Говард Зинн - Американская империя. С 1492 года до наших дней

• Название: Американская империя. С 1492 года до наших дней
• Автор: Говард Зинн
• Жанр: Политика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4438-0662-4

Говард Зинн (1922–2010) – левый интеллектуал еврейского происхождения, наряду с Ноамом Хомским и Сьюзен Зонтаг был одним из наиболее последовательных критиков внешней политики США. Известный американский политолог и писатель, доктор исторических наук, преподавал в университетах Бостона, Парижа и Болоньи. Его книга, неоднократно переиздававшаяся как в Америке так и по другую сторону Атлантики, содержит во многом отличный от традиционной для американской исторической науки взгляд на важнейшие события истории США с колониальных времен до начала XXI в.

Она насыщена необычно яркими и интересными фактами, позволяющими российскому читателю лучше понять нашего вероятного противника как в прошлом так и, вполне возможно, в недалеком будущем. Этот труд безусловно привлечет внимание не только профессиональных историков, социологов и политологов, но и всех, кто интересуется историей Соединенных Штатов.

---

В некоторых западных графствах с целью создать оппозицию законодательному органу власти стали созываться подпольные собрания. На одном из них человек по имени Плуг Джоггер высказал то, что было у него на душе: «Я глубоко оскорблен тем, что меня обязали делать больше, чем то, что я должен на войне, обложив меня классовыми и городскими налогами, налогами провинции, континентальными налогами[40], а также всевозможными другими поборами… тем, что меня арестовывали и тащили в суд шерифы, констебли и сборщики налогов, и тем, что мой скот был распродан за бесценок…

…Важные господа собираются забрать все, что у нас есть, и я думаю, что пришло время восстать и остановить их, и сделать так, чтобы больше не было ни судов, ни шерифов, ни сборщиков налогов, ни адвокатов».

Председательствующему на этом собрании пришлось стучать молотком, чтобы прервать бурные аплодисменты. Оратор, как и другие, хотел удовлетворения претензий, но мирным путем, с помощью обращения в законодательное собрание в Бостоне.

Однако до назначенной даты заседания этого органа власти должны были пройти суды в графстве Гэмпшир, в городах Нортгемптон и Спрингфилд с целью отобрать у фермеров-должников скот и землю, на которой в тот момент созрел отменный урожай зерновых и его надо было собрать. И тогда ветераны Континентальной армии, оскорбленные еще и тем, что с ними плохо обошлись при увольнении в запас (выдали вместо реальных денег некие сертификаты, которые обещали погасить в будущем), начали организовывать фермерские отряды и роты. Одним из таких ветеранов был Люк Дэй, который появился утром в день суда вместе с военным оркестром, все еще злой от воспоминаний о прошедшем лете, когда в самое пекло он томился в долговой тюрьме.

Шериф надеялся, что местная милиция будет охранять суд от этих вооруженных людей. Однако большинство ополченцев были на стороне Дэя. Шерифу удалось собрать 500 человек, а судьи надели свои черные шелковые мантии, ожидая, что он защитит их по дороге к дому правосудия. Но на ступенях здания стоял Дэй с петицией в руках, в которой утверждалось конституционное право народа протестовать против антиконституционных актов законодательного собрания и содержался призыв к судьям отложить разбирательство, до тех пор пока легислатура штата не станет действовать в интересах фермеров. Рядом с Дэем находилось 1,5 тыс. вооруженных фермеров. Судьи отложили заседание.

Вскоре после этих событий около зданий судов в Вустере и Этоле фермеры с оружием в руках воспрепятствовали судебным разбирательствам, в ходе которых у них могли отнять собственность. Отряды милиции либо испытывали к этим людям слишком искреннюю симпатию, либо были настолько малочисленны, что не могли что-либо предпринять. В Конкорде пятидесятилетнего ветерана двух войн Джоба Шэттака сопровождала до городского луга целая процессия тележек, экипажей, лошадей и домашнего скота, в то время когда судьям передавалось следующее сообщение: «Народ этого графства провозгласил, что судьи не должны входить в это здание суда до того времени, пока Народ не получит компенсацию за те обиды, которые ему причиняются сейчас».

Тогда конвент графства предложил судьям отложить слушания дел, что они и сделали.

В Грейт-Баррингтоне отряд милиции, насчитывавший 1 тыс. ружей, стоял перед площадью, заполненной вооруженными мужчинами и мальчишками. Но в рядах ополченцев не было единства мнений. И когда председатель суда предложил разделиться и тем, кто поддерживал необходимость судебного разбирательства, встать на правую сторону дороги, а противникам – на левую, – тогда 200 человек оказались справа и 800 – слева; в результате судьи отложили заседание. Затем толпа двинулась к дому председателя суда, который согласился подписать обязательство в том, что суд не состоится до тех пор, пока не пройдет заседание законодательного собрания Массачусетса. Многие отправились обратно на площадь, ворвались в тюрьму и освободили должников. Сельский врач, который занимал должность председателя суда, писал: «Я никогда не слышал, чтобы кто-либо указал на лучший способ удовлетворить свои требования, чем тот, который избрали эти люди».

Губернатор и политические лидеры штата встревожились. Сэмюэл Адамс, который в Бостоне сам когда-то считался радикалом, теперь настаивал на том, чтобы жители действовали в рамках закона. Он говорил о «британских эмиссарах», взбудораживших фермеров. Население городка Гринвич отвечало: «У вас там в Бостоне есть деньги, а у нас нет. Не нарушали ли вы сами закон во времена революции?» Теперь инсургентов называли «регуляторами». Их эмблемой стала ветка гемлока[41].

Проблема переросла границы Массачусетса. В Род-Айленде должники одержали победу над легислатурой и добились выпуска бумажных денег. В Нью-Гэмпшире в сентябре 1786 г. несколько сотен людей окружили здание законодательного собрания в Экзетере, требуя возврата налогов и выпуска бумажных денег. Толпа разошлась, только когда возникла угроза применения военной силы.

В западной части Массачусетса на политической сцене возникла фигура Даниэла Шейса. Он был батраком на ферме, когда грянула революция, и вступил в Континентальную армию, сражался под Лексингтоном, у Банкер-Хилла и под Саратогой, был ранен в бою. В 1780 г., вследствие того что ему не платили жалованья, Шейс ушел в отставку, вернулся домой, где скоро оказался привлечен к суду за неуплату долгов. Он также видел то, что происходило с другими: у больной женщины, которая не могла заплатить по счетам, забрали ту самую кровать, на которой она лежала.

Чашу терпения Шейса переполнило то, что 19 сентября верховный суд Массачусетса собрался в Вустере и обвинил 11 лидеров бунтовщиков, включая трех его друзей, в том, что они являются «нарушителями закона, мятежниками и подстрекателями», которые «незаконно и с помощью оружия» воспрепятствовали «свершению правосудия и [исполнению] законов Содружества[42]». Повторное заседание верховного суда было запланировано провести на следующей неделе в Спрингфилде, и ходили слухи о вынесении обвинительного заключения по делу Л. Дэя.

Шейс собрал 700 вооруженных фермеров, большинство из которых были ветеранами войны, и повел их на этот город. Там отряд встретил генерал с 900 солдатами и пушкой. Шейс попросил генерала разрешить ему пройти парадным строем по улицам, и тот дал согласие. Повстанцы прошествовали по площади под барабанный бой и звуки флейты. Пока они маршировали, ряды их росли: присоединилась часть милиции, прибыло подкрепление из сельской местности. Судьям пришлось отложить слушание на день, а потом перенести заседание на более поздний срок.

Теперь уже законодательное собрание, находившиеся в Бостоне, получило от губернатора Джеймса Боудена указание «отстоять поруганное достоинство правительства». Недавние повстанцы, боровшиеся против Англии, сидя в охраняемом помещении, призвали к закону и порядку. С. Адамс помог подготовить закон о борьбе с мятежами и резолюцию, приостанавливавшую применение хабеас корпус, с тем чтобы власти могли удерживать людей в тюрьме без суда. Тогда же легислатура пошла и на некоторые уступки озлобленным фермерам, в частности объявив о том, что некоторые из старых налогов можно оплатить товарами, а не деньгами.

Это не помогло. В Вустере 160 инсургентов появились в зале суда. Шериф зачитал им Закон о борьбе с мятежами. Бунтовщики заявили, что они разойдутся только в случае, если так же поступят и судьи. Шериф что-то прокричал по поводу смертной казни через повешение. Кто-то подошел к нему сзади и всунул в его шляпу ветку гемлока. Судьи покинули здание.

Столкновения между фермерами и отрядами милиции множились. Снегопады начали мешать походам первых на здания судов. Когда 1 тыс. человек, возглавляемых Д. Шейсом, двинулись на Бостон, снежная буря заставила их отступить, а один из его людей замерз насмерть.

В дело вступила армия под командованием генерала Бенджамина Линкольна, созданная на деньги бостонских торговцев. Во время артиллерийской перестрелки было убито восемь мятежников. Один солдат встал перед своей пушкой и потерял обе руки. Зима становилась все более суровой. Восставшие не обладали численным преимуществом, и их удалось обратить в бегство. Шейс нашел убежище в Вермонте, а его соратники начали сдаваться. Было еще несколько убитых на поле боя; потом последовали единичные, неорганизованные и отчаянные акты насилия, направленные против властей, – поджоги сараев, убийство лошадей из генеральской конюшни. Один солдат погиб ночью во время столкновения двух саней.

Пойманных бунтовщиков судили в Нортгемптоне и шестерых приговорили к смерти. На дверях дома главного шерифа города Питсфилда была оставлена записка: «Я знаю, что несколько моих товарищей приговорены к смерти за то, что сражались за справедливость. Молюсь о том, чтобы ты не содействовал свершению сего ужасного преступления, ибо тот, кто осуждает, и тот, кто исполняет приговор, несут одну меру ответственности… Готовься к быстрой смерти, ибо твоя или моя жизнь коротка. Когда леса покроются листвой, я вернусь и загляну к тебе».