Дарья Кузнецова - Дым и зеркала

• Название: Дым и зеркала
• Автор: Дарья Кузнецова
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2015

Сложна и опасна магия Иллюзий. Опасна в первую очередь для своего создателя: слишком велик шанс навсегда потеряться среди плодов собственного воображения и перепутать реальность с вымыслом. На что можно пойти ради сохранения рассудка? Магистр Лейла Шаль-ай-Грас ввязалась в очень опасную интригу одного из самых опасных людей Среднего мира. Что ждёт её в итоге? Смертельная угроза. Предательство. Встреча со своим прошлым, со всеми его призраками и страхами. А в конце… может быть, чудо? Ведь магия Иллюзий опасна, но её могущество ограничено лишь воображением Иллюзиониста.  

---

Я не ответил, я разбирал полученную информацию.

Один человек не может перевесить волю всех Владык. Для того, чтобы клятва была снята, требуется согласие на это большинства.

Про Кабира, встреченного в приёмной Его Величества, я, честно говоря, спрашивал для галочки; я вообще немного знаю о Владыках Иллюзий, равно как и о Владыках всех иных Домов, а информация никогда не бывает лишней. То, что с человеком можно договориться, только на первый взгляд положительное качество. Бывают ситуации, когда компромисса быть не должно. Например, в случае, когда речь идёт об измене родине. Понимает ли это Кабир Тмер-ай-Рель? Понимать-то понимает точно, вот только вряд ли считает для себя нормой жизни. Подобные ему люди считают офицерский долг, честь и ответственность перед собой и людьми слабостью, пережитками прошлого, «промытым мозгом» и вообще чуть ли не психическим отклонением. Может ли он быть замешан? Легко. Не поддержать отмену клятвы для него — несущественная мелочь, мог и за деньги согласиться. И в заговоре, если таковой имеется, мог участвовать, если ему предложили выгодные условия.

Далее, Юнус. На первый взгляд — благородный, и вообще замечательный человек. Могли ли его подставить таким образом? Может ли Лейла ошибаться? Очень сомнительно. Потому что для подставы она должна была рассказать сразу, а насильник очень ответственно подошёл к вопросу сокрытия своего преступления. Девочку действительно здорово запугали; много ли надо одинокому ребёнку? Да и не может мастер Иллюзий, более того, Владыка, быть таким уж безупречным. Слишком лицемерная у них магия, а этот образ слишком напоминает качественную маску. Так что, в свете нарисованного Пирланом благостного образа, принимая во внимание все остальные рассуждения, варианта я видел два.

Во-первых, он мог оказаться жертвой шантажа, и кто-то сумел как следует прижать его информацией о маленьких удовольствиях. Очень уж я сомневаюсь, что Лейла была единственной; да и приведённое Пиром описание его семьи можно двояко толковать в свете воспоминаний госпожи магистра. Скромность дочери и затворничество жены могут быть как следствием спокойной тихой жизни, как полагает Пир, так и последствиями систематического насилия со стороны отца семейства. Это если господин Юнус Амар-ай-Шрус в своих преступлениях ограничивается только нездоровыми наклонности в отношении получения удовольствия.

А, во-вторых, он может быть замешан вполне сознательно и глубоко. Потому что если под обликом идеального учителя обнаружился один очаг гнили, то вероятность существования неподалёку ещё одного очень велика.

— Гор, ты уснул? Ты можешь сказать, к чему все эти вопросы? — вывел меня из задумчивости Пирлан.

— Я думаю. Не сейчас, это не мой личный интерес, — я решил пока ничего Пиру не рассказывать. Если он так болезненно реагирует на один только интерес к личности любимого учителя, то в мои слова о возможном его истинном лице может и не поверить. А то, чего доброго, сам попытается проверить. Ведь болезненность его реакции может быть следствием собственных сомнений Пирлана; он ведь опытный Иллюзионист, и своих коллег знает прекрасно, не могли у него не возникать подозрения в адрес Амар-ай-Шруса.

Кстати, надо хоть глянуть, как он вообще выглядит.

— Пир, а сколько сейчас всего Владык Иллюзий?

— Ну, их в принципе в среднем от десяти до пятнадцати. Сейчас двенадцать; если бы я согласился, стало бы тринадцать.

— А ты, кстати, почему отказался? — уточнил я.

— Да что там делать, — друг скривился. — Не люблю политику. Мне гораздо интереснее заниматься исследованиями и учить детей. Вот, например, вечером непременно попробую выяснить, что такое имел в виду Бессмертный Моран. Он к чему это вообще высказал-то, про чудеса?

— Не важно, — настала моя очередь недовольно морщиться. — А ты можешь выяснить, кто активнее всего возражает против отмены клятвы твоей ученицы, и кто эту самую отмену одобряет? И почему всё так долго тянется.

— А они возражают? — опешил Пир.

— Да, — коротко кивнул я, не вдаваясь в подробности.

— Хорошо, я узнаю. Но странно; зачем им это надо?

— Ну, тут вариантов много, — я пожал плечами. — Ладно, пойдём. Вроде бы, я всё узнал, что хотел. Ты до вечера выяснишь ситуацию с клятвой? Только, пожалуйста, сделай это ненавязчиво.

— Постараюсь, — решительно кивнул кровник. — Но ты меня своими вопросами озадачил, — укоризненно протянул он, выпуская меня на улицу и выходя следом. — Что там у вас происходит, хотелось бы мне знать.

— Произошло убийство двоюродного брата царя. Согласись, есть повод поднять на уши всю страну, — отмахнулся я. — Садись, подбросим тебя до Дома Иллюзий, — предложил, кивая на казённый транспорт. Все, кому надо, и так знают, что Пирлан — мой кровник. Смысл конспирироваться? Учитывая, что Пир при всех своих иллюзионистских талантах бесконечно далёк от интриг, у него всё равно не получится найти ответ на мои вопросы незаметно. И так станет понятно, что информацию он собирает для меня. Ну да ладно, пусть подёргаются, нервничающий преступник — удобная добыча.

— Всё время забываю, что Тай-ай-Арсель был не просто богатым мерзавцем, — вздохнул Пир, усаживаясь в экипаже. — Гор, ты мне вот ещё что скажи; куда ты дел Лейлу?!

— Доложили уже? — я хмыкнул. — В надёжное место. Не волнуйся, там безопасней, чем где бы то ни было.

— Всё равно я за неё беспокоюсь, — Пирлан задумчиво покачал головой. — Мало ей было проблем, ещё она себе Целителя этого где-то нашла! Конечно, влюбиться девочке действительно полезно, но уж очень выбор странный. Ты этого Тара случайно не знаешь?

— Случайно знаю, — кивнул я; догадаться, о ком идёт речь, было несложно. — Он точно её не обидит, — пожал плечами. — Почему ты решил, что она в него влюбилась? — неожиданно для самого себя уточнил я.

— Она сама и сказала, — хмыкнул Пир. — Я же к ней вчера с утра пораньше забежал, вот и наткнулся на этого полуголого Целителя. Забавная сцена получилась; был бы я её мужем, было бы ещё смешнее. Непонятно только, откуда он-то знает, как именно Лейлу нашли? Он вроде слишком молодой для этой истории.

Я в ответ только пожал плечами, озадаченный другим, очень неожиданным, вопросом. А именно — собственным настроением и чувствами.

Почему-то сказанное Пирланом меня… расстроило? Задело? Я всё никак не мог понять, что именно ощущаю, но, определённо, чувство было неприятным. Самое главное, это было чувство, а не разумная реакция. Так и эдак прикидывая слова кровника, я упрямо пытался сообразить, что же это было, и вспомнить, как оно называется. Ответ вертелся на языке, но как это было давно! Зависть? Ревность? Обида? Разум подсказывал именно эти три варианта как самые вероятные, но расшифровать угнетающее меня чувство всё равно не получалось.

Разум предлагал простое решение: не понимаешь сам — спроси. Самым очевидным адресатом для данного вопроса мне виделся Тахир. Он, в конце концов, специализирующийся на разуме Целитель, и уж он точно сможет всё растолковать. Но вот это самое неприятное ощущение категорически возражало против обращения именно к Тару. Конфликт логики и собственных эмоций, с одной стороны, доставил неудобства. А, с другой, обрадовал: стало быть, это действительно эмоции в чистом виде. Поэтому, ещё немного подумав, я решил не игнорировать и не подавлять чувство, потерпеть вызванный им дискомфорт, но всё равно последовать пути логики и обратиться с вопросами к Тару.

На этом прекратив бессмысленные размышления и распрощавшись с Пиром (мы как раз добрались до Дома Иллюзий), я сосредоточился на деле. Хотя неприятное ощущение по-прежнему не покидало меня, засев как заноза и будто даже нарывая.

Халим, как и было договорено, ожидал меня в кабинете. Там я его и обнаружил, обложенного какими-то папками и документами.

— Ну, рассказывай, — поздоровавшись, я присел в собственное кресло. — Нашёл что-нибудь по Базиле?

— И да, и нет, — оживился помощник, откапывая в своих записях какой-то листок. — Вот, смотри, я всё выписал, — он протянул мне найденную бумагу. Мельком глянув, я положил её перед собой; потом можно будет прочитать. — В общем, удалось выяснить, где она родилась, где училась, про родителей информации хватает. Живых родственников, кстати, не нашлось. В том городке, Алирмане, откуда они приехали сюда, сообщили, что и там они считались приезжими. С трёхлетним ребёнком на руках прибыли откуда-то из неизвестной дали, точно никто не знает. Потом, когда Базиле исполнилось семнадцать, они перебрались в столицу. Учил её, судя по всему, именно отец. Говорят, маг был несильный, но опытный. Удалось даже выяснить адрес, куда они переехали. Но это ничего не дало; дома того нет. В тридцать пятом, то есть почти двадцать лет назад, случился большой пожар, у кого-то замкнуло компенсатор, и весь район тогда выгорел до золы. А куда она делась потом, никто не знает. Вышла замуж за какого-то подозрительного типа, — не то он был отставным офицером и иммигрантом, не то просто наёмником, непонятно, — и куда-то вместе с ним и собственными родителями уехала. Про него, кстати, вообще ничего толком не удалось выяснить кроме имени. Рошан Тай-ай-Ришад. Но с подобными «людьми без прошлого» такое сплошь и рядом, тем более, это было давно. Насколько я понял, скандал случился именно из-за него; вроде как мезальянс, хотя я всё равно не понял, что в этом страшного, потому что Базила и сама ни к какому благородному роду не принадлежала. Но её чуть ли не по причине этого замужества из Дома Иллюзий выгнали. Та старая сплетница, которая мне всё это рассказывала, конечно, уже действительно глубокая старуха, но она всё-таки не дура, и память у неё удивительно ясная. Так вот, она предполагает, даже почти уверена, что за Базилой ухлёстывал кто-то из тогдашних Владык, и он здорово рассердился, когда она отправила его в дальние дали и предпочла ему какого-то наёмника.