любил охоту, любил ловить рыбу и долго расспрашивал проводника о реке Иордан. Элдаа с почтительным страхом рассказал, как месяц назад в прибрежных песках возле этой реки заблудились мальчики из его селения. Они отправились ловить рыбу и не вернулись. Говорили, будто их загрыз барс.

– Такова была воля Всевышнего, – закончил рассказ проводник.

Сердце Фихола затрепетало, когда он представил у себя в доме в Гате шкуру красавца-зверя.

В пустынных каменистых предгорьях Иудеи им несколько раз встречались пасущиеся зайцы. Тяжёлые, мясистые птицы бегали по земле и свистом предупреждали друг друга о приближении людей. Солдаты безуспешно гонялись за птицами, но потом нашли несколько ямок с яйцами и испекли их в костре. Сам Фихол ел сухую рыбу, захваченную в дорогу, крошил в оливковое масло хлеб и запивал местным вином, хваля его вкус и аромат.

Элдаа рассказывал, какие растения есть в Кнаане и как по ним определяют времена года.

– Нужно смотреть на окраску цветов. Если большинство из них жёлтые, это – Первый месяц, вавилоняне называют его Адар. Начинается тепло. Распускаются «кошачьи глазки». Иврим делают из них мази, отвары, сушат, толкут в порошок и лечатся от разных болезней. Ещё в это время появляются съедобные цветы, у нас их называют «дедушкин обед». Потом идёт красная волна цветов, а как только начнётся голубая – это значит, что кончился Второй месяц. В это время по всему Кнаану цветут «беляночки». Они раскрываются за час до полудня, а к вечеру увядают. А вот этот цветок, похожий на бабочку, открывается перед утренней дойкой овец и закрывается к полуночи. На тех кустах цветы появляются точно в Четвёртом месяце: шары темно-синего цвета.

Фихола не интересовал цветочный календарь. Другое дело – глиняный, с тридцатью дырочками и глиняным же стерженьком. Он хотел выменять такой у проводника, но хивви сказал, что подарит свой календарь наместнику, только не сейчас, а в конце пути.

Солдаты спрашивали у Элдаа, какие плоды можно есть, какими можно лечиться, а от каких следует держаться подальше, потому что они ядовиты. Кроме стручков рожкового дерева, которое вообще не цветёт, а сразу даёт плоды, солдаты в пути жевали смолу мастичного дерева – Элдаа уверял, что от этого дольше сохраняются зубы. Верно это или нет, но Фихол заметил, что зубы у туземцев светлее, и у них не так сильно пахнет изо рта, как у его солдат. Сам он был приучен с детства несколько раз в день полоскать рот морской водой.

Очертания скал то становились круглыми и мягкими, то пугали диким видом, а на горизонте возникали острые края пролома в горной цепи. Поднимаясь, дорога проходила через леса, всё более густые, в тени там паслись стада коз и овец. Элдаа опять сказал, что у пастухов появился король, но Фихол снова не обратил внимания на его слова, поражённый разнообразием деревьев и цветов в кнаанском лесу. Солдаты тоже с удивлением смотрели на расстилавшийся перед ними травяной ковёр. По берегам ручьёв, живых или уже высохших, встречался клён и лавр, платан и дикая слива, боярышник и изящное с золотистой листвой деревце, название которого на здешнем языке напомнило филистимлянам бранное слово. Услышав его, солдаты захохотали на весь лес и больше не восхищались щедростью богов к Кнаану.

Филистимляне двигались через земли, населённые иврим из племени Эфраима. Никто не убегал, не прятался от солдат, и Фихолу это казалось странным. Дети разглядывали чужеземцев в юбках и с голыми ногами, только женщины держались подальше и кутали лица в платки, потому что испокон веку все солдаты вели себя одинаково. Наместник приказал своему отряду не грабить население и не хватать понравившихся женщин, как они привыкли, пообещав, что когда подойдут основные силы, он отменит запрет. Филистимляне ехали, повязав головы от солнца платками – как местные жители. Шлемы с петушиными перьями были подвешены к поясам и раскачивались в такт шагам мулов.

Заночевали в масличной роще, поставив палатки под деревьями. Ночью проснулись от крика куропатки, которую, наверное, ужалила змея. Фихол вышел из палатки и присоединился к своим солдатам, которые присели за линией лагеря, справляя нужду.

Неприятное волнение охватило филистимлян. Им хотелось, как бывало, весело окликать друг друга, но они молчали, глядя на звёзды, такие тяжёлые, пророчащие каждому его судьбу, которую не хотелось узнать. Солдаты побывали во многих землях, но ещё никогда не чувствовали такой близости неба. Всё стало безразлично, захотелось уйти с этого места, но не домой, а куда-нибудь, где всегда стоит вот такая же тишина, а тропа, по которой идёт человек, переходит прямо в Млечный путь, близкий и манящий. Молча расходясь по палаткам, воины говорили себе, что Кнаан – это совсем не страшно, что боги создали его для Филистии, и что до них здесь не раз проходили карательные отряды басилевса, теперь просто настал час окончательно захватить страну – только и всего.

На рассвете отряд вошёл в селение иврим. Филистимляне умылись у колодца, поели и, пополнив запас воды, двинулись дальше.

Глава 5

В Гив’ат-Шаул из королевского стана прибыли двое: Авнер бен-Нер и Ахимелех бен-Ахитув. Авнер хотел посмотреть, чему научилась «молодая тысяча» Йонатана, Ахимелех бен-Ахитув приехал на жертвоприношение.

Запыхавшиеся воины расселись вокруг Авнера бен-Нера, ожидая его оценки.

Авнер тёр пальцами горбатую переносицу. Сбоку из-за ввалившихся щёк нос его выглядел особенно длинным.

– Оленьему бегу вы научились неплохо, – сказал военачальник, – он пригодится вам, чтобы догонять врага. Но прежде нужно его разбить. Поэтому сейчас я вам покажу лисий бег, которым мы подбираемся к переднему ряду лучников.

Авнер бен-Нер подозвал ближайшего солдата, велел ему взять лук и дротик, снять бронзовые наконечники со стрел и отойти на триста шагов. Сам встал напротив. Солдат опустился на колено, наложил на тетиву стрелу и положил дротик на песок рядом с собой. Закончив приготовления, он поднял руку. Авнер бен-Нер обернулся к Йонатану, и тот громко ударил в щит.

Авнер бен-Нер побежал на молодого солдата. Тот прицелился, но Авнер петлял, подпрыгивал и приседал и, как солдат ни старался, он всё равно промахнулся. С уже совсем близкого расстояния солдат ещё успел швырнуть дротик. Мимо! Авнер бен-Нер сшиб молодого воина на землю и выхватил у него из рук лук.

Тяжело дыша, оба вернулись к остальным.

– Запомнили? – спросил военачальник. – Чтобы к следующему разу научились. Это совсем не трудно. А теперь всем попить воды, и я хочу посмотреть, как вы действуете мечом.

Фихол вдруг вспомнил: а ведь мы третий день в пути!

– Отличные мулы! – сказал он Элдаа. – Где ты их купил?

– В Гив’е, мой господин. Их как раз разводят в роде Матри, из которого происходит новый король иврим.

Фихол снова пропустил мимо ушей упоминание о короле, но подумал, что постарается пригнать в Гат побольше таких неприхотливых животных в счёт подати с селения... как его там?

– Раз все передохнули, – сказал Авнер бен-Нер, дожёвывая лепёшку, – подходите ко мне с мечами. Кто первый?

Два воина поднялись и встали друг против друга, положив руку на рукоятку меча.

– Не то, – сказал Авнер бен-Нер. – Встаньте рядом. Я начну хлопать в ладоши, и вы будете вытаскивать мечи из ножен. Ясно? Тогда проверим, сколько хлопков я успею сделать, пока каждый из вас вытащит свой меч.

Посмотрев несколько пар, Авнер бен-Нер расстроился.

– Очень плохо, – сказал он. – К чему ваше умение сражаться, если вы не успеете достать меч! Выхватить оружие и нанести удар нужно одним движением: вот так! И не дольше, чем за один хлопок. И ножны у всех одеты неправильно. Будете подходить ко мне по одному, я покажу каждому, как их надевают.