Фредрик Браун - Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасшедший дом!

• Название: Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасшедший дом!
• Автор: Фредрик Браун
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07086-9

Уже первые вышедшие по-русски произведения этого замечательного писателя сделали его имя не менее популярным, чем имена Брэдбери, Шекли, Саймака и других звезд американской фантастики. Мастер парадоксов, блестящий юморист, неиссякаемый источник оригинальных сюжетов — вот главные характеристики Фредрика Брауна. В сборник входят лучшие произведения автора, с большинством из которых отечественный читатель познакомится впервые.

---

— Какое это имеет значение? — буркнул Сэнгстрем. — Разве недостаточно, что я плачу деньги…

Фармацевт перебил его, подняв руку:

— Для меня это имеет значение. Я должен быть уверен, что вы заслуживаете того, что просите. В противном случае… — Он пожал плечами.

— Ну, хорошо. — Сэнгстрем вздохнул. — Вы спросили, кого… Мою жену. Что же касается «почему»…

И он пустился в долгие рассуждения.

Кофе вскипел, и фармацевт извинился и наполнил чашки, а Сэнгстрем все еще продолжал говорить. Наконец он умолк.

Фармацевт кивнул головой.

— Да. Изредка я даю людям яд, о котором никто не знает, если считаю, что они того заслуживают. Я не беру денег. Я помог многим убийцам.

— Прекрасно, — заявил Сэнгстрем. — Прошу вас, дайте мне его поскорее.

Фармацевт улыбнулся.

— Уже. К тому времени, как вскипел кофе, я решил, что вы вполне заслуживаете небольшой дозы. Как я уже говорил, вы получили ее бесплатно, но противоядие стоит денег.

Сэнгстрем побледнел. Но он заранее подготовился — если не к такому обороту дела, то во всяком случае к шантажу или обману — и, не колеблясь, вытащил из кармана пистолет.

Маленький фармацевт ухмыльнулся.

— Не посмеете. Разве удастся вам найти противоядие, — он махнул рукой на полки, — среди тысячи пузырьков и бутылок? Или, наоборот, быстродействующий яд? Конечно, вы можете решить, что я вас обманул и никакого яда не существует. Что ж, в таком случае стреляйте. Ответ вы узнаете часа через три, когда он начнет действовать.

— Сколько стоит противоядие? — хрипло спросил Сэнгстрем.

— Цена вполне разумная: тысячу долларов. В конце концов, каждый человек должен жить, и если мое хобби — предотвращать убийства, почему бы мне на нем не заработать? Как вы считаете?

Сэнгстрем проворчал что-то нечленораздельное, положил пистолет рядом с собой на стол, вытащил бумажник и отсчитал тысячу долларов сотенными купюрами. Прежде всего необходимо получить противоядие, а там можно посчитаться с проклятым гномом.

Фармацевт спокойно сидел на стуле, не делая попытки забрать деньги.

— И еще одна маленькая деталь, — сказал он. — Вы сейчас напишете письмо, где расскажете о своем намерении, надеюсь, бывшем. Затем вам придется подождать, пока я отправлю его своему знакомому из уголовной полиции. Это послужит гарантией безопасности как вашей жены, так и моей лично. Как только я опущу письмо в ящик, вы получите противоядие. Вот перо и бумага. Да, кстати, еще одна просьба, но я на ней не настаиваю. Пожалуйста, рассказывайте повсюду о моем замечательном яде. Кто знает, мистер Сэнгстрем? Если у вас есть враги, жизнь, которую вы спасете, может оказаться вашей собственной.

Добро пожаловать в сумасшедший дом!

I

Так уж получилось: проснувшись, он все знал. Сомнения окончательно его оставили, когда он стоял у окна в комнате редакции и смотрел, как косые лучи утреннего солнца освещают здания, стоящие напротив, отбрасывая длинные тени на тротуары. Он знал, что очень скоро, возможно даже сегодня, произойдет нечто важное. Хорошее или плохое — неизвестно, но его мучили мрачные предчувствия. И не без причины: сюрпризы редко бывают приятными, в особенности если речь идет о серьезных вещах. Беда может прийти с любой стороны, а разнообразие причин бесконечно велико.

— Здравствуйте, мистер Вайн, — послышался голос у него за спиной.

Он медленно отвернулся от окна, что само по себе было странно: обычно движения этого невысокого подвижного человека напоминали стремительные и легкие движения кошки. Но сейчас что-то заставило его не спешить, словно он больше не рассчитывал увидеть игру светотени за стеклом.

— Привет и тебе, Рыжий, — ответил он.

Веснушчатый мальчик-рассыльный сказал:

— Его милость желают вас видеть.

— Прямо сейчас?

— Ну нет. Как вам удобно. Может быть, на следующей неделе. Если вы заняты, назначьте время.

Он взял Рыжего за подбородок, и рассыльный отступил назад, делая вид, что ужасно напуган.

Подойдя к автомату с охлажденной водой, он нажал на кнопку, и вода полилась в бумажный стаканчик.

Гарри Уилер заглянул в комнату и сказал:

— Здорово, Наппи. Что случилось? Вызывают на ковер?

— Конечно, чтобы сообщить о повышении, — отозвался он, выпил воду из стаканчика, смял его и выбросил в корзинку для мусора.

Потом он вышел в коридор, сделал несколько шагов и оказался в кабинете.

Уолтер Дж. Кэндлер, главный редактор, оторвался от лежащих на столе бумаг и приветливо сказал:

— Присаживайтесь, Вайн. Я сейчас закончу.

И снова опустил взгляд на бумаги.

Он уселся на стул, стоявший напротив стола, вытащил сигарету из нагрудного кармана рубашки и закурил. Потом его взгляд уперся в тыльную сторону листа, который изучал главный редактор. Она была девственно чистой.

Главный редактор отложил лист и посмотрел на него.

— Вайн, у меня очень сложный случай. Как раз то, что у вас получается лучше, чем у других.

Он ухмыльнулся, не спуская взгляда с главного редактора.

— Если это комплимент, то спасибо.

— Да, конечно, комплимент. Вам уже приходилось выполнять для нас весьма непростую работу. Однако здесь ситуация иная. Никогда прежде я не просил репортера сделать то, чего не стал бы делать сам. Я бы не стал, поэтому и вас просить об этом не буду.

Главный редактор взял лист бумаги, который изучал перед приходом Вайна, и вновь положил его на стол, даже не опустив взгляда.

— Вы когда-нибудь слышали об Элсворте Джойсе Рэндольфе?

— Главе психиатрической больницы? Да, черт побери, я с ним пару раз встречался, но не более того.

— И какое впечатление он на вас произвел?

Он чувствовал, как внимательно смотрит на него главный редактор, как будто ответ на этот вопрос был очень важен.

— Что вас интересует? — спросил он. — Что вы имели в виду? Вы хотите знать, симпатичный ли он парень, хороший ли политик, обладает ли манерами профессионального психиатра?

— Насколько вменяемым он вам показался?

Он посмотрел на Кэндлера и понял, что тот не шутит. Лицо главного редактора стало совершенно непроницаемым.

Он рассмеялся, но тут же резко оборвал смех. Наклонившись вперед над столом Кэндлера, он спросил:

— Элсворт Джойс Рэндольф. Вы говорите об Элсворте Джойсе Рэндольфе?

Кэндлер кивнул.

— Доктор Рэндольф был здесь сегодня утром. И поведал мне довольно странную историю. Он не просил ее опубликовать. Он лишь хотел, чтобы я ее проверил, прислав своего лучшего репортера. Сказал, что, если все подтвердится, мы можем напечатать его рассказ крупными красными буквами на передней полосе. — Кэндлер мрачно ухмыльнулся. — Ну, это в наших силах.

Он потушил сигарету и внимательно посмотрел на Кэндлера.

— Рассказанная доктором Рэндольфом история настолько необычна, что у вас появились сомнения относительно его вменяемости?

— Совершенно верно.

— А почему вам кажется, что задание трудное?

— Док сказал, что репортер сможет проверить истинность его рассказа только изнутри.

— Вы хотите сказать, что мне придется отправиться туда в качестве санитара или в каком-нибудь другом качестве?

— Вот именно, в другом, — сказал Кэндлер.

— Ага.

Он встал со стула и, подойдя к окну, повернулся спиной к главному редактору. Солнце практически не успело переместиться. Однако тени на улице выглядели иначе — тут не могло быть никаких сомнений. И лабиринт теней внутри его души также изменился. Да, он знал, что нечто похожее произойдет. Он повернулся и сказал:

— Нет. Проклятье, нет.

Кэндлер едва заметно пожал плечами:

— Не могу вас винить. Я вас даже ни о чем не просил. Сам бы я не согласился.

— И что, по словам Элсворта Джойса Рэндольфа, происходит в его сумасшедшем доме?

— Я ничего не могу вам рассказать, Вайн. Я обещал Рэндольфу — вне зависимости от того, согласитесь вы отправиться к нему в клинику или нет.

— Значит, даже если я соглашусь, я не буду знать, что искать?

— Именно. Иначе эксперимент лишится объективности. Вы станете искать нечто определенное — и найдете, есть оно там или нет. Или будете настолько предубеждены, что, обнаружив истину, откажетесь в нее поверить, даже если она укусит вас за ногу.

Он отошел от окна, остановился перед столом и стукнул по нему кулаком.

— Черт возьми, Кэндлер, почему я? Вы же знаете, что произошло со мной три года назад.

— Да, конечно. Амнезия.

— Конечно, амнезия. Всего-то и дел. Но я никогда не скрывал, что не сумел полностью от нее избавиться. Мне тридцать лет — или нет? Мои воспоминания берут свое начало три года назад. Вы себе представляете, каково это — каждый раз наталкиваться на непреодолимую стену? О, безусловно, я знаю, что находится по другую сторону стены. Знаю, поскольку мне рассказали. Мне известно, что десять лет назад я начал работать здесь рассыльным. Знаю, где и когда родился, знаю, что мои родители умерли. Я знаю, как они выглядели, — но только благодаря тому, что видел фотографии. Я знаю, что у меня нет жены и детей, потому что все так говорят. Конечно, с тех пор моя жизнь складывается удачно. После того как я вышел из больницы — а я не помню, из-за чего туда попал, говорят, был какой-то несчастный случай, — мне повезло, поскольку я по-прежнему умел писать репортажи, хотя мне пришлось заново выучить имена всех сотрудников газеты. Мое положение было ничуть не хуже, чем у репортера-новичка, неожиданно оказавшегося в незнакомом городе. И все старались мне помочь.