Эйми Картер - Испытание для Богини

• Название: Испытание для Богини
• Автор: Эйми Картер
• Издательство: BookReads
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

— Позаботься о Пого, ладно? — шмыгнула я, вытирая глаза.

— Мы с Цербером приглядим за ним, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Кейт… что бы тебя ни ждало за этими воротами, помни, что летом ты вольна делать, что пожелаешь. — Его голос был напряженным, но он пытался это скрыть. — Это не мое дело, как ты решишь распоряжаться своим временем.

— Знаю, — ответила я. — И я также знаю, что мои чувства не изменятся со временами года. Поэтому, если ты не против, я буду придерживаться своей клятвы. — Я выдавила обнадеживающую улыбку. — От меня не так просто избавиться.

Он тоже ответил улыбкой.

— Не передать тебе словами, как я счастлив это слышать, но это все равно не меняет…

— Генри, — перебила я. — Хватит об этом. Нравится тебе это или нет, но ты застрял со мной, так что привыкай.

Он замешкал, но, наконец, сдался.

— Как только я тебе понадоблюсь, то сразу же окажусь рядом. Даю тебе слово.

Я кивнула, и он прижался губами к моему лбу. Поцелуй был настолько скромным, что я засомневалась, попрощается ли он со мной как следует. Судя по всему, нет. По крайней мере, не под присмотром моей мамы.

— Я буду ждать твоего возвращения, — сказал он. — Люблю тебя.

На сей раз мне ничего не привиделось; Генри действительно это сказал, и не из-за какого-то испытания или обязанностей. А потому, что всерьез так думал. Что-то внутри меня растаяло, и я почувствовала, что сейчас взорвусь.

— И я тебя.

Тут он взял мое измазанное макияжем лицо в руки и страстно поцеловал. Я попыталась продлить поцелуй, но Генри отстранился. Пришло время уходить.

Я поплелась по тропинке, оглядываясь через плечо каждые пять секунд. Присутствие Генри тянуло меня обратно, но я знала: чем быстрее уйду, тем раньше вернусь. Теперь это мой дом, и меня ничто не остановит.

Дойдя до вершины небольшого холма, скрывающего вид на поместье от окружающего мира, я развернулась и помахала, с удивлением заметив, что на улице остался только Генри. Он помахал в ответ, и я заставила себя двигаться дальше.

В поле моего зрения появились ворота, а с ними и то, что заставило меня замереть на месте. Внезапно я поняла, почему Генри так настоятельно напоминал мне, что летом я вольна делать, что захочу.

Джеймс прислонялся к той же машине, на которой подвозил меня в поместье, и на нем были те же забавные наушники, которые я помнила с сентября. Единственное, что изменилось, это отсутствие улыбки на лице.

Я скользнула через ворота и замешкала, не зная, что сказать. Парень молча обошел машину, чтобы открыть передо мной дверь, и я поблагодарила его. Только когда мы поехали по гравийной дороге, я наконец набралась храбрости, чтобы поговорить по душам. И все равно мой голос больше напоминал писк:

— Прости меня, — сказала я, так сильно сжав руки, что костяшки побелели. — За все.

— Не стоит, — он завернул за угол, и изгородь поместья пропала из виду. — Ты сделала, что должна была, как и Генри. Как и совет. Я все равно знал, что у меня мало шансов, после того, как познакомился с тобой.

Я поджала губы, не зная, чем разбавить тишину. Наверное, это предполагалось как комплимент, но чувство вины все равно пожирало меня изнутри.

— Ты же еще долго проживешь, верно? Завтра не наступит конец света?

— Не знаю, — ответил Джеймс, и на секунду я увидела в нем намек на парня, которому нравилось строить домики из картошки фри. — С Каллиопой на свободе все возможно.

Откинувшись на сидение, я начала расслабляться. По крайней мере, в нем еще что-то осталось от моего старого доброго друга.

— Куда мы едем?

— В одно место, которое, как мне кажется, тебе стоит навестить, прежде чем ты уедешь на лето.

Когда стало ясно, что он не будет вдаваться в детали, я начала смотреть в окно, пытаясь придумать тему для разговора, которая не заденет наши чувства.

Генри говорил правду. То, что однажды было главной улицей в Эдеме, превратилось в грязную дорогу, окруженную деревьями, а на месте школы не было ничего, кроме чистого поля. Хоть я и проучилась там всего пару недель, меня все равно это задело. Пути назад нет, не к моей обыденной жизни, и я не была морально готова к таким потерям.

К тому времени, как мы доехали до места назначения, я увидела признаки цивилизации. Это, конечно, не Нью-Йорк, но и не лесная чаща. Вокруг больницы, где однажды лежала моя мама, стояло несколько небольших домиков. Я огляделась, пытаясь увидеть что-то знакомое, но кругом были лишь небольшие заводы, церквушки и продуктовые магазины.

Джеймс проехал через железные ворота, и стоило мне понять, где мы, как у меня округлились глаза. Я слышала, как хрустит гравий под колесами машины, пока мы плавно ехали по дороге, остановившись только через четверть мили.

— Пошли, — сказал он, открывая дверь. — Я хочу показать тебе кое-что.

Я вышла и уставилась на кладбище, на надгробия и статуи, выступающие над пожелтевшей травой. Некоторые были новыми, на них с легкостью читались имена, пока другие, мимо которых мы проходили, были такими старыми и грязными, что на них едва можно было различить гравюры. Джеймс держался от меня на небольшом расстоянии, засунув руки в карманы, словно боялся ко мне прикоснуться, а я медленно брела за ним, пытаясь избежать луж из грязи и тающего снега.

Он остановился перед новой могилой — у нее даже не было надгробия. Лишь временная табличка с именем, написанным черным маркером. Джеймс отшагнул в сторону, чтобы я могла ее разглядеть, но в этом не было необходимости. Я в точности знала, где мы находимся.

— Диана Винтерс, — тихо прочитала я, проводя дрожащими пальцами по буквам ее имени. — Но, я думала…

— Что она жива? — спросил Джеймс, и я кивнула. — Да, но в качестве божества. Человеческая форма ей требовалась лишь для того, чтобы вырастить тебя, посему она умерла десять дней назад.

Я молчала, гадая, каких действий он от меня ждет.

— Она все равно твоя мама, но тебе нужно понять, что ваши отношения уже не будут прежними, как и между тобой и Генри или тобой и советом.

Я ощетинилась.

— Прямо как между тобой и мной?

Вместо того чтобы разозлиться, Джеймс просто пожал плечами.

— Не совсем, учитывая, что с ними ты более тесно общаешься, но да. Что-то подобное.

Я присела рядом с табличкой, проводя по ней рукой и глядя на насыпь грязи, под которой крылось человеческое тело моей мамы. Я даже не знала, что чувствовать — печаль была неминуема, но я также ощущала и море других эмоций, которые были не столь ясны. Возможно, облегчение — мамина битва закончилась. Страх — от новой реальности и правды, которую я узнала, пока она увядала в больничной койке.

Но больше всего я ощущала тупую боль внутри, и у меня ушло пару секунд, прежде чем я осознала, что тоскую по нашей жизни до Эдема. Не по годам боли и болезни, а по прогулкам в Централ-парке. По елке на Рождество. По дням, когда я знала, что моя лучшая подруга живет чуть дальше по коридору. Теперь их не будет, а впереди простиралось новое существование, совершенно пустое, не считая Генри, мамы и других членов совета.

— Я знаю, что это конец, — сказала я, кладя руку на землю. — Уже давно знаю.

— Вовсе нет, — ответил Джеймс, становясь рядом со мной. — Это начало.

Так мы и стояли, пока под мою одежду не начал проникать холод, а к волосам не пристали капельки от тумана. Я взяла Джеймса за руку, и он помог мне встать. Затем я в последний раз прикоснулась к табличке — доказательству моей человечности и моего короткого существования в мире, где все когда-нибудь умирали. Наконец, с грузом на сердце, я оторвалась от нее.

— Итак, чем планируешь заняться летом? — спросил Джеймс, когда мы подошли к машине. Хоть это и была очевидная попытка улучшить мне настроение, я не сразу ответила, слишком углубившись в мысли о маме. Как бы меня ни тянуло к ее могиле, отдаляясь от нее с каждым шагом, я чувствовала, как тяжесть на сердце становится легче. Она никогда не исчезнет, это ясно, но, по крайней мере, однажды я смогу с ней смириться.

— Не знаю, — ответила я и, опустив взгляд на влажную землю, задумалась о своих возможностях. Я могу вернуться в Нью-Йорк, но там меня никто не ждет. Я могу остаться в деревьях Эдема, но, подозреваю, что мне это наскучит в первый же месяц. — Может, попробую блюда греческой кухни. Я ведь никогда не была в Греции.

— Греция, — вздохнул Джеймс, и в его голосе послышалась такая пустота, что мне стало грустно. — Там хорошо летом.

Я осторожно взяла его за руку, и он не отпрянул.

— Хочешь поехать со мной?

Его глаза округлились.

— Правда?

— Конечно, — я еле выдавила улыбку, но говорила всерьез. — Не хочу путешествовать в одиночку, тем более что мой лучший друг станет отличным гидом.

Его губы медленно расплылись в улыбке, но в глазах читалось напряжение, которое я не могла просто проигнорировать.

— С удовольствием.

Гравий захрустел под нашими ногами, когда мы подошли вплотную к машине, и Джеймс открыл передо мной дверь. Теперь наше молчание было не неловким, а вполне комфортным. Я заняла свое место и расслабилась, а Джеймс скользнул за руль. В моей голове крутились сомнения, но, взглянув в глаза Джеймса и увидев в них тот же взгляд, я улыбнулась. Наши отношения далеко не идеальны, но, что бы ни случилось, со мной снова был мой друг.