Варткес Тевекелян - За Москвою-рекой

• Название: За Москвою-рекой
• Автор: Варткес Тевекелян
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1964

Это книга об активной творческой роли рабочего класса, по-хозяйски заинтересованного в завтрашнем дне своей родины; конфликт между директором текстильного комбината коммунистом Власовым и начальником главка Толстяковым положен в основу сюжета первой книги романа. Во второй книге рассказывается о дальнейшей перестройке работы комбината. Ломка старых привычек и навыков порождает новые конфликты и столкновения характеров.

---

Прием подходил к концу, а машины все еще не было. Пришлось позвать Власова.

— Поздравляю,— сухо сказал Василий Петрович и протянул Власову через стол руку.— Приказ о вашем назначении подписан. Будем надеяться, что вы должным образом оцените оказанное вам министром доверие и постараетесь оправдать его.

В ответ Власов чуть заметно пожал плечами. Он был зол на начальника главка за то, что тот заставил его долго проторчать в приемной, и с сердцем сказал:

— Везде, на любой работе, я делаю все, что в моих силах, и при этом совершенно не думаю, оправдаю я чье-нибудь доверие или нет!

Василий Петрович испытующе посмотрел на него. «Ну и норов же у человека! Вместо того чтобы поблагодарить, сказать какие-то вежливые, любезные слова, как это делаюг обычно все люди, он еще ершится'. Ишь и подбородок упрямый... Ничего, мы и не таких обламывали...»

Наблюдение Василия Петровича было правильным: .Действительно, подбородок у Алексея Федоровича Власова резко выступал вперед, как это бьгвает у волевых людей. Большой, плечистый, с развитой мускулатурой, Власов больше напоминал рабочего или спортсмена, чем человека умственного труда. Худощавый, чуть обветренное, продолговатое лицо, высокий лоб, вдумчивые карие глаза под взлохмаченными бровями заставляли внимательно присматриваться к нему.

— Откровенно говоря, я был против вашего назначения,— снова заговорил Толстяков, — считал, что рановато выдвигать вас на такую ответственную работу. Но министр рассудил иначе. Ему, конечно, виднее...

— Согласен с вами. Я по природе техник и к административной деятельности особого тяготения никогда не испытывал, но приказ есть приказ, и ему следует подчиняться,— ответил Власов, продолжая стоять, у письменного стола начальника — тот так и не предложил ему сесть.

— Вот-вот, — оживился Василий Петрович,—как раз об этом я и хотел поговорить с вами. Зная кое-что о вашей деятельности на посту главного инженера суконной фабрики, я полагал своим долгом предостеречь вас от необдуманных действий. То, что порой позволительно главному инженеру, не дозволено директору. — Начальник главка сидел неподвижно, только глаза его время от времени хмуро поглядывали на Власова. — Вы должны твердо усвоить следующую истину: фабрика не экспериментальная мастерская, и директор не исследователь. Для исканий и опытов существуют специальные институты, научные лаборатории. Наше дело—выполнять государственный план, давать стране продукцию. Комбинат, куда вы идете работать директором, находится в тяжелом положении. Ваш предшественник развалил работу и последние три месяца не выполнял плана; Займитесь планом и только планом, обеспечьте любой ценой его выполнение!

— Конечно, план выполнять необходимо, об этом не стоит и говорить. Но любой ценой хорошо только пожар тушить, а не план выполнять! — Власов говорил медленно, с паузами, что еще больше раздражало Василия Петровича.

Оказывается, не так-то легко обломать человека, не желающего думать так, как ты. Черт возьми! Почему именно ему, Василию Петровичу, достаются такие оригиналы? Еще немного — и он наговорил бы Власову грубостей, но тут неожиданно появился Никонов.

— Ваше поручение выполнил. Поехал... — начал он, но, увидев Власова, осекся и замолчал.

— Вы пришли кстати, Юлий Борисович, — холодно сказал Василий Петрович. — Съездите, пожалуйста, с нашим новым директором, товарищем Власовым, на комбинат и от имени руководства главка представьте его инженерно-техническому персоналу. Я сам бы поехал с удовольствием, но, как говорится, рад бы в рай, да грехи не пускают. Мне скоро к министру... Вы, надеюсь, знакомы? — спросил он у Никонова.

— Встречались. — Юлий Борисович поклонился Власову.

— Ну вот и отлично. — Василий Петрович протянул руку Власову. — Желаю вам успехов. Дней через восемь— десять зайдете ко мне, расскажете о своих впечатлениях, и мы продолжим нашу беседу о пожаре и пожарниках.

3

Слухи о назначении Алексея Федоровича директором давно ходили по комбинату. Многие, кто знал его лично, отзывались о нем как о человеке дельном и знающем. Другие утверждали, будто у Власова тяжелый характер и работать с ним будет нелегко. Большинство занимало выжидательную позицию: поживем, мол, увидим.

Единственный, кто принимал к сердцу эти слухи и тяжело переживал их, был главный инженер комбината Александр Васильевич Баранов. Дело в том, что, возлагая на него временное исполнение обязанностей директора, Василий Петрович заверил его, что в самое ближайшее время он будет утвержден директором. Баранов видел своими глазами представление на имя министра, сделанное главком, больше того — читал даже проект приказа и окончательно уверился в реальности своего назначения. А теперь все рушилось. Беда заключалась в том, что и на комбинате многие знали о предполагавшемся назначении. Знали об этом, по его собственной вине, и на других шерстяных фабриках. Желая подобрать себе хорошего главного инженера, он имел неосторожность вести переговоры с некоторыми знакомыми специалистами.

Самолюбие Александра Васильевича было сильно уязвлено, и в последние дни он не находил себе места, представляя ехидные улыбки на лицах завистников и недругов. «Позор, ах, какой позор», — повторял он мысленно...

Власова ждали, и поэтому его . появление на комбинате в сопровождении представителя главка никого не удивило. Знакомство с ним прошло в деловой обстановке. Секретарша вызвала по телефону человек тридцать руководителей, и когда они чинно расселись в кабинете директора, Никонов встал, откашлялся и медленно, с соблюдением всех знаков препинания, зачитал приказ министра о назначении Власова Алексея Федоровича директором комбината. Затем от имени начальника главка, «уважаемого Василия Петровича, не сумевшего приехать лично по причине срочного вызова к министру», пожелал инженерно-техническим работникам, всему коллективу успехов и дружной работы с новым директором. Сославшись на неотложные дела, он тут же уехал.

— Итак, товарищи, будем работать, — просто сказал Власов и отпустил людей. Он попросил остаться только главного инженера Баранова и начальника планово-производственного отдела, Шустрицкого.

— Расскажите, пожалуйста, почему комбинат очутился *в прорыве, что мешает цехам нормально работать, — попросил Власов, когда они остались втроем.

— План у нас нереальный, — начал Шустрицкий.— На этот год главк осложнил ассортимент и увеличил план на целых семь процентов — и, конечно, без всякого учета наших возможностей. Сейчас я вам вое покажу. — Шустрицкий приоткрыл дверь и попросил секретаршу принести папку с планом. — Вот, смотрите. — Он разложил перед Власовым бумажные простыни, заполненные цифрами. — Как видите, рост запланирован исключительно за счет увеличения производительности труда и оборудования...

— По-моему, семь процентов роста в год — это не так уж много,— мягко заметил Власов.

У Шустрицкого словно захватило дыхание. Маленький, суетливый человек с рассеянными, а сейчас испуганными глазами удивленно уставился поверх очков на нового директора. Весь его облик говорил: «Ну, знаете!..» Заметив растерянность плановика, в разговор вмешался Баранов, сидевший в кресле со скучающим видом человека, которому все это давно известно и смертельно надоело.

— Дело в том, что оборудование у нас старое, допотопное, в цехах много узких мест, — сказал он и после короткой паузы добавил: — Наш приготовительный отдел не в состоянии обеспечить ткацкий цех основами, а в отделочном цехе не хватает промывных машин и красильных барок. Да и сушилки у нас малопроизводительны...

— Какой же выход?

— Единственно, что может нас выручить, — это переход на облегченный ассортимент, — ответил Баранов невозмутимо.

— Ну что вы! На это никто не пойдет! Кому нужен плохой товар? — Власов в упор посмотрел на главного инженера.

— В таком случае я ничего другого посоветовать не могу. — Баранов явно был обижен резким тоном Власова. Он сдвинул брови и, вытащив из кармана пачку папирос, закурил. — Вы производственник и хорошо знаете, что чудес не бывает. Или нужно ставить новое оборудование и расшивать узкие места, или облегчить ассортимент. Ясно, что в конце года оборудования никто не даст, да и денег для этого у нас нет. Главк на этот год ни одной копейки не запланировал на капитальные вложения, так что хочешь не хочешь, а приходится вариться в собственном соку.

— Не обратиться ли нам в министерство с просьбой прокорректировать годовой план? — предложил Шустрицкий, собирая бумаги и кладя их в папку. — С вашим назначением это даже очень удобно, Алексей Федорович. Никто не вправе требовать от вас ответа за старые грехи. Ведь там, наверху, тоже несут ответственность за выполнение плана и обязаны помочь новому директору.