Константин Соловьёв - ГНИЛЬ

• Название: ГНИЛЬ
• Автор: Константин Соловьёв
• Издательство: ACT: ACT МОСКВА: Транзиткнига
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-033288-2

Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо.

Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями. У него высокий социальный класс, любящая семья, преданные сослуживцы. Он приносит пользу обществу, и общество его ценит. Жизнь для него сложилась достаточно неплохо. Он еще не догадывается, какой стороной может повернуться к нему эта жизнь в один момент. И какую цену заставит его заплатить общество.

---

Месчината был точен во всем и мог дать фору любому хронометру, когда в динамике вновь раздался его тихий голос, Маан мог поклясться, что прошло как раз двадцать секунд.

— Третий и четвертый блокированы.

Маан сдержал вздох облегчения. Самая сложная часть работы была выполнена. Подготовка к штурму и выход на позиции — нервное дело. Никогда не поручишься, что какой-нибудь Гнилец, обладающий острый нюхом и еще сохранивший подобие разума в голове, не поднимет тревогу, всполошив все «гнездо». Такие случаи бывали неоднократно. Именно поэтому каждое «гнездо» обычно обкладывалось и бралось под внешний контроль с соблюдением максимальной предосторожности и подчас это напоминало осаду какой-нибудь древней крепости, да и длиться могло не одну неделю. Но сегодня ситуация была особенная, действовать приходилось в спешке, на импровизации, надеясь лишь на профессионализм инспекторов и поддержки. Но Маан знал, что никто его не подведет.

У самых ступеней их пути с Геалахом расходились — тот на прощанье хлопнул по плечу и бесшумно нырнул в темноту в сопровождении трех теней, через мгновенье став неотличимым от них, а через два — полностью растворившись. С Мааном остались четверо — три Кулака и их офицер. Конечно, он мог бы доверить вести ударную группу Геалаху… Маан стиснул зубы. Нет, не мог. И глупо пытаться убедить в этом себя.

— Снаружи «ключи» не понадобятся, — сообщил по общей связи кто-то из Кулаков, — Визуальный контроль утверждает, что все двери открыты.

— Но что внутри — не берется утверждать ни один черт, — сказал невидимый Тай-йин, — Что ж, я всегда любил сюрпризы.

— Мы могли провести направленную акустическую проверку, — сказал унтер, судя по тону, несколько задетый, — Но сочли это нерациональным.

— И совершенно верно, — сказал ему Маан, — У некоторых Гнильцов слух получше, чем у летучей мыши, ваши волны подняли бы их живее, чем побудка армейского горна.

Унтер пожал плечами, не желая вдаваться в спор, да и вряд ли он относился к тому типу людей, которые часто спорят.

— Вход — плюс тридцать секунд, — сказал Маан, — Быть в готовности.

Мертвая холодная громада здания, возвышавшаяся над головой, давила, путала мысли. Она не вызывала страха, но было в ней что-то угрожающее нечеловеческой природы, что-то угрюмое, скованное временем, высушенное. Чтобы побороть неприятное чувство Маан положил руку на камень. Просто твердая неровная поверхность, ледяная как могильная плита. За ней — темнота, еще более густая, чем здесь, и смертоносное разложение Гнили. Не ощущаемая снаружи вонь нечеловеческой плоти. На несколько секунд опять вернулось головокружение, такое сильное, что Маану пришлось вцепиться в камень чтоб не упасть. На лбу выступил холодный пот, сердце заколотилось.

Проклятая «микстура»!

Маан заставил себя дышать размеренно, ритмично. Помогло — противные ощущение отступили, лишь в затылке немного гудело, как после удара. Когда тебе за пятьдесят, неразумно использовать стимуляторы. Нервная система отвыкла от таких встрясок. Маану оставалось надеяться, что подобный приступ не повторится там, внутри.

— Готовность плюс три, — сказал он громко и отчетливо в микрофон, — Начинаем. Три. Два. Один. Вперед!

Кулаки действовали без промедления. Как машины, накопившие необходимый заряд энергии, придя в действие, они уже не останавливались. Распахнули с негромким треском дверь и устремились внутрь, прикрывая друг друга. Маан не раз видел Кулаков за работой и успел проникнуться к ним уважением. Они не были мастерами поиска и были беспомощны вне сферы своей компетенции, но они тоже были инструментами Контроля, предназначенными для иной, определенной, работы.

— Пусто.

— Холл — пусто.

— Контакта нет.

— Подтверждаю.

— Два право.

— Вижу. Алый.

Они обменивались короткими репликами, имевшими для них какой-то свой смысл. Но раздумывать об этом было некогда, Маан, перехватив пистолет, бросился за ними в темное непроглядное отверстие, на ходу включая фонарь.

Внутри было сыро, это первое, что он заметил. Даже не заметил, сознание в эту краткую размывшуюся секунду было занято другими, более важными, делами, это просто отметило его тело. Сыро, как под землей. Наверно, тут много лет подряд скапливалась и конденсировалась влага — из пробитых водяных танков, из протекающего водопровода… Влага проникла под панцирь бронежилета, тяжелые пластины не были ей преградой, пропитала одежду и тело под ней. Захотелось передернуть плечами. Наверно, так ощущаешь себя в земных джунглях. Душно, сыро, темно. Лучи фонарей рассекали темноту на лоскуты, но света было слишком мало чтобы увидеть все помещение целиком или хотя бы обозначить его границы. Маан видел лишь его куски, появляющиеся в пятнах синеватого света, разбросанные элементы, которые невозможно было собрать в одну целостную для восприятия картину. Иззубренные каменные углы, груды мусора, похожие на испражнения каких-то доисторических ящеров, бесформенные проломы, короста отслоившейся краски, потерявшие цвет остатки колон. Когда-то все это, должно быть, стоило огромных денег, прикинул Маан, здесь же сотни тонн натурального камня…

— Порядок, — доложил Лалин, — Вошли без проблем, но пришлось повозиться с дверью. Проржавела насквозь. Контакта нет. Ничего не чувствую.

— Геалах?

— Норма. Заканчиваем осмотр. Контакта нет, подтверждаю.

— Запах?..

— Кажется, что-то улавливаю. Судя по всему, второй уровень.

— Ясно. Наружные отряды?

— Периметр держим под контролем. Никаких изменений.

— Хорошо. Продолжать движение. О любом контакте или запахе сразу сообщать мне.

— Запах ощущаю, — буркнул Геалах, — Только не Гнильца. А может и Гнильца, если у него пищеварительный тракт не очень отличен от человеческого…

Кто-то хмыкнул, в напряженной атмосфере желания смеяться не возникло ни у кого. Маан подумал, не одернуть ли Геалаха, но решил не обращать внимания. Небольшая разрядка нужна сейчас всем.

— Продолжаем маршрут, — сказал он унтеру, — Группа, вперед.

Кулакам было удобнее — их панцири имели специальное крепление на плече для мощного фонаря, поэтому в любой момент в их распоряжении была хотя бы одна свободная рука, не держащая автомат. Маан такой возможности был лишен — в одной руке у него был фонарь, в другой — снятый с предохранителя пистолет. В глаза сыпалась труха с потревоженных стен, на лицо липли клочья паутины, но ничего поделать с этим он не мог, поэтому старался лишь не отставать от своей группы. Это было нелегко — Кулаки никого не ждали, они передвигались быстрыми перебежками, от одного укрытия к другому, всякий раз занимая подходящую позицию для того чтобы контролировать как можно большую площадь. Они действовали слаженно и организованно, как шестерни в каком-нибудь приборе. Ни малейшей ошибки, ни единой осечки. Лучи фонарей казались лезвиями гигантских шпаг, фехтующих в темноте друг с другом, и от полной бесшумности этой картины возникало ощущение нереальности происходящего, разгоняемое только равномерными скрипом подошв по засыпанному полу. Кулаки двигались быстро и Маан, стараясь угнаться за ними, быстро почувствовал под ребрами знакомую пульсирующую боль. Но отставать он не имел права. Даже высококлассные Кулаки, лишенные его нюха, могут угодить в засаду — и тогда их не спасет ни выучка, ни опыт, ни самое лучшее оружие.

Однажды такое уже случалось, на его памяти. Отделение Кулаков оцепило здание, из которого поступил срочный вызов — кто-то из жильцов сообщал о Гнильце, причем, судя по всему, о «тройке». Мунн приказал блокировать периметр и ждать инспекторов. Офицер не выполнил приказа, и после того, как все закончилось, никто уже не мог сказать, почему. Возможно, крики людей из дома заставили его забыть о субординации и приступить к действиям. А может, просто не выдержали нервы. Сам он уже никому ничего не мог объяснить. Кулаки пошли на штурм — все десять человек, без инспектора. Гнилец действительно был только один, но, к несчастью штурмующих, он представлял собой самый неприятный из возможных вариант — его трансформирующееся тело было готово действовать, а разум еще не уснул окончательно. И когда начался штурм, он, понимая, что бежать некуда, просто сделал то, что сумел.

Офицер погиб первым, когда огромный зазубренный коготь проломил его каску и разделил надвое черепную коробку одним ударом. Гнилец просто свалился им на головы, как рысь на зазевавшегося охотника, только ни у одной рыси не было такого богатого арсенала изогнутых когтей, крючьев и шипов. Потом ребята Мунна утверждали, что все эти уродливые и бритвенно-острые наросты — мутировавший затвердевший эпидермис, но это не имело никакого значения, и уж конечно это не имело значения для тех людей, которые оказались в засаде в тесном коридоре. Ознакомление с рапортом об этой операции давно стало обязательным в Контроле, и Маан не мог не изучить его. Итогом стали четыре смерти, а также трое искалеченных, списанных после этого на пенсию с понижением в социальном классе, и еще трое — просто тяжело раненных. В тесном пространстве Гнилец собирал свой урожай как комбайн, работающий на пшеничном поле, а стрелявшие в панике Кулаки попадали в своих же товарищей. К приезду инспекторов Гнилец уже был мертв — как и многие из тех, кто не послушал приказа.