Геннадий Красильников - Старый дом (сборник)

• Название: Старый дом (сборник)
• Автор: Геннадий Красильников
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1971

Русскому читателю хорошо знакомо имя талантливого удмуртского писателя Геннадия Красильникова. В этой книге представлены две повести: «Остаюсь с тобой», «Старый дом» и роман «Олексан Кабышев».

Повесть «Остаюсь с тобой» посвящена теме становления юношей и девушек, которые, окончив среднюю школу, решили остаться в родном колхозе. Автор прослеживает, как крепло в них сознание необходимости их труда для Родины, как воспитывались черты гражданственности.

Действие романа «Олексан Кабышев» также развертывается в наши дни в удмуртском селе. Её главный герой — человек исключительной честности и принципиальности, непримиримый к тому мещанскому благополучию, которого добивается его Глаша. За душу Глаши и ей подобных вступает он в бой и одерживает победу.

Труженикам колхозного села, людям высоких моральных качеств, упорных и страстных в достижении поставленной перед собой цели, посвящена и повесть «Старый дом».

---

В лучах солнца ослепительно сверкают отвалы плугов: они так отполированы землей, что можно смотреться в них как в зеркало. Лемеха с мягким шуршанием разрезают землю, будто острым ножом режут свежий, пахучий хлеб.

В акагуртской тракторной бригаде первым выехал в поле Андрей Мошков. Его дизель, сердито урча, уверенно прокладывал себе дорогу по еще не просохшему полю. Тяжелый пятикорпусный плуг выворачивал влажные пласты земли, и они быстро высыхали на солнце. За плугом скакали грачи, суетливо летали скворцы, внимательно осматривали вывороченную землю и быстро выхватывали зазевавшихся червячков. Бригадир Ушаков в черном прорезиненном плаще шел за плугом и тоже чем-то напоминал большого степенного грача.

Вслед за трактором Андрея в поле выехало все хозяйство бригады: зеленая заправочная тележка-двуколка, бочки с керосином, ящики, бидоны, запчасти… Всем этим теперь ведала Параска: правление колхоза на весь сезон закрепило ее за бригадой. У нее теперь своя телега и лошадь, и Параска очень этим гордится. Женщины посмеиваются над ней:

— Осто, Параска, тебя теперь не узнать!

— Да, она, видно, и сама стала трактористкой?

Но Параска себя в обиду не даст — в ответ весело машет рукой:

— Не ходить же всю жизнь с граблями да серпом! Может, и бригадиром стану!

Попробуй поговори с Параской! Бойкая женщина, как говорится, не дай бог попасться ей на язычок. И не только языком умеет болтать — на работу горяча, бегает как пери[6]. Женщины удивляются, глядя на нее.

— У тебя, Параска, много детей, как ты управляешься?

А Параска смеется:

— Двое плачут, двое смеются, а сама пляшу!

Конечно, ей трудно одной, но люди еще никогда не видели, чтобы Параска грустила или жаловалась. На это у нее времени нет. В бригаде она сразу же со всеми подружилась, стала хозяйски покрикивать, поторапливать. Бригадир Ушаков, всегда очень спокойный, рассудительный человек, узнав, что к бригаде прикреплена Параска, вздохнул:

— Ну, ребята, нынче простоя из-за воды или горючего не будет. Все будет на месте. Но зато и покоя не ждите. Параска — она мертвого заставит бегать!..

Дело в том, что Ушаков еще в прошлом году столкнулся с Параской. Трактористы не раз намекали бригадиру, что неплохо бы отведать лапши с курятиной. Ушаков, решив доставить своим "ребятам" удовольствие, и впрямь отправился в контору и выписал требование на трех куриц. Взял мешок и пошел на птицеферму. Навстречу ему вышла Параска.

— Курятинки захотелось отведать? Как же не захотеть, коли трактор второй день посреди поля стоит! Всего-то три курицы! Что так мало? Может, десяток возьмете?

Бригадир, человек миролюбивый, не чувствуя подвоха, скромно ответил, что пока хватит трех, а там видно будет… Тогда Параска махнула широким подолом перед самым носом бригадира и ядовито проговорила:

— Уйди с глаз! Не видать вам и гузки куриной! Сначала поработайте хорошенько, а потом и курятинку ешьте, бесстыжие!

Об этом случае каким-то образом узнали в МТС, и бригадиру стало просто грустно жить на земле — каждый встречный спрашивал: "Ну как, Ушаков, лапша с курицей?"

Вот почему Ушаков сразу предупредил своих трактористов, что с Параской надо быть настороже.

В бригаде, кроме новичков, было несколько старых трактористов. Олексану пришлось работать на одном тракторе с Очеем — очень молчаливым, замкнутым парнем, который мог заснуть в самые неподходящие минуты и в любом положении. Но больше всех повезло Сабиту: его напарником была девушка. Хотя Дарье следовало бы родиться мальчишкой! С детских лет она ходила и штанах, играла с ребятами, дразнила девчонок, которым от нее часто доставалось. И ко всему тому Дарья научилась играть на гармошке. Старухи, завидя ее, отплевывались: "Тьфу, бесстыжая! Разве девушке пристало в штанах ходить? Срамница!" Дарья не оставалась в долгу: "Куклы с кладбища, вот вы кто!" Дома старая ее мать берегла свадебный сундук; глядя на причуды дочери, все надеялась: авось когда-нибудь образумится, и сундук пригодится… В трактористки Дарья пошла по своей охоте: мужская работа! Правда, думала сесть на дизель, но пришлось примириться с "козликом".

Сабита она встретила неприветливо:

— A-а, курсант! Ох, уж эти мне "молодые механизаторы"!.. Предупреждаю: на "Универсале" старший тракторист — я! После первой же аварии выгоню. Понятно?

Сабит жаловался Андрею:

— Я попал к черноглазому шайтану. Съест она меня, валла!

Андрей засмеялся, подмигнул другу.

— Ничего, поладите. Ты только ничего против не говори, и все будет в полном порядке. Такие "шайтаны" не любят, чтоб их против шерсти гладили.

Был в бригаде еще один "старик" — учетчик, рыжий Коля. За свои двадцать пять лет, гоняясь за счастьем, успел он сменить бесчисленное количество должностей и наконец попал в пятую бригаду. Погоня за счастьем обошлась ему недешево: когда работал на какой-то станции по выгрузке, конец стальной проволоки выклюнул ему глаз. Но оставшийся единственный глаз был у Коли зоркий, и часто парень видел такое, чего многие не видят и двумя. Рыжая копна его волос до поздней осени не знала кепки, — уже падает снег, а Коля все еще ходит без шапки, пылая жарким огнем волос…

Андрей Мошков уже два дня работал, когда в поле выехали другие тракторы. Олексан на своем "СХТЗ" сначала не смог пахать: задние колеса глубоко оседали в мягкой почве, буксовали. Ушаков посоветовал вбить в каждую шпору дубовые клинья-уширители.

— А где их найти, клинья? — озадаченно спросил Олексан.

— Где? Вот штука! Ты знай, Кабышев: у нас в бригаде никогда не спрашивают "где и как?" Не маленькие. Ладно, для первого случая скажу, где их найти: твой отец — плотник, так вот у него не то, что дубовая чурка, но и чугунная, должно быть, имеется. Попроси, и дело с концом! Своему-то сыну не пожалеет.

Если послушать бригадира, все это очень просто. Но уж кто-кто, а Олексан знал, как неохотно расстается Макар со всякой вещью, которая попала к нему во двор. Из-за одной щепки ворчит, а тут — целый чурбан!

Однако другого выхода не было, и Олексан бегом помчался домой. Но дома как назло никого не оказалось. Олексан в раздумье ходил по двору, и тут на глаза ему попалась толстая дубовая чурка. Она давно уже Стояла под навесом — Макар ее как-то прикатил с конного двора. На чурке Макар тесал, пилил, строгал — пригодилась в хозяйстве.

И вот эту самую чурку, расколов надвое, притащил Олексан к трактору. Ушаков одобрительно кивнул:

— Ну вот, а спрашивал: "где да как?" Видишь, нашел! Кто ищет, тот всегда найдет, ты это, парень, учти.

С уширителямн дело пошло на лад. Олексан за день вспахал свои первые два-три гектара. Вечером, сдав смену Очею, он с легким сердцем возвращался домой. Что ни говори, сам вспахал. Значит, он может работать! Это настоящая работа! Теперь его не попрекнут, что живет на готовом — сам сможет помогать родителям: трактористы получают неплохо, и хлебом и деньгами…

Не успел он войти в комнату, как мать, словно облила холодной водой, закричала со слезами в голосе:

— Олексан, что наделал? Э-эх, дурак, дурак! Мы с отцом дни-ночи работаем, отдыху не видим…

Олексан, ничего не понимая, смотрел на мать. С трудом вспомнил: из-за этой чурки!

А Зоя не унималась:

— Хоть бы нас пожалел! Долго еще работать сможем? А этот — помочь не успел, а из дому уже тянет…

Хорошего настроения у Олексана как не бывало. Хотел, чтобы лучше было, а получилось… Одному сделаешь хорошо, другой обидится. И впрямь, со всеми добрым не будешь.

Прошло несколько дней, а отец ни словом не упомянул о чурке. Олексан уже стал жалеть, что так плохо думал об отце. Может, он такой же, как и все? Если заботится о своем хозяйстве, разве это плохо? Ведь каждому, наверно, хочется, чтоб жизнь у него была красивой и богатой.

Но неожиданно между ними снова легла тень.

Уже около недели работали в поле — с утра до вечера. Сам председатель Григорий Иванович Нянькин запрягал в плохонький тарантас своего жеребца и объезжал поля. Ребята смеялись ему вслед:

— И где это он откопал этот тарантас? Вот это председатель!

Видно, Григорий Иванович решил показать пример бережливости: есть в колхозе новый, хороший тарантас, а он вот ездит на стареньком, довоенном… Обнаружил на дороге рассыпанную пшеницу — целый день расспрашивал, выяснял, кто возил семена по этой дороге. По привычке пустился в длинные сложные расчеты: "Семена подвозят на пяти подводах. Если за день сделать три рейса да каждый раз просыпать по пятьдесят граммов…" Цифра получалась внушительная, и председатель забеспокоился: "Надо собрать правление, обсудить. Беречь надо, беречь, каждое зернышко на счету держать".

В эту самую минуту в контору зашел Кабышев Макар.