Игорь Шилов - Равноценный обмен (СИ)

• Название: Равноценный обмен (СИ)
• Автор: Игорь Шилов
• Жанр: Попаданцы

Сможет ли правильно распорядиться новыми способностями наш современник, волею случая оказавшийся в параллельном мире?

---

—Всегда к вашим услугам - ответил я старпому фразой из какой то популярной книжки, которую читал ещё до того, как научился делать это почти не глядя туда.

Так как мои тренировки закончились, так и не начавшись, а до конца плавания ещё достаточно времени, пришлось мне упорно заняться чтением, тем более от него, мой уровень познаний, о современном мироустройстве, только повышается. Как оказалось, английский язык не единственный в моём арсенале, потому что случайно прихваченная книга из библиотеки старшего помощника, написанная на французском языке, была прочитана мной с такой же лёгкостью, что и те, где основным языком был тот, на котором я разговариваю уже больше недели. Это обстоятельство меня удивило, но не на столько, чтобы потерять голову и на следующий день я методично искал книги на других языках, но к сожалению, в распоряжении моего знакомого моряка, таковых больше не оказалось. Что же выясню не много позже, как далеко распространяются мои познания в этой области, а сейчас мне хватит и того, над чем я занимаюсь почти круглосуточно. Библиотека старпома состояла только из книг, которые обычные люди редко читают, а мне они сейчас в самый раз. Даже не могу себе представить, чем бы я тут занимался окажись на полках обычная беллетристика, вместо имеющихся справочников, учебников, энциклопедий и книг местных философов, вперемежку с историческими хрониками.

Глава 7

Во время плавания меня мало интересовало всё то, что творилось на борту корабля, а чего происходило за его пределами, ещё меньше. Мне хватило двух дней чтобы перестать любоваться морскими просторами, ну а когда с головой окунулся в изучение вековых мудростей, то временами даже забывал, где нахожусь и для чего забрался в эту маленькую коморку. Поэтому подход к береговой линии американского континента, на которой расположился Сан-Франциско прошёл, можно сказать, без моего участия. В это самое время я изучал труды местного Канта, скрывающегося правда под фамилией Харрис. Спорить конечно с его измышлениями и теориями, мне пока рановато, но я счастлив уже и от того, что до меня начало доходить, чего понаписал этот странный представитель здешнего народа.

Вывел меня из состояния, замкнувшегося в себе человека, корабельный гудок. За всё это время я услышал его в первый раз, поэтому сразу же сообразил, произошло что то неординарное и тут же, отложив медленно листаемую книгу, выскочил из каюты, и в несколько прыжков оказался на палубе, ударившей по глазам ярким солнечным светом. Вся носовая часть нашего парусника была занята нарядно одетыми пассажирами, а далеко за ней я увидел то, ради чего и был подан громкий корабельный сигнал. Тонкая полоска скалистого берега возвышалась над горизонтом привлекая к себе внимание уставших от однообразия морской воды пассажиров. Он тянулся от края до края, где то возвышаясь, а где то смыкаясь с водной гладью, плавно переходящей в голубизну бездонного неба. Картина конечно завораживающая, поэтому она привлекла к себе и меня, также, как и остальных пассажиров, любующихся ей, а возможно и восхищающихся, наверняка не в первый раз.

Прошло какое то время, в течении которого все только и говорили о увиденном на горизонте, а затем плотная масса людей, стоявших на носу судна, стала постепенно разделяться. Кому то надоело смотреть в сторону медленно приближавшегося берега, и они разбрелись по палубе делясь впечатлениями, некоторые напротив, так и остались на месте не в силах оторваться от внезапно возникшего зрелища. Я присоединился к тем, кто прогуливался и также, как и они стал прохаживаться по судну, лавируя между элегантными мужчинами и показавшимися мне неотразимыми, в своих нарядах, женщинами.

Так и не выйдя из плена недавно читаемой книги, я пытался соединить воедино увиденное только что творение матушки природы, так и не познанную мной необходимость своего пребывании в этом месте именно в это время, и своё душевное состояние, пошатнувшееся от переизбытка в голове мутных мыслей господина Харриса. Не знаю удалось бы мне это сделать или нет, но вскоре меня вывели из транса, переходящего в первую стадию помешательства. Способствовал этому старший помощник, обращавшийся ко мне почему-то на французском языке, о знании которого мной, он уже был в курсе.

—Вижу произвела на вас впечатление картина сурового безмолвия двух стихий.

—Прости те не понял, вы о чём? - переспросил я его, стряхивая с себя остатки мыслей, свернувшихся в не распутываемый клубок.

—Я о красоте, которая не перестаёт удивлять меня, так же, как и всех остальных, несмотря на то, что вижу её не в первый раз.

—Ах, вы об этом? Да, красиво - ответил я с каким то сожалением.

—Собственно говоря, я подошёл к вам, чтобы напомнить о том, что вам не следует торопиться выходить на берег, со всеми остальными. Вашего питомца мы сможем вывести из трюма только после того, как последний пассажир покинет наш гостеприимный корабль.

—Конечно. Я понимаю - сказал я, хотя на самом деле не вижу никаких припятствий для того, чтобы выпустить моего пса на палубу хотя бы во время начала выгрузки пассажиров.

—И ещё, я хотел вам напомнить о том, что за вами восемь книг, которые вы взяли у меня в последний раз. Не забудьте пожалуйста их вернуть.

—Разумеется. Не думаете же вы, что я утащу их с собой? - усмехнулся я.

—Свою, как вы, наверное, успели заметить, довольно оригинальную библиотеку, я собираю не один год и мне просто не хочется, чтобы она по какой-либо причине стала не много меньше, чем была до этого. Но это не значит, конечно же, что я не доверяю вам, просто у меня особое отношение к книгам и я прошу вас меня правильно понять.

—Простите, если я вас обидел, своим глупым вопросом. Я очень благодарен вам за разрешение пользоваться вашими книгами и прекрасно понимаю вас. И если мне представиться возможность ещё раз воспользоваться услугами вашего корабля, непременно отблагодарю вас, каким нибудь редким экземпляром. А книги я обязательно верну, пожалуйста не беспокойтесь об этом.

Перейдя на английский, моряк поговорил со мной ещё какое то время о погоде и ушёл выполнять свои непосредственные обязанности, а я снова переключился на приближавшийся берег, где всё отчётливее стали проявляться голые скалы и поросшие редкой растительностью возвышенности.

Стараясь не подходить близко к берегу, прибрежные воды которого были просто усыпаны огромными валунами, изредка вырастающими в маленькие островки, судно вскоре достигло широкого пролива, разделяющего сушу на две части. Одна из которых была практически не тронута человеком, а вторая явно приспособлена им под свои нужды. Кто то, рядом, тихо проговорил:

—Наконец то добрались. Вот и залив появился, скоро и Сан-Франциско увидим.

Я стал вспоминать, что, собственно говоря, знаю об этом городе, который так, наверное, и продолжает стоять там, дома. В голову тут же пришли три вещи: мост Золотые Ворота, Алькатрас и золотая лихорадка. Одной из них, к сожалению, я уже не вижу, так как сколько не всматривался в окружающее меня пространство, сколько не вертел головой, а моста как не было, так и нет. Жаль конечно, так хотелось посмотреть на это чудо, сделанное руками человека, но что же поделаешь с тем, что здешние люди ещё не доросли до того, чтобы построить такое грандиозное сооружение. Остаётся надеется на то, что, хотя бы остров стоит и здесь на том же самом месте, и ещё не всё золото нашли, которое природа не скупясь разбросала по этой благодатной земле.

Медленно пройдя между мысами, стоящими практически на против друг друга, "Луиза" начала приближаться к тому берегу, который находился по правому борту. На нём всё отчётливее проявлялись какие то постройки, облепившие склоны холма, плавно сходившего в море. Были эти домики деревянными, не выше двух этажей и ничем не отличались от тех, которые мне уже довелось увидеть. Неужели и здесь всё точно так же, как и на Аляске, такие же убогие домишки, и улицы, загаженные конским навозом? Так думал я до тех пор, пока корабль наконец то не обогнул холм с постройками, беспорядочно расположившимися на нём и перед взором всех тех, кто стоял на палубе, не предстала очередная, не менее живописная картина. Мы увидели бухту, которая с нашей стороны глубоко врезалась в береговую линию, а затем плавно сходила на нет, образовывая что то вроде знака вопроса. Меня поразила не её форма и количество причалов, видневшихся неподалёку, а то сколько она смогла вместить в себе кораблей, разного вида, размера и готовности причалить или же наоборот выйти в море. Тот, кто был в таком лесу, по которому мне довелось путешествовать с Вислоухим, поймёт меня без лишних объяснений, потому что вид у этой бухты практически ничем не отличается от него. Здесь стоял сплошной лес из мачт, через которые невозможно было разглядеть то, что происходит на берегу, лишь изредка возникающие просветы, образующиеся из-за небольшой качки, позволяли увидеть, как выглядит очередной корабль, стоящий за стеной своих собратьев. Не понятно каким образом они все здесь расположились и в двойне не ясно, как они собираются в этой каше передвигаться. Врезаться в этот хаос, который на самом деле наверняка является сложнейшим механизмом по приёму и обслуживанию судов, наш корабль не намеревается. Он, не сбавляя хода проходит мимо этого муравейника и слава богу, не хватало только в конце плавания врезаться в какую нибудь преграду и бесславно затонуть.