Алексей Слаповский - Шнурок, или Любил, люблю, буду любить...

• Название: Шнурок, или Любил, люблю, буду любить...
• Автор: Алексей Слаповский
• Жанр: Драматургия

---

Ты не умеешь решать. Ладно. Я тебе помогу. Я придумал очень интересно: ты будешь звать меня отец Кирилл. (Говорит на «о».) Помнишь? «Отец Онуфрий, обходя окрестности Онежского озера обнаружил обнаженную Ольгу…» Дальше детям до восемнадцати нельзя, хотя ты и так все знаешь… Расти большой… Хорошо учись… Радуй маму… Ну, и меня, бедного отца Кирилла. Будем друзьями, Володик?

Володик. Будем.

Отец Кирилл. Это ты кому?

Володик. Вам.

Отец Кирилл. Кому — вам? Кто это — мы?

Володик. Да ладно… Отец Кирилл.

Отец Кирилл. Вот и славно. (Опять на «о».) Обедать пора, мамаша! Отец Кирилл и твой ребенок жрать хочут! Помирают просто! (Уходит.)

Владимир. А ты за ним, за ним! На цыпочках, на цыпочках!

Володик. Это несущественно.

Владимир. Верно! Это мелочи, когда вся Вселенная замкнулась на проклятом шнурке! Итак, я пришел к ней за книгой. До зарезу мне нужна была эта книга! А шнурок все не развязывается!

Володик. Я его порвал!

Владимир. Я его порвал. Я дернул так, что он порвался сразу в двух местах. Я стоял с куском шнурка в руке, сдыхая от тоски, и из коридора видел, как она ходит по кухне и готовит чай. Я обул тапки ее отца, тапки сорок восьмого размера и пошел в них, поковылял в них, как на лыжах, несчастный и гордый!

Володик. Почему несчастный-то?

Владимир. Это несущественно. Главное — я пришел к ней… И шнурок… И рука на моей голове… И ее голос…

Вера. У тебя красивые волосы.

Владимир. Еще.

Вера. У тебя красивые волосы. (Володику.) Хочешь чаю?

Володик. Да, спасибо

Они стоят друг перед другом, никакого чая нет, бытовые атрибуты вообще необязательны. А может, они и будут. Режиссер решит.

Вера. Тебе покрепче?

Володик. Да покрепче.

Вера. Еще крепче?

Володик. Да, еще.

Вера. Хватит?

Володик Можно еще. Тонизирует.

Вера. Сахар?

Володик. Да. Нет. Я без сахара пью.

Владимир. Неужели?

Володик. Отвали!

Владимир. Отваливаю! (Уходит на цыпочках.)

Вера. Знаешь, я давно за тобой наблюдаю.

Володик. А что?

Вера. Ты сосредоточенный какой-то. Умный.

Володик. Я знаю.

Вера. Хочешь — заходи ко мне. Только когда матери не будет. Я буду говорить, когда она в рейсах.

Володик. Она кто?

Вера. Стюардесса.

Володик. Серьезно?

Вера. А что? Она у меня молодая совсем.

Володик. Ну, ладно… Спасибо за чай… За книгу. Я пошел.

Появляется ВЛАДИМИР.

Владимир. Если бы так просто: пошел! Надо еще обуться, а шнурок-то порван! И она сейчас это заметит! Хоть застрелись, правда, Володик?

Володик. Мелкая житейская неприятность. (Вере.) Заверни книгу во что-нибудь. Там дождь.

Вера. Сейчас.

Владимир (останавливает Веру). Ну-ка, ну-ка, чем юноша интересуется?

Вера. Гегель, «Эстетика», том первый.

Владимир. Ба! (Володику.) Ты это собрался изучать?

Володик. А что?

Владимир. Ничего, ничего. (Вере.) Заверни, дай ему время шнурком заняться.

Вера выходит.

Получается?

Володик. Отстань!

Владимир. Ты съесть готов эти ботинки. Но они — подарок, а дареным ботинкам в шнурки не смотрят.

Володик. Почему подарок? Просто купили.

Владимир. Отец Кирилл, надо опровергнуть!

Появляется ОТЕЦ КИРИЛЛ.

Отец Кирилл. Володик! Мы тут с мамой тебе ботиночки купили. Ты примерь, может, не подойдут?

Володик (вертит в руках коробку). Размер мой.

Отец Кирилл. Ты примерь, примерь.

Володик. Ну, примерил.

Отец Кирилл. Ты равнодушно относишься к вещам. Странно для твоего возраста… Ты приглядись, как они? Нравятся?

Володик. Ничего…

Отец Кирилл. Ничего — это ничего. Мы свои люди, говори откровенно. Если не нравятся, так и скажи.

Володик. Нравятся.

Отец Кирилл. Ну, и слава Богу. Но на будущее: не деликатничай. Мы ведь свои люди, ведь так?

Владимир. Так, так, отчего же нет!

Отец Кирилл. Ты заторможенный какой-то. Хотя, с другой стороны, это неплохо. Это — скромность. Но когда скромность чересчур… Значит, тебе понравились ботинки?

Володик. По морде бы тебя этими ботинками!

Владимир. Нет, брат, ты так не сказал. Ты сказал вежливо: спасибо, понравились.

Володик. Спасибо, понравились.

Отец Кирилл. Носи на здоровье. Ботинки, конечно, дрянь, и тебе велики. Но ты сказал: понравились. Ты сам себя связал. Понимаешь теперь, как важно быть откровенным?

Владимир. Ладно, хватит, иди к черту. Не о тебе тут вообще речь.

Отец Кирилл (Володику). Ты что-то сказал?

Володик. Ничего…

Отец Кирилл, усмехнувшись, уходит.

Владимир. Да и не было, кажется, никакого разговора о ботинках.

Володик. А о чем говорить? Принесли, дали, спасибо.

Владимир. Или был разговор? Не помню. Главное — я пришел к ней.

Володик. Что, опять? Ну, пришел, ну, порвался шнурок, все, проехали!

Владимир. А из-за чего ты ночь не спал?

Володик. Не из-за шнурка же!

Владимир. Именно из-за шнурка! Тысячу раз ты вспоминал, как нагибаешься, как стоишь с красной от натуги рожей, как дергаешь шнурок — а он никак! А она над тобой. И этот халат, странный какой-то халат, какой-то…

Появляется Вера.

Вера. Ты проходи, проходи, Володик… Вот тапки… От отца еще…

Володик. Да, покрепче… Еще крепче… Еще…

Вера. У тебя красивые волосы…

Володик. Да, без сахара… Проклятый шнурок!

Вера Зато красивые волосы. (Размышляет.) У него красивые волосы. Он умен. Симпатичен вообще. Его можно полюбить. У него ужасные ботинки со шнурками. У него рвутся шнурки! Его невозможно полюбить! Нет, никак нельзя!

Уходит.

Появляется Отец Кирилл.

Отец Кирилл. Ты что, ночь не спал?

Володик. Почему?

Отец Кирилл. Не знаю. Я вставал — у тебя свет горел.

Володик. Я читал.

Отец Кирилл. Влюбился, Володик? Это хорошо. Переходный возраст начинается.

Володик. Уже кончился.

Отец Кирилл. Теперь важно контролировать себя. Ты ведь умный и трезвый парень. Пожалуй, даже холодноват. Это не хорошо и не плохо, это — от природы. Следуй природе, Володик, не горячи себя.

Володик. Знаете что?

Отец Кирилл. Скажешь — узнаю.

Володик. Отстаньте от меня, а?

Отец Кирилл. Диагноз подтвердился: переходный возраст. Пойдут теперь влюбленности и так далее. Я не против. Я даже благословляю. Одна просьба — не волнуй мать. Можешь, если у тебя неприятности, срывать злость на мне. Разрешаю. А мать побереги. Ты меня понял?

Володик. Считайте, что понял.

Отец Кирилл. Я именно так и буду считать.

Уходит.

Владимир. Красиво сказано: считайте, что понял! На самом же деле… Ну, ладно, ладно… Итак, я пришел к ней в первый раз…

Володик. Я давно уже пришел! Я сто лет ее знаю! Я уже сто раз к ней приходил! Мы уже друзья!

Владимир. Хорошо. Пусть так.

Появляется Вера.

Пусть так. Мы уже друзья. И она уже жалуется мне на свою тяжелую жизнь. (Подходит к Вере.) Слезы, побольше слез! Вот так. Начали!

Уходит.

Вера (со слезами). Ты представляешь, Володик, мамаша замуж собралась! Прямо в самолете себе жениха нашла — из Симферополя. Говорит, у меня возраст, у меня последний шанс. Говорит, продадим квартиру, и уедем к нему в Симферополь. А если я не хочу? Не нужен мне никакой Симферополь, мне и тут хорошо. Я говорю ей: ради бога, выходи замуж, но меня оставь в покое, оставь здесь, дай мне жить, как я хочу! А она: я тебя, говорит, одну не оставлю. Я говорю: все равно не поеду, останусь здесь, на работу устроюсь, мне место в общежитии дадут — и я стану там последней — ну, сам понимаешь, кем. А она говорит: ты и так уже стала! Представляешь? Родная мать родной дочери такие вещи говорит!